***
— Я знал, что мы сюда вернёмся. Драконы не бегут? — мужчина вдыхает полной грудью и обводит тяжёлым взглядом кроны деревьев. Ели и сосны, будто перешептываются, удивлённые нашим приходом. Он протягивает свою руку, твёрдо глядя на меня. И я возвращаюсь в тот осенний вечер. Словно издалека, где-то в отголосках памяти я вижу образ маленькой испуганной Сары и суровый взгляд Аарона, убеждающего меня быть смелой. Моя ладонь уверенно ложится в его руку и Дракон, отлично ориентируясь в лесу, ведёт меня по тропинке. Мы, молча, садимся на поваленное дерево. — Думаешь, все, правда, закончилось? — Аарон внимательным взглядом обводит поляну, которая никак не выдаёт следы нашего пребывания. — Я на это надеюсь, — пожимаю плечами, шкрябая ногтями по дубовой коре. — Будто ничего и не было, — Дракон грустно ухмыляется и обходит периметр. — Я хочу, чтобы ты запомнила это место таким… — начинаю я, старательно копируя его бархатный тембр, заставляя мужчину расхохотаться и толкнуть меня в плечо. — Отвали, малышка. Я старался быть твоей поддержкой, а ты даже не оценила, — Аарон продолжает улыбаться, но расстроенно мотает головой. — Из всех психологов, которые у меня были, а их было много, ты самый лучший, — я спрыгиваю с бревна, прямо к нему в объятья. — Извинения приняты, — Хилл осторожно ставит меня на землю, роясь где-то за пазухой, — У меня есть кое-что для тебя. — Подарок? — мои глаза блестят, и я едва удерживаюсь, чтобы не захлопать в ладоши, распугивая ворон на верхушках деревьев. Дракон улыбается, протягивая мне туго спрессованный свёрток. — Это не героин, надеюсь? — мужчина ухмыляется и пожимает плечами. — Открой. Я нетерпеливо разрываю слои скотча и полиэтилена, сетуя, как бы пригодился нож Вишни сейчас. Мои пальцы касаются подарка, и я мгновенно догадываюсь. — Боже, Аарон, — восхищённый шёпот проносится по поляне, застывая в воздухе. Мужчина неловко откашливается и заглядывает мне в глаза. — Ты стояла у истоков, Сара. Я не имею права забывать этого, забывать тебя. К тому же, теперь уверен, что ты сама точно помнишь, — он окидывает меня взглядом, — Примешь? Я закусываю губу, старательно сдерживая слёзы, но они льются и льются, капая на тёмный материал. — Я не могу…. Правила и… — я осекаюсь, задыхаясь от плача, трясущимися руками хватаясь за вещь, страшно боясь, что он её отберёт. Позор. Знал бы он, какая ты рёва-корова, точно бы так не сделал… Идиотка. — Нужны, чтобы их нарушать. Брось, Сара. Вишня прибьёт меня, если я вернусь один, — Аарон перебивает душевные метания и слегка боязливо косится на меня. Я так боялась прошлого. Так отчаянно не хотела в него возвращаться. Но, увы, в моей жизни прошлое — это то, ради чего её стоит продолжить. Прошлое — причина того, что я ещё жива. Отеческие объятия Аарона, подколы Вишни, зёленые глаза Майкла… Десять лет я убегала от себя самой…. Десять лет он хранил её, зная, что я вернусь… Моя куртка…. Такая же, как прежде. Расшитая золотым драконом, сверкающая на солнце заклёпками. Я укутываюсь в кожу, словно в кокон, защищающий меня от всего мира, и вдыхаю терпкий запах собственной юности. — Добро пожаловать домой, Сара, — Аарон счастливо улыбается и протягивает мне ладонь. — Я ведь сбежала, — мотаю головой, сжимая его руку сильнее, чем следует. — Знаешь, почему Драконы не бегут? — я с сомнением гляжу на него, опасаясь того, что он скажет, — Потому что я сбежал Лос Анджелес. Сбежал, желая забыть всё и начать заново. Я хотел, чтобы мои Драконы были лучше меня. Но ты… Тебе не нужны правила, чтобы соответствовать этой куртке. Ведь ты часть семьи и без неё. Я вытираю слёзы и иду следом за мужчиной, постоянно теребя металлические крепления на куртке, словно боясь, что она исчезнет. Чем я заслужила это? Под какой из счастливых звёзд родилась? Сердце не выдерживает, и я оглядываюсь, обводя глазами поляну. Что-то красное мелькает на ветке. Всё вмиг холодеет внутри меня, когда я прикасаюсь к куску алой ткани. Бархат рассыпается в моих пальцах, словно ему сотни лет, я лишь стряхиваю следы, как пыль. Пыль, которую унесёт ветром… Не спеша подхожу к машине, разглядывая Аарона прислонившегося к капоту с сигаретой в руке. Годы ему, пожалуй, к лицу. Он слегка изменил стиль, стал по-другому укладывать волосы. Но его голос, запах, манеры, — всё осталось таким же знакомым и правильным. Идеально ему подходящим. Майкл был невероятно зол в своей ревности и так же невероятно прав. Я действительно была влюблена в главу Драконов. Он был героем, не я. Только вот детская, девчачья симпатия превратилась в крепкую привязанность, которая не подвластна годам и расстояниям. Я всегда буду восхищаться Аароном. Силой, мужеством, терпением — всем, во что так трепетно влюбилась в шестнадцать. Но Майкл… В него я не влюблена и не была никогда… Рыжего футболиста с непомерно раздутым самомнением и смешным братом-заучкой я безумно любила. Любовью, которая заставляла меня думать о нём каждый день, каждую минуту все десять лет подряд. Не было ни мгновения, чтобы я не вспомнила о нём… Я с улыбкой разглядывала сияющий в свете солнца Форд, больше всего на свете желая увидеть его владельца.***
Улыбаясь, обещаю Аарону встречу и вылетаю на оживлённую автостраду, замечая знак въезда в город. Ничего не изменилось за эти годы…. Из горла вырывается невольный свист, когда подъезжаю к знакомому зданию, облачённому теперь в стекло и железо. Паркую машину, несмотря на знаки запрета. В городе новый шериф и, похоже, именно он разрешил Вишне так разгуляться. Великолепие закрыто, и суровый охранник настороженно жмёт какую-то кнопку, кивая при этом на вывеску с режимом работы. — Мне нужно к Майклу Тёрнеру. Ну, или к… — с ужасом запинаюсь. Я ведь не знаю, как зовут Вишню! — Ждите, — мужчина кивает и продолжает сверлить меня взглядом. Я поднимаю голову и выдыхаю в восхищении. Высокое, почти как мой дом в Чикаго. Хотя на фоне маленького Сентфора любая девятиэтажка покажется небоскрёбом. Как ребёнок считаю этажи, перебарывая желание начать это делать вслух. Поворачиваюсь, слыша недовольный голос из коридора. Двери лифта раздвигаются, и огромная фигура выходит на яркий свет люстр. — Что непонятного? Никаких визитов. Тёрнер занят, — мужчина раздражённо дёргает плечами, а я ахаю от удивления. — Бурый?! — бездумно хлопаю ресницами, оглядывая его внушительные габариты. — Девушка… — он раздражённо воздевает глаза к потолку на мгновение, замирает, разглядывая куртку, — Как ты меня назвала? В тёмных глазах плещется удивление напополам с мальчишеским весельем. Однако, ни капли понимания или того лучше узнавания. — Немедленно впусти Сару, идиот, — слышится из рации охранника раздражённый баритон Майкла, — Бурый, тебе не стыдно? Гроза моего детства обводит меня взглядом и пазл складывается в его голове. — Да иди ты! — его рык наполняет весь холл, лапа замахивается на секьюрити, требуя дороги. Я мысленно сжимаюсь в комок от страха. Мои ноги отрываются от земли, и я мысленно благодарю судьбу, что оторвалась не голова. Что-то хриплю и, наконец, возвращаюсь на мраморный пол. Можно привыкнуть ко всему, как учил старик Достоевский. Но он, конечно, никогда не бывал в «объятиях» Бурого. К треску костей нельзя приноровиться. Выдыхаю и вижу смущённое лицо Дракона. — Ты извини. Зона комфорта и всё такое…- но я не даю ему договорить, обхватывая его руками настолько крепко, насколько могу. Чувствую, как он трясётся от смеха. Клянусь, даже двигатель в машине Майкла заводится не так мощно, — И ничему-то жизнь тебя не учит, на улице похолодало, а ты снова одета как попало! Он обводит меня критическим взглядом, и мой смех разлетается по лобби. Майкл и Вишня вываливаются из лифта, с хохотом пихая один другого, отчего последний едва не поскальзывается на натёртом полу. Брюнет чертыхается и разглядывает меня. — Как вам аутфит? — кружусь на месте, гордо демонстрируя обновку. Старый друг показывает большие пальцы и подмигивает, расплываясь в улыбке. — Виделась с Аароном? — Майкл заметно напрягается и прожигает недовольным взглядом Вишню. — Катала его на твоём Мустанге, — я киваю и прыскаю в унисон Драконам, глядя, как вытягивается лицо Тёрнера. Бурый прощается и скрывается в лифте, оставляя нас одних. Вишня галантно распахивает двери на правах хозяина, а Майкл расстёгивает пуговицы и ослабляет воротник белоснежной рубашки. Прохладный воздух приятно контрастирует с тёплой ладонью, которую я немедленно хватаю в свою руку. — Увидимся через пару часов? — Вишня щёлкает автомобильным брелком и шутливо отдаёт честь. — Пройдёмся? — мужчина с сомнением оглядывает меня и приподнимает брови. Охотно киваю, прижимаясь к его плечу. — Как Никсон разрешил Вишне так развернуться? — Майкл смеётся над моим лицом и разводит руками. Представляю недовольное лицо Дерека… — Не устоял перед его обаянием, очевидно, — я присоединяюсь к веселью парня и откидываю волосы назад. — Он столько денег заработал на казино? — мысленно прикидывая расходы на строительство такого здания, я буквально прихожу в ужас. — Как профессионал интересуешься? — Майкл снова шутит, но капитулирует, когда получает ощутимый тычок локтем, — Казино находится на самом верху, два последних этажа. Первые десять — офисы, затем ещё десять апартаменты и детище Вишни, конечно. — Офисы? Ты там работаешь? — с интересом закусываю губу, осознавая, что ничего о нём не знаю. — Я окончил школу и получил степень по экономике и финансовой аналитике в Йеле. Потом долго работал на Драконов, зарабатывал на «хочу» Вишни. Теперь я работаю на себя, изредка помогаю Аарону с инвестициями и прочими бюджетными проблемами, — он пожимает плечами и смотрит прямо перед собой. — Тогда в школе, помнишь? Речь победителя. Ты сказал, что хорош в футболе… — он кивает и непонимающе улыбается, — Футбол — это одна из миллиона вещей, в которых ты хорош! — Это не так, — он улыбается. Я киваю, закатывая глаза на его ложную скромность. — Это не так, — снова упрямо повторяет Майкл, прежде, чем задаёт свой страшный вопрос, заставляющий кровь остановиться. — Ты собираешься уехать? В Чикаго? — киваю, и сознание словно вспыхивает в ужасе от этой мысли. Что если он не захочет ехать со мной? Захочет остаться… — Так далеко, да и климат там мне не нравится. Может, сойдёмся на Балтиморе? — Тёрнер сжимает мои вмиг заледеневшие пальцы. — Хочешь жить со мной? — неловко переминаюсь с ноги на ногу, отказываясь верить своему счастью. — Дальше только вместе. И в горе и радости, — Майкл улыбается, притягивая меня ближе к себе, пока я в который раз за день, реву навзрыд, пачкая белоснежную рубашку потёкшей тушью.***
— Ну, пап! — канючит девчушка, старательно выпутываясь из ремней безопасности. — Нет, Кэролайн, нельзя оставить брата в машине. Мы здесь, как минимум на неделю, — Майкл с улыбкой выкручивает руль, въезжая в резные ворота. — Какие они молодцы! Теперь это просто идеальный колониальный стиль, — я задыхаюсь от восторга, оборачиваясь к Тёрнеру, который только хмыкает и пожимает плечами. — Майкл! — мальчик с огромной машинкой наперевес вылетает из дома и вопит так, что Кэролайн закрывает руками уши и высокомерно вздёргивает подбородок. Едва мой супруг выходит из машины малыш подлетает к нему, демонстрируя игрушку. — Смотри! У тебя точно такой нет, — с улыбкой качаю головой, глядя, как загораются глаза мужчины. — Первые сорок лет детства… — Адель разводит руками, и заключает меня в объятия. — Это потрясающе, — я с восхищением киваю на дом. — Наш лучше. Мне больше нравятся, когда окна от пола до потолка, — хмурится мой сын, с трудом вылезая из машины. — Кэмерон, — сияя зелёными глазами отца, малыш с самым серьёзным видом протягивает руку Дракону, вышедшему из сада и придержавшему дверцу. На секунду замешкавшись, мужчина отвечает на рукопожатие. — Аарон, — мальчик кивает и направляется к дому, разглядывая окрестности. — Как дела, Кэролайн? — Адель наклоняется к моей дочери, пока я обнимаю старого друга. — Отлично, — девочка откидывает чуть рыжеватые волосы и протягивает супруге главы Драконов только что сорванный одуванчик, — Только загадай желание! Адель смеётся и дует на цветок, пока Майкл жмёт руку её мужу. — Когда мы увидим девочку с дурацким именем? — Тёрнер щурится, словно кот и обхватывает мою талию. — Аделаида нормальное имя! — рык Вишни откуда-то из-за спины заставляет всех присутствующих, как минимум улыбнуться. — Совершенно отвратительное, — ничуть не смутившись, констатирует Майкл. — Говорит человек, назвавший сына Кэмероном, — брюнет извиняющимся жестом поднимает руки, видя, каким взглядом его одарил мой сын, — Боже правый, он же вылитый Майки! Я заливаюсь хохотом, вспоминая, как точно такие же взгляды бросал на Вишню отец Кэма, когда тот заигрывал со мной в старшей школе. — Всё лучше, чем Люк! — с ужасом в голосе сообщает мой муж. — Отличное имя. Только кто-то заорал, что… — Моего сына не будут звать, как твоего бывшего! — ледяным голосом прошипел Тёрнер, скрываясь с тени дома под аккомпанемент синхронного хохота Драконов. Я улыбаюсь и оглядываю двор. Мой сын с самым спокойным видом объясняет рыжему мальчишке с глазами цвета коньяка, почему его транспорт не ездит по траве. Младший Хилл хмурится, но тут же властным жестом хватает Кэма за рукав и, установив машинку на подъездной дорожке, передаёт пульт. Зелёные глаза сына вспыхивают радостью, и красный джип летит к кованым воротам, а мальчишки бегут за ним, ни капли не желая, ждать девчонку, которая путается в длинном платье. — Мам! — с обидой в голосе кричит Кэролайн и тычет ладошкой в брата. Рыжеватые волосы развеваются от ветра, а голубые глаза тут же наполняются слезами. — Идем, посмотрим на Аделаиду, маленькую дочку Вишни, — я протягиваю ладонь, но дочь глядит на меня с сомнением. — Она интересная? — голос уже полон заинтересованности, но страх упустить что-то важное пока сильнее. — Очень. Наверное, такая же очаровательная, как и он, — подмигиваю и рассматриваю зелёные от травы ручки ребёнка. — Что такое очаровательная? — мой сын настырно вытаскивает заправленную белую рубашку и переводит взгляд на своего старшего друга, который в свою очередь крепко задумывается. — Красивая, точно! А можно нам пойти с тобой, Сара? — Морган сжимает в руках пульт и поправляет рыжую копну. — Если вымоете руки, — едва я успеваю это произнести, как ватага детей врывается огромный холл, наполняя его криками радости. А ведь ещё каких-то пять лет назад мрачное чувство одиночества, буквально душило это поместье… — Идёшь? — Майкл с трудом протискивается сквозь детей, вздыхая и крепко сжимая мою ладонь. — Уже насмотрелся на Аделаиду? — я усмехаюсь, цокая каблуками по полу, — Майкл? Мужчина с любопытством учёного, разглядывает собственного сына, который внимательно слушает Адель. — У него действительно мои глаза? Такие яркие? — Тёрнер будто не верит, в нетерпении дергает меня за руку. — Да, Майкл. Кэмерон унаследовал, пожалуй, лучшую часть тебя, — я расплываюсь в улыбке, видя его озадаченное лицо с отливом обиды. Не проходит и секунды, как зелёные глаза загораются, а тёплые руки заключают меня в объятия. — Лучшая часть меня, это ты, всегда только ты, Сара. Какой бы романтичной я не была, он тысячу раз превзойдёт меня…. Я улыбаюсь притягивая его к себе в поцелуе, слыша патетические аплодисменты Аарона. — Пойдёмте скорее, покажу вам, где спальня, — наши одновременно поднятые вверх средние пальцы, вызывают у главы Драконов только смех, — Скорее! Пропустите Аделаиду! Хилл снова улыбается и уверенно тащит нас наверх. Похоже у Сентфора появилась новая Святая Четвёрка…