С судьбой по соседству

       Сбитое дыхание, поскрипывание старенького дивана, хлюпающие звуки смазки и низкий голос, шепчущий ругательства всякий раз, как Чонгук делал резкое движение тазом, раскрашивали полумрак комнаты яркими вспышками. Тэ лежал на спине с высоко задранными ногами и отчаянно цеплялся руками за углы подушки, словно это могло дать ему хоть какую-то опору. Голова кружилась от нехватки кислорода, а внутри все так и пульсировало от возбуждения и удовольствия. Гуки ритмично и немного монотонно двигал бедрами, словно был секс-машиной, вгоняя свой огромный член в задницу любимого хена. Он специально входил под определенным углом, чтобы доставить как можно больше наслаждения.        Юноша уже хорошо изучил тело своего парня, и его пытливый ум побуждал пробовать все больше новых поз и ласк, запечатлевая их в мозгу возбуждающими воспоминаниями и аккуратно раскладывая по полочкам сознания. Например, он запомнил, что Тэхену ужасно нравилось, когда во время анального секса обязательно трогали еще и спереди, поэтому Чонгук периодически прикасался пальцами к покачивающемуся от толчков чужому пенису и настойчиво ласкал его, пока тот не выстреливал спермой, пачкая живот. А еще ТэТэ любил, когда трогали его соски губами или пальцами – не важно… Он вообще был дико чувствительный почти везде: внутренняя сторона бедер, шея, линия позвоночника, живот, уши… Этот список можно было бы продолжать и продолжать. И Чонгук любил исследовать эти эрогенные зоны возлюбленного своим языком, проводить мокрые линии между ними, соединяя, словно созвездия.        — Ты такой красивый, Тэхени-хен… — хрипло прошептал Гуки, наслаждаясь выражением его красивого лица.        Закушенная губа, полуприкрытые веки, из-под которых влажно блестели светлые глаза, юркий язычок, периодически пробегавший розовым кончиком по сухим губам, прилипшие ко лбу мокрые волосы и огненный румянец на бархатистой коже щек… Тэхен и правда был невыносимо прекрасен, особенно когда не контролировал себя и отдавался наслаждению с головой. Если бы он был девушкой, Чонгук был уверен, что все равно влюбился бы в него, потому что не важно, какого он пола. ТэТэ был вне гендера.        Когда до оргазма оставалось всего ничего, завибрировал брошенный рядом на постели телефон Тэ. Гуки кинул быстрый взгляд на экран и злобно закусил губу. На дисплее высветилось имя Сокджина. Тэхен же даже не попытался узнать, кто звонит, лишь немного сжался внутри.        Неконтролируемая ревность и странное чувство превосходства от того, что именно его, Чонгука, выбрал прекрасный, хоть и своенравный Ви, крольчонок увеличил амплитуду и темп своих движений, приподнимая бедра старшего еще выше. Телефон не унимался и неприятное дребезжание теперь переплелось с низкими стонами Тэхена. Гуки чувствовал, что тот сейчас кончит, поэтому обхватил рукой чужой член и сжал у самого основания.        — Блядь, Гуки, что ты творишь? — заметался на постели Ви. — Я почти…        — Ты не кончишь, пока я не позволю, хен.        Телефон наконец-то заткнулся, но юноша все равно уже настроился доказать, кто тут главный альфа-самец. С каждым новым громким шлепком своего паха о вспотевшие ягодицы Ви, Чонгук все яростнее вбивался в хлюпающую дырочку.        — Отпусти! — попытался скинуть со своего члена его руку Тэхен.        — Назови меня папочкой…        — Ты мелкий…        — Назови или кончишь очень не скоро.        — Аргщ… — Тэ выгнулся в пояснице, пытаясь справиться с сводящими с ума ощущениями в паху, но ничего не получилось.        — Кто твой папочка, Тэхени? — облизнулся Чонгук, специально не прибавляя к имени старшего «хен». — Если ты скажешь, я тут же позволю тебе кончить.        — Мелкий засранец…        Телефон снова начал звонить. Это опять был Джин.        — Говори! — Чонгук не понимал, почему его так бесит, что его парню названивает этот хлыщ.        — Чонгук, ты мой папочка… — пискнул Тэхен, поняв, что оскорблениями свободу своему пенису не обеспечит. — Ты мой папочка. Доволен? Пожалуйста, дай мне кончить…        И крольчонок, победоносно улыбаясь, наконец убрал свою горячую руку с члена Тэ. Оргазм настиг старшего моментально. И это было что-то с чем-то. Такого всепоглощающего разум и сознание кайфа он еще не получал. Сперма хлынула наружу тугими толчками, и ее было так много, что казалось, что она никогда не прекратит покидать измученное ласками тело.        Чонгук, глядя на кончающего хена, от того, как тот сжимался внутри, тоже излился в презерватив. Долго сдерживаемое возбуждение дало о себе знать. Поэтому сразу же после оргазма захотелось грохнуться в обморок.

***

       Тэхен снова не взял трубку. Джин закусил губу и посмотрел на дисплей своего телефона. Вот ведь! И куда это он свалил, собрав свои вещички, пока старший был на учебе? И даже не предупредил! Айщ! Как же бесит!        Намджун по этому поводу ничего не думал. Ему было все равно, куда там свалил младший. Его волновал лишь его собственный сосед, который уже несколько дней не показывался в общежитии.        — А вдруг они сейчас вместе? — не выдержал Сокджин, расхаживая по опустевшей комнате. — Тебе пофиг?        — Мне не пофиг, — вздохнул староста. — Даже если это и так, то что мы можешь сейчас сделать?        — Ну, нам нужен тот, кто может знать, где они!        — Окей, допустим, мы знаем, что дальше?        — Вернем их! — закусил ноготь на большом пальце Джин.        — Ха, ты в своем уме? Они же не дети, — Намджун откинулся на кровати друга и задумчиво посмотрел в потолок. — Как мы сможем это сделать?        Конечно, он был тоже подавлен. Чонгук наверняка сейчас прыгал на члене Тэхена и стонал своим нежным голоском, как самая заправская шлюха. От таких мыслей внутри все скручивалось в тугой узел из ревности и злобы. Как бы он хотел, чтобы этот крольчонок хоть разочек оседлал и его дружка. Хотя одного раза будет недостаточно. Джун мечтал встречаться с младшим, просыпаться с ним обнимку, целовать по утрам, зарываться пальцами в его шелковистые волосы и делать с ним такие вещи, при мысли о которых в трусах становилось тесно. Да, староста на досуге не справился с искушением и посмотрел гейское порно, а потом кое-что почитал, а потом еще почитал и дочитался до того, что пришлось дрочить. После всего этого Чонгук казался еще более желанным и соблазнительным.        — А что если действовать через их родителей? — Джин был в каком-то отчаянии.        Ни один из его любовником в прошлом, хотя Тэхен никогда и не был им, не вызывал в нем столько трепета и желания. Старший понимал, что влюбился в этого капризного парня, как мальчишка. И не просто влюбился, а буквально стал им одержим. Сдайся ТэТэ, быть может, и потерял бы всю свою привлекательность в глазах Джина, но, оказывая отчаянное сопротивление, стал просто охренительно сладким и запретным плодом, который хотелось во что бы то ни стало сорвать и вкусить.        — Ты думаешь, они нам потом «спасибо» скажут?        — Нет, но…        — Мы, может, и принесем им проблем, они расстанутся, но в их глазах мы тоже будет теми еще паразитами.        — А если они ничего не узнают? Попросить их предков ничего не говорить им о тех, кто их сдал.        — Хм… Это может сработать. Ну, по крайней мере, что нам еще терять? Итак, с чьих родителей начнем?        — С родителей Чонгука. Тэхеновы могут быть в курсе, что их сынок заднеприводной.        Намджун кивнул. Отчаянные времена требовали отчаянных мер.