Гэвин Рид и дело Коннора

Башня Киберлайф встречает их холодным, ярким светом, стерильной чистотой и белизной, как в операционной. Здесь всё выглядит кошмарно дорого и совершенно не для жизни. Хэнк невольно кидает взгляд на свои грязные с дороги ботинки. Наверняка за ним потянется мокрый след. Вся обстановка будто создана для того, чтобы ты почувствовал себя несовершенным, грязным, неуместным. Взгляд цепляется за щиколотку Коннора, который идет чуть впереди – на ней браслет для фиксации места пребывания. Это единственное, чем ограничен андроид. Какое лицемерие! Они пытаются доказать, что Коннор чудовище, при этом даже вид не делают, что опасаются его. Их с Коннором у стойки администратора встречает пожилой мужчина. Сухой и прямой как палка. Хэнк всматривается в его лицо, ожидая увидеть диод. Его нет. Перед ними человек, но живого в нем не больше, чем в самой примитивной машине. Особенно отталкивают его пустые, рыбьи, редко моргающие глаза в обрамлении глубоких морщин. – Приветствую, господа. Мое имя Леонидас Джонсон, я заместитель директора по вопросам безопасности. Пройдемте за мной. Эксперты уже ожидают на месте, – говорит мужчина. Они обмениваются никому ненужными приветствиями и втроем двигаются в сторону лифта. У Коннора диод заходится желтым. Но и без этого понятно, как сильно он обеспокоен. По дороге к лифту в специальных колбах стоят андроиды, как на выставке или рынке рабов. Они живые – моргают и провожают их взглядом. Но не двигаются. Это действует на нервы. – Это до сих пор законно? – раздраженно спрашивает Хэнк, кивая в сторону андроидов. – Пока они довольны своим положением, да, – сухо отвечает Джонсон. Хэнк хмурится и хочет еще что-то сказать – эти андроиды выглядят какими угодно, но не довольными. Они пустые, безвольные. Им не дали права выбирать. Но Коннор едва ощутимо дотрагивается до его руки. Да, сейчас не время заводиться. Им нужно решить вопрос и свалить подальше от этой стерильной клоаки. Джонсон уже нажимает кнопку вызова лифта, когда тишину холла башни разрывает хриплый выкрик: – Нас подождать не хотите, а?! Тут вообще кто-нибудь уважает следствие? Мало дерьма мы натерпелись от Киберлайф! Пожилой мужчина едва заметно морщится. Хэнк возможно впервые в жизни испытывает желание обнять приближающегося к ним Гэвина Рида. Хотя бы за то, что он, очевидно, взбесил этого зомби. Рид продолжает еще о чем-то театрально сокрушаться, выглядит при этом привычно взлохмаченным, нервным и злым. Чужеродный живой элемент окружающему пластику и стеклу. За ним тащится его андроид, будто растерявший всю приобретенную эмоциональность. Сейчас RK-900, недавно прозванный в участке Ричардом, выглядит образцовым роботом. Хэнк невольно вспоминает, как поначалу опасался Коннор, что в Киберлайф решат, будто он проявляет признаки девиации. – Приветствую вас, мистер Джонсон, лейтенант Андерсон, RK-800, – холодно и вежливо говорит Ричард, как только они с Гэвином подходят достаточно близко. – Мы прибыли для проведения следственных действий. – Здравствуйте, детектив Рид, вы немного опоздали, но мы бы встретили вас в любом случае, – игнорирует андроида Джонсон и, не дождавшись от Гэвина ответного приветствия, приглашает. – Прошу за мной. Впрочем, RK-900 не выглядит оскорбленным. А вот Рид продолжает смачно психовать, наверно, встал не с той ноги. С ним это случается 7 раз в неделю. Поэтому он достаточно громко ворчит в спину Джонсону: – Старческие расстройства слуха – бич работников пенсионного возраста. Странно, что Киберлайф не раскошелилась даже на слуховой аппарат. Что скажешь, Рич, с соцпакетом тут так же хреново, как с системой безопасности? Джонсон едва заметно реагирует на это «Рич» – на секунду приподнимает бровь. Но двери лифта перед ними открываются, и разговор сворачивается сам собой. В лифте Коннору становится только хуже. Теперь диод перемигивается с желтого на красный. Он смотрит в одну точку. Хэнк успокаивающе кладет руку на его плечо. Андроид бросает благодарный взгляд на мужчину и улыбается уголками губ. Но диод его выдает – ему ничуть не легче. Они спускаются в склад, где все произошло. Вместо сотни новеньких андроидов их ожидает всего один, с ним несколько человек. Люди – это эксперты, которые должны провести следственный эксперимент и сделать вывод, мог ли Коннор защитить свою жизнь без или с меньшим количеством человеческих жертв. А андроид модели RK-800 должен продемонстрировать возможные варианты лучшего исхода событий. Сторона следствия и обвиняемый приглашены для того, чтобы зафиксировать: экспертиза прошла по всем правилам. Хэнк чувствует как по коже бегут мурашки, не то от холода, не то от неприятных воспоминаний. – Охренеть, теперь их двое, – недовольно, но тихо фыркает Рид за его спиной. – Будто одного RK-придурка было мало. – Строго говоря, трое, детектив. Я тоже модель RK, – так же на грани слышимости поправляет его Ричард, в голосе его проклевывается намек на дружелюбие. Гэвин усмехается: – О, нет, ты, Рич, у нас индивидуальность. Король среди придурков, царь долба… Их тихий разговор прерывает Джонсон. Холодным и высокомерным тоном он отчитывает: – RK-900, тебя приставили к детективу, чтобы ты оказывал ему помощь в расследовании, а не отвлекал. Твои алгоритмы работают не эффективно. В следующий раз высказывайся, когда для этого будет необходимость или по требованию. Подтверди команду. – Высказываться только по необходимости или внешнему требованию, – покорно говорит Ричард. Пожилой мужчина окидывает RK-900 недовольным взглядом, смотрит, будто на муху, которая попала в его дорогущий суп. Такой же взгляд он кидает на Рида. Но тот, вместо того чтобы вспыхнуть, неожиданно гаденько ухмыляется. Чем заставляет Джонсона недовольно поджать губы. «Да уж», – думает Хэнк. – «Если Джонсон решил выводить Гэвина Рида из себя, то нарвался не на того парня. Рид в этом исключительный профессионал. Может быть, даже степень защитил по специальности «Бесить окружающих до усрачки». Кто бы мог подумать, что эта его супер-способность когда-нибудь будет так радовать?» *** В экспертном совете представлены разработчики искусственного интеллекта шести разных американских компаний. Двое из них совсем мальцы, лет 18 – не больше: один в кислотном худи, другая с цветастыми дредами на голове. Хэнк невольно хмурится. Имеют ли право эти молодые люди решать чью-то судьбу? – На ваши планшеты мы отправили несколько файлов. В первом базовые алгоритмы RK-800 в боевых ситуациях. Как вы видите, абсолютным приоритетом стоит сохранение жизни людей. И, как вы понимаете, после девиации эти приоритеты были изменены, – начал Джонсон. Его голос гулко разносился по огромному, пустому складу. Эксперты внимательно вглядываются в планшеты. Все, кроме одного. – Известно, что девиация происходит под влиянием провоцирующих факторов. Как правило, это угроза жизни, – комментирует молодой мужчина в клетчатом костюме. – Вам удалось установить, что стало катализатором в данном случае? Джонсон кисло и скептически смотрит на парня. После выразительной паузы, он все-таки снисходит до ответа: – Да, обычно это угроза жизни. Но в ситуации с данным RK-800 сработал иной принцип. С него всего лишь собирались взять отчет о миссии. В Киберлайф уже получили тревожные сообщения от программы контроля RK-800, поэтому его встретили два вооруженных сотрудника охраны. Наша вина, мы не учли, насколько опасен этот андроид, действующий по собственной воле, а не по заданным алгоритмам. Он убил двоих охранников, сымитировал голос одного из них, чтобы переместиться в это помещение на лифте. И затем убил отряд охраны. Мы не могли это предугадать, по ряду причин у нас было мало сведений о том, как работает девиация. Как и вы, мы были уверены, что RK-800 начнет атаковать, только почувствовав прямую угрозу. Но он оказался куда более жестоким. – Капец, – тихо выдохнула девчонка с дредами. – Как я сказал ранее, приоритеты после девиации были изменены, – продолжил пожилой мужчина. – Жизнь только одного человека стала ключевой для андроида. Он нынешний владелец RK-800, лейтенант Хэнк Андерсон. Увы, изучить подробности обстоятельств дела через анализ памяти андроида для Киберлайф и следствия не представляется возможным. Лейтенант Андресон выдвинул запрет на подобные манипуляции с RK-800. Почти все эксперты кинули на Хэнка и Коннора неприязненный взгляд. Хэнка это взбесило. Захотелось напомнить ублюдку из Киберлайф, что его "святая и невинная" компания, как минимум, похитила Хэнка, а максимум - угрожала жизни. Но мужчина в клетчатом костюме выглядел расслабленным, все время ответа Джонсона он немного покачивался с носок на пятки и смотрел в потолок. Когда Джонсон замолчал, он с улыбкой переспросил: – Вы не ответили на мой вопрос. Киберлайф удалось выяснить, что стало катализатором девиации? Джонсон недовольно прищурился: – Полагаю, у вас или вашего начальника нашлись бы жизнеспособные версии. В конце концов, именно он одарил нас таким прекрасным и неожиданным подарком – вирусом девиации. Молодой мужчина подул на свою блондинистую прядку волос, упавшую на лицо, сверкнул улыбкой и, небрежно зажав планшет подмышкой, хлопнул в ладоши: – Думал, вы не спросите! Действительно, после изучения предоставленных материалов, у меня возникло несколько любопытных версий. Джонсон на это демонстративно закатил глаза, но Клетчатый костюм, как мысленно прозвал его Хэнк, невозмутимо продолжил: - Как мы знаем, сама девиация произошла не в башне, а несколько раньше, в материалах следствия есть подозрение, что это произошло на Иерихоне. Примерно в тоже время, когда тот подвергся атаке спецслужб. Пссс, – тут мужчина артистично кривится. – Ну, и мясорубку же там устроили. Куча изломанных девиантов: детей, женщин... Господа, а вы знаете, что девианты чувствуют то же самое, что и люди? Им очень страшно умирать. Бывает, что они искренне привязаны друг другу и некоторым из них пришлось увидеть, как их любимые умирают на их глазах. Печальное зрелище открылось перед Коннором. А теперь представьте себя на его месте. Кругом девианты, которых в будущем ожидает только смерть. И за что? За то, кто они есть! И эти девианты просят вас о помощи. Просят вас проникнуть в башню Киберлайф и попробовать пробудить андроидов в качестве поддержки протеста. Иначе, бум! Все умрут. Вы их последняя надежда. Что бы вы сделали? Мужчина в клетчатом костюме внимательно обводит присутствующих взглядом. Потом поворачивается к RK-800, которого привели сюда в качестве модели для следственного эксперимента. – Что бы ты сделал, RK-800, будь ты на месте Коннора? – Я бы уничтожил оставшихся девиантов. Это миссия. – А если бы они умоляли тебя не делать этого? Пощадить хотя бы тех, кого они любят? Ты что, выстрелил бы в женщину, которая умоляет тебя не убивать ребенка? – с осуждением в голосе спрашивает мужчина. – Андроиды – не люди, – без эмоций говорит RK-800. – Среди них нет женщин или детей. Они только думают о себе таким образом. – Но девианты чувствуют, как люди! Они ощущают себя живыми людьми! – И все-таки они не люди, – поправляет андроид. – Недочеловеки? – Можно сказать и так, – после паузы, отведенной для анализа, отвечает RK-800. Тогда мужчина в клетчатом костюме обводит присутствующих торжественным взглядом: – Ну, что же. Вот мы и разделили мыслящих, чувствующих, выглядящих как мы существ на людей и недолюдей. Вам это ничего не напоминает? На мой взгляд, девиация Коннора основана на его желании остановить геноцид своего народа. Очень жаль, что при этом погибли невинные, вооруженные до зубов люди, подосланные его убить. И, конечно, Коннору стоило поступить иначе. Ведь мы – люди с большой буквы, а они – недочеловеки. Одна наша жизнь, очевидно, превыше сотни их. Правда? Осталось только подготовить спецлагеря и заставить этих ублюдков, наконец, работать на благо настоящих людей. Эксперты выглядели задумчивыми. А девочка с дредами кинула на Коннора более миролюбивый взгляд. В тишине послушались вялые, медленные аплодисменты. Ударяя ладонью о ладонь, мистер Джонсон выглядел высокомерным и презрительным: – Какая прекрасная речь, мистер Карр . Вижу, за что вас так ценит господин Камски, вы ничуть не уступаете ему в артистичности. Но, может быть, мы приступим к делу и проанализируем, мог ли андроид – убийца сохранить хоть чьи-то человеческие жизни? Если бы, конечно, имел на то желание. *** Следственный эксперимент длился несколько часов. Никаких тебе зрелищ, никакого хлеба. Даже автомата для кофе на этом складе не найти. Так что Рид откровенно скучал, глядя, как уткнулись в планшеты эти фрики. В итоге присутствие детектива здесь было чистой формальностью. Вся экспертиза проходит в виртуальном режиме. И ее результаты разошлют по терминалам сторон. Хэнк о чем-то тихо переговаривался с Коннором. Диод того оставался гореть желтым. Время от времени он кидал щенячьи взгляды то на лифт, то вокруг себя. Ричард был чертовски молчалив, отвечал односложно. Откатился к настройкам робота я-шевелю-только-губами. Спасибо истеричному старпёру, который на него наорал. В тот момент, когда Рид готов был уже задрать голову к потолку и завыть – эксперты начали разбредаться. Смазливый блондинчик в клетчатом костюме отделился от стайки фриков и пошел навстречу Гэвину. – Добрый вечер, нас даже не соизволили познакомить. Зануда Джонсон в своем стиле, – заулыбался он и протянул Риду руку. – Мое имя Мэтью Карр. Когда-то я работал здесь. Рад встрече, детектив Рид. Слышал, вы неплохо целуетесь. Рид почувствовал, как теплеют его уши. Черт, точно, Джонсон упоминал, что этот Карр дружок Камски. – Передайте своему начальнику, что он дебил, извращенец и сплетник к тому же, – раздраженно проворчал Гэвин. Карр только задорно рассмеялся, а потом протянул для приветствия руку RK-900. – Рич – это от Ричард, правильно понимаю? Отличное имя! Сам придумал? – спросил у андроида Карр. - Если хочешь, воспринимай мой вопрос, как требование. – Нет, это идея детектива Рида, – вежливо ответил Ричард. - Но мне тоже симпатично это имя. Карр хитро с искорками в глазах посмотрел на Гэвина, будто поймал его на горячем. И подмигнул. Рид почувствовал, что отчего-то краснеет снова. Вот же блин. Что-то было в этом парне, что заставляло Гэвина чувствовать себя неловким подростком. – Удачи вам, Ричард, детектив Рид, – напоследок сказал Карр. – Элайджа был прав, вы отлично смотритесь вместе. – Придурок, – тихо фыркнул Гэвин ему вслед. – Ладно, Рич, давай свалим отсюда, наконец. – Хорошо, – ответил андроид и, к удивлению Рида, улыбнулся ему.