***
Лорд Старк медленно въехал в ворота Винтерфелла. Прикрыв глаза, он сделал глубокий вдох. Дом, милый дом, он был рад наконец-то вернуться в родные стены, на родной Север. В землях вечных снегов и морозов, Эддард чувствовал себя всяко лучше нежели где-либо. Для него холод был спасением, нежели удушающий Юг или вечно грязная Королевская Гавань. Он вернулся, как новый Хранитель Севера, присягнув на верность новому королю и своему лучшему другу Роберту Баратеону, поклявшись хранить Север для короны. Всю дорогу его одолевали мысли о том, что они натворили, свергнув безумного короля. Станет ли жизнь в семи королевствах теперь прежней, и смогут ли они покончить с войнами. Однако, это были не единственные мысли, что заполняли голову Старка. Одной рукой Хранитель Севера держал младенца, завернутого в теплую шкуру, и согревал его своим теплом. Именно этот маленький комочек жизни волновал его прежде всего. Но когда он спустился с коня и прошел во двор замка, ему на встречу вышла его жена — Кейтилин Старк, держа на руках точно такого же младенца. Завидев свою жену с ребёнком, Нед почувствовал, как его одолевает волнение. Но не из-за младенца на собственных руках, а из-за ребёнка, что родился когда его не было. Будущего наследника Винтерфелла и всего Севера. Леди Кейтилин улыбалась, когда узнала о том, что Нед возвращается. Ей не терпелось показать сына своему мужу, но когда он прибыл и она заметила ребёнка у него на руках, она напряглась. Они виделись всего лишь однажды. На свою свадьбу, которая прошла в очень напряженной атмосфере. Всего один день и одна ночь, которая закрепила их брак и отправила Неда на войну с вероятностью больше никогда не вернуться. Однако, эта ночь не была напрасной. Вскоре Кейтилин узнала, что боги наградили её ребёнком, и она каждый день молилась, что Эддард вернулся и увидел рождение наследника. В том, что это будет сын она не сомневалась. Вместе с Кейтилин на мороз вышел и мейстер Лювин, что принимал роды. Ему также не терпелось встретить своего лорда, но спустившись со ступенек он опешил, увидев растущее напряжение между супругами. Наконец, Нед взял себя в руки и подойдя к мейстеру протянул ему младенца: — Отнесите ребёнка в чертоги, — произнес Нед, передавая младенца мейстеру, а сам двинулся к Кейтилин. Молодая жена наконец-то взяла себя в руки и смогла выдавить слабую улыбку. О неизвестном младенце она может узнать и потом. — Милорд, это ваш сын! — она протянула ребенка Эддарду и тот с улыбкой принял его. На головке младенца уже просматривались черные волосики, и он смотрел на своего отца темными глазами. — Ну привет Робб Старк, — тихо прошептал Нед.***
Прошло несколько лет. Робб рос очень тихим и спокойным ребёнком. В этом он был похож на отца, собственно, не только характером. Как бы леди Кейтилин не хотела, но её первенец не унаследовал в себе ни одной черты Талли. Он был похож на Старка больше чем его сестры, и братья, что родились чуть позже. Робб не только был тихим и спокойным, но и весьма таинственным. Он в равной степени тяготел, как к знаниям, так и к искусству владения мечом. Мальчик был рад провести вечер-другой с мейстером Лювином в беседе. Причем эти беседы касались различных вещей, от военного дела до экономики. Нед и Кейтилин были весьма рады тому, что их сын уже постепенно готовится к тому, чтобы наследовать своему отцу, и лорд Старк не сомневался в том, что Робб станет лучшим лордом чем он сам. Когда сын пришёл к Неду и сказал, что хочет взяться за меч, лорд Старк не смог отказаться. Сир Родрик, мастер над оружием Винтерфелла, взялся за обучение будущего наследника с особым рвением и…весьма удивился, как легко и быстро Робб усваивает приёмы и технику владения мечом. Мальчик предпочитал двуручный меч и владел им вполне неплохо. Однажды, когда Нед наблюдал за тренировками, он приметил предпочтение сына и после тренировки повёл его в свои покои. — Смотри Робб, — лорд Старк достал шикарные ножны, из которых торчала огромная рукоятка меча. Обнажив широкое лезвие, Эддард положил оружие перед собой на стол и смотрел, как Робб завороженно глядел на своё отражение в лезвие меча, — Лёд, наше фамильное оружие. — Он огромен! — прошелестел мальчик, проводя пальцем по мечу. — Да, но это валирийская сталь, очень редкая и смертоносная, — пояснил Старк, — и однажды, он будет принадлежать тебе. — Возможно ли поднять его? — Думаю, для тебя это будет вполне возможно, — улыбнулся Недд, убирая меч обратно в ножны. С тех пор, Робб старался тренироваться ещё усерднее, дабы окончательно овладеть двуручным мечом. Однажды, когда ему предложили воспользоваться луком, Робб лишь поморщился и больше его с этим вопросом не беспокоили. Помимо всего прочего, Робб сдружился с Джоном. Младенцем, что Нед привез после восстания Баратеона и нарёк его своим сыном, что естественно Кейтилин не понравилось. Не нравилось ей и то, что Робб смотрит на Джона, как на равного, хотя тот был обычным бастардом, пусть и слишком похожим на Старков. Но она знала, кто на самом деле получит Север. Младшему Старку, как будто бы было всё равно, кто и что думает касательно его будущего положения. Его совершенно не волновало его будущее, он был в нём уверен. Джон и Робб проводили большую часть своего детства вместе. Оба Старки, пусть Джона таковым и не признали, но по крови он именно таковым и был. Они как будто уравновешивали друг друга. Однако, у Робба была одна черта, которая пугала некоторых обитателей замка. Иногда, он был слишком жестоким. Его взгляд всегда был тяжелее нежели чем у его отца; юный Старк часто посещал советы вместе с Эддардом и иногда предлагал решения, которые откровенно могли напугать некоторых вассалов отца. Однажды, когда на одном из собраний лордов, Робб взял слово и предложил, что нужно отправлять в дозор всех преступников, не зависимо от преступлений. Когда же ему сказали, что это приведёт к тому, что народ может взбунтоваться, мальчика как будто подменили. Его голос стал тяжелым, а сам он действительно стал похож на волка. Спокойно, но при этом как будто рыча, он произнес: — Тогда повесим парочку бунтовщиков и выставим их на площади, пусть каждый знает, что их ждёт если они попытаются восстать! Не каждому такое решение пришлось по вкусу. Однако были те, кто положительно закивал такому решению, вот только Эддард в жизни бы не одобрил это решение. После собрания, он сказал сыну: — Запомни, неоправданная жестокость редко приводит к хорошим последствиям. На что Робб возразил: — Страх может заставить людей слушать не хуже милосердия отец. Если они считают, что могут не подчиняться своему лорду, то почему мы должны нянчиться с ними, как с детьми? — Они наши подданные и некоторым бывает порой тяжело, из-за чего они идут на преступления. — Тяжёлое положение, это не оправдание, — только и сказал Робб. На это Неду было нечего возразить. Такие поступки были не единичны, и порой вызывали непонимание у некоторых лордов, которые удивлялись тому, что сын Неда был в определенных моментах жесток, чем явно не походил на отца, который был мягким и очень милосердным человеком. Сам же лорд Старк объяснял поведение сына тем, что это волчья кровь в нём и с возрастом его сын станет менее кровожадным. Несмотря на это, навыки старшего сына Неда улучшались из года в год. Он уже хорошо разбирался в хозяйстве, постепенно Эддард начал прислушиваться к его советам, которые немного увеличили размер казны семьи Старков. Так, благодаря Роббу, было увеличено количество провизии, что в голодные годы могло поддержать неудачных фермеров. Было построено несколько специальных амбаров, которые были превращены в склады, и провизия оттуда бралась лишь в крайнем случае, и раздавалась малоимущим. Это ещё больше укрепило Старков в глазах их подданных. Робб также предложил тактику устрашения, но Нед на это не пошёл. Он всё ещё старался доказать сыну, что жестокость это не то, чем правят Старки, но иногда у наследника проскакивали подобные мысли. Собственно, он и не старался их скрывать, считая, что рано или поздно такие методы понадобятся. Говоря откровенно, младший Старк совсем не был жестоким. Он не наслаждался ей, нет. Хладнокровию мальчика мог позавидовать сам лорд Болтон, которого на Севере знали, как немногословного и очень тактичного повелителя. В тоже время, ходили слухи о жестокостях творившихся в Дредфорде - родовом гнезде Болтонов. Робб тоже слышал об этом, но с одной стороны, когда жестокость использовалась на пользу, другое, когда это делалось ради удовольствия и второго юный лорд не приветствовал. В то же время, Робб был очень близок со своей семьей. Он всегда готов был защитить, как своих сестёр, так и братьев, включая Джона Сноу. Вместе они часто тренировались и выезжали вместе с отцом на охоту. Если Джона он мог назвать братом по оружию и хорошим другом, то вот с остальными складывалось немного по-другому. С сестрой Сансой, Робб держался на расстоянии. Она всегда казалось ему забавной, но не более. Настоящая леди, Санса была копией матери, чему Кейтилин явно была рада. Она часто обращалась к Роббу, чтобы он прогулялся с ней или прикрыл её перед матерью. Особенно, в те годы, когда появилась и подросла младшая сестра - Арья. Сестры часто ссорились и спорили друг с другом, и иногда эти ссоры приводили к не очень хорошим результатам, из-за чего Роббу приходилось защищать их перед родителями, что он делал с завидным успехом. С младшими братьями, юный Старк также старался сблизиться. Однако, их отношения оставались нейтрально вежливыми. Робб понимал, что он, почему-то кажется старше чем выглядит. Он чувствовал в себе навыки и способности, которые явно не принадлежали тринадцатилетнему мальчику и именно поэтому ему было тяжело найти общий язык с теми, кто ещё был ребёнком. Иногда он тренировался с Браном, который в будущем мечтал стать рыцарем, но младенец Рикон никак не мог заинтересовать Робба. Скорее он был просто членом семьи, который так или иначе был его братом. В последний год, перед своими четырнадцатилетними именинами - Робб становился всё хладнокровнее и молчаливее. Его голос стал настолько спокойным, что даже невозможно было понять, когда мальчик злится, а когда он весел. Впрочем, те кто знал мальчика хорошо, уже изучили его повадки. Робб часто, когда был не в духе, слегка повышал голос и в его интонации проскакивали рычащие нотки, когда же он был весел, он позволял себе немного ухмыльнуться и чуть смягчить голос, но в остальном он был всё время спокоен. Неда Старка прозвали Тихим Волком, за его спокойный и рассудительный характер. Робба же, за глаза часто называли Юным Волком. Вот только многие уже начинали понимать, что несмотря на молодой возраст, Робба никак нельзя назвать юным. Постепенно, его прозвище стали упрощать и вскоре, среди лордов пронеслось простое прозвище - Волк. С возрастом, Робб чувствовал в себе странное ощущение. Будто что-то далёкое пытается напомнить ему о чём-то. О чём? Он пока не знал.