***
«Итак, сегодня ВАЖНЫЙ день! Наконец-то! Я дождался! Сегодня я иду на собрание. Не сам, конечно, одного меня никуда не отпустят, но всё же хоть мир посмотрю. Я нашёл рюкзак с документами и начал одеваться. Итак, сегодня у меня… Так, так, так. Сегодня чёрные джинсы и белая мешковатая толстовка. Я оделся и посмотрел я в зеркало. Красавец, что тут ещё сказать? Я поглядела на время и вышел из комнаты. Спустившись вниз, я увидел Москву и Московскую область. Последняя была очень сонной. — Смотри, земли не раздавать, договоры пока не заключать, в конфликты не влезать, удачи тебе. — я улыбнулся, кивнул и надел чёрную безрукавку. С Моськой мы поехали в аэропорт. Та весь путь спала, а я лазил в телефоне.»***
СССР сидел на одном краю постели. Третья лежала под одеялом и смотрела в потолок. Сейчас они снова вместе, но любви нет ни с одной стороны. Рейх он и нужен, чтобы переживать течку, Союзу, чтобы пережить гон. Никаких чувств только бесплатный секс и крыша над головой. — Слушай, Союз, ну перестань дуться. — тот лишь фыркнул и кинул на неё короткий взгляд. — А кто сказал, что я дуюсь? — Наци закатила глаза и, прикрываясь одеялом, уселась ему на колени. — Ну я то вижу. Ты скучаешь по ней… — она задела за самое живое. — Я тоже скучаю по России, но надо жить дальше. Её территории как будто вообще не существует, но на карте она есть, а значит какая-та всё же должна жить. — омега вздохнула, подняла свои вещи и направилась в ванную. — Помнишь сегодня на собрание надо идти? — Ага, вот приспичет Велику. — усмехнулся Совок, натягивая на себя штаны.***
Самолёт прилетел. Московская область посмотрела на почти не изменившийся город, в котором не была больше пяти лет. НРФР огляделся и улыбнулся. «Вот и большой мир.» — проснеслось в голове у парня. Омеги поймали такси и поехали в сторону здания ООН. Моська равнодушным взглядом смотрела в окно, а Росс лазил в телефоне. Русские поднялись на предпоследний этаж. — Итак, смотри тебе туда, мне наверх. Будь осторожнее. — сказала девушка, дожидаясь лифта. — Хорошо. — москвичка вздохнула и вошла в лифт, а юноша повернулся и пошагал в сторону нужного кабинета. «Ну, с Богом!» — подумал он, выдохнул и открыл дверь, за которой уже в полную силу шло собрание. Московская область вышла из лифта и неспеша пошла в сторону нужного зала, сунув руки в карманы кожанки. — Москва? — девушка повернулась, услышав своё имя, и увидела Ереван. — Какие люди. — Привет. — она слабо улыбнулась и остановилась. — Давно не виделись. — парень подошёл к знакомой. — Ты чего вообще пришла? Что-то случилось? — усмехнулся он, приобняв её за плечи. — Юморист. А что нельзя что ли? — сложив руки в карманы, спросила она. Друзья посмеялись и направились в зал собраний. Столица и область вошли в зал собраний и прошли на свои места. Те, которые её заметили, даже не узнали русскую, всё-таки 5 лет не виделись, а сама она похорошела, стала как при РСФСР. Волосы снова длинные и кудрявые, глаза посветлели и приобрели голубой оттенок ближе к зрачку, кожа осталась такой же светлой. — Моська? — тихо спросил Минск, кинув короткий взгляд на область. — Естественно. Привет. — ответила она и блекло, но искренне улыбнулась. Только омега хотела поговорить с бетой, но дверь открылась, ударившись о стену, и внутрь вошёл Вашингтон. — Опять этот придурок. — пробубнила она, доставая бумаги. Столица США заметил область и слегка охренел, но не показал своего удивления. — Вы только гляньте, кто к нам пожаловал. — сказал парень, немного припустив солнцезащитные очки, точно такие же как и у США. Теперь все заметили девушку, сидящую в тёмном углу зала. Тем временем у НРФР Юноша выдохнул и открыл дверь в зал, где уже вовсю шло собрание. На собрании царил хаос, ну по крайней мере, в одной половине зала. США и Сирия снова спорили, остальные наблюдали за этим, не решаясь вмешиваться, а «умершие» страны сидели в своей половине и занимались своими делами. Вообще они могут и не ходить на собрание, так как полномочий на управление у них больше нет, но помощь новым странам они могли предоставлять. СССР и Третья Рейх сидели рядом друг с другом. Вторая сидела и смотрела на очередной спектакль молодых, а первый, натянув шапку на глаза, дремал, во всём виновата ненасытная омега. Дверь скрипнула, но младшие не обратили на это внимание, продолжая спорить, а вот старшие подняли взгляд. В зал вошёл юноша шестнадцати лет с чёрными волчьими ушками, чёрными крыльями, светлыми волосами, обрезанными под каре, и солнцезащитными очками-пилотами, закрывающими глаза. Великобритания оторвалась от документов, поглядела на вошедшего и удивилась. — Юноша, Вам кого? — спросила она, и теперь уже все посмотрели на парня. Рейх толкнула Союза в плечо, тот приподнял шапку с глаз и недовольно посмотрел на виновницу своего недосыпа. Та лишь показала взглядом на дверь, альфа вздохнул, посмотрел туда и свёл брови домиком, не понимая кажется ему или нет. Новоросс припустил очки и сунул руки в карманы чёрной безрукавки. — Мне сюда. — сказал он, но продолжил стоять на месте. — Новая Российская Федеративная Республика, наследник Российской Федерации. — обнажив маленькие клычки, продолжил он и прошёл на пустующее место с табличкой Российская Федерация. В зале наступила гробовая тишина. Все лишь смотрели на этого, так называемого, «наследника» и хлопали глазами. Тот достал документы, которые ему любезно положил Москва, и окончательно снял очки, повесив их на горловину худи. Собрание столиц кончилось чуть быстрее, чем у стран, поэтому Моська просто стояла без дела, сверля взглядом деревянную дверь. За дверью послышался шум и она поняла, что собрание кончилось, и все наткнулись на младшего с вопросами, поэтому просто зашла внутрь и, отыскав страну, вывела из зала. Россия* и Московская пошагали по коридору к нужному кабинету, а точнее к Великобритании, ну или к Лондону, на крайний случай. Британия ещё не пришла, так что пришлось нанести визит её столице, за ключом от кабинета и взять некоторые документы. Войдя без стука, девушка подошла к столу, где работал альфа, а парень следовал за ней. — Лондон, нам нужны ключи. — столица посмотрел на серьёзную область, а потом на страну, но всё же нашёл ключи от кабинета, который принадлежал РСФСР. — Спасибо. Страна с областью подошли к кабинету, и вставив ключ, открыли дверь. Зайдя внутрь, перед ними предстала пыльная комната с зашторенным окном плотной тёмно-серой занавеской. Стены серо-голубые, потолок белый, а пол же покрыт чёрным ковролином, не оставляя просветов на сам пол. Слева стоит большой шкаф с различными папками с документами и много разных книг. Прямо на против двери, около стены, стоит деревянный, тёмный стол, с выдвежными ящиками, стол забит всякой ересью, начиная с канцелярии и заканчивая вовсе не нужными вещами. Но «ярче» всего на поверхности выделялись серебряный ноутбук, настольная, белая лампа, и стопки аккуратно сложенной «мукулатуры», в смысле, документы. За столом же находится кожаный, бежевый, офисный стол, а перед столом мягкий стул-кресло точно такого же цвета. Над местом где должен был сидеть хозяин кабинета, был повешен Российский флаг, означая, что это кабинет России. Весь кабинет был в сплошной пыли.***
Страна и область кое-как нашли отель, чтобы переночевать там пару дней. Почему же «кое-как»? Я вам отвечу, кхм, не так и просто найти свободную гостиницу, а уж тем более отель, если в одном городе собралось практически двести государств, не считая их столиц и «умерших» стран. Так что-то, что они сделали, можно назвать подвигом! Омеги подошли к ресепшену. За ним сидел смуглый тёмненький парень, скорее всего бета. — Есть свободные номера? — спросила область, подперев голову одной рукой, и не дожидаясь ответа продолжила. — Два одноместных или один двухместный? — Есть один на две персоны, берёте? — уставшим голосом спросил он, бросив короткий взгляд на монитор. — Да. И нам на три дня. — Ваш номер пятьсот восемьдесят девятый. Завтрак включать? — Да. — Приятного отдыха. — Моська взяла ключи и показала, сидевшему на диванчике, младшему в сторону лифта. Русские зашли в лифт и поехали на пятый этаж, но не одни, а с Минском и Ереваном. Московская облокотилась о стену и скатилась по ней вниз. Не ну, а что вы хотели? Целый день ходить на шпильках сыграло свою роль, хорошо, что она хоть джинсы вместо юбки надела. «Дзинь» и двери лифта открылись. — До завтра. — сказала девушка и пошла вместе с юношей в номер. — Нихрена. — сказал он, рассматривая номер. Омега наконец-то разулась, блаженно простонав, и, сняв кожанку, пошла вглубь номера. Номер, конечно, не люкс, но всё лучше, чем спать в хостеле. Стены покрашены в приятный мятный цвет, пол застелён серым ковром, не оставляющим пробелов на поверхности. На потолке белая люстра, в правом углу светло-серое кресло, а в левом белый письменный стол со стулом. Ближе ко второму левому углу стоит аккуратно заправленная односпальная кровать с прикроватной тумбочкой, молочного цвета, а рядом ещё одна, точно такая же, кровать с тумбочкой. Напротив висит небольшая плазма, а под ней тёмно-коричневый журнальный столик с несколькими буклетами и пультом от самого телевизора. Слева от стола расположился минибар и холодильник по совместительству, а почти впритык с ним шкаф для вещей. Ах, да, ещё есть дверь, ведущая на балкон, где есть два плетёных кресла и небольшой стол. Омеги разложили вещи, сходили на ужин и вернулись обратно в номер. Россия читал книгу, лёжа на своей кровати, а Моська точила свои ноготки, листая журнал. Тут звонок на телефон последней. Девушка взяла телефон, накинулась кожанку и, выйдя на открытый балкон, присела в плетёное кресло, закинув ноги на маленький столик и взяв трубку. — Да, хах, привет. Что там как дела? Ох, я тоже скучаю. — сказала омега, накрутив на палец прядь волос. — У нас нормально, дня через два уже прилетим и ты получишь свою награду за ожидание. ~ — она закусила губу и прикрыла глаза. — Хах, ну, жди, жди. Ладно, давай пока. Целую, пока, пока. — она отложила телефон на столик и достала из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку. Встав на ноги и облакотившись о перила балкона, Московская область достала одну сигарету и, сунув её в рот, подожгла, сразу выпустив едкий дым. — Хах, а кто мне говорил о ЗОЖ? — раздался усмехающийся голос, с правой стороны от самой девушки. — Хорошая шутеечка. У меня аж живот лопается! — усмехнулась она, посмотрев на собеседника. — Я что хочу, то и делаю. — снова затяжка. — Не нравится не смотри, Вашингтон. — омега выдохнула в его сторону дым и ухмыльнулась. Альфа нахмурил брови и сел на край перил чужого балкона, находясь от омеги где-то в двадцати сантиметров. — Шибанёшься, я даже плакать на твоей могиле не буду. — Ох, какая ты добрая. — Вся в тебя. — сказала она, села в кресло, выкинув перед этим сигарету, и взяла в руки телефон. — Давай иди отсюда. — грубо сказала она, подняв ворот кожанки. — Мось, ну, чего ты? Столько лет прошло, а ты всё ещё бесишься. — Во-первых, не смей называть меня так! Во-вторых, такое не забывается! И в-третьих, ушёл с моего балкона! — рявкнула омега, поднявшись со своего места. Альфа рыкнул, но всё же вернулся на свой балкон. Раздражённая Московская область ушла с балкона в комнату. Россия уже спал в обнимку с подушкой, а та блекло улыбнулась и укрыла его одеялом. — Завтра будет тяжёлый день. — пробормотал она, включая телевизор и листая каналы. Продолжение следует…