« . . . ну, да, давай, ещё чтоб коленки подкашивались и тряслись, молодец. до чего допрыгалась, до чего допелась . . . »
он наблюдает растерянно, как я мечусь по комнате: лишь бы найти побыстрее грёбанный скотч да свалить, лишь бы не видеть эти детские глаза. впервые в жизни приветствует, заикаясь. раньше и речь его была идеальной. заторможенной, но идеальной. не таи надежд, дорогая. намного лучше, когда с тобой не разговаривают, правда? просто смотрят. ведь взгляд передаёт куда больше, чем интонация., а у него с ней как раз-таки проблемы. пусть лучше смотрит нагло, проецирует на лоб — «мне поебать». просто смотрит. а я в ответ — не буду. вот, клянусь, что не буду. молю, что не буду. . . . в какой раз проёбано.***
я старательно воспитываю ненависть, чтобы отвязать себя от тебя. не доставать постоянными пессимистичными высказываниями или заразительным смехом. всегда по-разному. ведь я тоже больная: совершенно не контролирую собственные мысли, не могу с ними справиться, гнию. дружище, завяжи мне глаза, чтобы не видеть. дружище, я не могу тебе рассказать о нём, хотя ты и так догадываешься. дружище, спаси меня от этого гнева. от этого чёрта, который снаружи — ребёнок спит как ест как смеётся как ребёнок. ребёнок, у которого отобрали конфету.***
меня жрёт изнутри это странное чувство: тошнотворно. тяжесть в груди и цепь на горле. сдавливает своими кольцами сонную артерию, и я превращаюсь в жалкое подобие тебя в депрессивной фазе. тебя. тебя. тебя. ты. ты. когда ты уже испаришься?