С судьбой по соседству

       Тэхен усмехнулся, глядя на своего ебненького бойфренда: по-детски надутые губки, большие круглые и полные наивности глаза, носик-кнопочка и нежные щечки, еще не потерявшие детской припухлости, что так и хочется их потискать. Сложно воспринимать его слова всерьез, тем более сказанные таким тоном.        — Нет, — просто ответил старший и тронул Чонгука за подбородок.        Тот недовольно дернул головой, отстраняясь.        — Разве тебе не нравится, когда именно я сверху? — спросил он.        — Нравится, — Тэхен притянул младшего к себе и горячо зашептал в самое ухо, едва касаясь его губами. — Ты же знаешь, что я обожаю твой член, но еще мне нравится то, когда ты время от времени оказываешься подо мной и стонешь так сладко… — ровные белые зубы слегка прикусили порозовевшую мочку вместе с пирсингом, явно желая подразнить и лишить равновесия.        Чонгук тяжело задышал, плавясь от этих прикосновений. Уши были его эрогенной зоной, а когда их вот так ласково трогал и теребил ТэТэ, вообще тушите свет. Старший перешел зубами на хрящик и, нежно его покусывая, начал массировать затылок юноши рукой.        — Хен, не надо… — прошептал тот, чувствуя, что не может больше сопротивляться удовольствию. Так хорошо, так сладко…        Другая рука Тэ легла между чуть расставленных в стороны ног младшего, прямо на выпуклый пах.        — Знаешь, я вообще-то планировал побыть сегодня снизу, но раз ты решил начать загонять меня в какие-то рамки, то мне теперь безумно хочется самому трахнуть тебя.        Чонгук сглотнул. Он тоже теперь очень хотел, чтобы любимый хен взял его сзади, хоть это и казалось чем-то стыдным и неправильным. Он же тут альфа-самец, на минуточку. Или нет?        Время словно остановилось для этих двоих. Мягкие горячие губы старшего выцеловывали мокрый узор где-то за ухом, плавно опускаясь на шею и плечи Чонгука, а руки с тонкими, изящными пальцами незаметно скользнули под футболку и теперь впивались в бархатистую кожу, словно пытались проникнуть под нее.        Гуки казалось, что он плавится от этих настойчивых ласк и совершенно не может им сопротивляться, как планировал вначале. В брюках стало уже совсем тесно, и хотелось их уже поскорее снять, и…        — Ты такой отзывчивый, — Тэхен победно улыбнулся и сжал чужое, слегка дрожащее от возбуждения тело в своих объятьях. — Ты так любишь, когда тебя трогают и ласкают…        — Только ты… — прошептал Чонгук и закрыл глаза, откинув голову немного назад и тем самым открывая доступ к своей шее. — Только когда меня трогаешь ты…        Когда парни оказались на разложенном диване, стало не до разговоров. Их губы словно склеились в жарком поцелуе, прерываемом лишь для того, чтобы стянуть друг с друга очередной предмет одежды, а языки сплелись в жарком, влажном танце. И когда Чонгук абсолютно голый оказался лежащим под нависшим над ним Тэ, старший вдруг потянулся за своим ремнем.        — Что ты собрался делать? — хрипло спросил Гуки, смотря на ТэТэ расфокусированным от страсти взглядом.        — Кое-что новенькое, — коротко ответил тот и, решительно подтянув и согнув в колене одну ногу крольчонка, зафиксировал ее в таком положении ремнем.        — Немного туго… — заныл младший.        — Потерпишь, — Тэ развел ноги Чонгука в стороны и уставился на уже чуть подрагивающий от напряжения член. — Шикарно выглядишь.        — Хен, мне неудобно… — юноша ощущал себя в таком положении очень беспомощным и уязвимым, а прижатая к бедру щиколотка уже начала побаливать.        — Зато мне дико удобно, — Ви наклонился над его пенисом и смачно провел языком по всей длине.        Гуки впился руками в плечи старшего и заскулил от желания чего-то большего, чем эти дразнящие ласки.        — Нравится? — издевательски улыбнулся тот и аккуратно приподнял член пальчиками, разглядывая набухшую розовую головку с небольшой стекающей капелькой смазки.        Младший следил за ним взглядом из-под опущенных ресниц и страстно кусал губы. Тэ посмотрел на него в ответ и, не разрывая зрительного контакта, игриво высунул язык и напряженным кончиком слизал эту вязкую каплю снизу вверх, слегка проникая им в дырочку уретры. На языке тут же появился солоноватый привкус смазки. Чонгук застонал и подмахнул бедрами, потому что это было уже слишком… Невыносимо терпеть.        — Хен, пожалуйста…        — Пожалуйста, что? — Тэхен сделал вид, что не понимает всех мук любимого. — Может быть, это? — и тронул пальцем все еще хорошо разработанную с прошлого вечера дырочку. — Кажется, это местечко жаждет моего внимания.        Чпокнула крышечка бутылька со смазкой, и жидкий прозрачный гель вязкой струйкой полился на мошонку Гуки, стекая вниз между его разведенных по-блядски в сторону бедер. Тэ взялся рукой за его яички и нежно сжал, а потом скользнул перемазанной смазкой ладонью прямо к звездочке мышц, надавливая на нее сразу тремя пальцами.        Чонгук дернулся всем телом, когда три чужих пальца легко скользнули внутрь на всю длину до самых костяшек и с пошлым хлюпом вышли обратно.        — Потрясающе… — выдохнул старший. — Твоя попка все еще помнит мои размеры.        Чонгук закусил губу. Быть пассивом ему было дико стыдно, не перед собой, конечно, а перед братом, хотя его тут и нет, и он никогда не узнает, как хорошо сейчас было его младшему братику. Тонкие пальцы хена вновь утонули в его горячей дырочке, тут же нащупали заветное местечко и надавили на него. Гуки снова непроизвольно дернулся в чужих бесстыдных руках.        — У тебя так стоит… Я не поверю, что тебе не нравится такое, — Тэхен быстро раскатал по своему члену презерватив и, поудобнее расположив Чонгука, сходу вошел в него сразу на всю длину.        Стон, полный сладости и желания, сорвался с кроличьих губ. Да, ему нравилось… И хотелось, чтобы член любимого проникал еще глубже, чтобы доставал до самого горла, хоть это было и невозможно в силу физиологических причин, но Чонгук хотел, чтобы любимый хен заполнил его собой полностью, до предела…        — В тебе так хорошо… — Тэхен закрыл от удовольствия глаза и качнул бедрами.        Из-за стянутой ноги угол проникновения был необычный, но при этом стимулировались новые точки обоих любовников. Чонгук стонал, выгибался всем телом, хватался в беспамятстве руками за спинку дивана, словно это могло помочь ему справиться с ощущениями, а Тэ, войдя в раж, как сумасшедший вбивался в хлюпающую смазкой попку, сходя с ума от нереального кайфа и эйфории, охвативших его.        Вот Чонгук вскрикнул громче и протяжнее, и на живот ему выплеснулась сперма. Тэхен закусил губу, глядя на оргазм и искаженное удовольствием лицо возлюбленного. Такой красивый и такой желанный… Хочется заключить его в крепкие объятья и никогда не отпускать из своих рук, и шептать на ушко всякие пошлости…        Тэ, сам не думая, что творит, протянул руку к белесой вязкой субстанции на животе младшего и собрав немного семени большим пальцем, мазнул им по губам бойфренда. Палец в сперме скользнул между приоткрытых, припухших от поцелуев губ. И это действие было таким пошлым и грязным, что Тэхен не выдержал и, чуть ускорившись, тоже кончил.

***

       Джин молча разглядывал друга, сидя напротив него в кафе и напряженно думал, что он сделал в этой жизни не так, что в товарищи ему досталось это.        — Ты злишься на меня? — Намджун был подавлен и расстроен случившимся. А еще почему-то ощущал перед старшим вину, все-таки тот полагался на него.        — Нет. Просто думаю, что же нам теперь делать дальше…        — А если…        — Нет! — Сокджин выставил вперед руку, перебивая друга.        Вся эта ситуация уже начала дико его раздражать. Техен перестал маячить перед глазами, а вот нравиться не перестал. И это бесило. Память еще, как назло, услужливо подкидывала волнующие воспоминания о томном взгляде ТэТэ, о его чувственных губах, юрком язычке, которому так и не сиделось во рту, о пальцах этих его красивых…        Намджун тоже страдал. Он скучал по Чонгуку. По его веселому мелодичному смеху, кроличьей улыбке, персиковому шампуню и просто по нему самому. Младшего ужасно не хватало рядом. И осознание того, что, возможно, прямо сейчас он делает ЭТО с ТэТэ, заставляло сердце старосты биться в бешеном темпе от поглощающей его ревности.