Sexy Singles In Your Area

Шуичи давно привык просыпаться раньше Кайто, особенно если сам не спал всю ночь. Однако он не привык к тому, что Кайто не вставал после нескольких будильников. Сайхара проверил пульс, слегка испугавшись возможных исходов. К его облегчению, Момота был жив. Это успокоило его только на мгновение, пока он не спохватился, что такой расклад лишь располагает к новым перспективам. Сонный паралич? Смерть мозга? Он попытался разбудить Кайто. — Хэй, ты готов к нашей тренировке? Момота открыл глаза не так, будто очнулся от кошмара, но и не медленно, как после глубокого сна. Скорее всего, он просто лежал с закрытыми глазами. — А? Да… тренировка, — произнёс Кайто. Он проверил телефон и со вздохом швырнул его обратно на кровать. С огромным усилием парень приподнялся и сел на край постели. Глаза были красные. — Ты уже оделся, так что иди встреть Булочку Маки и передай ей, что я опоздаю. Я догоню вас. — Ты в порядке? То, что появилось на лице Кайто, мало напоминало улыбку; он скривил уголки рта, но глаза не улыбались. — Конечно! Светило Звезд всегда готов на сто десять процентов, — он отвёл взгляд в сторону, пропуская пальцы сквозь волосы. — Странно, что ты засомневался во мне, Шуичи. Лучше сосредоточься на своих проблемах. В животе Сайхары будто что-то перевернулось. Он сделал что-то не так? После того как вчера Рантаро ушёл из Старбакса, он объяснил Момоте, что ему нравится вовсе не Амами и что произошло недоразумение. Хотя он так и не рассказал Кайто о предмете своего воздыхания. Ему хватило унизительного взгляда Рантаро во время рассказа про Долфа. — Эм… тогда увидимся, — ответил Шуичи. Кайто только кивнул. Когда Сайхара вышел из комнаты, астронавт остался сидеть на краю кровати. Перед университетом стояла Харукава. Вместо того чтобы по своему обыкновению ждать со скрещенными руками на груди, она была в разгаре напряжённого телефонного разговора. Сайхара не мог разобрать слов, но в её яростном шёпоте слышалась колкость. Хоть Шуичи и казалось, что он не издал ни звука — не хлопнул дверью, не хрустнул травой, даже не дышал, — Маки всё равно каким-то образом его заметила и резко сбросила звонок. — Где Кайто? — Он сказал, что догонит нас. Маки задумалась. Затем вздохнула. — Неважно. Мне плевать, догонит он нас или нет. Начинаем. Хотя после телефонного звонка она и сбавила тон, голос девушки всё ещё дрожал от злости. Шуичи казалось, будто этим утром он проснулся в параллельной вселенной, где все раздражённые и несчастные. Безусловно, сам он частенько пребывал в этом состоянии, но люди вокруг — нет. Казалось, будто раньше мир существовал в балансе, а теперь он нарушен. Во время пробежки парень молчал, боясь сделать хуже. После того как они пробежали один круг, к ним присоединился Кайто. — Фух! Работаем до седьмого пота! — воскликнул он, будто успел сам пробежать круг, а не дожидался их у входа в университет. Харукава ничего не ответила, но Момота, казалось, и не возражал. Они закончили пробежку в тишине. Единственное, что её нарушало, это щебетание птиц, хруст травы под ногами, и телефон Маки, который звонил ровно каждые пять минут. Она игнорировала его, хотя с каждым вызовом её зубы скрипели всё сильнее и сильнее. Советы о правильном беге значительно помогли. Шуичи всё равно был измотан к концу тренировки, но он не чувствовал себя так, будто готов рухнуть на землю, что несомненно было достижением. Возможно, ему следовало бы держать рот на замке, но, к сожалению, у него нет под рукой перечня ситуаций, в которых стоит заткнуться. — Маки, тебе уже лучше? — А? Ты что, заболела? — спросил Момота. Харукава посмотрела на каждого из них по очереди. — У меня просто был напряжённый разговор с клиентом. В этом нет ничего странного. — С клиентом? Ты изучаешь дошкольное детское образование, верно? Значит, ты работаешь няней? Маки замешкалась, выдерживая долгую паузу. — Да. — Она отвела взгляд. — Попались настырные родители. Вот и всё. — Господи, даже мои предки мне так часто не звонят, — сказал Кайто. — Хотя я уже начал привыкать к этому. Это как забеги с интервалом в старшей школе. Шуичи не знал, что ещё сказать. Ей звонил один и тот же клиент? Сайхара не следил за временем, но оттого, как часто звонил телефон девушки, казалось, что это происходило автоматически. Неловкая пауза. — В таком случае, на сегодня мы закончили, — объявила Харукава. — Подожди! Мы же только начали! — Момота ударил кулаками друг о друга. — Шуичи знает, что пробежка — это всего лишь разминка. После неё начинается настоящая тренировка! — Раз так, значит последние несколько дней ты едва выполнял разминку, — заметила она. — Как палец об асфальт! Я просто не хотел расстраивать моего бро Шуичи, вот и всё! — Кайто смотрел прямо перед собой, чтобы не видеть глаз Шуичи, направивших на него свой детектор лжи. — Дальше сделаем сто отжиманий, сто приседаний, и сто подтягиваний! — Кайто, нет! — крикнул Сайхара. Это наверняка убьёт его. — Верно. Это слишком мало для видимого результата, — добавила Маки. — Ладно, пять тысяч каждое! — Как ты перепрыгнул со ста на пять тысяч? — воскликнул Шуичи. — Мы должны выкладываться на сто десять процентов каждый день! Никаких выходных! — Сто десять процентов от ста — это сто десять! Харукава только закатила глаза. — Мы договаривались только о совместных тренировках, чтоб научить вас успевать за мной к концу недели. Это относится только к бегу. У меня нет словесной или любой другой договорённости помогать вам с этим. Как только девушка договорила, её телефон зазвонил снова. В конце концов она достала сотовый и проверила номер абонента. В этот момент зрачки Маки сузились до размеров игольного ушка. Кайто попытался заглянуть в экран, но она одёрнула руку и опустила устройство обратно в карман. — Не лезь не в своё дело! — Воу, я просто хотел посмотреть, — оправдался Кайто. — В чём проблема, если я увижу, кто так часто тебе названивает? Даже если вызов был сброшен, телефон продолжал звонить снова и снова, будто один и тот же человек не собирался сдаваться и отчаянно пытался дозвониться до неё. Маки провела пальцем по кнопке уменьшения звука и кнопке игнора, но не смогла заставить себя нажать ни ту, ни другую. Она отошла в сторону в попытке разобраться с ситуацией один-на-один, но парни последовали за ней. — Булочка Маки, этот родитель изводит тебя? — спросил Кайто. — Я думал, озабоченные родители такие только со своими детьми. — Ты хочешь умереть? — огрызнулась Харукава. Парни встали как вкопанные. — Я сказала, оставьте меня в покое. Шуичи поднял трясущийся палец. — Мы можем помочь… — Мне никто не нужен. — Подожди! — Кайто протянул к ней руку, но она бросилась бежать. Вместо того чтобы схватить её за плечо или руку, он случайно схватил её за один из её длинных хвостов. Он тут же отвалился. Астронавт удивлённо вскрикнул, прежде чем понял, что это были канекалоны. Слёзы гнева выступили у девушки на глазах, когда она обернулась. Маки выхватила у Момота прядь волос и с силой толкнула его в траву. Пока парень лежал, она прицепила канекалон обратно и устремилась прочь. Сайхара подошёл к Кайто и протянул руку, чтобы помочь ему подняться, но он проигнорировал её и встал самостоятельно, не поднимая головы. Свисающая челка скрывала его глаза. — Чёрт возьми, — выдохнул он, сдувая волосы с лица. — Могло быть и лучше… Шуичи много чего мог сказать, и всё это бы преследовало парня до конца его дней. Вместо этого из его рта вылетели слова: — У Маки короткие волосы. — Да. — Да. Возвращаясь в свою комнату, казалось, будто парни шли не вместе. Для всех остальных людей это были два незнакомца, которые направлялись в одну сторону. Шуичи время от времени пытался что-то сказать, но момент был упущен.

***

Десять часов вечера. Сайхара стоял в ванной, поправляя макияж. Когда бы Долф не позвонил, звук оповестит его об этом и он вернётся к компьютеру. Кайто уже успел уйти. В последнее время он всё чаще куда-то выбирался по вечерам, будто пытался избегать его разговоров с Долфом. Шуичи хотелось что-то сказать, но он не знал что. Сайхара взял консилер, тот самый, что по словам Кайто не подходит тону его лица. Шуичи находился в спешке из-за своей тревоги, вот и схватил первое, что ему больше понравилось. Он собирался купить новый, вот только именно Момота предложил эту идею. Было бы грубо покупать консилер без него: это как одному смотреть фильм, который собирались посмотреть вместе. Однако они не заключали никакого официального соглашения о совместной покупке косметики. И это не заденет Кайто так сильно, как Сайхару задел тот случай, когда астронавт сходил в театр на «Мама Мия!» без него, а это задело его в самое сердце. Просто он не считал это правильным. На телефоне было пять минут одиннадцатого. Обычно Долф звонил ему ровно в десять ноль-ноль. Может, он занят. Может, это знак. Как бы там ни было, у Шуичи ещё оставалось время в запасе. Парень взял кухонные ножницы, которые захватил с собой в ванную. Сайхара снял кепку и пригладил волосы. Затем он наклонился поближе к зеркалу, чтобы получше себя рассмотреть. Цвет его прямых волос был намного натуральней, чем он сам. От этих мыслей Шуичи усмехнулся. С того момента, как он начал общаться с Долфом («и Кокичи», — добавил тихий голос где-то в голове), он всё чаще проявлял своё идиотское чувство юмора. Когда ему удавалось рассмешить их, казалось, что он сделал что-то правильное. Похвалив себя за то, что он умён и принимает правильные решения, Сайхара стал стричь свои волосы. Раньше он полагался на то, что под кепкой их не видно, но теперь в нём что-то переменилось. Может, какое-то душевное откровение, а может, они слишком часто лезли ему в глаза. Для начала Шуичи отрезал немного. Он стал вспоминать, что обычно делал парикмахер его дяди, помимо курения сигарет. Сайхара надеялся, что не перестарается и не отстрижет лишнего. Когда парень остался доволен чёлкой, он открыл дверцу маленького шкафчика с лекарствами. На ней было зеркало, которое можно было повернуть под правильным углом и при помощи большого зеркала увидеть затылок. Как только он его настроил, парень начал подстригать волосы сзади. Короткие, почти незаметные движения. Чёрные пряди падали на пол. По какой-то причине ему стало значительно легче, пусть он и не отстригал много волос. Наконец, Шуичи снова пригладил макушку. Одна длинная прядка упорно торчала вверх, как бы парень не пытался её опустить. Он поместил её между лезвиями ножниц и замер на несколько мгновений. Затем по непонятной ему причине он отпустил прядь и положил ножницы. В целом, ему казалось, что он выглядит намного лучше. Пусть им и не было проделано каких-то радикальных изменений, но ему стало намного проще смотреть на себя и улыбаться. Он успешно превратился из «болотного гоблина» в «гоблина студента-юриста». Сайхара сполоснул ножницы и пошёл возвращать их на кухню. После этого он проверил время на настенных часах. Пятнадцать минут. Он мог бы побыть мелочным и больше не отправлять Долфу сообщений; он чувствовал себя полным идиотом после своих коротких, глупых сообщений в парке. Но в их комнате царила тишина — тишина, которая казалась неестественной. Жизнь в Токио сделала шум такой же частью его повседневности, как воздух, и без него Шуичи словно задыхался. Он достал телефон и включил первую попавшуюся передачу («Лотерея Удачи с Нагито», какое-то случайное шоу), ему было плевать, он просто хотел услышать голоса. Шуичи подмёл волосы, затем вернул на место метлу и совок. Двадцать минут. Экран компьютера потемнел. Он нажал на клавишу на клавиатуре, и вновь показалось окно Скайпа. Вопреки ожиданиям, окошко чата не пустовало. Там что-то было. Kinghorse69 печатает.................. Оно появлялось, исчезало и вновь появлялось, будто он обдумывал, что сказать. Или же клавиатуру Долфа заклинило. Прошло пять минут, затем десять. Долф всё ещё молчал. Шуичи решил написать сообщение. saihara00: всё хорошо? Вдруг Долф, кажется, всё стёр, и запись исчезла. Шуичи решил, что крупно облажался, как вдруг появилось небольшое сообщение. Kinghorse69: да, я себя не очень хорошо чувствую ;9( не думаю, что мы сможем сегодня созвониться Kinghorse69: кажется, у меня лигма saihara00: всё хорошо! надеюсь, ты поправишься! Kinghorse69: … Kinghorse69: да, спасибо, бро saihara00: не хочешь поболтать здесь? в смысле в чате Kinghorse69 печатает............... Kinghorse69: только немного. завтра мне нужно рано встать, проснись и пой детка Kinghorse69: ;р Kinghorse69: хаха. Шуичи не мог определить его интонацию по сообщениям, но что-то его смущало. saihara00: всё хорошо? Kinghorse69: нет глупышка я болею.......... очевидно же............ Казалось, была ещё причина. Шуичи больше не носил кепку, чтобы избегать зрительного контакта с людьми. Даже если глаз Долфа, от которых он мог бы отвести взгляд, не было видно, он смотрел прямо в веб-камеру, когда печатал своё следующее сообщение. saihara00: жио анавда ндистаеггрн ято белч ьесплкоит Kinghorse69: что? А может, это всего-навсего драматичный эффект, которая выглядит круто только в фильмах. Он смиренно опустил глаза на клавиатуру. saihara00: прости, я хотел спросить saihara00: это правда единственное, что тебя беспокоит? saihara00: я сам многое тебе открыл. ты можешь рассказать мне. saihara00: я всегда рядом. saihara00: ты мне правда важен, долф. Kinghorse69 печатает............... Kinghorse69: ничего страшного, честно! просто чувствую себя немного неважно Kinghorse69: я гуччи (это по гавайски в порядке) saihara00: мне кажется, это неправда. Kinghorse69: ты прав… чёрт… гуччи с гавайского апдог saihara00: Нет, я не про это. В смысле, по-моему, с тобой не всё хорошо. saihara00: Можешь рассказать хоть немного? Kinghorse69: вооооооу ты становишься таким настойчивым Kinghorse69: ты прямо видишь меня насквозь! saihara00: значит, я был прав. Kinghorse69: конечно ты был прав. saihara00: можешь рассказать мне правду? Kinghorse69: насчёт чего? saihara00: ты знаешь saihara00: в последнее время каждый раз, когда мы общаемся, я чувствую, что что-то не так Kinghorse69: и каждый раз, когда мы целуемся, клянусь, я могу летать saihara00: это серьёзно, Долф. saihara00: даже если у тебя нет голоса, мы всё равно можем общаться здесь. Думаю, подобные разговоры имеют для нас особое значение. saihara00: это… то, что только мы можем увидеть или услышать. Это ограничено от остального мира. Kinghorse69: Шуичи, почему ты так серьёзен со мной? На мгновение ему показалось, что ему удалось добиться своего, но теперь он был совершенно сбит с толку. saihara00: а? Kinghorse69: скажи спасибо, что я избавил тебя от шутки «чего такой серьезный» из бэтмена. Kinghorse69: но правда. Почему ты так заботишься обо мне? saihara00: Эм… ну… saihara00: Ты всегда говоришь мне правду. Например, в тот раз ты сказал мне, что я фрик, но это нормально — быть странным, вместо того, чтобы пытаться убедить меня в обратном. В моей жизни много людей, которые окружали меня позитивом. Но в этом не было смысла, это лишь попытка убедить себя, что всё так, как надо. saihara00: Ты понимаешь меня. Когда я рассказываю о вещах, о которых трудно говорить, ты не только сочувствуешь, но и поддерживаешь. saihara00: Ты можешь рассмешить меня. Даже если ты иногда противный и грубый. Kinghorse69: ауууууууч ;р :'( Kinghorse69: Позволь спросить ещё кое-что. Kinghorse69: Если бы я уехал обратно на Гавайи и никогда бы больше не смог вернуться в Японию, ты бы не оставил свой интерес ко мне? Шуичи, признаться, задумался. Они ещё не так хорошо знакомы, но всё это казалось таким настоящим. Но даже так, давление любви на расстоянии уже начинало брать своё. Сайхара страстно желал обнять, и чтобы его обняли в ответ. Ему было интересно, как будет выглядеть Долф в реальной жизни. Он пытался представить, как звучит его смех. Пытался вдохнуть и представить, как он пахнет. Но реальность никуда не делась, и Долф мог уехать и уже никогда не вернуться в Японию. Готов ли Шуичи покинуть родину и жить за границей ради другого человека? И если нет, то как он может ожидать этого от Долфа? Kinghorse69: Ты растерялся. Так я и думал. saihara00: Наверное, я бы не потерял интерес, но я не знаю, что из этого выйдет. Время, которое мы провели вместе, реально, но мы до сих пор не встретились. Прости. Kinghorse69: Хм… время, которое мы провели вместе, реально. Kinghorse69: Ты правда так думаешь? saihara00: а? Kinghorse69: Когда ты просыпаешься ото сна, тебе грустно оттого, что всех тех вымышленных людей, которые существуют только в вымышленном мире, ты просто взял и убил? Kinghorse69: Предпочёл бы ты спать вечно, чтобы все эти воображаемые люди могли вести счастливую и полноценную воображаемую жизнь? Kinghorse69: Скорее всего нет, верно? У тебя есть своя жизнь. В отличие от них твоё сердце бьётся. saihara00: С чего вдруг ты заговорил об этом? Kinghorse69: ох. я принял примерно 500 таблеток от простуды перед нашим разговором так что я под кайфом saihara00: что? Kinghorse69: шучу! Kinghorse69: их было всего-то 499 Kinghorse69: нет, правда. просто шучу Kinghorse69: Забудь, что я сказал. Kinghorse69: просто. Забудь. saihara00: Эм… окей… Kinghorse69: Шуичи, какие у тебя планы на завтра? saihara00: Утром тренировка, на этом всё. Я могу поучиться немного, если планы не поменяются. Kinghorse69: Давай завтра встретимся. saihara00: А? Но ты же болеешь? Kinghorse69: Парк Рекисен. В то же время. Kinghorse69: Убедись, что взял проездной, и не забудь свой апдог saihara00: откуда ты знаешь что я потерял проездной? Kinghorse69: не очень, а ты?² [Kinghorse69 не в сети] Сколько бы Шуичи не перечитывал сообщения, он их не понимал. Вернее, казалось, будто Сайхара и не мог их понимать, будто они написаны на иностранном языке, которым парень не обладал. Он знал лишь то, что все надежды остались на завтрашний день, и Шуичи надеялся, что они не разобьются вдребезги. Одиннадцать вечера. Кайто так и не вернулся. Сайхара закрыл ноутбук и лёг на кровать. Его мысли переключились на дядю. Он раскрывал все дела сам, без чьей-либо помощи. Мужчина мог проконсультироваться с экспертами в областях, в которых сам и не надеялся разобраться, — например, в судебной психологии, — и допросить свидетелей, видевших то, что сам он никогда не видел, но не более. Шуичи хотел следовать его примеру. Его дядя научился шнуровать ботинки, наблюдая, как это делает ребёнок на телешоу. Он сидел в общественном парке и глядел на часы до захода солнца, чтобы научиться определять время. Так уж совпало, что Шуичи носил обувь без шнуровки и понимал лишь аналоговые часы. Но сейчас… сейчас Сайхара устал от этого. Он не его дядя. Он никогда не сможет стать его дядей. Шуичи вновь и вновь запускал пальцы в подстриженные волосы, пока они не встали дыбом, да так, что даже кепка не смогла бы их пригладить.

***

На следующее утро Маки ждала их как и обычно. Вразрез с обыденностью шли только её короткие волосы. Шуичи на мгновение задумался о причине, почему девушка продолжает приходить снова и снова. Харукава сама говорила, что письменного соглашения на посещение тренировок она не подписывала. Просто глупый уговор. Даже когда Момота проковылял вслед за Шуичи, до конца не проснувшись, Харукава ничего не сказала. Они начали с быстрого шага и затем перешли на бег. Вскоре их дыхания и сердцебиения стали синхронны. Как будто они были одним целым — порочным сочетанием эмо, тупого качка и гота. В конце Сайхара оказался по-прежнему измотанным, но он стал ценить это. Когда он так работал, то ощущал себя живым. Шуичи больше не чувствовал себя наполовину живым, наполовину мёртвым, в каком состоянии он плёлся по жизни раньше. Боль была решением, которое он принял сам. Не такая, когда ты слушаешь грустную музыку в четыре часа утра, а с пользой для здоровья. Тема для разговора выдалась случайной. — Ты подстригся, — подметила Маки. Сайхара кивнул. Это был не комплимент и не оскорбление, просто замечание. — Твои волосы тоже стали короче. Харукава задумалась, глядя на Шуичи. — Я решила больше не носить их, если ты об этом. С ними слишком много хлопот. — По-моему, они тебе шли, — встрял Кайто. Он почесал затылок. — Маки, прости за… — Оставь это. Я перестала их носить не из-за тебя. — Девушка отвела глаза в сторону. — Я ещё не заслужила их носить. Вот и всё. — Как это? — спросил Сайхара. — Я носила их и одевалась со вкусом, чтобы стать… той, кем хочу быть, так сказать. Но пока я ещё не стала такой. Я хочу измениться перед тем, как снова их надеть. И когда я смогу это сделать, я хочу почувствовать, — девушка с трудом произнесла следующее слово, удивляясь тому, как много она успела сказать, — гордость. Момота поднял большой палец вверх. — Это правильно. Я всегда выбираю только победителей себе в напарники, так что я знаю, что у тебя всё получится! Не вешай нос, и ты добьёшься своего! Хоть Маки и прищурилась, на её лице появилась лёгкая улыбка. — Прошу прощения? Напарники? — Не волнуйся. В конце концов тебя повысят, — ободрил Шуичи. Все забыли о пяти тысячах отжиманий, приседаний и подтягиваний, о которых говорил Кайто, так что они разошлись каждый своей дорогой. Харукава не извинилась, но она больше не выглядела так, будто хотела кого-то убить, что, по мнению Шуичи, уже прогресс. Солнце начало подниматься. — Кайто, — начал Сайхара, как только они двинулись, — я задолжал тебе извинения. Момота посмотрел на него с явным удивлением, но не остановил. Пускай Шуичи боялся правды, пускай он хотел выяснить секреты Долфа, — парня сдерживал лишь собственный страх осуждения. Ему требовалась целая вечность, чтобы открыться кому-то, не говоря уже о Кайто. Сайхара убегал так долго, что уже позабыл, каково это — быть честным. Он убегал так долго, что ноги ну правда уже очень болели, и ему хотелось поскорее уже покончить с этим. — Прости, что хранил от тебя так много секретов. Они никак с тобой не связаны. И, как я уже говорил, я в безопасности. — Сайхара попытался собрать все свои мысли воедино, прежде чем продолжить. — Я просто боялся открыться тебе, а то вдруг ты будешь смеяться надо мной, но у меня нет причин так думать. Это нечестно с моей стороны. Они продолжали идти. Спустя минуту Момота кивнул. — Это всё, что тебя беспокоит? — А? — Это нормально, что у тебя от меня секреты, Шуичи. Ты теперь сам по себе, понял? У тебя своя голова на плечах. — Ну… я не хочу вечно справляться один, — выдал Шуичи. Теперь Кайто смотрел на него. — Может, я как Маки. Я слишком тороплюсь стать тем, кем (пока что) не являюсь. — Говоришь, тебе нужна помощь Кайто Момоты, Светила Звёзд? — Может, в этот раз не как купидона, — признался парень, — но ты должен помочь мне разобраться кое в чём. Ребята подошли к своей комнате. Осенние украшения так и не убрали. — Думаю, Маки тоже нужно немного времени, — добавил Шуичи. — Но мы все потихоньку меняемся. Как только она будет готова, возможно, ей тоже понадобится наша помощь. — Ты прав, Шуичи, — астронавт усмехнулся. На это раз это не казалось натянуто. — Чувак, ты будто читаешь мои мысли. Я больше в неё не влюблен, но я беспокоюсь о ней, понимаешь? Ощущение, будто что-то не так, — конечно, не считая её коротких волос. — Может быть, у Каэдэ будет больше сведений?.. Я всё равно задолжал ей извинений, так что… — Хорошая мысль, — сказал Кайто. — Конечно, Булочке Маки нужно время, но мы всё равно можем что-то сделать! Как насчёт того, чтобы прямо сейчас пойти к Каэдэ? — По-моему, нам нужно в душ, — сказал Сайхара. — Пот — это природный мужской одеколон, Шуичи, — ответил Момота. — …И ты пахнешь как целый парфюмерный отдел. Кайто засмеялся. — Ах, ладно. Я приму душ. Нужно произвести хорошее впечатление на дам, даже на гомо-дам. — Хей, Кайто? — А? Шуичи замешкался. Ему не нужно было спрашивать, он и так всё понял. Глаза Кайто вчера были красные не только от недосыпа: это доказывал его храп. Они не были красные от веществ: Кайто считал, что наркотики для неудачников. Они были красные от слёз. — Ты вчера был не в духе? Кайто отвёл взгляд в сторону. — Наверное, теперь моя очередь рассказать тебе правду, так? — К удивлению, на мгновение астронавт показался таким уязвимым. Это была та его сторона, которую Шуичи не доводилось видеть, будучи его напарником. — Да. Правда в том, что я чувствовал себя немного меньше, чем на сто десять процентов. Может быть, на девяносто девять. — В чём дело? Он почесал затылок. — Просто мне показалось, что я в последнее время так и не смог никому помочь… ни тебе, ни Булочке Маки. — Он слабо усмехнулся. — Но я же не мог взять и свалить это всё на тебя. Я пообещал больше не наседать на тебя, так? — Ты не обязан всё время строить из себя храброго, — сказал Сайхара. — Ты мог бы сказать что-нибудь. Кайто молчал. Шуичи добавил: — Ты мой друг. Ты не обязан всё время быть Светилом Звёзд, если не хочешь. Мгновение спустя Момота кивнул. — Спасибо, Шуичи. Сайхара улыбнулся. — Не за что. Всё это время он пытался сохранять лицо. Кайто правда волновался за него. Наконец-то ему удалось всё прояснить. Он лениво размышлял, насколько фальшивой была уверенность Кайто. Он так долго делал вид, что вся его уверенность и оптимизм были настоящими. Ему стало интересно, приходится ли Долфу притворяться так же. Сколько бы он ни думал об этом, он не смог прийти ни к какому выводу.

***

Цветы — слишком романтично, поэтому они отпадают. Единственные сладости, которые он мог предложить, — это витаминные мармеладки Момоты, но он охранял их как зеницу ока. Шуичи надеялся, что его слов будет достаточно в качестве извинения и он сможет обойтись без подарка. Сайхара вновь пригладил волосы. Стоя перед комнатой Каэдэ, он вспомнил, как Кайто назвал стук в дверь старомодным и уговорил его написать ей. Но писать ей первым было как-то неудобно. Он поднял руку и постучал в дверь. Прошло несколько секунд. Изнутри послышался мягкий голос: «Сейчас открою!». Затем дверь отворилась, и на пороге оказалась Каэдэ. Прошло всего пару дней, но казалось, будто пролетела целая вечность. Теперь он стоял с ухоженными волосами, макияжем, без мешков под глазами и в гармоничной одежде, в отличие от циркового шатра, что он купил для караоке. Шуичи низко поклонился. — Каэдэ, прости меня. Я зря поставил тебя в неловкое положение своей песней, и я зря убежал и всех напугал. Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь найти в своём сердце силы простить такого как я, но… Что-то ударило его сверху по голове. — Шуичи, не глупи! Мы с тобой сделали перерыв друг от друга не для того, чтобы ты загонялся. — Она потрясла рукой. — Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя твёрдая голова? — Да вроде нет. — Он выпрямился во весь рост, а на его голове выступила шишка. Она упёрла одну руку в бок. — В общем, извинения приняты. И как я тебе уже писала, я тоже должна извиниться. Прости. Я подозревала, что ты влюблён в меня, но мне не хотелось тебя разочаровывать. Казалось, будто… не знаю, будто для тебя это будет слишком? — Хоть он и знал это, ей всё равно было больно за него. Но она с улыбкой подняла кулаки. — Зато посмотри на себя теперь! Выглядишь отлично! Я правда горжусь тобой, Шуичи! — Гордишься? — повторил он. — Эм, спасибо. Каэдэ прищурилась, вглядываясь в его лицо. — Но этот консилер совершенно не подходит твоей коже. Мы должны купить тебе другой. Он рассмеялся, к её изумлению. — Ничего страшного. Я как раз планировал купить сегодня новый. — Отлично, мы пойдём вместе! Решено! Я знаю одно хорошее местечко, где можно его купить! Ни за что не угадаешь, где это! — Теперь я заинтригован, — сказал Шуичи. — Я купил всё это в одном маленьком магазинчике. Он был где-то за городом, и у него было странное название. Что-то вроде… — Hope Mart? И тут он вспомнил. — Да, это он! Как ты узнала? — Его владелец очень хороший человек! Однажды меня по улице преследовал жуткий мужчина, и он сильно побил его! — рассказала Каэдэ, словно описывая трогательную историю. — Мы должны пойти туда! Память любезно подкинула ему его «нет» в ответ на пожелание хорошего дня. От одного воспоминания у него скрутило в животе. Может быть, без маски и кепки владелец его не узнает. — Я удивлён, что ты сама не побила того мужика, — сказал Сайхара. — Что?! За кого ты меня держишь? — спросила Каэдэ, шутливо ударив Шуичи по руке. Да, в следующий раз он точно увидит там синяк. — Ах, но перед этим… — он взглянул на часы. Всего лишь двенадцать. У него ещё имелось время до встречи с Долфом, — нам нужно переговорить кое о чём. — А что? Что-то не так? Он задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Ну… я бы не сказал, по сути… отчасти так, отчасти — нет… В общем, это тайна, с которой мне нужна помощь. — Тайна о том, почему ты всегда говоришь загадками? Он снова рассмеялся. Казалось, словно не всё вернулось на круги своя, но всё было хорошо. Будь оно иначе, он бы так и ползал за ней в призрачной надежде на взаимность, а не стоял на своих двоих. Казалось, теперь жизнь изменилась к лучшему.

***

Кайто как раз закончил наносить гель для волос, когда Шуичи и Каэдэ зашли в комнату. — Вау, Шуичи! Наконец-то привёл в дом девочку, — поддразнил он. — Я лесбиянка, — сказала Каэдэ. — А я гей, — сказал Шуичи. Акамацу усмехнулась. — Ты би, балда. — Мой Шуичи может быть кем захочет! — Момота стукнул кулаки друг о друга. — Геем, би или лесби! — Не уверена насчёт последнего. — В общем! У Шуичи для нас большие новости! — Кайто выдвинул стул из-за стола и опустился на него. Так как других стульев в помещении не имелось, пианистка села на край кровати, а Шуичи стоял на своих двоих. — Я весь внимание! Долго Сайхара вот так стоял и просто говорил. Прежде он ни разу в жизни не говорил так долго и непрерывно. Он рассказал о Долфе, начиная с их встречи на сайте знакомств, после того как Каэдэ заставила его создать там профиль («Я знала, что это сработает!»), как они созванивались по вечерам и как он не пришёл на назначенную встречу, но потом всё равно позвонил ему. Он также рассказал о своих противоречивых чувствах и о том, что не в состоянии определить собственные ощущения. Закончив, он тут же уселся на пол. Недолго думая он лёг навзничь и уставился в потолок. — Я не знаю, что мне делать. Его друзья призадумались. Кайто заговорил первым. — Ты сказал, что хочешь ему верить, так? Если ты хоть на секунду начнёшь колебаться, он сразу это почувствует, и ваши отношения будут уже не те. Взять хоть ваш последний разговор. — Он усмехнулся. — Всем сердцем верь в людей, которые верят в тебя! — Но ты должен признать, что это подозрительно, и не только потому что его зовут Дельфин. — Каэдэ скрестила руки. — Не слишком ли удачно сложилось, что он заболел? И что после выздоровления он оказался слишком занят для встречи? И что его журнал даже не проводил съёмки в Японии? Шуичи рассказал об их разговоре с Рантаро, не умолчав и о вмешательстве Кайто. На том моменте, где планировалось пристыдить Кайто, последний только расхохотался. Жаль, Сайхара не умеет так же легко отмахиваться от своего стыда. — Я всё ещё не исключаю вероятность, что Каи Намазу и есть Долф, а причиной всему этому его нежелание показывать своё истинное лицо, — произнёс Шуичи. — Давай предположим, что это правда. Допустим, ты встретился с ним вживую, — сказала Каэдэ. — Допустим, что он тот, за кого себя выдаёт. И вот перед тобой стоит сексуальный гавайский парень. Будешь ли ты счастлив? В том-то и дело — было приятно иметь близкого человека в трудную минуту, чувствовать себя привлекательным и желанным, но всё это чересчур походило на сон, от которого он начинал просыпаться. Возможно, это просто социофобия внушала ему страх перед встречей с Долфом, но его не отпускало ощущение, что это не единственная проблема. — Ну… наверное. Я не знаю. — Есть ещё одна загвоздка, — ответила Акамацу. Не объяснившись, она достала телефон и стала печатать. — Каи Намазу… Каи Намазу… вот. Шуичи уже не мог точно вспомнить, смотрел ли он его видео раньше или же решил закрыть на них глаза. Но теперь, когда Каэдэ схватила его за руку, бежать было некуда. Видео прогрузилось, и тут возник он: Долф собственной персоной. В движении его длинные чёрные локоны смотрелись ещё роскошнее. Полотно загорелой кожи лица нарушали лишь морщинки смеха. Качество видео было немного низким, но мужчина всё равно выглядел великолепно. О чёрт. — Это же видео он использовал, когда звонил мне! — выпалил Шуичи. Он указал на видео, которое, при ближайшем рассмотрении, напоминало закулисный ролик, снятый между фотосъёмками. — Качество такое же! — Так я и думала, — произнесла пианистка. Однако её правота, судя по всему, не особо её обрадовала. — Я сталкивалась с подобным. Люди устанавливают какое-либо видео как запись с вебкамеры и притворяются другим человеком. Должно быть, он соврал про потерю голоса, чтобы ему не пришлось говорить: рот-то всё равно не будет двигаться. — Погоди, серьёзно?! — удивился Момота. — Значит, Шуичи и вправду обманули?! — Ну… подожди. Может, это не то видео, — пробормотал последний. — Может, он просто выглядит так же. Каэдэ пристально на него посмотрела. — Только ты можешь знать ответ. Ты единственный, кто видел видеозвонок. Но, Шуичи… ты должен посмотреть правде в глаза. Иначе ты не сможешь жить дальше. Её слова пробрались ему в самое сердце. — Даже если ты соврёшь, даже если ты получишь свой счастливый конец, это всё равно будет не давать тебе покоя. — Но если его и вправду поджидает жестокая правда, это разобьёт ему сердце! Мой бро впервые начал делать какие-то подвижки, — ты только посмотри на него! — Кайто показал на Шуичи. — Никогда ещё он не выглядел так здо́рово! — Разве жить во лжи лучше, чем знать правду? — Иногда абсолютная истина не обязана быть твоей правдой! — Ребята, — прервал Шуичи. Оба замолчали. — Слушайте… может, мне удастся разоблачить Долфа безболезненно для нас обоих. Найти ответ, который не до конца правдивый, но и не полностью ложный. Думаю, он… где-то посередине… как и сам Долф. Вы в меня верите? Они обменялись взглядами. Наконец, Кайто кивнул. — Да. Я верю в тебя! Конечно, я бы и сам во всём разобрался, но так уж и быть, оставлю это расследование тебе! Каэдэ проигнорировала последнюю часть. — Я тоже считаю, что у тебя получится! Но если вдруг что, Шуичи, мы всегда рядом! Несмотря ни на что! Наконец, он вновь обрёл поддержку от своих друзей. Казалось, вместе с ней он способен покорить весь мир. — Ой, надо выключить видео, — произнесла Каэдэ. — А то там он уже раздевается. — Он там что?!

***

Облака окутали небо тёмно-серым покрывалом. Шуичи глядел на них в попытке устоять перед искушением найти то видео. Тем временем Каэдэ захватила с собой огромный зонтик, чтобы при случае места хватило на всех троих. В машине Кайто горели все лампочки «проверьте двигатель», так что троица решила обойтись без неё и пройтись пешком. — Зачем я только купил машину, если ей не пользуюсь… — пробурчал Кайто. — Чтобы называть её «Момотамобиль»? — предложила Каэдэ. Астронавт огладил подбородок. — Не, хотя это неплохая идея. Она рассмеялась. — Кстати, спасибо, что прошлись со мной. Я могла попросить Маки подвезти нас, но… Теперь когда кто-то обрывал фразу на «но», у него в голове всплывала дурацкая шутка Долфа «давай оставим задницы на потом». Общение с ним начинает на нём сказываться. Шуичи на время выбросил мысли о Долфе из головы. — Не знал, что у Маки есть машина. — Ага! Наверное, накопила денег с работы, — предположила она. Сайхара сделал паузу. — У неё всё хорошо на работе? Она какая-то напряжённая… Пусть и едва заметно, но пианистка увела взгляд в сторону и опустила уголки губ. Вдруг начал накрапывать дождь. Каэдэ раскрыла зонтик — розовый, с маленькими нотками. Места хватило на всех, поэтому троице не пришлось жаться друг к другу. До магазина оставалось рукой подать. — Ага. Просто небольшие трудности. Ничего такого. — Это хорошо! — воскликнул Кайто. — Ей лучше бы постараться! Если мы не сможем бегать наравне с ней к концу недели, мы должны навсегда прекратить общаться с вами обеими! Акамацу округлила глаза. — Чего? Какой идиот на это согласится? Шуичи решил ничего не говорить. Как только ливень усилился, на горизонте показался магазин. Они забежали внутрь и увидели ряды пустых полок, мерцающие флуоресцентные лампы и трёх крепких мужчин перед прилавком. — Мы в курсе, что ты что-то знаешь. Не хочешь по-хорошему — будет по-плохому, — сказал один из мужчин. Шуичи заглянул ему за плечо. Судя по всему, они разговаривали с низким (однако сильным на вид) мужчиной за прилавком — владельцем магазина, который обслуживал Сайхару в прошлый раз. — У тебя такой прелестный магазин, Хидэёши. Будет очень неприятно, если с ним что-то случится. — В таких местечках постоянно происходят несчастные случаи. Стоит кому-то уронить сигарету, и пиши пропало — нет больше твоего магазинчика, — сказал другой. Третий мужчина лишь хмыкнул. Шуичи подумал, что он просто не успел придумать угрозу. — Вы все хуже якудзы. Скорее в аду наступит мороз, чем я стану сотрудничать с такими ублюдками, как вы, — ответил Хидэёши — владелец магазина. Он даже не вздрогнул. — Всё. Выметайтесь. Вы распугиваете покупателей. Мужчины повернулись. Кайто принял агрессивную позу. Каэдэ встала поближе к Шуичи, который старался не дрожать. Они были мускулистыми, невзрачными и носили одинаковые чёрные костюмы — вот и всё, что было можно о них сказать. В глаза бросалось одно — серебряные цепочки с рыбками. Подобные символы вешали на шею вместо крестика. Мужчины оглядели подростков, словно по очереди запоминали их лица, после чего один за другим вышли из магазина. Звон колокольчиков показался потусторонним, когда троица вышла под ливень и скрылась из виду. Хидэёши покачал головой и закурил сигарету. — Чёрт… извините, что вам пришлось это увидеть. — Это нельзя просто так оставлять! — воскликнул Кайто, сжимая кулаки. — Я пойду за ними! Каэдэ схватила его за ворот футболки. — Не надо! — выкрикнула она, широко раскрыв глаза. — Они тебя точно убьют! — Кто они? Вы сказали, они хуже якудзы, — заговорил Шуичи. По новостям сообщали, что полиция пресекает деятельность клана Кузурю, но это вовсе не означало, что они не станут целиться на вот такие некрупные местечки как на объект вымогательства. — Они не якудза? Хидэеши сделал глубокую затяжку, прежде чем ответил: — Пескетарианцы. — Я думал, они японцы? — сказал Момота. — Пескетарианцы — это люди, которые едят рыбу, но не мясо, — пояснил Сайхара. — Ты видел цепочки с рыбками, да? — смекнул Хидэёши. Акамацу неловко рассмеялась. — Да… пескетарианцы. Слушайте, давайте купим косме... — Они не едят мясо, потому что сами ведут себя как скоты! — выдал Кайто. — Знаете… в следующий раз звоните копам, когда эти придурки вернутся! Вы не должны это терпеть! Владелец стряхнул пепел в маленькую пепельницу на стойке. Она была комковатой, ручной работы, будто сделанная ребёнком. Такую в магазине не купишь. — Не сработает. У меня всё, — сказал он. — Вы что-то хотели? — Косметика, — как-то чересчур быстро ответила Каэдэ. — В задней части магазина. — Он показал туда большим пальцем. — Вы знаете, куда идти, мисс Акамацу. — Спасибо. — Она потащила парней к стеллажам с косметикой. — Посмотрим… какой консилер бы взять Шуичи… Шуичи решил подчиниться, хотя бы потому что не привык видеть Каэдэ такой тихой. — Старый слишком тёмный, так что мне подойдёт тон побледнее, — объяснил он. — Я и сама это вижу. Может, этот оттенок? — Она поднесла консилер к его щеке. — О, да… — Вы что, просто так это оставите? — нетерпеливо перебил Кайто. Шуичи вздохнул; он пытался. — Этого мужчину изводят рыбоеды, и всем плевать! Мы должны помочь ему! Пианистка потерла лоб. — Нет, тебе точно нельзя иметь с ними дело… Я серьёзно. — Почему нет? — спросил Момота. — Потому что они, — она пожала плечами, — слишком… подозрительные? Парни разочарованно посмотрели на неё. Наконец, Кайто пожал плечами. — Наверное, он сможет сам за себя постоять, — пробормотал он. — Давайте просто купим то, за чем пришли. Смирение в тоне Кайто угнетало, но так будет лучше. Кроме того, Шуичи и своих проблем хватает. Он проверил телефон. Приближалось время встречи с Долфом. В конце концов помимо консилера Акамацу выбрала другу ещё и тональный крем вместе с помадой. Кайто взял себе мега-контейнер с гелем для волос и энергетик, после чего они отправились в путь. Облака над головой ещё только собирались. — Кстати, Каэдэ, я хотел спросить кое-что про Булочку Маки, — заговорил Момота. — Да? О чём же? — Каэдэ, кажется, повеселела при упоминании своей девушки. Словно по заказу, у пианистки зазвонил телефон. Кайто был в шоке от внезапно заигравшей Пятой Симфонии Бетховена, но Шуичи уже привык к этому. — Упс, это она! Подождите! — пояснила Акамацу и приняла вызов. — Привет, малыш! Подслушивать чужие разговоры неприлично. Шуичи ни за что не станет заниматься чем-то подобным. Но когда Каэдэ постепенно сникла — счастье на лице сменилось унынием, а потом откровенным ужасом, — он пожалел, что не слышал слов Маки. Он мог только видеть, как пианистка бросила трубку, не попрощавшись, бросила парням «мне пора» и убежала прочь. Парни обменялись взглядами, полными беспокойства и замешательства. Что сейчас произошло? Маки в опасности? Выходит, Каэдэ теперь тоже? Тревога змеиной хваткой стиснула сердце Шуичи. И до конца своей жизни Сайхара так и не узнает, пытался ли Кайто разрядить обстановку или он в тот момент действительно переживал именно об этом. — Чувак, мы даже не взяли себе зонтики.

***

Как и было обещано, Момота купил Шуичи новый проездной. Учитывая приближающиеся раскаты грома, последний обрадовался тому, что ему не придётся больше идти пешком. Он оказался в Парке Рекисен в десять минут пятого. Люди в спешке проходили мимо; мало кто слонялся без дела или прогуливался по парку в своё удовольствие. Сторож перед парком сегодня читал последний выпуск журнала «Monokuma». От этого Сайхара как-то поник. saihara00: я на месте. снова. Редкие капли дождя приземлялись ему на голову, но это пока нельзя было назвать настоящим ливнем. Теперь он жалел, что уже не успеет съездить домой за зонтом. Он мог бы взять новый в магазине, но ему не улыбалось возвращаться обратно в Hope Mart. Не потому, что Хидэёши угрожали недо-якудзы, а потому что нет ничего стыднее, чем заходить в магазин, из которого только что вышел. Он заметил, что сторож наблюдал за ним поверх журнала. Когда Шуичи взглянул на молодого человека, он тут же спрятал глаза в страницах издания. Он придерживал его одной рукой и, судя по голубому свечению у него на лице, скрывал за ним телефон. Сайхара сглотнул. Лишь бы он не вызвал копов. Наверное, он узнал его задницу из новостей. — Шуичи! Вот это встреча! Это был вовсе не томный голос Долфа, наоборот — детский и мелодичный тенор. У него за спиной стоял не кто иной, как Кокичи, хотя Шуичи сперва не узнал его без маски и смирительной рубашки. В этот раз он завязал свои непослушные волосы в хвостик. Чёрно-белый платок сменился на клетчатую футболку с вырезом, обнажавшую миру его ключицы и — самую малость — талию, обтянутую фиолетовыми штанами с намеренно безвкусным ремнём. Сайхара в спешке глянул время на телефоне, что дало ему повод отвести взгляд от очаровательного Кокичи. Четыре двадцать. Шуичи заговорил в надежде, что голос не выдаст его волнения. — Что ты здесь делаешь? — Ни-щи-щи, зачем так недоверчиво? Что, злобному верховному лидеру нельзя прогуляться в парке? — Не в такую погоду, — ответил Шуичи. Мысль о том, что Ома специально пришёл сюда увидеться с ним, смущала его только пуще (и где-то в глубины души радовала), но в это как-то не верилось. Даже Долф его кинул. Кокичи подмигнул. — Да ты что? Могу сказать тебе то же самое. Почему ты слоняешься тут без дела, когда надвигается гроза? — Не успел Шуичи ответить, как мальчик поднял руку. — О, о! Знаю! Наверняка ждёшь тут своего любиииимого! Шуичи почесал щёку, чувствуя её жар. На улице дул сильный ветер; он просто-напросто покраснел от ветра — со всеми бывает. — Эм, ну… — Я угадал, да? Так и знал! — Он раскинул руки в стороны; футболка задралась ещё сильнее. Его живот смотрелся таким же бледным и мягким, как и остальная кожа. Шуичи только пуще поредел, когда представил себе его обнажённую грудь. — Ну, ждать больше не придётся! Вот он я! Он оглядел Кокичи. Вдруг это значит?.. Нет, это просто совпадение. — Ах, прости, но… я жду не тебя. — Эй, ты меня раскусил! — воскликнул Ома. — Да, я не тот, кого ты ждёшь. Вообще-то я и сам кое-кого жду! И вдруг укол ревности. Шуичи нахмурился. — Ждёшь? Кого? Кокичи поднёс палец к губам. — Это секрет. Если только ты первый не расскажешь, кого ждёшь. Было бы глупо говорить, что он ждёт гавайскую модель. Кроме того, почему-то теперь он был не против, если Долф так и не объявится. Но Кокичи воспринял паузу как отказ отвечать, поэтому закинул руки за голову, и они принялись ждать вместе. Время шло намного быстрее в компании Кокичи. Они заполняли его разговорами и шутками, пока солнце пряталось за облаками. Сайхара ни за что бы не догадался, что этот мальчик управлял подпольной организацией вандалистов, глядя на него сейчас; даже казалось, что тот прежний Кокичи был едва ли не другим человеком. Но если что и оставалось неизменным, так это его улыбка. Кокичи держал на вооружении много улыбок. Озорная ухмылка. Глуповатая невинная усмешка. Искреннее оживление, которое тут же исчезало. Злобная улыбка, которая ножом вырезалась у него на лице, появлялась не так часто, и слава богу — но когда Ома улыбался искренне, глазами, Сайхара не сомневался, что это только зловещий фасад, а настоящий Кокичи намного мягче, добрее. Таким же был и сам Шуичи. Но они оба выросли в суровом мире. — Видимо, они уже не придут, а? — В одно мгновение улыбка Кокичи сменилась обидой. — Не могу в это поверить! Что же нам теперь делать совсем одним в обеденный час? Кокичи потёр живот. Неожиданно Шуичи стало интересно, когда в последний раз он ел. Хотя Кокичи сам был худым, он явно ставил других выше себя, если вспомнить тех кошек. Когда у него в руках оказывалась еда, кормил ли Ома других членов своей организации, под предлогом что он сам не голоден? Однако сейчас они остались наедине. Сайхара в последний раз проверил телефон. Пять часов вечера. Никаких новых сообщений. Долф не придёт. — Мы можем пойти куда-нибудь перекусить. — Вау, отличная идея! — Кокичи ахнул, якобы в удивлении. — Куда ты хочешь меня сводить? Ты угощаешь, верно? — Кто сказал, что я угощаю? — Эм, вообще-то ты и сказал. Когда позвал меня сюда. — Я тебя сюда не звал, — ответил Шуичи. — Упс! Немного соврал, подумаешь, — хихикнул Ома. — А ты умён, Шуичи! В любом случае, я забыл свой кошелёк. Шуичи хотелось спросить, правда ли такие как он держат деньги в кошельке, а не в подземных хранилищах или гнилых сокровищницах, но у него не осталось на это сил. — Насколько я знаю, неподалёку есть только магазин сэндвичей… — Вау! — Его глаза загорелись. — Я абсолютно, люто, дико ненавижу сэндвичи, но раз ты так говоришь, я не против! — Это да или нет? — Я пойду куда угодно с тобой, Шуичи. Он не понимал, почему Кокичи вдруг так сильно захотел сэндвич. Он направился к закусочной, а мальчик поскакал рядом. Это просто совпадение, так? Возможно, Кокичи носил клоунский костюм только по ночам. Но когда Кокичи украл из магазина сэндвичей, он был в костюме, а это случилось днём. Казалось, перед ним начала вырисовываться абсолютная истина, словно оазис посреди мёртвой пустыни. Она была у него прямо перед глазами, а он твердил себе, что это мираж. Кокичи упомянул Саишу при их первой встрече, но это могла быть всего лишь удачная догадка; это был самый крупный университет в стране, не говоря уже о Токио. Долф и Кокичи иногда говорили и вели себя очень похоже — просто так совпало, что они оба инфантильные. Владелец закусочной — Сандоиччи, как было написано на бейджике, встретил их улыбкой. — Добро пожаловать! Я помню тебя! Ты побежал за теми клоунами! Сайхара вновь удивился, с каких пор у него такая странная жизнь. — Эм, да… простите, я не поймал их. — Не вини себя, сынок, даже копы не смогли поймать этих проклятых клоунов. — Он с отвращением покачал головой. — В благодарность за попытку я организую вам с братом бесплатный ужин. Говорите, что будете. «Братом». Шуичи оглядел Кокичи. Они были абсолютно не похожи. Его сердце замерло от страха, когда Кокичи открыл рот, но у того были свои планы. — Вы так и не поймали тех воров, да? Интересно, что с ними случилось… Сандоиччи прищурился. — Ну-ка, ты выглядишь как-то знакомо… — У него просто такое лицо, — вмешался Сайхара. — Эм, я буду сэндвич с салатом и курицей. А мой, эм, брат будет… — Тунец. — Кокичи подмигнул и побежал искать столик. Шуичи склонил голову и поблагодарил Сандоиччи, прежде чем последовать за ним. — Шуичи, я и не знал, что у тебя от меня секреты, — заявил мальчик с подавленным видом. Сердце Сайхары пропустило удар, но Ома тут же вытер свои крокодильи слёзы. — Ты видел меня с теми собаками, так? — Это были кошки. Чёрт бы побрал его неспособность перестать указывать на очевидные факты. Кокичи усмехнулся. — О, у них есть одна особенность. Они появляются как кошки лишь… — …перед полнейшими и абсолютными идиотами. Я знаю, — вздохнул он. — Так ты смотрел! Но что более важно, ты следил за мной! — Не говори так громко. — Шуичи оглянулся на Сандоиччи, занятого своим делом. — Ни-щи-щи… знаешь, Шуичи, мне почему-то кажется, что ты преследуешь меня даже сейчас. Сайхара не понимал этого, но от этой реплики у него в животе словно запорхали бабочки. — О чём ты?.. — Думаю, это тебе предстоит выяснить самому. — Затем его выражение вновь переменилось, словно этого разговора никогда и не было. — Ура! А вот и еда! Верный своему слову, Сандоиччи поставил перед ними поднос. Оба сэндвича были аккуратно завёрнуты, а рядом стояли две банки с газировкой. Кокичи разорвал обёртку и откусил большой кусок, в то время как Шуичи осторожно развернул бумагу. Затем Ома запил его глотком газировки и тут же её выплюнул. — Мерзость! Ненавижу Спрайт! — взвизгнул он. — Эм… пойду попрошу другую, — предложил Шуичи. Почему он сразу не заметил, что это был Спрайт? Стоило Сайхаре подняться, как вдруг Ома схватил его за руку, и тут разум Шуичи полностью отключился. — Как ты смеешь просить ещё одну газировку у этого бедняги! Он и так разорился после нас, ты только посмотри! Шуичи огляделся. Закусочная ломилась от посетителей; они заняли последний столик. — По-моему… ты преувеличиваешь. — У нас нет другого выбора. Дай мне свою газировку. Мы поменяемся! Сайхара округлил глаза. — Что? Поменяемся? — Ага! У тебя Доктор Пеппер! — заметил Кокичи. — Вот это по мне! Я пью только газировки с медицинской лицензией! — Но… ты уже отпил из своей! — Возражения Шуичи звучали жалко даже для него. Ома вскинул бровь. — Да? И что? — спросил он и хихикнул. — О, я понял. Ты переживаешь, что у тебя будет косвенный поцелуй со мной, Шуичи? Так по-анимешному. — Не… неправда! — пробормотал Шуичи. Он схватил банку со Спрайтом и сделал большой глоток. Всё это время Кокичи смотрел на него так, словно это именно то, чего он хотел. Это бесило, но Сайхару всё равно тянуло к этому придурку. К его облегчению, остаток разговора прошёл без оказий. — По правде говоря, мне больше нравится Панта. Но виноградный вкус самый противный. Я беру его только потому, что фиолетовый язык — это эстетично, — сказал Кокичи. Он на мгновение задумался над своими словами, как будто они имели смысл. — Любишь газировку, Шуичи? — Обычно я пью просто минеральную воду или сок. — Хм… да. Очень похоже на Шуичи. — И как это понимать? Чем это на меня похоже? — Ты задаёшь слишком много вопросов, — ответил Кокичи. — Ты даже почти ничего не съел! В действительности Ома остервенело поглощал свой сэндвич, как одержимый, а вот Шуичи ел не спеша. Похоже, он не ошибся; Ома и вправду был голоден. Он взял сэндвич Шуичи, и на мгновение — светлое, чистое мгновенье — Сайхара подумал, что он собирается его съесть. Вот почему он не знал, как реагировать, когда Кокичи поводил сэндвичем у него перед лицом и поднёс к губам. — Летит самолётик! Открывай ротик! — Что ты… — Сэндвич во рту не дал ему шанса договорить. Он неохотно взял кусок. Шуичи хотелось обернуть время вспять и вернуть их разговор к тому моменту, когда он не краснел как помидор, если такой вообще был. Жаль, что его так легко прочитать. Выражение Кокичи не могло быть довольнее — с таким лицом ходят только коты, объевшиеся сметаны. — Я тебя кормлю, глупый. Ты явно не умеешь есть, — объяснил Кокичи. Уголок его рта еле заметно дёрнулся. — Знаешь что, ты просто обязан вступить в DICE! Тогда ты сможешь есть всё что захочешь! Мы каждый день едим как короли и запиваем кровью девственниц! — А тебе не тяжело отдавать столько крови? — спросил Шуичи. У Кокичи отвисла челюсть. На лице собирались то ли рыдания, то ли смех; он походил на перегруженный компьютер. — А ты резче, чем кажешься, — отметил он, хихикнув. Сайхара добился своего: искренний смех в сопровождении с фырканьем. — Видишь? Тебе самое место у нас! — Прости, но… я не заинтересован во вступлении. Ома сунул сэндвич в рот Шуичи, на этот раз агрессивнее. — Блииин, ты вообще не сечёшь! Да ты уже почти что член организации! — Ему на лицо упала тень. — Ты даже разрисовал с нами церковь! Священное здание! Ты убежал от копов и даже солгал одному, разве нет? Сайхара хотел было заговорить с набитым ртом, но Кокичи пригрозил ему пальцем. — Ах-ах-а, только вот не надо мне врать. Если ты и вправду гнался за нами до самой парковки, ты вполне мог рассказать копам. Наверняка Сандоиччи их вызвал. Им ничего не стоило меня там найти… если только кое-кто не запутал след. Как бы ему ни хотелось добиться от Кокичи объяснений, почему он выбрал именно эту церковь, он не надеялся услышать в ответ правду. Кроме того, теперь Сайхара нервничал. Он стал сообщником, но лучше уж стать сообщником Кокичи, чем вставать на сторону несправедливого закона. — Я не мог ничего поделать. Ты выглядел очень… мило. С теми котами, — не успел Ома ответить, как он добавил: — Или лучше сказать собаками?. Кокичи захихикал. — Умный мальчик. Мило, значит? Ты заставляешь меня краснеть! Что милого в человеке в сыпи? — Это много значит, что ты заботишься о них несмотря на аллергию. Это много значит для меня. — Сайхара смущённо пригладил волосы. — Это говорит о том, что у тебя большое сердце. Показалось, будто Ома не знал, что ответить. Он опустил глаза, разглядывая последний кусочек сэндвича. — Кардиомегалия какая-то, — пробормотал он, даже не позабавившись собственной шутке. Прежде Кокичи ел жадно, но теперь же насильно оторвался от сэндвича, вероятно, чтобы скормить его кошкам. Шуичи глубоко вздохнул и решил рискнуть. Взяв остатки сэндвича с тунцом, он поводил им у мальчика перед губами. — Эм… едет паровозик чух-чух! Открывай ротик! Кокичи застыл на месте, а потом вновь рассмеялся, и Шуичи воспользовался возможностью накормить его последним кусочком. Его палец коснулся губ Кокичи, и после этого стал блестеть. Ома пользовался блеском? Один только вид его губ вводил Сайхару в гипноз. Шуичи перевёл глаза на банку Спрайта. Может быть, он и вправду был недалёким и клишированным безнадёжным романтиком, но он не мог выбросить из головы то, что его губы побывали там же, где и губы мальчика. — Если хочешь покормить их, мы можем купить тунца в магазине, — сказал Шуичи. До Hope Mart было далековато, зато рядом имелся другой магазин. — Ты хотел сказать «я куплю», — поддразнил Кокичи. — Или мы можем вместе его стащить! — Мне сейчас ни к чему лишние проблемы. Ома высунул язык. — Отстой! Шуичи выбросил за ними мусор. Они поблагодарили Сандоиччи, вышли на улицу и прошли полквартала, пока не зарядил дождь. Похоже, свой зонтик Кокичи тоже забыл. Прохожие на улице пораскрывали зонты и накинули капюшоны. Шуичи начал озираться по сторонам в поисках укрытия, но тут Кокичи схватил его за руку, и в его сердце полетели искры. — Я знаю одно местечко! Пойдём! Они бросились бежать. Дождь усилился, и они ускорились, рука Кокичи выскользнула из руки Шуичи. Сайхара сложил кулаки в кор-фист; Кокичи бежал с руками за спиной, как в каком-нибудь аниме. Вскоре они добрались до той самой заросшей парковки. Кругом были деревья и поросшие мхом здания, что в какой-то степени защищало от ветра, только вот от дождя это никак не спасало. — И где нам тут прятаться? — спросил Шуичи. Кокичи выдал смешок. — Какой ещё «прятаться»? — произнёс он, указав на несколько крупных ям в бетоне. — Во время дождя здесь самое то! Тут сразу появляются огромные лужи, и можно прыгать сколько влезет! Вскоре оба промокли до нитки. Искать укрытие уже поздно. Не дожидаясь Шуичи, мальчик начал скакать по лужам и смеяться, словно никогда прежде не был так счастлив. В то же время сразу и не скажешь — может, так оно и было. Шуичи не до конца понимал, как так вышло — было холодно, макияж растёкся, — но он осторожно подошёл к луже, глянул на себя в воде, а затем шагнул прямо на своё отражение. Он не удержался от смеха, когда в него полетели брызги. Находясь рядом с Кокичи, ему казалось, что он попадал в какое-то альтернативное измерение. Да, когда Сайхара будет стягивать с ног сырые носки и дрожать от холода, он пожалеет об этом. Но сейчас он готов был плюнуть на всё. Ома веселил его, и он был благодарен за это. Парни оставили веселье только тогда, когда мальчик начал дрожать. Футболка прилипла к телу, облегая стройную фигуру. Сквозь неё виднелись очертания его груди, но Шуичи старался не пялиться. — Кокичи, наверное, стоит зайти внутрь и погреться. — О чём ты? Я в полном порядке! — заверил он, стуча зубами. — Я даже не знаю, что такое холод! — Это определённо ложь. Мальчик снова рассмеялся. — Ты прямо-таки видишь меня насквозь! Видимо, я стал терять хватку! Не хочешь согреть меня? — Не уверен, что с нашей мокрой одеждой объятья как-то помогут, — предположил Шуичи. Одна мысль об этом заставляла его нервничать. Ома вновь взял его за руку. — Вперёд, сюда. Он повёл Шуичи в одно из зданий, окружавших парковку. Сквозь сорняки виднелась старая дверь. Кокичи достал несколько шпилек и начал возиться с замком. Раздался щелчок, и он толкнул дверь. Внутри их поджидала кромешная тьма и куча пыли. Шуичи подождал, пока глаза не привыкнут к темноте. Из окон лился слабый свет; ему казалось, что в солнечную погоду здесь вовсе не так темно. — Держись рядом, чтоб не споткнуться, — произнёс Ома. Он сжал руку Сайхары и повёл его внутрь здания. Шуичи так и не понял, чем служит это место — чем оно служило, пока его не забросили. Пройдя чуть вглубь, он сумел разглядеть в тусклом свете пару предметов: стол без ножки, промокшие книги без обложек, стул с торчавшими пружинами. Шуичи вскрикнул, когда наступил на поющую куклу, которая сама по себе была нестрашной, зато до смерти пугала посреди этих декораций для какого-нибудь ужастика. — Ты сказал, что я не споткнусь! Во тьме послышался смешок. — Ты и не споткнулся. Просто на что-то наступил. Сайхара вздохнул. Чтоб избежать подобных оказий, стоило держаться поближе к мальчику. Он следовал за ним как можно ближе, своим дыханием вызывая у Кокичи мурашки на шее. Шуичи ждал соответствующего запаха от человека, привыкшего к грязным парковкам и заброшенным зданиям, но на деле мальчик пах приятно. Тонкий сладкий аромат, словно свежеиспечённое сахарное печенье. Конечно, он не уловил этого запаха, когда они прятались в мусорном баке от полиции. Вдруг Ома надел повседневную одежду, просто потому что и вправду следил за своим внешним видом? В любом случае, Сайхара сделал ещё один глубокий вдох. Мебель почти полностью отсутствовала, а та, что осталась, была разобрана по частям. Вряд ли тут было какое-то предприятие. Как только Кокичи наконец остановился перед камином с набором безделушек на каминной полке, Шуичи осознал, что раньше это был чей-то дом. — Я разожгу огонь! Наверняка здесь стоит отличная противопожарная система, так что нам не о чем беспокоиться! — Рука Шуичи опустела, когда мальчик вынул свою ладонь. Он с трудом мог разглядеть действия Кокичи, как вдруг вспыхнуло пламя, в камине загорелось ломкое бревно, и парней обдало согревающим сиянием. — Нам очень повезло найти это место! Совпадение так совпадение! — Мне кажется, ты уже был здесь, — сказал Шуичи, как только Кокичи сел рядом. — Иначе ты не смог бы отвести меня сюда, верно? — А, это? Я просто блефовал. Мы в любой момент могли наступить на дыру и упасть в подвал с крысами, — совершенно беспечно ответил Ома. Шуичи закатил глаза. Иногда казалось, что у Кокичи аллергия больше на правду, чем на котов. Несмотря на это, теперь он согрелся. Парни подставили руки огню в поисках тепла, пока снаружи лил дождь. Теперь благодаря пламени Шуичи удалось разглядеть в комнате набор спальных мешков и личных принадлежностей, нехарактерных для обжитой гостиной. Нетрудно догадаться, что сквоттеры мешали агентам по недвижимости снести это место и устроить здесь бизнес. Казалось, это единственный расклад, при котором такой дом мог существовать посреди торгового квартала. — Ненавижу дождь, — выдал Кокичи. — Это полный отстой, ну? Куда уж лучше солнце и куча возможностей, чем торчать в каком-то дурацком домике. Шуичи изучил его лицо. Мальчик слегка надулся, но в остальном это не было похоже на очевидную ложь. — Я думал, тебе было весело. — Ну, да. Естественно, — ответил Ома. — Нужно уметь наслаждаться тем, что ты ненавидишь, иначе можно сойти с ума. Как офисный работник, который день за днём волочит свою жалкую жизнь, пока окончательно не поедет крышей и, не знаю, не выйдет в окно. — Мальчик чуть откинулся назад, подняв голову к потолку. Под бледной шеей показались очерченные ключицы, а спущенный воротник его влажной футболки открыл взору немного груди. Шуичи обливался потом. — Мой дядя всегда говорил, что страдания — это часть жизни. Это буддистская философия. Страданий не избежать. — Кто вообще такой этот Будда? Придурок просидел под деревом миллион дней и познал, что мир отстой? — Мальчик усмехнулся. — Я понял это за день, так что я его уделал. Тишину нарушало только потрескивание огня и дыхание Кокичи. Шуичи наблюдал, как ритмично поднимается и опускается его грудь. Он не знал, что сказать, и в итоге остался пялиться дольше положенного. Паренёк вдруг посмотрел на него, и Шуичи тут же отвернулся к огню, не понимая, почему он не мог перестать смотреть на шею Кокичи, его челюсть и щёки и представлять их у себя на губах. Ему стало намного теплее — вот только не от огня. Наконец Ома вновь подал голос. — Ты только и говоришь, что о своём дяде. — У меня больше нет родственников, — объяснил Сайхара. Неужели он правда так часто говорил про дядю? Он упомянул его при их первой встрече. — Ага, я знаю. Потому что у тебя о нём рот не закрывается, — ответил Кокичи. — Представь, будь у тебя ещё и тётя. У нас бы никогда не заканчивались темы для разговоров. — А ты? — спросил Шуичи. — У тебя есть дядя или тётя? — Нет. — Родители? — Не-а. — Братья или сёстры? — Съел их заживо. В общем, это значит нет. Несмотря на шутку, Сайхара тут же забыл о своём раздражении. Ома будто затеял этот бой только для того, чтобы намеренно проиграть. — У тебя… совсем нет семьи? — спросил студент. Затем он вспомнил, с кем разговаривал. — Откуда мне знать, что это правда? Мальчик пожал плечами. — Зачем мне врать, чтоб поднять тебе самооценку? — Это звучало до боли знакомо. — Может, тебе легче поверить, что когда ты возвращаешься домой в мягкую постель и грезишь о светлом будущем, то я возвращаюсь домой к папе-клоуну с газетой и маме-клоуну у плиты и рассказываю им, как прошёл мой клоунский день в клоунском колледже? Огонь стал угасать. Кокичи потянулся и бросил в камин несколько скомканных страниц из старой книги. Шуичи не понимал, зачем он это говорит: — Прости, я не думал… Не знаю, что я думал. На лице Кокичи читалась какая-то борьба, но Сайхара понятия не имел, в чём дело. Его удивило, что Ома доверил ему такое. Даже если мальчик соврал, его это явно ничуть не повеселило: он не сказал «шутка!», не посмеялся. Он открылся ему окольным путём. — Вот почему мне пришлось украсть тебя, Шуичи. Что бы ты сделал, если бы дождался того человека? Мы бы сейчас не были здесь вместе. — Паренёк посмотрел ему прямо в глаза. — А что, если бы ты не сбежал откуда-то в ту ночь? Иначе ты бы не стал знакомиться с клоуном в тёмном переулке. Этому учат в первый же день на уроке ОБЖ. И правда, если бы обстоятельства сложились иначе, они бы никогда не встретились. Это был странный и ухабистый путь, но в конце его поджидал тёплый огонь, тёплое тело рядом и некая теплота фиалковых глаз. Сайхара считал, что Кокичи принял его, потому что он заблудшая душа, но теперь стало ясно, что они оба заблудшие души. Непонятно зачем, Шуичи снова взял его за руку. — Это чтобы я не заблудился в темноте, — тихо объяснил он. Кокичи улыбнулся и переплёл их пальцы. — На всяяяякий случай. Их одежда стала высыхать. Буря и не собиралась утихать. У Шуичи до сих пор оставались сомнения, словно он попался в хитро спланированную ловушку. Но Кокичи не мог спланировать дождь. Он не мог спланировать слежку за ним с кошками. Он не мог спланировать Долфа. Шуичи хотел было проверить телефон на предмет новых сообщений, но передумал. Он знал, что не увидит их. Рядом с Кокичи ему и не нужен был кто-то другой. Словно у него не было руки, но осталось фантомное ощущение конечности. И когда Кокичи брал его за руку, к нему возвращалась та недостающая часть. — Я не знаю, как бы я поступил, если бы тот человек всё-таки пришёл, — признался Шуичи. — Но я даже рад, что не дождался его. Как только парни обеспечили себя теплом и безопасностью, их накрыла усталость. Тянущая боль в ногах напомнила Сайхаре об утренней тренировке, да и не одни ноги давали о себе знать. Кокичи наклонился к Шуичи в одно с ним время, будто что-то потустороннее тянуло их друг к другу, и уложил голову ему на плечо. Шуичи устроился поудобнее, положив щёку к его макушке. Это была бы идеальная сцена. Они могли бы открыть друг другу все свои чувства, признаться в любви и провести вместе всю оставшуюся жизнь. Они могли даже поцеловаться. На этом некоторые истории заканчиваются. Но это была бы ложь. На самом деле, как только Кокичи положил голову на плечо Шуичи, в дверь постучали. Последний резко обрадовался, что Ома не забыл запереть замок. Кокичи вскочил на ноги, опрокинув Шуичи, и без раздумий потушил камин. — Если хочешь жить, делай как я говорю. — Ч-что? — спросил Сайхара. Его пульс подскочил за долю секунды. — Что ты… Кокичи зажал ему рот рукой. — Во-первых, разговаривать нельзя, — прошептал он. — Сюда. Он вновь сжал его руку, но Шуичи уже не мог сосредоточиться на ощущении, пока стук в дверь становится все громче. Кокичи подвёл его к пустому матрасу. Рядом лежала гора выброшенных простыней, подушек и каких-то тряпичных мягких игрушек. — Спрячемся под ними. Не смей шевелиться, иначе нас найдут. Как бы сильно его ни подмывало спросить, кто их найдёт, Сайхара не хотел подавать голоса и нарушать первое правило Кокичи. В мыслях царил хаос, но он всё же залез под простыни и силой воли замер. Пахло плесенью. Его подташнивало, пока он пытался удобно уложить конечности. Кокичи подполз к нему, но тёплый сладкий запах не успокоил его. Они успели как раз вовремя; как только Кокичи полностью заполз под одеяло, дверь с грохотом распахнулась. Шуичи ожидал громких шагов, криков, гнева, — но вошедший не издавал ни звука, выискивая их, как добычу. Если бы это полиция хотела выгнать их, они наверняка бы объявили об этом. Этот человек не только хотел остаться неизвестным, но и явно хорошо знал своё дело. Шуичи не смел высунуться наружу и посмотреть, дабы это не стало последним, что он увидит. Человек прошёл через всю комнату и встал на месте. Он либо размышлял, либо что-то рассматривал. Кокичи только что погасил огонь в камине, значит там остались угли и дым. Человек точно знал об их присутствии. Его сердце совсем остановилось, когда шаги стали приближаться. Тело напряглось, готовое спасаться бегством, но Кокичи без слов умолял его не двигаться; их лица были в дюйме друг от друга. Шаги прекратились совсем рядом. Теперь Шуичи слышал дыхание, и оно приближалось, будто к ним протягивали руки. Он закрыл глаза и приготовился к худшему. Игрушка снова запела. Что-то мягкое ударилось о стену, и источник пения резко отдалился. Сайхара мысленно собрал пазл воедино: человек схватил одну старую игрушку, лежавшую поверх груды простыней и подушек, и та запела. Человек буркнул, и шаги каким-то чудом стали удаляться. Кокичи едва заметно покачал головой; пока рано. Кто бы это ни был, он не торопился. Казалось, будто прошёл битый час, пока человек осматривался. Наконец дверь снова скрипнула. Ещё мгновение они лежали неподвижно. Первым зашевелился Кокичи, выползая из-под кучи. — О нет! Зря это я вышел… ааагх! Шуичи сбросил одеяло и вскочил на ноги, подняв руки в знак поражения перед приоткрытой дверью. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы перестать задыхаться и увидеть, что Кокичи лежит на полу и хихикает. Сайхара схватил его за плечи. — Какого хрена это было?! Кто нас преследовал и зачем?! — Не льсти себе. До тебя ему, скорее всего, нет никакого дела. По правде, многие люди желают моей смерти. Лидер сверхсекретной злобной организации, все дела, — пояснил Ома, поднявшись обратно. — Но мы живы! Мы сделали это! Дай пятюню! Кокичи выжидающе поднял руку, но магия момента была упущена. Осталась только боль в голове, лёгкая сырость одежды и зловоние плесени. Шуичи вернулся к выходу и выглянул за дверь. На парковке тишь да гладь. — Да ладно, оставишь меня без пятюни? — Я звоню в полицию. Кто бы это ни был, наши жизни были в опасности, — сказал Шуичи. — Ага… нет. Это не сработает, — ответил Ома. Он опустил руку. — Копы не ооооочень жалуют сквоттеров. Если ты скажешь, что тебе угрожали здесь, расследования не будет! Они найдут этого человека и скажут ему «спасибо»! — Но нельзя же это так оставлять! — воскликнул Сайхара. — Что, если он вернётся? — Будь я на его месте, я бы посмотрел на потушенный огонь и решил, что мы только-только ушли. Наверняка он думает, что мы где-то поблизости. Он вернётся сюда минимум через пару часов, — рассудил Кокичи. Он усмехнулся. — Ух, это было близко! Мне так его жаль! Ему просто нужно работать чуточку усерднее и верить в себя! — Кокичи, на кону твоя жизнь! Сайхара не помнил, когда перешёл на крик, но теперь он доводил себя чуть ли не до хрипоты. — Ты мог погибнуть, Кокичи! Ты что, не понимаешь? Почему ты ему сочувствуешь? Он мог убить тебя! — Блин, потише! Вдруг он где-то рядом! — ответил Ома. Он помедлил, будто хотел выдал очередную шутку, но после только вздохнул. — Может, это просто был бездомный, или пьяный, или ещё кто. — Тогда почему ты сказал мне прятаться? Ты явно был готов к этому. Кокичи потупился в пол. Тени в комнате скрывали выражение его лица, каким бы оно ни было. В следующий раз мальчик заговорил шёпотом, таким тихим, что Шуичи едва различал слова. — Кому не похрен? — Что? — Я сказал, кому не похрен? — Его голос поразительно быстро перешёл с шёпота на крик. — Ну и что с того, если меня убьют? Ты такой тупой, что пиздец! Я действовал быстро, чтобы защитить тебя! Думаешь, мне так уж важна моя жизнь? — Н-не говори так, — ответил Шуичи. Он никогда не видел Кокичи таким сердитым. — Много кому не всё равно… DICE бы… — Значит, ты не знаешь DICE. Там каждый сам за себя. Мы связаны друг с другом, потому что нас всех бросил мир, которому плевать. Помнишь, как они убежали и бросили нас, когда за нами началась погоня? Воскресив в памяти ту ночь, Сайхара и вправду вспомнил, что парни помогали друг другу, но Кокичи оставили позади. Но хотя бы они приоткрыли для них тот бак. Шуичи прикусил губу. — Ну… тот, что кормил с тобой кошек… — Кого волнует? Когда я умру, следующий в очереди станет главным и сможет заставлять их вытворять любой бред, — ответил Ома. — Это мир, в котором я живу. — У тебя есть другие люди, которым не всё равно… — Ты меня вообще слушал, умник? Ни семьи. Ничего. Ноль. Зеро. Знаешь, кому будет не всё равно, когда я умру? Тому, кто ведёт записи в полицейском участке, и это только в том случае, если они найдут и опознают мой труп. Им будет не всё равно, пока моё досье лежит у них на столе. А потом — всё. — Кокичи! — выкрикнул Сайхара. Наконец Кокичи угомонился — зубы стиснуты, глаза на мокром месте. — Разве ты не понимаешь! Мне будет не всё равно! Мальчик вздрогнул. — Тебе… что? — Я сказал, мне будет не всё равно, если с тобой что-то случится! Я переживаю за тебя! Ты добрый, и умный, и смешной, и красивый, так что… так что прекрати так говорить! Я хочу, чтобы ты жил, Кокичи! — Его руки безвольно повисли по бокам. — Я… Я… «Влюбился в тебя». Слова зависли у него на кончике языка. Шуичи прикрыл рот ладонью, не давая им выскользнуть наружу. Дождь кончился. Птицы не успели возобновить свою песню. Облака пока не успели уступить место солнцу. Казалось, это был момент вне времени, — момент, которого не существует. Парни как вкопанные стояли посреди комнаты. Сайхара был слишком поглощён тревогой, чтобы прочесть выражение лица Кокичи. Это счастье? Грусть? Нельзя было сказать наверняка. Ома в кои-то веки замолчал. Его дыхание сбилось, когда Кокичи приблизился. Напряжение не оставляло им воздуха. Фиалковые глаза встретились с глазами Шуичи. Оба тяжело дышали. Губы Кокичи — со сверкающим слоем блеска — были приоткрыты. А потом Ома как ни в чём не бывало прошёл мимо и вышел за дверь. Когда Шуичи выглянул наружу, мальчика не было. От него осталось лишь потрескивание последнего тлеющего уголька в камине и вкус тоски на приоткрытых губах.

***

Сайхара с трудом помнил, что случилось дальше. Вспоминать не хотелось. Он не хотел представлять мир, где их губы не соединились, где Шуичи пошёл домой, стянул с себя сырую одежду и вернулся к своей серой жизни в крысином лабиринте. Он не хотел представлять расклад, при котором Кокичи никогда больше не захочет с ним видеться. Кайто ушёл, чтобы Сайхара мог наедине поговорить с Долфом. Шуичи никак его не остановил. В десять вечера он уже давно спал. Шуичи проснулся от нескольких сообщений в LINE. makiharukawa: Сегодня тренировка не получается. Идите без меня. Предположительно Каэдэ дала Маки его контакты. Шуичи напечатал краткое подтверждение. Следующее сообщение было от Кайто. Отсутствие запаха геля для волос и пения в душе означало, что Кайто нет дома. luminaryofthestars: прости бро я уехал к предкам раньше чем хотел тк буря усиливается. Сегодня без тренировки… Отгул типа… спи пока можешь luminaryofthestars: ты всё-таки поедешь к дяде? luminaryofthestars: езжай к нам как освободишься. напиши если забыл адрес [luminaryofthestars не в сети] saihara00: ок, счастливо Сайхара не оставлял надежд, но, к сожалению, сообщений от Долфа он не обнаружил. Парень отбросил сотовый и перевернулся на другой бок. Без Маки и Кайто идти на тренировку не было никакого смысла. Особенно в такую грозу. Шуичи обнял подушку. Он не был уверен, кого хотел представлять вместо неё — Долфа или Кокичи. Как такое возможно? Он не мог верить в существование Долфа, особенно после очередной подставы, на этот раз даже оставшейся без извинений. Но он и не мог полностью принять свои чувства к Кокичи — частично из-за возможного недопоминания с Долфом, частично из-за того, что всё не может быть так просто. Шуичи не мог иначе. Выращенный в кругу измен, воровства и лжи, Шуичи не мог просто так взять и предать чувства Долфа. В то же время ему недоставало храбрости, чтобы сжечь мосты и переключиться на Кокичи. Сайхара никак не мог понять почему. Почему Долф — или Каи Намазу, или тот, кто за ним стоял — выбрал именно его? Почему он полез к нему в душу? Почему он никогда не просил ни денег, ни услуг? Это всё просто-напросто не сходится. А вот внутренний мир Кокичи напоминал кубик Рубика без цветных наклеек. Даже если ему удастся его разгадать, он никогда не сможет подтвердить свою правоту. Такие моменты заставляли его тосковать по тем дням, когда он просто любил (или думал, что любит) Каэдэ. Конечно, он был никчёмный и закомплексованный, из-за чего их дружба была весьма натянутой. Да, он шёл по жизни, считая себя уродом, не достойным любви, и прятал глаза под кепкой, зато ему не приходилось ни о чём думать. Сайхара просто прятал голову под водой и плыл по течению. Теперь же он словно пытался плыть вверх по водопаду. Даже если ему удастся взобраться на этот водопад, он не превратится из карпа кои в могучего дракона в награду за свои старания, как в японской легенде. Его поджидало одно осознание: оба предмета его воздыхания были мужчинами, и как бы он ни старался, социум никогда полностью не примет его. Мысль задержалась в голове как неприятное послевкусие. Вот бы как Кокичи взять и отколоться от общества с его девяноста девятью процентами обвинительных приговоров и традиционными взглядами. Но это означает бросить Саишу вместе с Кайто, Каэдэ, Маки и всей проделанной работой ради какой-то сомнительной цели. Сайхара ещё долго просто пялился в потолок. Сегодня осеннее равноденствие. Кайто уже уехал. Каэдэ могла остаться в кампусе, а могла и нет; хотя она и не собиралась возвращаться домой к семье, она как-то отдалилась от него после того тревожного звонка Маки. А Маки… он понятия не имел, есть ли у Маки семья. Он даже не знал, если ли у Долфа семья. При мысли о семье Кокичи — или о её отсутствии — у него защемило сердце. Он задумался над тем, как сам проведёт этот день. Шуичи взглянул на свои разбросанные принадлежности на комоде. Офис его дяди находился в Токио, а у того имелась небольшая квартира неподалёку, так что Сайхара мог позволить себе съездить к нему. Но это никак не отменяло его теперешнего одиночества в лабиринте собственных мыслей. Телефон зазвонил. Шуичи с трудом поднялся с кровати. Экран светился в полумраке, как маяк. Он выглянул в окно, преодолев бесконечную поверхность пола, и задумался о том, что Ома сейчас где-то там, в городе. Имя абонента на экране распугало все его мысли, как семена одуванчика на ветру: Кесамару Сайхара. Его дядя. Парень глубоко вздохнул. Может, он всего лишь звонил спросить, когда он приедет. Конечно, так оно и было. В любом случае, звонок нельзя было игнорировать. Ему дорого обойдётся, если после вызова последует голосовое сообщение. — Алло? — Что ты делаешь? — У меня нет сегодня занятий. Я успеваю за программой, я сдал все проекты… — Я не об этом, Шуичи. — Это всего лишь несколько слов, но и атомная бомба — всего лишь мелкий кусок металла. И всё же он ощущал ядерные осадки в воздухе, слышал грохот издалека. — Я говорю о Каи Намазу. Я говорю о Кокичи Оме. На мгновение Шуичи показалось, что это было одно и то же имя, — будто у него двоилось в глазах. Он не сразу понял, о чём говорит его дядя. — Откуда ты знаешь эти имена? — Я не глупец, Шуичи. Я один из лучших частных детективов Токио. Думаешь, я отчисляю зарплату из своего кармана, чтобы ты веселился в колледже. — Яд буквально сочился из трубки, вынуждая Шуичи отвести телефон от уха. Но дядя говорил на повышенных тонах, так что он прекрасно разбирал каждое слово. — Конечно-конечно, для вас, мальцов, колледж — это вечеринка, которую вы устраиваете в честь окончания старшей школы! Напомню тебе, Шуичи, что ты не просто какой-то мальчуган с улицы! Ты — единственный наследник фамилии Сайхара! Мир рушился у него на глазах. Стены шли трещинами и разваливались на части. Окно рассыпалось в пыль. Здания погрузились в грязь, проглоченные Землёй, и на месте Токио остался нетронутый ландшафт. Стоять остались только он с дядей, который глядел ему в душу из окна кабинета. Голос не слушался Шуичи. Он один. Он у себя в комнате. Он в безопасности. — Я выполняю все свои обязанности. Я не позволяю никаким… посторонним делам отвлекать меня от учебы. Вдруг дядя вновь убавил голос. Он никогда не кричал. Его гнев был сухим, колючим. — Твой отец тоже был замечательным режиссёром. Однако дело не в этом. Талант и трудолюбие не спасут того, кто тратит время на бессмысленные «отношения». Шуичи, ты хочешь, чтобы в старости кто-нибудь поднёс тебе стакан воды? Его напускная храбрость начала давать трещины. — Какая разница? Мне всего девятнадцать. Я сейчас даже думать не хочу о детях. — Всего девятнадцать, — с издевкой повторил тот. — Ты состаришься, не успеешь и глазом моргнуть. Сегодня у тебя всё схвачено, а уже завтра ты просыпаешься с пустыми руками. В жизни нельзя полагаться ни на что, кроме незыблемых истин. Дядя затих, словно тщательно подбирал следующие слова. — Если хочешь заводить свои ненормальные гедонистические отношения с кем-то на стороне… Я-то знаю, что времена меняются. Но рождение ребенка — это не вопрос любви. Это вопрос ответственности. Хватит с него. — Отношения с мужчиной нормальные и никакие не гедонистические! Я хочу не просто отношений на стороне! Я просто хочу быть с тем, кто меня ценит! И если это окажется мужчина — ну, что ж… Но его липовой храбрости не хватило надолго. Сайхара задыхался, но всё-таки сдерживал слёзы. Он не мог заплакать. Если он заплачет, то победит его дядя. Мужчина воспользовался моментом. — Шуичи, ты всё поймёшь, когда подрастёшь. Я делаю это всё для тебя. Всё это ради тебя. — Как всё это могло быть для меня? Ты даже не спрашивал, чего я хочу! Может, я не хочу заводить ребёнка? Зачем мне ребёнок, который вырастет таким же как я? — Шуичи, не говори глупостей. У тебя есть всё, что нужно. Я за всё плачу. — Любовь нельзя купить. Нельзя купить самопринятие. Да, я могу завести ребёнка. Я могу отправить его в прекрасную школу и покупать ему всё, что он захочет. Но ты сам сказал, что рождение ребёнка — это дело ответственности, а не любви. — Он стиснул зубы. — Как я могу заставить очередного ребёнка пройти через это? Как я могу воспитать такого же как я? Дядя молчал долго. Шуичи плохо разбирал интонации — особенно не видя лица родственника, — но казалось, что из его голоса пропала вся злость. Будто под оболочкой гордого и могущественного мужчины было пусто. Он никогда ещё не видел дядю таким. Его следующие слова только подтвердили это. — Никогда не думал, что ты станешь таким. — На слух он показался вдвое старше — слабым, расстроенным. Шуичи охватило непреодолимое желание извиниться. Но он не мог: тогда он предаст самого себя и всё, что успел сделать. — В смысле… счастливым? Я и сам так не думал, — пробормотал Сайхара. Он подчинил себе свой собственный голос. — Я хочу знать, откуда тебе известны эти имена. Ты всегда следил за мной, или тебе дали наводку? — Я смотрел новости… Это ты сбежал от полиции. Даже без лица было понятно, кто это. Хотя я без понятия, зачем ты так нарядился. Смущение дало о себе знать. — И после этого ты начал слежку? — Это не слежка. Я себе места не мог найти, — объяснил дядя. — Я ввёл твоё имя в поиск и нашёл профиль на сайте знакомств. У тебя было одно «совпадение» с человеком по имени «Долф»; дураку понятно, что это просто псевдоним, поэтому я тут же отследил его истинное лицо — Каи Намазу. Кусочки пазла складывались в голове Шуичи — не считая издёвки в сторону имени «Долф». Это был публичный профиль, а кроме Долфа он ни с кем не переписывался. — Это не объясняет, откуда ты знаешь Кокичи. — С самого начала я заподозрил, что его шайка связана с вандализмом Церкви Святого Спасения. — Мужчина помолчал, собираясь с мыслями. — У меня… были причины считать, что между ними есть связь. Чтобы подтвердить свои подозрения, я отследил твои передвижения. Я заплатил дежурному в парке Рекисен, чтобы он докладывал мне информацию. Он сказал, что вчера ты встречался с Кокичи Омой. Кажется, вы направлялись на… свидание. Ещё один кусочек пазла. Сайхара вспомнил, как охранник пристально наблюдал за ним и безуспешно прятал свой мобильный за журналом «Monokuma». Не сходилось только одно. — Это не в твоём стиле. Ты мог бы в любой момент предъявить мне или даже сам проследить за мной. Ты работаешь в одиночку. Зачем ты это сделал? Последующий ответ его удивил. — Потому что я знаю, как ты ко мне относишься, Шуичи. Я знаю, что у нас разные взгляды на вещи. Но я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки. Я хочу, чтобы ты прожил свою жизнь так, чтобы ты потом не терзался сожалениями каждый день. Ему и вправду стало жалко своего дядю. И всё-таки он не мог простить ему всё. — Вряд ли этот звонок сделает нам лучше, так что пора заканчивать. Но я скажу ещё кое-что напоследок. — Сайхара проверил, что его дядя ещё на связи. — Если я не доведу дело до конца, вот тогда я буду терзаться сожалениями каждый день. Может, тебе не понять, но такова моя правда. Это всё. Молчание говорило о том, что дяде больше нечего сказать. На этот раз он сам положил трубку. Шуичи представил, как его дядя одиноко сидит у себя в кабинете, в тишине глядя на его мигающее имя на экране. Только разговор закончился, как Шуичи уронил сотовый на пол и лёг на постель лицом вниз, чтоб не дать своему колотившемуся сердцу выпрыгнуть из груди и прошибить потолок. Прежний Сайхара бы непременно отступил и извинился. Но поезд ушёл. Даже если дядя вышвырнет его из Саишу, даже если всё рухнет в бездну, он должен был докопаться до правды. Должен был.

***

saihara00: прости я не застал тебя вчера в парке saihara00: и не позвонил тебе вечером saihara00: ты там? saihara00: всё хорошо? saihara00: долф? saihara00 печатает……… Шуичи не любил полагаться на интуицию, но внутри него, словно серые тучи, собирался ужас. Он посмотрел в окно на приближавшуюся бурю. Погода стояла ужасная, но надо было идти. Не ради встречи с дядей — теперь нет. Ради встречи с Кокичи. С тем, кому некуда было возвращаться, в отличие от Сайхары. Если кому и грозило попасть в бурю, так это ему. Шуичи казалось, что на пути к правде сначала стоит разыскать Кокичи, а уже потом помогать Долфу. Последний по-прежнему не отвечал. Модели всегда удавалось выделить время для Шуичи. Почему он вдруг замолчал? Что случилось? Что изменилось? В качестве ответа память подсовывала ему тот милый фыркающий смех Омы, когда ему удалось застать мальчика врасплох. Сайхара поднялся и прошёлся по комнате. Наконец его терпение лопнуло. Он сунул телефон в карман и вышел на улицу, ругаясь из-за неимения зонтика. Парень вздрогнул, когда в небе прогремел гром. Будь он умнее, то зашёл бы в дом и просто переждал дождь. Забыл обо всём. Вёл себя как ни в чём не бывало. Но он раз за разом подтверждал уровень своих умственных способностей. В ту ночь Кокичи предложил ему «найти его». Сайхара прежде и не думал об этом. Его всегда находил Ома, а не наоборот. Теперь, оказавшись на улице, он даже не знал, с чего начать. Парк Рекисен? Закусочная? Заросшая парковка? Нет, Кокичи нечего делать в парке; это было место встречи с Долфом. Закусочная была всего-навсего достижением цели. Заросшая парковка казалась заманчивой, но Шуичи побоялся напороться там на того преследователя. Сайхара в отчаянии заломил руки. Казалось, такими темпами правду вскоре просто-напросто смоет дождём. Смоет… Шуичи начал идти, а потом и вовсе побежал, благо тренировки не прошли даром. Когда он добрался до Церкви Святого Спасения, где осталось то самое граффити клоунов, он хватал ртом воздух. К счастью, дождь ещё не успел зарядить, когда Сайхара наконец нашёл Кокичи и двух других членов DICE в припаркованной машине. — Шуичи! Как раз вовремя! — воскликнул Ома. Мальчик поднял маску. Несмотря на грозную фуражку, которая подошла бы диктатору, и развевающийся чёрный плащ, нежное лицо и длинные ресницы Кокичи заставили сердце Сайхары пропустить удар. — Вовремя? — Давай, садись. — Он указал на пассажирское сидение, а сам сел за руль. — Меня похищают? — Ага! И берут за тебя выкуп в сто йен! — Слишком высокая цена. Никто столько не заплатит. Ома рассмеялся, явно застигнутый врасплох. — Ты полон сюрпризов, Шуичи! Серьёзно, запрыгивай. Ты ведь пришёл сюда за правдой? Сайхара моргнул. — Да, я… Свет дальних фар его ослепил. Рёв мотора эхом отдавался в узком переулке. — Чёрт, они здесь! — воскликнула девушка с хвостиками, одна из членов DICE. — Сейчас или никогда, Шуичи. Что скажешь? — произнёс Кокичи. Напряжение вернулось, стоило их глазам встретиться. Ома был последним лжецом. Обманщиком. Но их связь не казалась насквозь фальшивой. В конце концов, Кокичи спас его вчера. А глаза под этими длинными ресницами смотрели умоляюще, словно в попытке донести, что мальчик чувствует то же самое. Шуичи решил довериться этим глазам. Он решил довериться своей интуиции детектива. И он решил довериться своим чувствам. Шуичи потянулся к дверце машины.