— Боже! Да ты издеваешься надо мной, Намджун! — послышался голос Юнги с другого конца звукозаписывающей студии Big Hit.
Хосок нервно усмехнулся.
— Опять что-то не поделили.
— Сколько это еще будет продолжаться? — спросил Чимин, — Каждый день одно и то же… То Юнги снова не понравится песня Намджуна, и они устроят скандал на тему «что такая бездарность вообще здесь делает?», то Намджун публично назовет Юнги «не смыслящим ничего в настоящем рэпе андерграудным говном», и они чуть ли не подерутся прямо перед директором. Я, честно говоря, удивлен как им удается выглядеть перед камерами лучшими друзьями. Это действительно вводит в тупик.
— Да, меня тоже поражает эта их способность… — задумчиво протянул Хосок.
Воцарившуюся тишину нарушил звон разбившегося стекла.
— Ты бы знал, как я устал от этих двоих, Чимин-и…
***
— Да пошел ты нахуй, уебок! Этой компании будет лучше, если ты свалишь восвояси!
Наглая ложь. Вряд ли Big Hit долго протянет без своей главной звездочки — Мин Юнги, более известного как Шуга из БТС. Один из самых популярных айдолов компании (популярнее только Чимин, но об этом позже) и топовый продюсер Южной Кореи, Юнги был нарасхват, даже несмотря на его чересчур прямолинейный характер и любовь быть правым во всем. Big Hit это знали, и Намджун это знал, так же как и сам Мин. Поэтому, вместо ответа, тот лишь усмехнулся.
— Если это так, то, будь добр, передай менеджерам-хенам, что я ушел. Когда вернусь, не знаю, — все так же с усмешкой проговорил Шуга, натягивая свою черную кожанку.
— Куда это ты собрался?! — воскликнул Намджун, — Нам через пять часов нужно быть уже в аэропорту!
— Ты же сам сказал, что моя эгоистичность и безответственность лишь мешает тебе и Хосоку. Считай, что я делаю вам одолжение, позволяя самостоятельно провести концерт в Японии без «грубого и эгоистичного хена», — с этими словами Юнги быстро зашнуровал свои кеды и, обойдя осколки, которые раньше были его кружкой, громко хлопнул дверью, оставляя удивленного и раздаженного одногруппника внутри.
Юнги шумно выдохнул. Когда он только познакомился с Намджуном и Хосоком, то безумно обрадовался, что ему в одногрупники не подсунули каких-нибудь тупых и ленивых бездарей, которые ничего из себя не представляют, но хотят стать знаменитостями просто, чтобы быть ими.
Юнги уже был раньше знаком с подобными айдолами и не хотел повторять тот опыт. Намджун и Хосок с первого дня производили впечатление трудолюбивых и талантливых личностей. У них был схожий вкус в музыке и общие цели. Поэтому Юнги и думать даже не мог, что у них могут возникнуть конфликты, помимо тех, что появлялись при выборе фильма в те редкие дни, когда они могли себе позволить отдохнуть.
Однако, чем больше они сближались и проводили время вместе, тем больше они узнавали характер друг друга.
Хосок был тем еще чистоплюем, который готов был устроить целый скандал из-за одной не помытой кружки. Шуга и РМ вошли в положение друга и честно пытались соблюдать чистоту и в общей гостиной, и на кухне, и даже в собственной комнате, но из-за врожденной неряшливости Нама и склонности Юнги во время творческого процесса устраивать вокруг себя целую свалку из исписанной бумаги, получалось это довольно паршиво.
Но если, чтобы помириться с Хосоком, достаточно было лишь убрать за собой и извиниться, то в ссорах с Намджуном так просто дело не заканчивалось.
Никто из мемберов не мог сказать, когда начались их чуть ли не каждодневные скандалы. Просто в один момент Намджун посчитал, что он как лидер обязан заботиться о своих одногруппниках и начал следить за их питанием, сном и нагрузками, дабы не переутомлять их. Тут возникает закономерный вопрос: так в чем собственно дело? Что плохого в том, что Ким переживает за здоровье друзей? «Ничего», — скажете вы. «Какого хуя?» — сказал Шуга.
Мин Юнги с пятнадцати лет был независим от общества, всегда старался решать свои проблемы самостоятельно и не позволял никому о себе заботиться. Он просто не привык, что кому-то может быть не похуй на него. Еще Шуга не любил, когда ему указывают и дают советы, которые он не просит, а заботу Намджуна он расценивал именно как указания. «Садись и поешь с нами, хен. Тебе нужно больше питаться», «Не задерживайся в студии, хен, тебе нужно больше спать». Ох, как же все это выводило Мина из себя. Спустя какое-то время он стал огрызаться на Намджуна, а тот, не понимая, что не так он сделал, стал считать, что их довольно-таки быстрый прорыв на верхушку корейской поп-сцены вскружил голову, жившему раньше в нищете и безызвестности Юнги, и тот просто-напросто зазвездился.
Так, слово за слово, и они уже наговорили друг другу столько гадостей, что простым «прости» ничего не исправишь. Во всяком случае они думали именно так. Юнги не умеет правильно принимать заботу, а Намджун не привык перед кем-то оправдываться.
Забив на лифт, парень быстрым шагом стал спускаться вниз по лестнице, перепрыгивая ступеньки, мечтая уже выйти на улицу и сделать так необходимый сейчас глоток свежего воздуха. Лестничные пролеты мелькали перед глазами, так же как и мысли в голове.
Опять сорвался.
Юнги уже почти был у выхода, когда его окликнул знакомый голос.
— Ты куда?
Он обернулся. Окинул быстрым взглядом Хосока и нервного Чимина (он всегда его побаивался), вытащил сигарету, зажатую между зубами, и ответил:
— Да так. Выйду прогуляться.
Чон взглянул на часы, нахмурился, снова посмотрел на нервного парня.
— В два часа ночи? Один? Без охраны? — удивился Хосок.
— Ага.
Брюнет тяжко вздохнул.
— Юнги… Я понимаю, что вы не очень ладите с Намджуном в последнее время, но если ты хочешь отвлечься, то всегда можешь поговорить со мной. Тебе не обязательно посреди ночи без охраны идти непонятно куда и подвергать себя опасности. Ты же знаешь, что я всегда тебя выслушаю.
— Я знаю, — весь напряженный вид Мина смягчился, теперь он был похож на побитого котенка (Хосок внутренне умилился с такого сравнения), — но мне это нужно. Прошу не переживай, меня никто не узнает.
Юнги натянул черную маску и вышел из здания.
***
Чонгук соврет, если скажет, что не помнит как это все началось. Он помнит. И очень хорошо.
Это был обычный день, который ничем не отличался от остальных. Разве что, Тэхен вместо того, чтобы трещать о новой видеоигре, в которую «они обязаны сыграть, я тебе говорю, это лучшее, что случалось с нами», теперь без остановки говорил о своей девушке, некой Наен — новенькой в школьном театральном клубе, членом которого является сам Тэхен. Друг был в отличном настроении и не переставал улыбаться, и Чонгук был счастлив за него, правда. Но выслушивать в сотый раз о том, какая Наен красивая и какой у нее милый смех, было невозможно.
Поэтому Чонгук переключил свое внимание на одноклассниц, сидевших позади него. Вообще он не часто общался с кем-то из класса. Уже год прошел с тех пор, как он переехал в Сеул и перевелся в эту школу, но завести друзей, с которыми можно провести время вне школы он так и не смог. Разве что Тэхен. Но этот парень не считается, с ним Чонгук был знаком еще до переезда. Но вернемся к одноклассницам.
До Минсу и Ким Чаен — две активистки класса. С ними нельзя было не общаться. Такие жизнерадостные и общительные. Они способны разговорить даже самого нелюдимого их одноклассника. Обычно на переменах девочки были заняты самой разной работой: составлением списков различного характера, сценариями мероприятий и прочей не представляющей для Чонгука интереса ерундой.
Однако, сейчас они были заняты тем, что рассматривали что-то в телефоне Минсу и глупо хихикали над чем-то. Чон подался поближе.
— Ты видела их фотографии с последней фотосессии? — спросила До Минсу у Ким Чаен, глядя восторженными глазами в новенький смартфон.
— О, да! Они там такие горячие. Особенно Хосок. Ему так идет красный цвет волос, надеюсь его не скоро перекрасят, — ответила девушка.
— Ты права, он красавчик. Но все же блондинистый Шуга мне понравился куда больше. О, Боже… Как же дождаться камбэка? — страдальчески спросила Минсу и тяжко вздохнула.
— О чем сплетничаете? — все-таки решил заговорить Чонгук, привлекая к себе внимание отвлеченных одноклассниц.
Девочки, копируя мимику друг друга, вопросительно изогнули брови.
— Да так. Вряд ли ты хоть что-то поймешь…
— Эй! Почему это?! — обиженно воскликнул Чон, — чего вы можете такого сложного обсуждать, что я не пойму?
— Ты знаешь БТС? — насмешливо спросила Чаен и, поймав растерянный взгляд Гука, усмехнулась, — вот именно. Нам не о чем говорить.
Чонгук подался вперед и немного в бок, чтобы видеть изображение на телефоне, опираясь на парту. Там была фотография трех парней, смутно знакомых Чону. Парни стояли в расслабленной позе, смотря в камеру. Самый высокий имел странную прическу, которая школьнику абсолютно не понравилась, и он переключил внимание на красноволосого. Чонгук догадался, что это его волосы восхваляла Чаен. Он не мог не согласиться, этот цвет и впрямь ему очень шел. Но по-настоящему его вниманием смог завладеть лишь последний парень. Его кожа на фоне темной комнаты была до неправдоподобия белой, также как и его волосы. Он был низким, а его глаза были схожи с лисьими. Он насмешливо смотрел в камеру и будто говорил: «Я знаю, что ты пялишься на меня». И Чонгук действительно пялился. Пока его не прервала Минсу.
— Чего завис? Увидел кого-то знакомого?
Чонгук сморгнул и сел обратно на свое место под пытливым взглядом девушек и Тэхена, бросившего попытки привлечь к себе внимание друга.
— Да. Я видел их по телеку.
Пиздеж.
— Очередная группа для малолетних девочек.
— Ну да, ну да, как скажешь, — лишь усмехнулась Минсу.
Прозвенел звонок. Чонгук сел на свое место и приготовился к уроку.
***
Не прошло и недели, как Чонгук обнаружил себя, сидящим за компьютерным столом и гуглящим название группы, о которой тогда говорили Минсу и Чаен. Он долго сопротивлялся. Но образ парня с белоснежной кожей никак не выходил из его головы. Чонгук убеждал себя, что это только из-за скуки и интереса. Выпускные экзамены еще не скоро, в спортзале, в который он обычно ходит, затеяли ремонт, а Тэхен постоянно занят со своей девушкой. Ему просто скучно и нечем заняться.
Да, именно так.
Успокоив себя этим, Чонгук вернулся к поисковику.
***
Прошло уже два года, а Чонгук все так и смог понять: что пошло не так?
Когда его увлеченность музыкой превратилась в одержимость человеком, который ее исполняет?
Чонгук заслушал до дыр все три альбома группы и микстейп Агуста Ди. Пересмотрел и сохранил себе на телефон, наверное, все его фотографии, попавшие в сеть. Некоторые из них он даже (!) распечатал и повесил над рабочим столом. Мин Шуга — был одним из самых талантливых и красивых айдолов на современной кпоп-сцене, по мнению Чонгука, и он не переставал убеждаться в этом после каждого индивидуального или же группового интервью.
То, что он говорил, как он мыслил, его отношение к своей работе и наслаждение, с которым он делал музыку, заставляло Чонгука испытывать восхищение к этому человеку.
Чон пытался убедить себя, что он заинтересован в Юнги только как в исполнителе и поначалу действительно воспринимал его как пример для подражания. Чонгук ведь тоже мечтает стать музыкантом в будущем.
Но позже, когда стал просыпаться в поту и со стояком из-за снов с участием рэпера, понял, что это не совсем так.
