Квартира

— Я им объясняю: по британскому законодательству на ввоз таких ингредиентов необходимо разрешение. А они как заладили, что в Голландии кожа гигантской саламандры продается свободно, — рассказывала Гермиона. — С одной стороны, я их понимаю: они не хотят, чтобы партия испортилась, но ведь у нас не зря имеются ограничения! — Направить бы энергию таких спекулянтов в мирное русло, — прокомментировал Рон, а я только хмыкнул. Мы гуляли уже третий час — встретились в Косом переулке и с тех пор бродили по городу: то по волшебным улицам, то шокируя Рона чудесами маггловского мира. Было уже около десяти часов вечера, и набережная Темзы, на которую мы вышли примерно полчаса назад, сияла огнями фонарей и рекламными щитами. Рон смотрел на все это слегка пренебрежительно, и, в то же время, боязливо. Он, как и многие чистокровные волшебники, не привык к суете обычного мира и чувствовал себя не очень уютно. Мы же с Гермионой спокойно обсуждали рабочие дела, устроившись на скамейке. — Мне уже не терпится начать новое расследование, но Харпер пока не разрешает — говорит, тяжело, — поделился я. Гермиона удивленно моргнула. — Это почему тяжело? Дело Терезы Вайс мне не показалось легким, — возразила она. — Вот и я так думаю, — разочарованно протянул я. — Пошел бы к нам, не было бы таких проблем, — посоветовал Рон. — У нас для всех находится работа, а тебя так и вообще без вопросов примут. — Что-то не хочется преследовать кого-нибудь по каминной сети, — съехидничал я, чем сам себе напомнил Драко. Гермиона, кажется, тоже обратила внимание на сходство, потому что еле слышно фыркнула. — Это был не самый приятный опыт, — согласился Рон, но шпильку все же заметил. — А ты, я посмотрю, часто контактируешь с таможней, — обратился я к Гермионе. — Сначала с моим расследованием, вот теперь — снова... — Это часть моей работы, — пожала плечами Гермиона. — Хотя я еще отвечаю за... — Я куплю пиво, — перебил Рон, которому явно стало скучно. Обсуждать квиддич с Гермионой бы не получилось, рассказы про бравые сражения она тоже не одобряла, но, учитывая манеру Рона говорить о дуэлях, я ее даже понимаю. — Мне тоже возьми, — попросил я. Рон порылся в карманах и разочарованно вздохнул: — У меня с собой только галеоны. Гермиона, у тебя нет фунтов? — Есть, сейчас, подожди. Гермиона порылась в той самой «бездонной» сумочке и извлекла на свет немного маггловских денег. — Надеюсь, этого хватит. Рон ушел в ближайший ларек, Гермиона замолчала, а я гонял ногой камешек на тротуаре и смотрел на проплывающий катер. — У вас все хорошо? — безо всяких прелюдий спросила Гермиона. — Да, — просто ответил я. — Я недавно заглядывала на Гриммо, — Гермиона лукаво улыбнулась, — и тебя там не было. И вещей твоих тоже. — Там еще много моих вещей. — Не переводи тему. Ты снова у него живешь, да? Я кивнул. — Тогда ты должен мне дать адрес каминной сети. На всякий случай. — Хорошо. Только Драко предупрежу. Кстати, это ведь ты его на Гриммо привела? — Я. Ему вообще нужно хорошую головомойку устроить. — За что? — удивился я. — Да ты бы слышал его Патронуса! — возмутилась Гермиона. — Повезло, что Рон еще спал. — Не могу себе представить, чтобы все было так ужасно, — с сомнением произнес я. — Фраза «Грейнджер, мне нужно срочно найти Гарри. Жду тебя в Дырявом котле прямо сейчас» была довольно провокационна. Если бы Рон был со мной, боюсь, я не смогла бы объяснить, почему Малфой называет тебя по имени. — На его месте я поступил бы так же, — беспечно пожал плечами я. Гермиона осуждающе сверкнула глазами, и я поспешно добавил: — Скажу ему, чтобы в следующий раз был осторожней. — Не надо никаких «следующих раз», — не сказала — попросила Гермиона. Я непонимающе нахмурился, и она пояснила: — Я видела, как было плохо тебе, да и Малфой выглядел не очень. Даже я это заметила, а ты ведь знаешь, как он умеет прятать эмоции, если захочет. — Кто умеет прятать эмоции? Голос Рона сзади раздался неожиданно. — Да так, один знакомый, — непринужденно ответила Гермиона. * * * Гермиона во второй раз зевнула и посмотрела на часы. — Полдвенадцатого, — возмутилась она, глядя на нас с Роном. Мы все-таки начали обсуждать квиддич, и теперь остановиться было сложно. — Да, сейчас, — отрешенно бросил я, дослушивая новую стратегию «Пушек Педдл». — Вы как хотите, а я пошла. — Нет! — заорали мы в один голос: еще не хватало, чтобы она обиделась. — Ага, испугались? — мстительно произнесла Гермиона. Я рассмеялся. — Ладно, я пошел, вам действительно пора домой, — улыбнулся я и махнул в сторону дома, который, кстати, был уже за поворотом. Рон проследил за моей рукой и вдруг прищурился. — Эй, а на том доме написано не «Бэрримор-стрит»? Я пригляделся и кивнул — к стене и вправду была прибита табличка. — То есть, ты живешь на этой улице? — Ну да. Я слегка нахмурился, не понимая, почему это Рон так воодушевился. — А номер дома какой? Я с сомнением посмотрел на него — не хотел, чтобы он нагрянул без приглашения. — Да не приду я, не бойся, — правильно истолковал мое промедление Рон. — Ну, №8. И что? — №8?! Рон резко побледнел, а у меня внутри все сжалось в предчувствии чего-то непоправимого. — Ты живешь по адресу Бэрримор-стрит, №8? — переспросил Рон, и было видно, что он старается сохранять спокойствие. — Не понимаю, что в этом странного, — настороженно ответил я. Гермиона прикусила костяшку пальца, а я все никак не понимал, чем Рону не понравился мой адрес. Он ведь и так знал, что я живу среди магглов... — Я тебе объясню, — произнес Рон и сделал шаг в моем направлении. — Вчера я допрашивал Малфоя. Угадай, по какому адресу он проживает. — О, — только и сказал я. Мыслей не было; что отвечать — я не знал. — Ты ничего не хочешь мне объяснить? — потребовал Рон. — Да что тут объяснять-то? — замялся я. — Ну, я прямо не знаю, с чего начать, — язвительно протянул Рон, — может, с того, почему ты живешь с Малфоем? Я молчал. Провоцировать Рона я не хотел, но тот, похоже, не нуждался в провокациях — и так уже недобро поблескивал глазами. — Знаешь, а я давно начал замечать странности, — сквозь зубы процедил Рон и сделал еще шаг вперед. — То ты отказываешься нам называть свой адрес — говоришь, что живешь с магглом. Малфой — маггл, что ли? Хотя это не важно. Потом эти твои странные перепады настроения, перешептывания с Гермионой — ты ведь знала, да? Сегодня вы же опять шушукались о Малфое? — Рон, да какое тебе дело, где я живу, — примирительно произнес я. — Так получилось, не скрою, но теперь-то какая разница? — Какая разница?! — выплюнул Рон. — И не где, а с кем! Да ты ведешь себя как... как... — Рон, не надо, — отмерла Гермиона. — Прекрати. — Гермиона, отстань! — Рон вырвал рукав футболки из ее руки и снова повернулся ко мне. — Ты ведешь себя как гей! — Да, черт возьми! — взорвался я. — Да, это так! Рон как-то неожиданно остыл. Посмотрел на меня умоляюще и тихо спросил: — Так это правда? Ты... вы... — Да. Мы вместе. Не хотел тебя шокировать... Прости. — Может, все-таки есть другое объяснение? — с надеждой проговорил Рон. — Может, он тебе угрожал... — Ро-он... — закатила глаза Гермиона. — Никто мне не угрожал, не говори глупостей. — То есть, ты правда... голубой? — Рон сглотнул и отвел взгляд в сторону. — Но... это же... Гарри, ты же всегда был нормальным! А как же Чанг, Джинни? Тебе же всегда девчонки нравились... — Больше не нравятся, — возразил я. — Признайся, это из-за Мелиссы? Да она дура, у нас вон соседка есть, красивая... — Рон, мне не нужна твоя соседка. — Хотя бы встреться с ней! Это же не дело — вот так. — Не хочу. — Но почему? — Почему? — снова вспылил я. — Что значит «почему»? Не нужны мне никакие девушки! Мне с Драко хорошо! — Хорошо?! Да ты... мы же всю сознательную жизнь ненавидели его! — Я люблю его, Рон. И он меня. — Пиздец, — заключил Рон. — Рон, их можно понять, — начала Гермиона, но Рон с остервенением помотал головой и отступил на шаг. — Ты можешь, а я — нет. И он аппарировал, не удостоив меня и взглядом. — Прости, Гарри, — прошептала Гермиона. — Я не думала, что он так... Я до последнего верила, что он поймет. — Ты ни при чем. Иди, а то он еще решит, что ты на моей стороне, — я безразлично дернул плечом. Гермиона сомневалась, но я уверенно кивнул, и она исчезла в вихре аппарации вслед за Роном. До дома было буквально двести метров, так что добрался я за несколько минут. Железный ключ никак не хотел попадать в замок, а когда все-таки попал, то не желал поворачиваться в нужную сторону. Я уже собирался применить обычную Алохомору, хотя и не знал, ставит ли Драко защиту от нее, как с той стороны послышались шорохи, и дверь распахнулась, выпуская на улицу полосу тусклого света. — Ты чего, открыть не смог? — удивленно спросил Драко. Он, похоже, недавно пришел — на нем все еще были брюки, а на плечах болталась расстегнутая рубашка. — Не знаю, что-то не получалось, — пробормотал я, заходя и закрывая за собой дверь. — Привет, — запоздало поздоровался Драко и обнял меня. Я вдохнул знакомый запах его волос и немного успокоился: он здесь, рядом, а что там думает Рон — вторично. В конце концов, его реакция была неприятной, но вполне предсказуемой. Драко водил ладонями по моей спине, согревая меня, а я все никак не мог надышаться — уткнулся носом в его шею и прижался всем телом. — Устал, что ли? — тихо спросил он, обдавая ухо горячим дыханием, и я кивнул. Я действительно смертельно устал. Рука Драко переместилась с лопаток вверх, и его пальцы запутались в моих волосах. Я чуть не заурчал от удовольствия — теплые пальцы касались кожи головы невесомо, так осторожно и нежно, что мне захотелось прижаться еще крепче, хотя вряд ли это было возможно. Драко перебирал пряди на моем затылке, и я потерся щекой о его щеку в попытке выразить благодарность. Он тихо усмехнулся, поцеловал меня в висок и немного отстранился. — Пойдем в гостиную. Эльфы принесли фрукты. При воспоминании о мэноре и, соответственно, о Нарциссе, я снова погрустнел. Почему люди настроены против нас? Что плохого мы им сделали, что каждый считает своим личным долгом попытаться разлучить нас? Самое обидное, что и Роном, и Нарциссой двигают совершенно благие намерения. А вот куда они ведут, чистокровные маги, к сожалению, не знают. Драко потянул меня на диван, но я сел на ковер у его ног и прислонился к ним спиной. — И как мне с тобой разговаривать? — хмыкнул он. — М-м, попробуй, как обычно, — предложил я и опустил голову на его колени. Он снова запустил пальцы мне в волосы, и я зажмурился, наслаждаясь этой нехитрой лаской. Минут через пятнадцать я понял, что если сейчас же не заговорю, то усну прямо на ковре — настолько успокаивающими были действия Драко. — Как свадьба? — спросил я. — С тобой было бы лучше. Да и тебе бы понравилось. — Ты же сам не хотел, чтобы я приходил. — Ну-у... Это логически. А если эмоционально — то очень хотел. К тому же, ко мне бы не приставали престарелые родственницы Алэна. Я прыснул, представив себе нечто вроде Амбридж, пристающее к Драко. К таким и ревновать-то не получалось. — Смейся-смейся. — Твоя самооценка не пострадала? В смысле, раньше к тебе хотя бы Паркинсон клеилась, а теперь... — Они же не ради себя со мной кокетничали, а ради своих дочек и внучек. Так что моя самооценка осталась в плюсе. — Надеюсь, ты их отшил? — тут же нахмурился я. Это не укрылось от Драко — теплые пальцы коснулись лба, разглаживая морщинку между бровей. — Конечно, отшил. Я поерзал на полу — повернулся к Драко лицом, сложив руки у него на коленях. — Ты задумчивый в последние дни, — заметил он. — Есть отчего задуматься, — пробурчал я. — Расскажешь? Я поймал его ладонь и поцеловал внутреннюю сторону. Он вопросительно приподнял бровь. — До сих пор не могу привыкнуть, что все хорошо, — пояснил я, — было. — Что значит «было»? — насторожился он. Я вздохнул: не знал, стоит ли ему рассказывать о моих переживаниях, но он смотрел так обеспокоенно, а его руки в моих волосах были такими родными, что я решил ничего не скрывать. — Начнем с того, что я поругался с Роном. Он откуда-то узнал твой адрес, а сегодня мы проходили мимо, и он увидел, что я тоже здесь живу. У него был шок. — Я был лучшего мнения о Уизли, — после короткой паузы резюмировал Драко. — Нет, ты не думай, я его по-прежнему терпеть не могу, но вы же столько лет друзья. Если бы у меня был друг детства, я бы постарался его понять. — Ты бы рассуждал так же два месяца назад? — Не знаю, — честно ответил Драко. — Может, Уизли еще оттает. Подумает и образумится. А что еще? — В смысле? — Ты сказал «начнем с того...». Я покусал губу, не зная, с чего начать, а Драко терпеливо ждал. — Просто скажи, как есть, — наконец попросил он. — Ко мне приходила Нарцисса. — К тебе? — Ага. Уговаривала с тобой расстаться. — Уговаривала что?! Мерлин... Вот уж не ожидал такой подлянки от нее... Черт, я должен был догадаться, что она не сдастся так быстро. — Я так понял, тебе она уже предлагала жениться, получить наследство и все такое, — я внимательно следил за выражением его лица, но на нем были написаны только удивление и возмущение. — Предлагала, но я отказался. — Я так и понял... потом. А сначала чуть не согласился. Она так убедительно доказывала, что я тебе не нужен. Посмотреть ему в глаза я не решился — так и пялился на собственные запястья. Он глубоко вздохнул, слегка отодвинул меня и сполз на пол, сел рядом. — Придурок, — коротко возвестил он. Я неверяще уставился на него — он смотрел на меня с укором, сжав губы в тонкую полоску. — Ты полный идиот, если хоть на секунду ей поверил. Она, конечно, моя мать, но никто не знает лучше меня, как я к тебе отношусь. И я надеюсь, что ты тоже знаешь. — Знаю, но... — Никаких «но». Слышал я уже все эти разглагольствования про семейные ценности и вековые традиции, — категорично перебил он, а потом заговорил мягче: — Только мне это не надо. Я хочу быть счастливым, понимаешь? Я вспомнил, как полчаса назад доказывал Рону, что нам хорошо вместе. А что, если это не так? — А тебе хорошо? — так и спросил я, глядя прямо в потемневшие серые глаза. — Со мной хорошо? Вдруг я не подхожу под твои критерии счастья? — Как есть идиот, — Драко возвел глаза к потолку и неожиданно прижался губами к моим губам. — Дубина, — и снова поцеловал. — Гриффиндорский упрямец. Я целовал его в ответ, цеплялся за ворот его рубашки, и с каждым новым оскорблением — а на них Драко не скупился — чувствовал себя все более счастливым. — Только посмей куда-то деться, — прошептал он мне в губы между поцелуями, — найду и прокляну. А потом принесу сюда и привяжу к кровати. — К кровати? — усмехнулся я. — Могу и к унитазу. — Ты сама доброта. — Идиот. — Хватит уже обзываться! — притворно разозлился я. — Я еще мало тебя обзывал. Надо бы больше, чтоб запомнил на веки вечные. — Я и так запомнил. — Тогда почему ты болтаешь, а не целуешь меня? Целуя теплые губы, пробираясь руками под рубашку, слушая его хриплые вздохи, когда мои пальцы прошлись по груди, я мысленно благодарил его за понимание и твердость в своем решении. Мы вместе, мы любим друг друга — разве это не все, что нужно для счастья? И нет нам никакого дела до пресловутого общественного мнения. А потом была долгая ночь, наполненная стонами-выдохами, запахом его тела, прикосновениями — короткими и нетерпеливыми, долгими и ласкающими. И дыхание одно на двоих, и влажные ладони, гуляющие по телу, и укусы в плечи от нетерпения. И эмоции, рвущиеся наружу, заставляющие целовать снова и снова покрасневшие губы, прижиматься всем телом, и крепкие объятия, и переплетенные тела. И одна мысль: я люблю тебя. Я так тебя люблю.