До выпускного 217 дней
10 ноября 2019 г. в 07:39
Он зашёл в переполненный класс и, не поднимая глаз с собственной обуви — чёрных мартинсов чуть выше щиколотки — проследовал к своему месту.
Ему принадлежала последняя парта в самом дальнем углу кабинета, чему он был несказанно рад. Можно было спокойно заниматься своими делами, не опасаясь, что кто-то заметит. Учителя, одноклассники — все в отдельном мире, который остался впереди, когда Патрик выпал оттуда, оставил их всех и забыл.
Сегодня никто не обращал на него внимания, что тоже было хорошо. Школьные задиры не пристали к нему из-за «женских» джинсов. Придурок Пит Вентц не полез со своими дурацкими шутками. Неужели наконец получится провести спокойный день? Неужели впервые за двенадцать лет обойдётся?..
Внезапно загорелая рука опустилась на парту перед ним, заставив вздрогнуть. Чёрт. Он ведь даже не успел приготовиться к предстоящей биологии.
— Привет, малыш, — своим типичным нагловато-задиристым тоном поздоровался Вентц, нависая над партой. — Чё, как?
«Боже, да оставь ты меня в покое», — подумал Патрик, ежась, будто от холода, хотя в своей любимой бардовой кофте он уж точно никак не мог замёрзнуть.
Пит Вентц не принадлежал к тем, кто гнобил его каждый день за «женскую» одежду, так что у Стампа не было никаких причин его ненавидеть. Он и не ненавидел. Но терпеть не мог, когда Вентц к нему подходил. Потому что тот нашёл другой, более хитрый способ насмехаться над ним.
— Привет, — тихо ответил Патрик, глядя на его руку, но никак не в глаза.
Вентц следил за ним. Очень внимательно. Даже очки в толстой чёрной оправе и чёрная федора не могли избавить от сковывающего чувства, будто за тобой кто-то наблюдает.
— Слушай, чувак, — возбуждённо начал он, — я недавно узнал, что моя мать умеет гадать по руке. Ну, типа, знаешь, по линиям на ладони, — Патрик хотел дерзнуть, что ему не нужно объяснять такие простые истины, как маленькому ребёнку, но промолчал, решив, что это может плохо закончиться для него. Каким бы придурком со странными шутками ни был Вентц, его растянутая майка совершенно не скрывала сильные руки. Патрик предположил, что у него даже есть кубики пресса и с ужасом обнаружил, что не может перестать думать о кубиках пресса Пита Вентца. — Так вот, это передаётся по наследству. Это реально круто. Она посоветовала мне потренироваться на ребятах из школы, — он оглянулся на друзей. Брендон Ури и Джозеф Троман, другие два идиота, окружали парту Пита прямо в центре класса. Стамп бросил на них взгляд голубых глаз подобно зверьку, загнанному в угол, но те лишь улыбнулись. — Брен и Джо сказали, что я реально хорош в этом. Давай ладонь, — он протянул свою свободную руку.
Патрик поднял на него глаза. Положить ли тыльную сторону ладони в его руку или отказаться? Согласиться или послать?
Ладно, что Пит Вентц может сказать ему плохого? Он уж точно не скажет ничего хуже, чем-то, что говорят задиры. К насмешкам с его стороны Патрик давно привык. Так почему бы и нет?
Он неохотно протянул правую руку. Пит просиял, но попытался скрыть это, как и сбившееся дыхание. Осторожно, словно лепесток розы, он взял руку Патрика и поднёс ладонь к себе — не слишком близко, чтобы ещё сильнее не смутить парня. Всё-таки гвоздь программы ожидал его в конце.
Показательно нахмурив чёрные брови, Вентц задумчиво сказал:
— Так, я вижу «отлично» за контрольную по испанскому, — Патрик едва заметно улыбнулся, следя за движениями глаз и изменениями выражения лица одноклассника. — Вижу успехи в любой деятельности. Здесь сказано, что, если ты начнёшь сегодня заниматься чем-то новым, у тебя всё будет очень хорошо получаться, — Стамп снова почти улыбался. Ему купили гитару, и как раз сегодня он собирался начать учиться на ней играть. — Так, тут что-то странное насчёт любви… — Вентц ещё сильнее нахмурился и провёл пальцем по линии на ладони Патрика, убрав руку с его парты.
Он чуть инстинктивно не сжал руку в кулак, но вовремя заблокировал этот порыв. Щекотно же, чёрт возьми.
Что-то странное насчёт любви? Ага, сейчас начнутся шутки про сексуальную ориентацию. Да-да, знает Патрик, что похож на гея-трансгендера. Зато его каминг-аут не станет ни для кого сюрпризом. Кроме, разве что, родителей. Хотя…
— М-м-м… — Пит положил четыре пальца на ладонь Стампа, стараясь как можно дольше изображать усиленную мозговую деятельность, чтобы легально прикасаться к нему. — Здесь сказано, что любовь где-то рядом, она буквально… — он помолчал несколько секунд, растягивая интригу. Патрик, сам того не замечая, прожигал его внимательным взглядом. — Прямо перед тобой!
Пит отпустил его руку, и Патрик резко её одёрнул — возможно, немного более резко, чем стоило бы. Краснея, он внимательно уставился на парня перед собой, который смотрел так же внимательно, уже осознавая собственную неосторожную ошибку. Да, из ситуации нужно было выруливать.
— Сходим куда-нибудь сегодня? — предложил Вентц и улыбнулся своей фирменной лучезарной улыбкой. Друзья говорили, что этой улыбкой он покорит кого угодно, даже забитого недотрогу Патрика. Пит отвечал, что дружит с отморозками, раз они позволяют себе так называть парня, в которого он несколько лет влюблён. М-да, славное время, весёлая дружба…
— Я… — снова ёжась и краснея, протянул Патрик, перебирая в голове возможные поводы для отмазки. Так, никаких контрольных на неделе не планируется. Мама работает до позднего вечера, и Вентцу, одно время следившему за их домом в качестве очередной шутки, это прекрасно известно. Посидеть с сестрой? Глупости. Сестра старше него на пять лет и учится в другом городе. Приедет на один день? Ещё глупее. Это не каникулы, не праздники и не выходные, так что у сестры нет причин бросать учёбу и переться сюда. А что насчёт брата?..
Прозвенел звонок. Брендон и Джозеф разошлись по своим местам. Пит тоже, наконец, отвалил и сел за свою парту, оставив Патрика смущаться в одиночестве. Учитель вошёл в кабинет одновременно со звонком.
Пит не ошибся, когда сказал, что за тест по испанскому у Патрика «отлично». Что ж, может, он не ошибся и с последним прогнозом?..
Пока учитель объяснял новую тему, Патрик Стамп, сидя в своём углу, думал о кубиках пресса Пита Вентца — парня, задолбавшего его со своими дурацкими шутками.
А шутками ли?