Не каркай, я желаю...

      Поудобнее перехватив папку с документами, Рина невольно усмехнулась.       Ее мечта сбылась: она окончила юрфак и устроилась в Федеральную налоговую службу, где могла посвятить себя борьбе со злостными неплательщиками налогов и стать головной болью для тех, кто скрывает счета в оффшорах. Потому что нечего уклоняться, когда обычные граждане вынуждены честно платить!.. Вот только порой ей казалось, что работа мечты мало чем отличалась от работы на Купердяева (к которому она недавно приходила с налоговой проверкой), поскольку и сейчас ей часто давали всякие мелкие поручения, никак не связанные с должностными обязанностями. Так, коллега из соседнего отдела, услышав, что она отправляется на совещание в областное управление, попросила заодно забрать ответ на запрос из прокуратуры, располагавшейся в соседнем здании.       И вот, Рина стучала в дверь кабинета номер шестьдесят шесть, принадлежавшего некому Владимиру Владимировичу Великому, который почему-то представлялся ей каким-нибудь карликом.       Кем он точно не представлялся ей, так это одним старым знакомым, ничуть не изменившимся за восемь лет и не утратившим своей любви к бананам.       — Я думала, ты мир собирался захватывать, а не представления всем подряд выносить, — вместо приветствия удивленно выпалила она.       — Первый шаг к захвату мира начинается с легального устранения всех потенциальных конкурентов, — самодовольно ухмыльнулся Влад, выкидывая в мусорное ведро банановую кожуру. — Как только закончу с ними, перейду к следующему этапу. Президент Владимир Владимирович Великий. Как звучит!       — Как плагиат и подражательство, — заметила Рина, испепеляя колдуна самым сердитым взглядом, на который была способна.       — Да, я тоже рад тебя видеть. Присаживайся, — сказал он, щелкнув пальцами, и в центре кабинета из воздуха появилось мягкое кресло. — Как там Мандрагорушка? Птенцов еще не завели?       — Целый выводок, два года яйца высиживала, а как вылупились — всю ее заклевали, — недовольно пробормотала она, но в кресло села.       — Нехорошо обманывать родного отца, — Влад театрально приложил руку к сердцу.       — Во-первых, не родного, а во-вторых, в прошлый раз ты назывался дядюшкой.       — Дядюшку обманывать еще хуже!       — А просто щелкать пальцами и исчезать, значит, хорошо? — Рина возмущенно надулась и скрестила на груди руки.       Влад лишь пожал плечами, словно это было для него в порядке вещей.       — Мог бы хоть раз зайти или хотя бы позвонить! — не унималась Рина. — Карл еще два месяца готовил завтраки на троих! И бананы со скидкой мы всегда покупали на случай, если вернешься. Вредина ты неблагодарная.       Влад поперхнулся и попытался было напомнить, что оставил им деньги и квартиру, но этот аргумент не подействовал.       — Ждем тебя к ужину, — процедила она, поднимаясь с кресла. — Завтра.       И ушла, гордо хлопнув дверью, чтобы уже через десять минут, запыхавшись, вернуться за документами.       

***

      — Я к Поликарпу Макаровичу Воронову, — отчеканила Рина, показывая вахтерам служебное удостоверение. — Я подожду, — сказала она, когда пожилая женщина открыла было рот, чтобы предупредить, что «Поликарп Макарович сейчас занят», и поблагодарила, услышав номер нужного кабинета.       Поправив висевшую на плече сумку, Рина усмехнулась, когда за спиной послышался шепот о том, что сотрудникам налоговой могло понадобиться от Воронова. Что ж, сам виноват: он к ней на работу заходил, а ее ни разу не приглашал. А ведь Рине было до жути интересно посмотреть на то, как ее парень, а по совместительству старший преподаватель кафедры зоологии позвоночных, читает лекции по орнитологии.       Она остановилась перед дверью нужной аудитории, прислушалась и улыбнулась, распознав голос Карла. Рина не могла разобрать слов, но легко представляла, как увлеченно сейчас горели его глаза, и довольно отметила, что студенты практически не шумели. Знали бы они, что про птиц им рассказывает самый настоящий ворон! Знала бы она сама еще девять лет назад, что «несмышленый питомец», которого она учила жизни среди людей, станет сотрудником университета, получателем научных грантов, ведущим телеграм-канала о поведении птиц и, самое главное, ее любимым парнем!       Сейчас Рине даже не верилось, что тогда, в день их первой встречи и еще пару недель после, ей хотелось его прогнать.       Мимо прошли две студентки и остановились у стены, на которой висело расписание занятий. Судя по всему, первокурсницы, которым стало интересно, какие предметы и кто у них будет вести в следующем учебном году.       — По орнитологии какой-то Воронов Поликарп Макарович, — поморщилась одна, заставив Рину навострить уши. — Судя по имени, древний старик. Опять будем засыпать от старческого бубнежа.       — Мимо, — со знающим видом вторая принялась что-то искать на телефоне. — Неужели не видела? — она показала подруге экран. — Он же прям красавчик!       Рина гордо ухмыльнулась. Это был ее красавчик, и она точно знала, что ему была нужна только она.       Аудитория зашумела.       Рина осторожно отошла от двери, выпуская отучившихся на сегодня студентов. Они галдели каждый о своем, кто-то о новом витке супергеройской киновселенной, кто-то об анонсированной наконец «Half Life 3», кто-то о миграции птиц, которую только что изучали… сама она смотрела на Карла, неспешно собирающего вещи с преподавательского стола.       Его волосы были забраны в низкий хвост. На лице — очки, которые ему удивительно шли и которые он начал носить еще в аспирантуре. Строгий костюм, при том что многие другие преподаватели (которых ей доводилось видеть, еще когда Карл учился) ходили в джинсах и свитерах. И вид такой серьезный-серьезный, что ей невольно вспомнилось, как этой серьезностью он ее подкупил, когда, устроившись на работу курьером, предлагал на него положиться и впервые заставил посмотреть на себя не как на ворона, а как на ответственного мужчину.       И он до сих пор очаровывал ее своей искренностью. Развернувшись к дверям и увидев ее, он аж засиял (еще ярче, чем могли бы студенты, услышав об автоматах по всем предметам) и даже выронил ключи от аудитории, которые, впрочем, быстро поднял.       — А т-ты чего тут? — растерянно, но очень радостно спросил он, сунув портфель под мышку и торопливо запирая дверь.       — А что, нельзя? — ухмыльнулась Рина, краем уха услышав, как за спиной те самые студентки-первокурсницы говорят друг другу «смотри, вот и он!». — А я ведь даже с работы пораньше отпросилась, чтобы зайти за тобой.       Счастливая улыбка Карла расползлась аж до самых ушей.       А уж когда Рина подхватила его за локоть и, чмокнув в щеку, повела в сторону выхода, он и вовсе наверняка ощутил себя самой счастливой птицей во всем городе (хотя казалось бы, давно было пора привыкнуть и к более серьезным вещам!).       Сделав еще пару шагов, Рина обернулась, показала тем двум студенткам язык, одними губами шепнула «Он мой» и продолжила путь, буквально повиснув на плече Карла.       

***

      Они неспешно гуляли по набережной, наслаждались чудесной осенней погодой, обществом друг друга и обсуждали события дня. Рина не стала рассказывать Карлу о том, что видела Влада: знала, сорвется с места, как только узнает, где искать старого друга, а сегодня им обязательно нужно было зайти кое-куда. Сказала лишь, что завтра они ждут гостей, а все остальное — сюрприз.       — Если Марго снова решит выпить и заодно полить Мандрагорушку вином, больше она к нам не придет, — нахмурился Карл. — Так и передай.       — Поверь, я ей уже в прошлый раз все доходчиво объяснила, — вздохнула Рина, которую после того случая Маргарита вновь внесла в черные списки на всех аккаунтах, и поспешила перевести тему, пока Карл не стал перебирать других общих знакомых. — Кстати, о Мандрагорушке. Как думаешь, не пора ли купить ей новый горшок?       — Я видел один в рекламе на днях, — Карл загадочно ухмыльнулся. — С твоими любимыми динозавриками.       Рина поперхнулась воздухом и возмущенно покраснела.       — Мне было двенадцать. Двенадцать, Карл! Забудь все, что тебе говорила о моих прежних увлечениях мама, и установи, наконец, себе блокировщик рекламы!       Он же только хмыкнул в кулак и пнул небольшую кучку с опавшими листьями.       Они были знакомы уже девять лет, жили вместе с первого дня, больше восьми лет были парой, а до сих пор каждый день воспринимался таким же удивительно ярким, словно на первом свидании. Они уже давно делили одну комнату и одну кровать (вторую спальню оставив для Влада на случай, если он все же вернется), Рина даже смирилась с мини-холодильником для мышей на кухне, но до сих пор испытывала нежный трепет, когда они просто, как и сейчас, держались за руки.       Карл давно научился делать нормальные комплименты, но Рине нравилось начинать утро с фразы «Как тебе мое сегодняшнее гнездо на голове?», и слышать в ответ «Как и всегда — восхитительно». Их дом был одним из немногих мест в городе, рядом с которым вороны не каркали в шесть утра, потому что Карл объяснил всем птицам в округе, что его девушка любит поспать.       И Рина была абсолютно уверена: ни у кого во всем мире нет такого же чудесного парня, как у нее.       Который любит ее, несмотря на то, что Рина часто улетает в собственные мысли и не следит за разговором.       — Мы запланировали это на следующий понедельник, и я договорился с сороками, они согласились помочь.       — Да? — удивленно хихикнула Рина, не понимая, как от горшка с динозавриками они умудрились перейти к планам с сороками. — Какие молодцы.       — Я, правда, переживаю, как бы мои студенты не напортачили, — вздохнул Карл, на секунду чуть крепче сжав ее ладонь.       — Ну… ты сам говорил, что они у тебя умницы, — Рина поддерживающе улыбнулась, но затем с неохотой все же призналась: — Прости, я начало прослушала.       Карл фыркнул с таким видом, словно был ничуть не удивлен.       — Я договорился с руководством, что они отпустят студентов со мной кольцевать птиц. А с сороками, что они дадут себя поймать и окольцевать, чтобы изучать их суточные миграции.       — А просто спросить у сорок, когда и куда они суточно-мигрируют?       — И как ты предлагаешь мне это в диссертации отражать?       Рина усмехнулась, попытавшись представить глаза диссертационного совета, если Карл им расскажет о том, каким образом получает большую часть материала для исследования. А затем на ее лице вновь расползлась гордая улыбка, что ее уже-давным-давно-не-питомец однажды станет первым вороном в истории, получившим ученую степень.       Но сначала ему предстояло перейти в другой, еще более важный для них обоих статус.       Рина посмотрела на часы. До назначенного времени оставалось еще тридцать минут, а ведь Карл еще даже не знал о сюрпризе, который она запланировала на сегодня. Да, возможно, стоило сказать ему раньше. Нет, определенно, она должна была сказать, но Рина слишком хорошо его знала и понимала, что в таком случае он бы просто с ума сошел от нетерпения и предвкушения.       И превратил бы этот день в настоящее сумасшествие, а ей хотелось по-тихому. Чтобы без головной боли, без лишней шумихи и нервотрепки. Будто это самый обычный день, который ничего не изменит, потому что им было слишком хорошо, чтобы что-то менять.       — Нам туда, — сказала Рина, махнув рукой в сторону журчащего фонтана, рядом с которым фотографировалась группа торжественно наряженных людей.       — А куда мы идем? — поинтересовался Карл, который, впрочем, готов был идти куда угодно, лишь бы с ней, и Рина это прекрасно знала.       — В ЗАГС, — как ни в чем не бывало сказала она. — Будем тебя кольцевать.       

*** *** ***

      — В этом году удивительно теплая осень… Кстати, не помнишь, а давно вместо тополей стали банановые пальмы сажать?