***
Карл всегда вставал раньше Рины. Обычно готовил завтрак на кухне и встречал ее с чашкой горячего кофе, но если Рина забывала на ночь запереть дверь, то мог и сидеть рядом с ее кроватью, наблюдая, как она спросонья пытается отключить орущий будильник. С солнечной улыбкой он желал ей доброго утра, рассказывал, как уже успел слетать на прогулку и что нового поведали ему сороки, спрашивал, что ей снилось и, затаив дыхание, уточнял, не было ли в ее снах его. Отключив будильник сегодня, Рина готова была пересказать Карлу кошмарный сон о подслушанном ночью разговоре. Но дверь в ее спальню была заперта на щеколду, а Карла не было ни на кухне, ни в одной из других комнат. — Значит, все? — прошептала она, запустив руку в растрепанные волосы. — Вот так просто ушел? — Ты все слышала ночью, да? — спросил Влад, в голосе которого отсутствовали привычные надменность и самодовольство. — Он в-ведь… — слова застряли в горле, глаза щипало. Рине пришлось обхватить себя руками, чтобы закончить фразу: — Д-даже не попрощался. — Ему сначала нужно все выяснить для себя. — А что тут еще выяснять? — горько усмехнулась Рина. — Он стал человеком ради своей спасительницы, его спасла не я… Упс! — она взмахнула руками. — Ошибочка вышла. С кем не бывает? Зато теперь он и паспорт получил, и работу нашел, и даже собственный телефон есть. Что ж, его настоящая судьба хотя бы будет избавлена от головной боли, связанной с адаптацией ворона к людям. Осталось теперь, чтобы Марго тебя забрала, и все — можно будет спокойно жить так, как раньше. — Не стоит себя накручивать, — сказал Влад, почесав затылок. — Подожди хотя бы, как он вернется… — А зачем ему возвращаться? — фыркнула Рина. — Ах, да. Холодильник же свой не забрал. Надеюсь, у Судьбинушки будет, куда его поставить. — Послушай… — Да все в порядке, — отмахнувшись, Рина развернулась и направилась в свою комнату. — Обычное дело: прикормила пташку, а та к другой кормушке улетела. С кем не бывает, — вздохнула она, закрыв за собой дверь.***
— Игорь Степанович, здравствуйте. Я заболела, на работу сегодня не выйду, — сказала Рина, позвонив Купердяеву, и прежде, чем он закончил фразу: «Сначала Воронов отгул взял, теперь ты», отключила телефон. Теплое одеяло и марафон любимого сериала часто помогали забыть обо всем. Но сегодня она не воспринимала происходящее на экране. Любимые шутки казались пустыми, закадровый смех фальшиво звучал из динамиков, а цыпленок и утка, которых держали в квартире двое друзей, заставили Рину в очередной раз поймать себя на мысли, что птицам нельзя доверять. Она пыталась убедить себя в том, что глупо переживать из-за Карла. Напоминала, что с самого начала хотела, чтобы он ушел. Повторяла, что без лишнего клюва и проблем меньше, но в памяти то и дело всплывало, как все проблемы они решали совместно. Как проводили эксперимент, пытаясь найти способ Карлу превратиться в птицу с сумкой и документами. Как искали новую квартиру или носились по городу, подбирая подарок теще Купердяева. Как просили трех серых ворон найти потерянные ключи и как еще неделю объясняли приносившим находки птицам, что все уже давно найдено. Как ходили в полицию подавать заявление о выдаче паспорта… и как отмечали пиццей его получение вчера. Это «вчера», казалось, было так давно, словно в прошлой жизни. И если у кошек жизней было девять, то у Рины — как минимум три. Одна — обычная, без всяких магических существ, оборотней, колдунов и желания призвать на помощь братьев Винчестеров. Вторая, начавшаяся с появлением Карла, — сумасшедшая и удивительно яркая, наполненная сюрпризами каждый день. Третья началась сегодня ночью с ощущения удушающей пустоты. И ведь когда Рина спрашивала вчера, почему Карл так долго получал паспорт, она чувствовала, что он что-то недоговаривает, отвечая про очереди. Неужели все из-за той другой? Неужели так трудно было рассказать ей обо всем? Или раз не она оказалась его спасительницей, то можно вычеркнуть эти три месяца, которые они провели вместе, словно их и не было? Вот так просто уйти, оставив все позади, не сказав ни «прощай», ни «спасибо»? А ведь это не она говорила, что вороны образуют пару на всю жизнь. Не она убеждала, что всегда будет рядом. Не она клялась никогда не обманывать и не предавать. Чтобы она еще хоть раз в жизни связалась с птицами! Дверь в комнату медленно со скрипом открылась, и Рина натянула одеяло на голову, чтобы не видеть вошедшего. Она вся напряглась, вслушиваясь в тихие шаги, затаила дыхание, чувствуя, как он садится на край кровати… Ее сердце оборвалось, когда он заговорил. — Ты разве не должна сейчас быть на работе? — спросил Влад, и с чего Рина вообще взяла, что это мог быть Карл? Он ушел к своей настоящей спасительнице, пора и самой забыть о нем. — У меня выходной, — пробормотала она, высунув из-под одеяла лицо. Влад смотрел на нее с неким беспокойством, совершенно ему не свойственным, и держал в руках тарелку с мелко нарезанным бананом. — Я не хочу есть. — Я и не предлагаю, — наколов кусочек банана на зубочистку, Влад отправил его себе в рот. — Если ты будешь из-за каждой мелочи прятаться под одеялом, то нет смысла из-под него вылезать. — Я не прячусь, — Рина обиженно поджала губы. — Было бы от чего. — Карл говорил, что ты его первое время выгнать пыталась… — Вот видишь, — перебила его она, — я наконец-то добилась своего. — Что-то не похоже твое состояние на бурю счастья. — А ты на Деда Мороза с подарком не похож, чтобы я тебе «бурю счастья» показывала. — Не упоминай при мне Деда Мороза, — поморщился Влад, поставив тарелку с бананом на тумбочку. — Я ему лет двадцать подряд писал, чтобы он меня расколдовал, и все без толку. Хотя… может, не стоило называть его старым придурком. Рина фыркнула, Влад продолжил. — Знаешь, у меня было что-то похожее полторы тысячи лет назад. Понял, что был влюблен в девушку, только когда она вышла замуж за другого. — Я не влюблена в Карла, — уткнувшись носом в одеяло, прошептала Рина. — Тогда хорошо, — заметил Влад, почесав подбородок. — А то он мне как сын, ты мне как дочь… это ж запретная любовь получается. — Карл — птица, — напомнила Рина. — Так что если он тебе как сын, то о запретной любви ты, как отец, должен знать, как никто другой.***
Обмен колкостями оказался лучшим лекарством, чем сериал. Нет, он так и не смог заполнить пустоту, но по крупицам Рина выпускала обиду, в один момент — даже немного слез, вот только когда готова была окончательно разреветься, Влад выставил ладонь вперед и сказал: — Подожди, у меня бананы закончились. И ушел с пустой тарелкой, снова оставив ее в одиночестве. На душе вновь начали скрести кошки. В голову вновь начали прокрадываться мысли о девушке, являвшейся настоящей спасительницей Карла. Какой она была? Как отнеслась к тому, что на пороге ее квартиры возник человек, представившийся вороном? Как отреагировала на его неожиданное превращение? Приняла свою судьбу или пыталась прогнать веником? Каким взглядом Карл смотрел на нее, обещая провести с ней всю свою жизнь? Дверь снова скрипнула, и только Рина открыла рот, чтобы сказать «Что-то ты медленно режешь бананы», как вошедший в два шага очутился возле ее кровати, сел рядом и, запыхавшись, спросил: — Т-ты как? — голос Карла, взволнованный и обеспокоенный, заставил все сжаться в груди. — Я пришел на работу, Купердяев сказал, что ты заболела. Что-то случилось? — он положил руку ей на плечо, и Рина вздрогнула, словно ее ударило током. — Что-то болит? Я могу чем-то помочь? Лекарства или еще что-то… — Ты разве здесь должен быть? — еще сильнее укутавшись в одеяло, сухо и безэмоционально произнесла Рина. — А не у этой своей спасительницы? В комнате повисло молчание. Рина слышала дыхание Карла, все еще неровное, словно он долго бежал или слишком быстро летел. Ощущала, как он, видимо, нервничая, поерзал на краю кровати. Она больно закусила губу и крепко зажмурилась, ожидая, что сейчас он скажет ей, что снова уходит и на этот раз навсегда. — Я з-заходил к ней утром, — тихо ответил он. — Сказал «спасибо» и извинился, что затянул с этим. — Ну и? — Рина очень надеялась, что ее голос не дрогнул. — Как она отнеслась к новости о пернатом женихе? — с губ предательски сорвался всхлип. Стук сердца эхом отдавался в ушах. Рина насчитала пятнадцать ударов, прежде чем Карл ответил. — Никак, — он устало вздохнул. — Не было никакой новости ни о каком женихе. — Что, побоялся ошарашить с порога? Решил опробовать новую тактику? Рине было самой неприятно то, что она говорит. Слезы безудержно лились по щекам, и впервые она ощущала себя такой жалкой, но поделать с этим ничего не могла. И потому даже не сразу поверила в то, что не ослышалась. — Я люблю только тебя, — твердо произнес Карл. — Пусть меня спасла и не ты, пусть мы и познакомились из-за моей ошибки… но именно ты меня приютила, научила жить среди людей и… кроме тебя мне никто не нужен. — Даже твоя судьба? — прошептала Рина после продолжительной паузы. — Если моей судьбой должна быть не ты, то к черту такую судьбу, — несколько смущенно, но все так же искренне ответил Карл. — И вообще… — он на секунду запнулся, — я слышал, что человек сам выбирает свою судьбу, я человек — у меня есть паспорт и телефон. И я выбрал тебя. Так что и ты… пожалуйста, выбирай меня поскорее.