Если ты идёшь через ад...

Встретив их во вторник, разумеется, не стал загружать проблемами и тем более посвящать в детали. Я здраво рассудил, что Саня бы этого не хотел. Сказал только, что косяк мой. Обидел Саню очень сильно, и он решил расстаться со мной. Но я безумно хотел его вернуть и надеялся, что со временем это получится. Парни не стали делать скорбный вид или оскорблять меня жалостью. Пожелали удачи и, как Славка, выказали уверенность, что всё будет хорошо. В среду все определились и решили, что соберёмся в пятницу. Чему я был несказанно рад. Мне, бесспорно, всегда нравились встречи с друзьями. Но эту я ждал с особым нетерпением. Потому что сейчас это было единственной возможностью увидеть Саню. Скучал я по нему безбожно. Не хватало его, как воздуха, как части своего тела. При этом странным и непривычным было то, что я шёл на квартирник без Сани. В голове вертелись вопросы: как мы будем там общаться и будем ли вообще? Естественно, я не собирался сидеть с убитым видом, посыпая голову пеплом. И Саня – я был уверен – не стал бы при друзьях демонстрировать свою неприязнь ко мне. Он наедине-то со мной сдерживался как мог. Тем не менее, если я жаждал встречи с ним, то он, возможно, не хотел меня видеть. Но если бы ему было уж очень в напряг, то не согласился бы сразу. В чате, когда договаривались, он, так же как и я, написал, что сможет и в пятницу, и в субботу. И написал это уже после меня. Затеплилась надежда, что Саню наконец отпустили сильные эмоции. И парни, и Настя, безусловно, были правы, говоря пресловутое «время лечит». Мне не нужно было торопиться и давить на Саню. Но я задумывался и о том, что нельзя упустить время. У меня мог быть небольшой промежуток времени между яростным отрицанием и полным равнодушием. Да, четыре года отношений и для меня, и для Сани были приличным сроком. До этого так подолгу мы не встречались ни с кем. Тем более не жили под одной крышей. И не было опыта расставаний с любимыми людьми. Поэтому я не знал Саню с этой стороны. Как быстро он сможет оставить в прошлом наши отношения? Я мог только предполагать. И опасался того, что, опираясь на слова самого Сани, такое не прощают. Он убеждал себя в этом, даже испытывая острую обиду. Что же будет, когда она отступит? И поэтому, в том числе, я мечтал увидеть Саню. Естественно, наилучшим вариантом стала бы встреча наедине. Но пока приходилось довольствоваться меньшим. И я решил не строить планов, а плыть по течению и наблюдать. Единственное, что я очень хотел сделать на этом квартирнике, точнее, попробовать – как-то поговорить с Саней о флешке. У меня было право спросить, даже если это вызовет его раздражение. С другой стороны, любой разговор со мной, вероятнее всего, вывел бы Саню из себя. И всё же мне казалось, что я не усугублю общую ситуацию этим вопросом. Скорее, это заставило бы Саню вспомнить о нашем c ним сексе. Конечно, я особо не рассчитывал, что удастся поговорить наедине – не спрашивать же о флешке при всех. Саня категорически не хотел общаться со мной дома, поэтому не было никакой гарантии, что на встрече у меня появится возможность остаться с ним с глазу на глаз хотя бы на пару минут. Поводов для этой дружеской встречи было два. Марк с Лёхой вернулись из отпуска и проставлялись. Они всегда приносили к столу всякие вкусности и вино. В том числе гранатовое, которое полюбилось всей нашей компании. А также знакомство с парнем Петьки. Илья, Слава и Саня были с ним уже знакомы заочно, общаясь в сети. Марк с Лёшкой ещё не успели, ну и я тем более. Мне было интересно послушать отпускные впечатления парней, я искренне радовался за Петьку и хотел познакомиться с Дэном. Но всё же это меркло на фоне того, как сильно я хотел увидеть Саню. К утру пятницы я нервничал несусветно. Особо срочных дел на работе не намечалось, и я уже после обеда мог сорваться с работы и приехать к Илюхе со Славкой. У Славы был выходной, и он обещал приготовить ужин на всех. Я думал поучаствовать, но у него уже нашлись два помощника – Петька с Дэном приехали в четверг вечером и вызвались зайти пораньше. Поэтому, чтобы убить время, я решил помочь коллеге. Девушка переживала, не зная как дожать крупного клиента. Сказала, что в компании сменился заместитель директора, принимающий решения по закупкам. И ей приходилось начинать всё сначала. Однако новый замдиректора даже встречаться с моей коллегой не соглашался. Но сегодня она всё-таки смогла договориться. При этом волновалась жутко, что не сможет его убедить. И мы поехали вместе, решив, что представим меня её руководителем. Но встреча пошла наперекосяк с самого начала. Мир, как известно, тесен, и лицо, принимающее решения, оказалось мне знакомым. А когда мы встретились взглядами, это самое лицо почти слилось цветом со своим светло-серым костюмом. Юрия Владимировича я помнил по двум встречам. Тогда его, правда, звали Сергеем, а ник в сети я вообще не помнил. Это был типичный натурал-пробователь, как я их называл. Боялся, что узнают знакомые, опасался подставы. В общем, трясся, как осиновый лист, от всего и сразу. На сайтах знакомств фотки не светил, имя – это я и тогда понял сразу – настоящее не говорил. Мне его проблемы были до фонаря. Невнятное бормотание в переписке я прервал, написав, что секс люблю – дорогу знаю, страхи его уважаю, но чужие сопли на кулак мотать мне некогда. Хочешь потрахаться – не вопрос. Две встречи. Первая – в людном месте, – чтобы посмотреть друг на друга. Вторая по результатам, как говорится. Если оба захотим продолжения, то договоримся о месте и времени. И этим я его почему-то зацепил, он практически сразу согласился. Два дня планировал первую встречу. Во время неё я тоже внимательно понаблюдал за ним. Мало ли что могла блеять якобы «бедная овца». Но почти сразу понял, что разводом даже не пахло, и внешне мне «Сергей» понравился. Я ему тоже, и он ещё недели две планировал вторую. За это время я про него практически забыл. Хорошо хоть позвонил за два дня, чтобы согласовать «много вопросов», как он выразился. Я тогда уже делал «рука лицо» и жалел его от слова «жалкость». Бедный мужик потрахаться готовился, как шпион к заброске на вражескую территорию. Я даже уже думал его послать, но вспомнил свой опыт встреч с такими пробователями. Конечно, настолько замороченных ещё не попадалось, но секс с ними всегда был охрененным. Они трахались, как в последний раз, отпуская себя, забывали о внешнем мире, принимали себя, давая временную свободу своей сути. С «Сергеем» получилось в итоге так же. Но больше я с ним не встречался. Он начал мне выносить мозг в сети, напрашиваясь на виртуальный секс. Ясное дело – так ему было удобно и без палева. Хотя и такое «общение» пытался организовывать, как ему было выгодно. Например, глубокой ночью, когда жена с детьми уже спали. В остальное время заваливал меня восторженными «простынями» о том, какой я замечательный, ну и «предварительными ласками». А вот реальные встречи никак не мог запланировать. Я читал это всё диагонально, отвечал в основном смайлами или на вопросы о встречах. Типа: «Могу завтра и в четверг». «На следующей неделе? Без понятия, давай ближе к делу поглядим». В итоге его письма стали для меня периодически пролетающей мимо мухой. В тарелку вроде не лезла, но жужжание раздражало. И я честно написал ему, что такое общение мне неинтересно. Что тут началось. Он стал писать, что влюбился в меня, впадал в истерики, клялся, что вот прямо завтра приедет ко мне домой – невиданная честь – и останется на всю ночь, задвигал, как будет меня ублажать. Я поржал про себя и ответил одним словом: «Приезжай». Естественно, «прямо завтра» он не смог. И потом клялся коротенько на три абзаца, что вот в следующий раз – обязательно. Короче, в бабских сериалах бы ему играть героев любовников. Я пару раз ещё ответил без грубостей, но односложно. А потом и вовсе забил и удалял письма, не читая. И вот теперь «Сергей» в лице заместителя директора Юрия Владимировича смотрел на меня с ужасом в глазах. Коллега, как договаривались, представила меня своим начальником. Я тут же ухватился за эту информацию, потому что всерьёз опасался, что Юрий Владимирович вот-вот рухнет в глубокий обморок. Даже особо не морочился подбором слов. Сказал, что как руководитель с руководителем хотел бы обсудить вопросы наедине и попросил, открывшую рот девушку, подождать меня в приёмной. Когда дверь закрылась, серый цвет лица замдиректора пошёл красными пятнами, а во взгляде появилась злоба. – Ты… угрожать будешь? – выдало это чудушко. Я так охренел, что даже растерялся на мгновение. – Я не позволю, – голос дрожал, – я не… – Долбанулся, что ли? – я резко перебил его. – Я себя уважаю. Он как-то моментально сдулся, ссутулился, сказал тихо, сбивчиво: – Я просто… к этой должности несколько лет шёл. – Не собираюсь я тебя палить. Ты ж сам видишь, что это случайность. Он вздохнул, буквально схватив воздух ртом, а я добавил: – Её выставил, потому что… ты ж вон серо-буро-малиновый, сам того гляди запалишься. – Прости, Дим, я… давай выпьем? – он вскочил, чуть ли не подбежал к шкафу, открыл и вытащил оттуда бутылку виски. Я опять обалдел и едва сдержался, чтобы не заржать. – Не, я за рулём. – А-а… – он поставил бутылку на место, закрыл дверцу и вернулся за стол. – Дим, я тогда… ты прости меня… – Забыли. Я уже начал напрягаться. Разговор надо было как можно быстрее сворачивать. – У меня после тебя никого не было, – выдохнул он, как в омут нырнул. Чуйка меня не подвела. Угу, только не потому, что ты весь такой влюблённый и забыть меня не мог. А потому что с такими заёбами никому не упирался. Особенно парням, которые нормальные отношения ищут или хотя бы встречи регулярные, а не шпионские игры и танцы с бубнами. – А ты сейчас?.. – У меня сейчас серьёзные отношения, – на корню оборвал я его поток мечтаний. Он кивнул несколько раз, как болванчик. – Серёг… – начал я, но называть его так уже показалось глупостью, и я уточнил: – Юр? Он снова кивнул, теперь со вздохом. – У тебя работа новая. Сам говоришь – вложился сильно. Расставляй приоритеты. Не надо тебе сейчас ничего… лишнего, – я с трудом подбирал слова, чтобы, с одной стороны, успокоить нервного замдира, с другой – не сорваться на грубость в отношении труса, который хотел и рыбку съесть, и на хуй сесть… в прямом смысле. Ещё рассказал, что никакой я своей коллеге не начальник, что придумали стандартную схему, для «дожать клиента». И мне глубоко похуй, будет он с нами работать или нет. Чтобы решал сам, как удобнее ему и выгодно для его компании. Это помогло. Он как-то воспрял духом, приосанился даже, практически включил «лицо, принимающее решения». Но о том, что подумает, посмотрит, всё-таки пробубнил невнятно. Я стал прощаться, сославшись на то, что коллегу выставил – нехорошо получилось, грубовато, – и ждёт она меня. Юрий Владимирович подорвался с места, опять засуетился. Обещал подумать о работе с нами уже уверенней. Нервно хохотнул, что я не стал бы работать в плохой фирме. И, в конце концов, опять выдохнул: – Спасибо тебе, Дима. Я «надел» улыбку лучшего менеджера года. – Пожалуйста, Юр. Удачи тебе, – пожал протянутую мне руку. Холодную, подрагивающую, но, слава богу, хоть не потную. Коллеге я кое-как оправдался тем, что сразу «прочитал» клиента. Мол, ты же видела, какой нервный. Возможно, кто-то накрутил перед этим, или не ждал двоих. В общем, я наскоро принял решение поговорить с ним наедине. Помогло не особо, но рассмотреть предложение обещал. Я ещё добавил, что она была права – мужик сложный, но работать можно. Она поблагодарила меня. Правда, в данном случае я ей не помог, хотя кто знал. В любом случае, виноватым я себя никаким боком не чувствовал. На работу возвращаться мы уже не стали – близился конец рабочего дня – незачем особо было, да и в пробках потом толкаться не хотелось. Я высадил коллегу у торгового центра – что-то она хотела там купить – и поехал домой, чтоб переодеться и оставить машину. Случайная неприятная встреча с бывшим сексуальным партнёром не добавила мне настроения. И рабочие переговоры, по сути, сорвались. Я всё больше волновался перед встречей с Саней, но почему-то, собираясь, то и дело возвращался мыслями к «Сергею». Этот нежданный привет из прошлого вызывал противоречивые эмоции. С одной стороны сегодняшнего Юрия Владимировича было жаль. С другой – тоже жаль, но в смысле жалкости. Он отрекался от своего «я» ради пресловутого «как у всех». Завёл семью, рвался по карьерной лестнице, потому что так было надо. Тем самым окончательно хороня свои истинные желания и закапывая даже тропинки на пути к ним. И как бы его душа ни рвалась на свободу, всё, что он мог себе позволить – редкие попытки заглянуть в замочную скважину. Но ведь я в своё время не брезговал встречаться с такими. Можно было обосновать и оправдать это десятками «потому что». Но факт оставался фактом. Найдя любовь и доверие, я сломал их в одночасье. И теперь «выл на луну», бездействуя. Оправдывал себя, порождённой пьяным угаром, тварью. Нахуй! Я верну Саню. Сколько бы сил и времени не потребовалось. Хоть всю жизнь буду пытаться. Доказывать ему, что второй шанс со мной возможен. Вымаливать дать мне его. Всё построю заново. Я надел чёрную рубашку, которую Саня подарил и чёрные джинсы. Да, я понимал, что и заметит, и поймёт. Пусть. Да, делал это для него и не собирался скрывать. Хотел, чтобы он вспоминал нашу жизнь. Я поступил с ним омерзительно, и не было этому никаких оправданий. Но четыре года нашего «мы» были наполнены теплом, радостью, взаимной нежностью и любовью. В том же сексе, изучив друг друга, казалось бы, вдоль и поперёк, мы не остыли, не отдалились. Я даже как-то вдруг понял, что мы могли бы меняться ролями, если бы он захотел. И не для того, чтобы угодить или добавить разнообразия. Просто искренне думал, что с Саней абсолютно всё было бы в кайф. И даже сказал ему об этом. Но тогда мы валялись расслабленные после очередного сексуального марафона. И Санька показательно застонал: – Я не могу, ты меня заездил. – Я? А кто на мне наездником ска… – Хва-атит, – перебил он меня, – дай передохнуть. Наши ласки и разговоры после секса нередко подводили нас ко второму кругу. А в тот раз мы уже, действительно, были выжаты досуха. Но я видел, что Сане очень приятно было слышать такое признание. Уже подходя к Илюхиному дому, я с грустной улыбкой понял, что пришёл на час раньше назначенного времени. Мы с Саней почти всегда приходили последними. По разным обстоятельствам, понятное дело, но порой уже было неудобно, что опаздывали, причём нередко сами не понимали почему. Вроде всё запланируем нормально, но нет, обязательно что-то нас задержит. Для друзей это даже стало поводом для приколов. – Кто из вас сегодня дольше платье выбирал? – стебал нас Славка ещё в прихожей. Последним свинством стало бы сейчас – развернуться и уйти. Но именно такая мысль заставила меня замедлить шаг, а потом удлинить свой путь. Я повернул к соседней девятиэтажке, обойдя которую, вышел бы к дому друга с другой стороны. Идя медленно, давал себе несколько минут для того, чтобы подумать, точнее, выгнать мысли об уходе. В голове мелькали картины встреч с друзьями, на которые мы с Саней приходили вдвоём. Болтали, рассказывали или планировали что-то всегда с естественным словом «мы». Сидели рядом, а то и обнявшись. Если, наевшись, усаживались на диван, я сразу притягивал Саню ближе. Бывало, он облокачивался на мою грудь, и я моментально обнимал его. В начале наших отношений, мы умудрялись даже обжиматься по углам, как подростки, которым не хватало места и времени, чтобы насладиться друг другом. Теперь всё изменилось. Естественно, Саня не сядет рядом со мной. На мгновение задумался о том, какое же место он выберет. Но тут же понял. Выбор был простой. Санька всегда садился слева от меня. А рядом с ним сидел Петька. Теперь наверняка около меня будет он или Дэн, а Саня сядет между ними и Марком с Лёхой. Тоже не худший вариант. «Случайно» прикоснуться не получится, зато можно будет смотреть почти глаза в глаза. Но что это давало? В очередной раз увидеть холодный, равнодушный взгляд? Просто полюбоваться на теперь уже не моего Саню, чтобы подрочить ночью, уткнувшись носом в его футболку. Так это я и так мог, вспоминая его куда более «светлый образ». А при парнях ещё и нужно было держать лицо. Нет, я не стремался друзей, не боялся осуждений. Илья всё правильно сказал – они не хотели выбирать. И мы с Саней, что бы ни произошло между нами, для них останемся близкими друзьями. Тем не менее, для них наше расставание тоже меняло многое, даже тот же формат общения с нами. Уже не могло быть – «у вас, вам, вы». Теперь каждый из нас был сам по себе. Но на общих встречах и нам с Саней придётся как-то… Вдруг поймал себя на мысли, что не знаю какое слово подобрать. В итоге мелькнуло лишь одно – контактировать. Также я знал совершенно точно, что и Саня думал об этом. Возможно, ему было ещё сложнее, ведь он, не то что разговаривать, а даже видеть меня не хотел. Всё это вымораживало, раздражало, заставляло метаться в сомнениях. Но с другой стороны, для меня это было единственной пока возможностью видеть Саню. Я помнил, как ждал эту пятницу, как безумно скучал по нему. Нужно было собраться и как-то пережить первый раз. И сделать всё, чтобы он стал, если не последним, то хотя бы одним из единичных случаев. Тем более сегодня было предостаточно «отвлекающих факторов». Новый человек появился в компании, Марк с Лёхой расскажут о поездке. Да и, зная своих друзей, я понимал, что они сделают всё возможное, чтобы никто никакого дискомфорта не чувствовал. Домофон звонил довольно долго, прежде чем я услышал сигнал. Зато поднявшись на площадку, заметил уже открытую дверь. Зайдя в квартиру, я увидел Петю с тряпкой в руках. Он махнул ею и раскрыл вторую ладонь, мол, не могу пожать тебе руку: – Привет, Дим, закрывай, проходи. У нас тут локальный армагеддон, – слова давались ему с трудом. Он то и дело как-то странно хмыкал. Ощущение было такое, что не мог остановиться, чтоб не рассмеяться. Он развернулся и пошёл на кухню. Оттуда я тоже услышал смех, видимо, его парня и неразборчивое бурчание Славы. Когда я туда зашёл, в глаза не бросилось ничего страшного. Петька уже прошёл глубже и протирал подвесные ящики. Славка стоял спиной ко мне, тёр плиту и недовольно бубнил себе под нос. Я разобрал только: «Ржут они, бля…» Дэн стоял у раковины и вытирал руки полотенцем – наверняка только что помыл их. Он уже не смеялся, но улыбался широко. У меня мелькнула мысль вопросом: «Взорвалось что-то на плите у них, что ли?» Дэн поздоровался, шагнул мне навстречу и протянул руку: – Денис, можно Дэн. – Дмитрий. Сокращай, как больше нравится, – пожал я его руку, тоже улыбаясь. В реале он был даже привлекательнее, чем на фото. Широкая улыбка очень шла ему. Кожа была гладкой и светлой, особенно на фоне чёрных волос и глаз. Черты – будто выточенные из слоновой кости. Что-то во всём образе было аристократичное, что ли. Однако не ощущалось никакой заносчивости или высокомерия. От него веяло уверенностью, самодостаточностью и при этом теплом. – Уже везде оттёрли, вроде, но всё равно аккуратней, не испачкайся, – сказал мне Дэн. – Чем? – успел спросить я.