Гэвин Рид и дело Коннора

Гэвин и новый андроид ворвались в участок взволнованными. Рид, впрочем, был привычно раздражен, помят и взлохмачен. Иначе он не выглядел на памяти Хэнка никогда. А вот андроид непривычно эмоционально что-то ему втюхивал. – Вы не понимаете, моя нейронная сеть находится в процессе обучения, новый опыт очень важен для успешной интеграции в человеческий социум и, возможно, для эффективности моей работы в полиции. А одна из ваших задач, как моего наставника, заниматься моим обучением. От этого заявления Рид издает звук, похожий на карканье, чем делает свое сходство с вороной в этом своем черном пальто – почти стопроцентным. Что же, зато теперь Хэнк понял откуда у андроида проявилась вся эта эмоциональность – он решил обучаться человечности у Гэвина. Недолго ждать, когда RK-900 начнет вставлять через слово маты и язвить по любому поводу. – С каких это пор я твой наставник, а, жестянка? Ты совсем двинулся?! – Я новичок в этом отделе, и капитан Фаулер приставил меня к вам. Так что, неформально, вы считаетесь моим наставником, детектив Рид, – говорит RK-900 и будь Хэнк проклят, если в его спокойном голосе не звучит легкая обида. – Та-ак, поверь мне, робокоп, когда Фаулер приставлял тебя ко мне, он не хотел, чтобы я тебя обучал тому, о чем ты просишь! Это безумие какое-то! Потренируйся на ком-нибудь другом! – Нет никакой гарантии, что кто-то другой вызовет те же реакции программы, что и вы. Поэтому я настоятельно прошу… Теперь Рид смотрел на андроида с непередаваемым набором эмоций. Тут и удивление, и возмущение, и смущение. Он прерывает гладкий поток речи RK-900. – Господи, поговорим об этом не здесь, банка с болтами! Интересно, конечно, о чем андроид просит Рида, что тот так психует... Впрочем, Коннор тоже нередко Хэнка обескураживал. Андерсон чувствует, как губы невольно растягиваются в улыбке. С недавних пор он много улыбался, хотя в какое-то время, казалось, забыл какого это. Недавно, например, приговоренный на время расследования к домашнему аресту Коннор, от скуки попытался заняться хозяйством. Только вот штука в том, что его отключили от сети Киберлайф и скачивать какие-либо новые программы он не мог. Учился, значит, из источников куда менее надежных. Например, у самого Хэнка. И вот как-то Андерсон слышит из ванной громкий треск. Заходит и видит совершенно обескураженного Коннора и всерьез помятую стиральную машинку. Тут Коннор оборачивается на Андресона с таким лицом, будто случайно пристрелил Сумо. Хэнк сначала не понимает, что за чертовщина произошла, а потом до него доходит. Андерсон, когда машинка начинает тупить, бьет по ней хорошенько – способ ремонта сомнительный, но работает. Вот и Коннор долбанул по машинке, только силищи-то у него немерено. Не рассчитал чуток. Как же Хэнк расхохотался! Больше всего от реакции Коннора, конечно. Когда немного успокоился, поймал на себе взгляд андроида и смутился. По всему выходило, что у андроидов по большому счету одинаковые глаза – тот же искусственный материал. Так как, черт возьми, Коннор мог смотреть с такими искорками в глазах и с такой нежностью? – Я никогда не видел, чтобы вы так смеялись, Хэнк, – говорит андроид. – Делайте это почаще, вам идет. – Только не начинай ради этого разносить мой дом, он мне дорог, как память, – улыбается в ответ Хэнк. – Для того, чтобы чаще смеяться, мне вполне достаточно одного твоего вида. Теперь они много времени проводят вместе. Смотрят фильмы, обсуждают расследования Хэнка (и Коннор, даже не имея возможности выезжать на места преступления, остается чудесным помощником), а недавно они, как малолетние идиоты, играли в дженгу. И оба ни разу не заговаривают о том, что, возможно, это последние месяцы Коннора. По новым законам за преднамеренное убийство человека андроидам полагается «ликвидация и утилизация за счет владельца или бюджета штата». Только вот Хэнк не собирался этого допустить. Если придется, он вывезет Коннора хоть в Китай. Попросит политического убежища и пусть андроид выдаст китайцам все тайны Киберлайф взамен. Плевать. Родина, профессия – ни о чем из этого ты не думаешь, прежде чем в очередной раз выстрелить себе в висок. Только о том, как мало сделал для тех, кто был тебе дорог. Хэнк всегда был способным парнем, ему не нужно повторять урок дважды. Он сделает все, чтобы защитить Коннора, потому что в этой сучьей жизни нет ничего важнее. К столу Хэнка прислоняется жопа Гэвина Рида. Нового андроида рядом не видно, видимо, побежал по какому-нибудь поручению своего «наставника». – Хорошие новости, Андресон, Камски официально подтвердил, что твоя жестянка ничего не спиздила. Хэнк поднимает веселый взгляд на взлохмаченного Гэвина. – Спасибо. – Как только твой пластиковый Пиноккио вылетит из суда на крыльях свободы, папаша, я всучу тебе такой счет, что ты будешь расплачиваться со мной до конца жизни. И он тоже, теперь жестянкам можно получать зарплату, – усмехается Рид. – Ладно, бывай, не кисни. – А что от тебя хочет твой андроид, кстати? – любопытствует Хэнк. – Он не мой, – тут же ощетинивается Гэвин. – И у него крыша потекла, полный треш! За это я отдельный счет предъявлю!