РА. НЕСУЩИЕ СВЕТ

22.09.1057       Виктор вместе с Петром направлялись в тронный зал, где уже собрался отряд Селестии. Сама она должна была явиться позднее, а пока братьям было поручено присмотреть за новобранцами. Звучит странно: десятилетние жеребята должны присматривать за взрослыми! Но приказ есть приказ, благо, рост братьев не сразу выдавал их детский возраст. По правой стороне длинного коридора располагались большие окна. Тия говорила, что скоро для этих окон изготовят витражи, и, возможно, на них будет запечатлён отряд. Сейчас же солнечный свет проникал через бесцветные слюдяные пластины и яркими пятнами ложился на красную ковровую дорожку, ведущую ко входу в тронный зал. Из-за больших и богато украшенных позолотой и редкими породами дерева двустворчатых дверей доносились голоса пони. Пётр подошёл к ним и замер, собираясь с духом, прежде чем шагнуть внутрь.       – Волнуешься? – спросил Виктор брата.       – Есть немного, – ответил белый пегас.       – Я тоже. Нас к этому так долго готовили!       Ещё немного постояв, Пётр встрепенулся и произнес:       – Фуф, ладно. Поехали!       Белый пегас толкнул створки дверей, и те распахнулись. Взору братьев явился огромный тронный зал, полный пони всех рас и мастей. Присутствующие в зале пони разбились на небольшие компании по интересам. Некоторые окидывали новоприбывших оценивающими взглядами. Виктор и Пётр немного постояли в дверях, с серьёзным видом осматривая своих будущих соратников, и двинулись вглубь помещения.       Внимание Виктора в первую очередь привлекли три поистине гигантских фигуры земнопони, возвышающиеся над головами прочих пони. Самый рослый из троицы, огромный жёлто-рыжий светловолосый конь, имел знак отличия в виде горсти щебня. Стоящий рядом с ним буланой жеребец с изображением плуга на крупе был чуть ниже, но всё равно был очень высок. И третий земнопони, слегка уступающий в росте двум первым, имел тёмно-рыжую шёрстку и гриву и хвост очень тёмного бурого оттенка, близкому к цвету обсидиана. Виктор пытался понять, что представляла собой его метка: это было что-то, напоминающее зубило возле неотёсанного камня. Судя по всему, все трое были родственниками. Пегас никогда раньше не видел таких больших пони. Самый крупный из них был размером с молодого дракона! А ведь раньше Виктор думал, что они с братом были самыми высокими пони в Эквестрии... Ну, за исключением Принцессы Селестии.       Великаны вели оживленную и бойкую беседу с парочкой одинаковых пегасок, тоже обладавших довольно внушительным ростом. У обеих кобылок была бежевая шёрстка и малиновые кучерявые гривы. Глядя на них, Виктор невольно улыбнулся. Эта расцветка абсолютно не подходила под их телосложение и тем более под знаки отличия. У одной из пегасок на боку красовалась штанга, а у другой – гиря.       Послышалось хлопанье крыльев, и перед братьями приземлился одуванчиковой расцветки тёмно-зелёный желтогривый пегас. Это был невысокий пони, который на фоне гигантов и вовсе казался коротышкой. Однако не было похоже, чтобы сие обстоятельство заставляло его чувствовать себя неуверенно.       – Это вы те самые Рокосовски? – бестактно спросил он.       – Да, – детским, ещё не сломавшимся голосом ответил Пётр.       – И один из вас делает сверхзвуковой удар? – Взгляд зелёного пегаса остановился на чёрной молнии на крупе Виктора. – Так это ты?       Виктор стеснительно кивнул.       – Я Нимбл. Нимбл Стар. Но можете меня звать Шустрый.       – Я Виктор, а это мой старший брат Пётр, – представился серый пегас.       – Виктор? Какое-то очень длинное имя. А как тебя друзья зовут?       На лице Виктора отразилось недоумение. Нимбл повернул голову вправо и, искоса посмотрев на братьев, спросил:       – У вас, что друзей нет?       – Да вроде нет. А должны быть?       Нимбл хихикнул и, улыбаясь, произнёс:       – Шутите, да?       Братья переглянулись и продолжили вопросительно смотреть на небольшого зелёного пегаса.       – М-да, странные вы, ребята. Ладно, забейте. Могу я звать тебя Вик? – спросил Нимбл, глядя на Виктора. – А тебя м-м-м... Пётр и так, вроде, сойдёт.       – Нам всё равно. Можешь звать, как хочешь, лишь бы это не было что-то обидное, – холодно ответил Пётр.       – Как хотите.       Нимбл отвернулся к толпе. Теперь Виктор смог получше разглядеть метку этого пегаса. Сразу было и не понять, что она значит, но изображала она три пятиконечные звезды, соединённые друг с другом изломанной в двух местах линией.       – Чаф, эй, Чафи! – позвал кого-то Нимбл.       – Что? – послышался молодой голос откуда-то из-за спин толпящихся в помещении пони.       – Лети сюда! Тут Рокосовски пришли!       После секундой паузы в воздух из толпы взмыло нечто ультрамариново-бирюзовое, и через несколько мгновений оказалось рядом. Этот пегас тоже был небольшого роста, и говорил он быстро, короткими, отрывистыми фразами.       – Ух ты! Вы прям такие, какими я вас и представлял!       Чаф обошёл вокруг братьев, разглядывая их знаки отличия.       – Вполне, вполне. Что скажешь, Шустрила?       – Скажу, что ты представиться забыл, – недовольно произнес Нимбл.       – Ах, да. Меня Чаф зовут, но вы можете меня Чафи звать.       – Пётр, – коротко представился белый пегас, всё ещё немного стесняясь своего голоса.       – Виктор, – вторил серый пегас и, посмотрев на Нимбла, который ему еле заметно кивнул, добавил, – можешь называть меня Вик.       – А фамилия? – спросил Пётр.       – А фамилии нет, – задумчиво ответил Чаф, продолжая разглядывать братьев.       – Почему?       Чаф вздохнул и устало посмотрел на белого пегаса.       – Нет и всё! – отрезал он.       – Ладно, – пожал плечами Пётр.       К ребятам подтянулись ещё несколько пони, которые услышали что-то о Рокосовски. Первым подошёл статный и высокий спортивно сложенный пегас. У него была ухоженная бирюзовая шёрстка и изумрудная грива. Вид у этого жеребца был гордый и уверенный. За ним последовала другая пегаска. Виктор сразу заметил её глаза. Они были ярко-оранжевыми и излучали такую энергию, что, казалось, своим взглядом она была способна зажечь свечу. Её васильковые локоны струились по кофейного цвета телу. Неподалеку от этой пары остановились ещё две пегаски. Виктор отметил про себя их стройное телосложение, большие крылья и особенно примечательную расцветку. Пепельно-серая голова одной из кобылок плавно переходила в серовато-синее туловище, ноги ближе к копытцам окрашивались в белый, а грива была тёмно-синей. Другая же пегаска имела тёмно-коричневое тело с парой белых пятен в области головы и справа на крупе. Волосы тех же цветов пестрели и в её гриве. В крыльях её перья тоже были буро-белыми. Расцветка этих двух пони очень напоминала окраску каких-то хищных птиц. Виктор не мог вспомнить, каких именно.       – Так это и есть тот самый летун, который умеет совершать сверхзвуковой удар? – пристально глядя Виктору в глаза, спросил бирюзовый пегас.       Виктор немного помедлил с ответом, размышляя, стоит ли выдавать такую информацию первому встречному, и Нимбл ответил за него:       – Да, это он Харис.       – Стар, я не с тобой разговариваю, – огрызнулся бирюзовый пегас.       – А тебе какая разница, кто говорит? – вскинулся Нимбл.       – Большая! Если тебя, коротышка, не спрашивают, то не лезь!       Нимбл взметнулся в воздух и злобно уставился на Хариса, который глядел на низкорослого пегаса с надменной улыбкой.       – Ах, коротышка значит? Да, может рост мой невелик, но я даже тебя не побоюсь взгреть как следует!       Бирюзовый пегас недобро ухмыльнулся и собрался было сделать шаг навстречу Нимблу, как в плечо его толкнула сопровождавшая его тёмно-коричневая пегаска.       – Хватит собачиться вам! Если Принцесса узнает, что вы тут подраться решили, она вряд ли этому обрадуется, – сказавши это, она смерила Виктора своим хищным взглядом и представилась, – Эдина Шо, очень приятно.       – Виктор Рокосовски, взаимно, – уже увереннее представился серый пегас.       – Ух ты, какой голос молодой! – заметила Эдина. – А сколько вам лет?       Виктор, зажавшись, в смущении потупился в пол и отвечать не стал. Петр, который всё это время стоял молча, ответил за него:       – Десять.       Окружающие удивлённо переглянулись.       – Ух ты! Я впервые вижу таких крупных пегасов. Откуда вы родом? – продолжала расспрашивать Эдина.       – Они сами не знают! – донёсся грубый кобылий голос из зала.       Глазам обернувшихся на звук пони предстала невысокая единорожка цвета хаки с каштановой гривой. Она была одета в красивое платье, а голову покрывала шляпка-вуалетка. Кобылка медленно приближалась к столпившимся пегасам. На её лице читалось плохо скрываемое презрение.       – А ты ещё кто? – бросил Харис через плечо.       – Та, кто заткнёт тебя, мальчик мой.       Харис резко развернулся к кобылке и столкнулся лицом к лицу с тёмно-серым единорогом с таким испепеляющим взглядом, что даже наблюдавшему за этой сценой со стороны Виктору стало не по себе. Бирюзовый пегас фыркнул и удалился прочь. Единорожка, тем временем, продолжала:       – Двое из Мэйнхэттенского приюта, бедненькие сиротки. Всю жизнь в замке прожили и даже не знают большого света, – голос её изображал умиление, но в нём сквозили холодные нотки.       Виктор не обратил на это внимания. Он был слишком удивлён тем обстоятельством, что кому-то за пределами стен Кантерлота известно о нём и Петре, ведь Селестия всё хранила в секрете... Вроде бы. Серый пегас задал наивный вопрос:       – А откуда вы обо мне знаете?       – Надо же, как официально. На «вы». Дорогой мой, можешь называть меня просто Анна, я не обижусь. А это мой ненаглядный супруг, – она указала жестом в сторону уже удалившегося в глубь зала единорога, – Фрэнк.       – Так откуда всё-таки вы о нас знаете? – настаивал Пётр.       – Ребята, я много чего знаю и о вас, и о всех присутствующих здесь, – произнесла Анна, оглядываясь на стоящих в сторонке пегасов, – а откуда я всё это знаю, вас волновать не должно.       На этих словах она отвернулась от Рокосовски и ушла вслед за своим мужем. Братья лишь молча посмотрели ей в след. Эдина, потеряв интерес к Виктору, отошла в сторонку, Нимбл и Чаф тоже убрели, увлёкшись разглядыванием разноцветных витражей. Вдруг серый пегас почувствовал, как что-то коснулось его плеча.       – Надо же, какие большие, – произнесла с восхищением одна из тех пегасок с «птичьей» расцветкой, рассматривая и поглаживая крылья Петра.       – И оперение такое плотное, – заметила вторая, проделывая то же самое с крылом Виктора.       – Эй-эй, может, хватит? – проворчал Петр.       Виктор тоже одёрнул своё крыло и повернулся лицом к кобылкам.       – У вас огромный потенциал, – произнесла бело-коричневая пегаска, улыбаясь.       Виктор с Петром переглянулись и смущённо улыбнулись. Пегаска заметила их скованность и решила их подбодрить.       – Меня зовут Гарпила, а это моя сестрёнка Пета. Наша фамилия Игл.       – Приветик, – помахала копытом Пета.       Обе пегаски озарили братьев такими лучезарными улыбками, что, казалось, были способны растопить целый айсберг. Ну уж для сердец Виктора с Петром этого оказалось более чем достаточно. Братья искренне улыбнулись в ответ.       – Уф, впервые вижу так много пони в одном месте. Даже как-то не по себе, – призналась Гарпила.       – Да, мы тоже, – коротко ответил Пётр.       – Ну, ничего, думаю, прорвёмся. Так ведь? – спросила Гарпила, подпихивая Петра в бок.       Братья молча кивнули.       – А вы откуда прибыли? – спросила Пета.       – Мы... – начал было говорить Пётр, но запнулся, – мы... Мы из Кантерлота.       – Да? Значит местные.       – А вы откуда?       – А мы с Туманных гор.       – Это как? – не понял Пётр.       – Ну, жили в горах. В Туманных.       – То есть у вас нет дома?       – Горы – это наш дом, – с улыбкой сказала Пета. – А если ты имеешь в виду здание, то, да. Мы бездомные.       – Правда? И какого это?       – Свободно. Прямо как полёт, но только по жизни.       – Интересно, – задумался Пётр.       – А что вы там кушали?       – Сено. Альпийские травы. Нам многого-то и не надо.       – А как вы получили приглашение?       – Нас с Принцессой свели знакомые. Они, кстати, тоже тут.       Гарпила обернулась и указала на двух кобылок. Виктору сразу запомнился их слегка помятый, но бодрый вид. На обеих была интересная шапка со свисающими по бокам «ушами». Белая шёрстка и тёмно-синяя грива одной из кобылок навевала мысли об ослепительных снегах и древних ледниках, а вторая своей фиолетовой гривой и светло-серой шерстью вызывала воспоминания о долгих зимних ночах, когда бураны и вьюги поют свои мрачные песни.       – Вон ту, что повыше, зовут Халуди, а вторую Базила, – указала Гарпила.       Виктор пригляделся к их Знакам Отличия. У Халуди на боку красовались три снежинки, а у Базилы альпинистский топор – ледоруб.       – Замечательные девочки. Мы их встретили в горах.       – А они что там делали?       – Сестры Тич самые знаменитые альпинисты в Эквестрии, разве вы ничего не слышали о них?       Виктор с Петром непонятливо переглянулись.       – Ну же, «невезучие, но живучие», «победившие смерть», о них в газетах писали даже!       Виктору стало стыдно за своё невежество. Какое-то нехорошее, доселе неведомое чувство нахлынуло вдруг на него. Это изменение, по-видимому, отразилось на его лице, и Пета, заметив это, подпихнула сестру, заставив ту остановиться.       – Ам, извиняюсь. Просто мы хорошие подруги. Знаешь, не каждому единорогу дано покорять такие вершины. Да что там единорог, не каждый пегас такое потянет! Поверь, я по себе знаю, давно летаю. Высота – это, конечно, свобода. Но это также и испытание. Пройдя его, начинаешь чувствовать себя по-другому.       Виктор задумался: «А ведь я никогда не летал на большой высоте. Интересно, какого это?».       Но затем Виктор осознал, что скоро начнётся подготовка и он сможет летать сколько влезет и даже сверх того. От одной этой мысли хотелось прыгать от радости. Серый пегас широко улыбнулся, мечтательно смотря куда-то в даль.       – А почему вам о них известно так много? Вы же, получается, отшельницы, – спросил Пётр.       – Ну, никто не запрещал нам посещать города. Мы частенько бывали в одном, обменивали редкие травы на вещи и медикаменты, – пояснила сине-серая пегаска.       – А, кстати, где Принцесса? – Пета окинула взглядом зал. – Она зачем-то забрала Лои и Клайда.       Пётр, пожав плечами, ответил:       – Не знаю. Она уже три дня куда-то постоянно улетает. Нам она не говорит зачем. А кто такие эти Лои и Клайд?       – Я точно сказать не могу, но, кажется, они строители. Да, Пета?       – Да, да. Что-то такое.       – Ясно.       – Ну ладно, ребята. Чуть позже поболтаем ещё, – сказала Пета и пошла вместе с Гарпилой разглядывать витражи.       Виктор пошёл вглубь зала, где оставалось ещё много незнакомцев. Через ровный гул, в кой сливались голоса говорящих тут друг с другом пони, братья услышали чьи-то возбуждённые возгласы:       – … и вот я хватаю самую крепкую верёвку и в полёте обматываю вокруг первой головы, затем второй и третьей, и четвёртой. Затем затягиваю и ...       Виктор с Петром подошли к золотистому витражу, изображавшему улыбающееся солнце в компании нескольких звёзд. Под ним собралась небольшая толпа пони, внимавших какой-то чёрной пегаске с тёмно-коричневой, почти сливавшейся с телом гривой.       – ...и всё – гигантский монстр уже никак не сможет выбраться. Я затянула узел покрепче и стала на одну из голов. Зуб даю, эта гидра меня сожрала бы, если б у меня не было при себе четырёх томов энциклопедии об истории Вандерболтов, зажигалки и верёвки. Так я её и оставила на ночь, на следующий день отвязала, и эта тварь слиняла в пучину болота.       Пегаска расписывала всё так красочно и живо, что Виктор с братом замерли, слушая её историю.       – Ну ты, конечно, дала, Бэсс, – восхищённо воскликнул коричневый единорог.       – А ты бывала в призрачном ущелье? – спросил другой, синего цвета с яркой жёлтой гривой.       – Конечно, Эреб. Гоняла там этих пещерных угрей.       – А кто это – пещерные угри? – подал голос Виктор.       Все взгляды устремились на высокого серого пегаса. Бэсс, услышав такой вопрос, подошла к Виктору – стоящие у неё на пути пони посторонились. Чёрная пегаска смотрела на Виктора с едва заметной улыбкой.       – Это, мой друг, гигантские и чертовски опасные твари с бритвенно-острыми зубами, настолько крепкими, что ими угорь может запросто прогрызать камень. А ещё они просто огромны, и даже один из них с трудом бы поместился в эти хоромы, – произнесла Бэсс, оглядывая огромный зал.       – И как же их можно напугать? – не понимал Виктор.       – Напугать? Да очень просто: обмазываешься розмарином и эта тварь тебя будет бояться, как мантикора огня.       Виктор замолчал, погрузившись в раздумья.       – Ты, наверное, вообще никого не боишься? – спросил Пётр.       – Не боятся только мертвые и психи. Да, Мэдди?       Сидящий на мраморном полу худощавый тёмно-синий единорог быстро закивал головой, тряся своей пёстрой жёлто-красной гривой, и громко и весело произнёс:       – Да-да. Ты абсолютно права, чёрная пони. Я вообще никого не боюсь, – и ни с того ни с сего громко захохотал.       Присутствующие смотрели на него недоумённо, а кое-кто – с сочувствием. Бэсс, не отводя взгляда от Мэда, произнесла, протягивая копыто:       – М-да. Меня, кстати, Блэк би Бэтси зовут. Но зови меня Бэсс, или Чёрная Бэсс.       Виктор, пожимая копыто Бэсс, тоже представился:       – Я Виктор, но можешь звать меня Вик. А это мой старший брат – Пётр.       – Понятно. Вы из Кантерлота?       – Ну да. А как ты догадалась?       – Говор у вас здешний. Не нравится он мне.       – Почему?       Бэсс оценивающе посмотрела на Виктора с братом, а потом прищурив глаза сказала:       – Как-то раз торговец из Кантерлота кинул меня на сотню бицев. Я его послала к древесному волку. Ну он к нему и пошёл! – Бэсс громко рассмеялась, за что, в свою очередь, удостоилась удивлёнными взглядами. Поняв, что её не поняли, пегаска попыталась разъяснить сквозь смех, – Просто этот увалень попёрся через Вечнодикий лес и там наткнулся на стаю древесных волков. Я, конечно, в глубине души желала ему смерти, но всё-таки спасла этого недотёпу. Кстати, бицы он так и не вернул.       Виктор широко улыбнулся и хихикнул. А тёмно-синий единорог снова заржал, в прямом смысле покатившись по полу со смеху.       – А откуда ты родом? – спросил Пётр.       – Болота Фрегги-ботом. Но после одного случая ушла оттуда и теперь веду больше кочевой образ жизни.       – А почему ушла с болот? Что за случай?       Лицо Бэсс переменилось с улыбчивого на угрюмый.       – Это не твоё дело. И вообще, что за допросы?       Слушавшие разговор пони осуждающе зыркнули на братьев. Виктору в который раз за этот день стало как-то не по себе.       – Ладно, мы пойдём. Увидимся ещё, – произнес Петр и, развернувшись, побрёл дальше по залу. Виктору ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.       Хотя в целом знакомство с будущими сослуживцами проходило неплохо, братья то и дело натыкались на стену недопонимания с другими пони. У братьев Рокосовски, провёдших большую часть сознательной жизни в изоляции, попросту не было возможности пройти те жизненные уроки, которые обычный жеребёнок усваивает на протяжении многих лет, по мере взросления. Селестия обеспечила братьев неплохим образованием. Однако уроки красноречия и дворцового этикета не имели ничего общего с реальным, большим и невообразимо сложным миром. Двойные смыслы в произнесённых фразах, намёки и негласные правила поведения, принятые в тех или иных кругах... В данный момент Виктору казалось, что он никогда не сумеет разобраться во всём этом до конца.       Так, пребывая в задумчивости, он нечаянно толкнул какого-то пони. Красногривый зелёный пегас круто развернулся к Виктору и грубо произнёс:       – Смотри, куда прёшь! Что, думаешь, вымахал столько, так теперь всех толкать можешь?       – Прошу прощения, я не хотел, – вежливо ответил Виктор.       – Из «прости» кашу не сваришь! – намекнул непонятно на что пегас.       Он сделал шаг вперёд, а огонь в его глазах будто что-то требовал. Виктор не знал, как следует вести себя в такой ситуации, а потому просто молча ждал развязки.       – Матео, хватит трясти этого мальца! – крикнул сидевший на ступенях возле трона уже знакомый Виктору серо-чёрный единорог, ранее прогнавший Хариса. Цветом этот пони смахивал бы на Виктора, если б не алая прядь, выглядывающая из под чёрной фетровой шляпы.       – А тебя-то кто спрашивает, Фрэнк? – грубо произнес Матео, сделав особо недоброжелательный акцент на имени.       Фрэнк мрачно посмотрел на разгорячённого пегаса и, сняв свою фетровую шляпу, спустился к Матео.       – А ну-ка повтори, что ты там вякнул?       – Я сказал: «А тебе-то какое дело?», – повторил Матео, тщательно выговаривая слова.       – Нарываешься?       – В этом смысл моей жизни!       – Думаешь, я тебя боюсь? Ошибаешься. Может, ты и лучший боец, но нос я тебе точно сломаю. Хочешь походить пару недель с огромными синяками под глазами?       – Мне не привыкать! – Матео отступил назад и припал к земле, готовясь к атаке.       В этот раз драки удалось избежать благодаря Анне, которая в последний момент подскочила к зачинщику драки, и, наступив тому на хвост, сквозь зубы процедила:       – А ну прекрати! Селестия узнает, и ты получишь по полной.       Матео, немного помедлив, чтобы взять себя в копыта, распахнул крылья и быстро улетел.       – Спасибо, что заступились за меня, – поблагодарил Фрэнка Виктор, на что получил злобный взгляд и короткую отповедь:       – Да иди ты.       Виктор немного обиделся. «Ух, Принцесса, и кого ты набрала?» – печально подумал серый пегас. Поискав глазами Петра, он увидел его в компании троих пони, облачённых в броню стражи. Виктор узнал одного из них – это был молодой командир кантерлотской стражи – Вард. Пётр заметил Виктора и жестом подманил его, дабы представить брата своим собеседникам:       – Ребята, это мой брат – Виктор. Виктор, это Вард, Пол и Джерардо.       Гвардейцы по очереди обменялись с Виктором копытопожатиями.       – Да, меня Джерардо звать, но ты зови меня просто Джерри, – поприветствовал лазурногривый тускло-оранжевый пегас.       – Пол, – сдержанно представился другой, невысокий, песчаного цвета и с рыжими волосами.       – Вард Вокс, приятно познакомиться, – вежливо произнёс статный белый единорог с гривой благородного синего оттенка.        Пол демонстративно окинул взглядом зал и недовольно произнёс:       – Я удивляюсь, какой же сброд Тия тут собрала. Один другого хуже! Взяла бы роту наших стражников – уже готовые, обученные. И не надо с этими оболтусами возиться.       – Ну, Принцесса редко ошибается. Я думаю, она пригласила всех этих пони с определённой целью, – возразил Джерри.       – Я с Джерри согласен, госпожа Принцесса всегда права. Да и, тем более, не все тут такие плохие. Я встретил здесь несколько весьма интересных собеседников, – добавил Вард.       – Ага, вот, смотри, что покажу, – интригующим голосом сказал Джерри, подпихивая Виктора в бок.       Невысоко воспарив над полом, он сложил копыта рупором и крикнул:       – Эй, Биш, поди сюда!       Из толпы к друзьям вышел карамельный единорог с такого же цвета, но более тёмного оттенка гривой, одетый в причудливую красную мантию. Джерри с задором произнёс, обращаясь к единорогу:       – Биш, скажи чего-нибудь.       Бишоп искоса на него поглядел и принялся громко разглагольствовать:       – И ради этого ты меня сюды притащил? Ах ты, хитрец проклятый! Доколе тебе, отрок, твердить, что надоело мне попусту балакать?!       – Ну вот, видишь? – воскликнул Джерри и свалился на пол, едва не задыхаясь со смеху.       Остальных такая манера речи тоже развеселила. Даже Вард, до этого чинно стоящий в стороне, не удержал смешка.       – Да ну вас! – оскорблённый в своих лучших чувствах Бишоп развернулся и побрёл обратно.       Улыбка сползла с лица Джерри. Он полетел за единорогом, причитая:       – Да ладно тебе, Биш. Ну прости...       – Кто из вас двоих хороший летун? – серьёзно спросил Пол.       Братья переглянулись и пожали плечами – вообще-то они оба неплохо владели крыльями. Пол, не дождавшись ответа, пробурчал:       – Ещё одни мямли. Ох, и с ними я должен биться плечом к плечу!..       Пол обошёл братьев сбоку, чтобы посмотреть на их Метки, а Виктор, в свою очередь, увидел Знак Отличия пегаса: из-под позолоченной кирасы виднелся жёлтый силуэт морды тигра. Указав копытом на Метку Петра, Пол произнёс:       – Камень? Твой Знак Отличия – камень? – Пол повернулся к Варду. – Друг мой, разве нам нужен ещё один каменщик. Я не пойму, кого Селестия набирает – военный отряд или бригаду разнорабочих? – рыжеволосый пегас негодовал. – Почему всё именно так?!       Вард закатил глаза и тоже приблизился к Петру, разглядывая его Знак Отличия.       – Не мог бы ты поведать нам историю твоего замечательного Знака? – вежливо попросил он.       – Намотал пару тысяч кругов вокруг... – Пётр запнулся: упоминать, что он самовольно покидал дворец Принцессы, ему не хотелось.       – Таская камни? – предположил Пол. – Так ты грузчик?       – Спокойно, Пол, – остановил своего товарища Вард. – Продолжай, Пётр .       – Вокруг километрового стадиона, – закончил Пётр.       Пол непонятливо поглядел на Варда и хотел уже было вывалить очередную порцию негодований, но единорог вновь велел ему помолчать.       – Постой, Пол. Ты не шутишь?       – Нет.       – Эм, две тысячи кругов. Сколько времени это заняло?       – Два дня.       – Два дня без остановки... – задумчиво повторил Вард.       – Ну, типа... – хотел подсказать Пётр.       – Нет-нет. Я сам догадаюсь.       Вард размышлял, а Пол тем временем нетерпеливо перестукивал копытами по мраморному полу. Он уже собрался было что-то сказать, когда лицо Варда прояснилось, и он с улыбкой произнёс:       – Пол, ты помнишь то замечательное стихотворение? Эм, как же там говорилось... «Кто есть тот камень громовой, что выстоял напор прибоя? Не убоялся долгих лет и выдержал лихой завет». Дальше не помню, к великому сожалению.       – Громовой? Камень? – не понимал Пол. – Причё... – песочный пегас на секунду застыл, глядя в потолок. – А, ясно. Типа, крепкий как скала. Так?       – Молодец, мой друг. Видишь, ты делаешь успехи. Так мы угадали, Пётр?       – В точности, – ответил белый пегас.       Пол глянул на Виктора.       – А у тебя молния, с тобой всё ясно, – Пол присел и разводя копытами пафосно изрёк. – Чёрная молния! Да-а-а. Враги побегут сломя голову, лишь заслышав такое имя.       Виктор улыбнулся.       – Быстро летаешь? – спросил Вард.       – Как молния, – усмехнулся Виктор.       – Я слышал, что молнии быстрые. Смотри, мы проверим.       – А вы откуда родом? – задал уже ставший дежурным вопрос Пётр.       – Страна песков, фиников и золота. Вьючная Аравия, – с нотками ностальгии в голосе протянул Пол.       – А почему ты уехал оттуда?       – Посиди годик-другой на финиках, откуда угодно сбежишь.       Вард усмехнулся.       – А если серьёзно, интересно было, да и ничего меня там не держало. Вступительный экзамен в гвардейцы пролетел со свистом, – Пол, прищурившись, указал на Варда. – Вот с ним сдавал. Я поставил сотню бицев на то, что этот доходяга не сдаст. А он взял и сдал.       – Всё возможно, если захотеть этого достаточно сильно, – уверил синегривый единорог.       – Что верно, то верно.       – А ты, Вард?       – Я из Мэйнхеттена.       – А ты почему покинул свой дом?       – Очень хотел стать стражником.       Пол хихикнул и с улыбкой произнёс:       – Причём он хотел этого так сильно, что поднялся до должности командира за два года.       Пётр не поверил.       – Это как, за два года?       Вард вытянулся и гордо продекламировал:       – Добросовестное исполнение обязанностей, дисциплина, воспитанность и обаяние делают своё дело.       – Ой ёй, обаяние, надо же, – фыркнул Пол. – Посмотри-ка на меня. Вот где обаяние! А?       – Не позорься, Пол, сядь, – буркнул белый единорог.       В ответ Пол лишь молча отмахнулся от Варда.       – Ладно, приятно было с вами познакомиться! Мы пойдём, посмотрим, кто ещё тут есть, – произнес Пётр, уводя с собой Виктора.       – Ага.       – Конечно, до встречи!       Очередная толпа пони собралась возле одной из колонн. Тут на белом мраморном полу сидели три единорога и два пегаса. Все они внимательно слушали рассказ какой-то пегой земной кобылки.       –... как меня пригласили? Да очень просто. Я как всегда предвидела, что она ко мне придёт. На днях у меня было видение, что мне явится какой-то огненный демон. Я посчитала это бредом и не придала этому значения. Но потом я узнала, что ко мне направляется сама Принцесса, а у меня такой беспорядок дома! Я не знала, что и делать. Ой, думаю, – земная пони схватилась за голову. – Селестия сейчас увидит весь этот бардак, неудобно будет, а до её прихода две минуты. И тут ко мне приходит замечательная мысль. Я решила встретить её на улице. Выхожу, увидела её и говорю: «Здравствуйте, Принцесса. Да, всё, что обо мне говорят, чистая правда. Могу смотреть в будущее, ровно на две минуты вперёд. От родителей я съехала, так что искать меня не будут. Конечно, я вступлю в Ваш отряд. Я прибуду в замок завтра с вещами, которые вы разрешили взять». Всё! А, ну да. Я ещё на последок посоветовала ей класть меньше сахара в чай.       – Ты это Принцессе прямо так и сказала? – удивился серебристый единорог с нефритовой гривой.       – Да. Потом долго ругала себя за это.       – Да уж. Нужно быть осторожнее с выбором слов, – вдумчиво, но детским голосом произнес другой пони, сидящий к братьям спиной.       – Твоя правда, Тетсуа.       Виктор успел услышать довольно много из сказанного земнопони, однако мало что понял. Казалось, будто это было нечто несвязное. Какие-то видения, две минуты... Пегас решился было спросить, о чём идёт речь, когда голова кобылки повернулась в его сторону.       – Ох, Виктор! Здравствуй! – воскликнула та таким тоном, словно встретила давнего знакомого.       – Здрасьте, – неуверенно произнёс Виктор. Он в душе не чаял, откуда эта пони может знать его имя.       – Я Лайла Гигай. Я из Филлидельфии. И да, ты хотел спросить. Отвечаю. Да, Виктор, я читаю мысли.       – Ч-что? – опешил пегас.       – Ахах, ладно шучу. Я вижу будущее.       – Ч-что!? – ещё сильнее изумился Виктор.       – Да, но не далёкое будущее, а только на две минуты вперёд. А если точнее, то я отчётливо вижу, что должно произойти в следующие две минуты. Вот, эти две минуты у меня на боку отмечены, – Лайла указала на свой Знак Отличия – упрощённое изображение циферблата, на которым красным цветом был отмечен тонкий двухминутный сектор.       – Это получается, я спросил бы у тебя вот это всё за две минуты?       – Не совсем. Я просто решила не тянуть и выложить сразу всё. Тебе же было интересно это всё узнать? Да знаю, что интересно. Можешь не отвечать.       Какое-то время Виктор продолжал ошалело смотреть на неё, а затем выдал:       – Но ведь я в итоге так этого и не спросил, потому что ты не дала мне заговорить. Получается, будущее, которое ты предсказала, не наступило, а значит, ты видела не будущее, а... Эээ...       Лайла устало улыбнулась.       – Я знала бы, что ты это спросишь, даже если бы не обладала даром предвидения. Все считают себя самыми умными. Истина в том, что наша судьба лежит в наших копытах. Мы сами строим своё будущее. Я вижу тот вариант развития событий, который будет иметь место быть, если я не буду вмешиваться в ход вещей. Так что, если тебе так будет угодно, я могу не только предвидеть будущее, но и изменять его, при этом абсолютно точно зная, к чему приведут мои действия. Какой был бы прок от моего дара, если б он не давал никаких преимуществ? – коричневая с белыми пятнами кобылка снова рассмеялась, но затем её лицо вдруг стало серьёзным, – Правда, он ограничен лишь двумя минутами. Иногда случаются и более отдалённые видения, но они всегда размытые, и по моему печальному опыту, полагаться на них не стоит.       Виктор не мог поверить своим ушам. Ему и в голову не приходило, что такие пони могут существовать. Пегас хотел поинтересоваться у Лайлы, как она получила такой дар, но его вновь перебили:       – По наследству достался, от моего прадеда. У земных пони есть особая связь с окружающим миром. Иногда эта связь обостряется и принимает такую форму. Я читала про другого земного пони с таким же даром. Ой, забыла его имя... Фамилия такая интересная, на букву «П». Пин. Хотя нет, Пай, кажется. Так что я не единственная такая.       – Уму не постижимо, – всё ещё не мог прийти в себя Виктор.       – Да нет, ничего особенного. Тут полно таких талантливых пони как я и как ты. Взять хотя бы Канку. Канка, расскажи о себе, пожалуйста, – передала Лайла эстафету серебристому единорогу.       – Да ничего интересного, просто я чемпион по фехтованию.       – Чем фехтуешь? – заинтересованно спросил Тетсуа, поворачиваясь к собеседнику. Теперь Виктор смог рассмотреть его получше. Это оказался совсем молодой жеребец с изящным бордовым телом и длинной иссиня-чёрной гривой, украшенной несколькими белыми прядями. Самой примечательной чертой его внешности был изогнутый, кинжаловидной формы рог. Виктор никогда раньше не видел таких единорогов.       – Саблей. Это моя счастливая сабля, она досталась мне от... От отца, – произнес Канка несколько отстранённо.       – Понятно. А у нас обучают ведению боя с дао.       – С чем?       – Дао – это меч.       – И как он выглядит?       – Вот так, – Тетсуа повернулся и продемонстрировал всем свою метку. Это был меч, внешне очень напоминающий мачете, только длиннее и гораздо уже, разрубающий стебель бамбука.       – Неплохо, а вот мой Знак Отличия!       На боку у серебристого единорога ожидаемо красовалась сабля.       – И как успехи в фехтовании? – спросил Канка у Тетсуа.       – Очень неплохо. Я в три года начал учиться.       – Да? А сколько тебе сейчас?       – Четырнадцать.       Виктор удивился. Тетсуа был почти его ровесник.       – Ого. Это очень похвально, а как ты сюда попал?       – О-о-о, долгая история.       – Расскажи, – хором попросили собравшиеся.       – Да, давай, – поддержал Виктор.       – Ладно. Пока Селестия не пришла, время у нас есть. Принцесса Селестия когда-то очень помогла нашему клану. В наши края прилетел дракон: ему приглянулась пещера рядом с нашей деревней, и он решил там поселиться. Но шум, доносящийся с поселения, не давал ему спать, поэтому дракон погрозился сжечь деревню, если жители её не покинут. Мы не могли уйти оттуда. Там похоронены наши предки, там жили наши отцы. Покинуть их – значит, проявить к ним неуважение. Тогда мой дед, из семьи Бёсси, отправился в странствие в поисках мудрой правительницы, живущей в городе, высеченном в высокой скале. Вернулся дедушка с Селестией. Селестия в одиночку отправилась в пещеру дракона, после чего они с ним долго о чем-то разговаривали, и дракон улетел и никогда больше не возвращался. Наш клан был очень благодарен Селестии, и дед сказал, что Принцесса может просить что угодно в счёт оплаты этого долга. Спустя много лет Селестия вернулась и попросила меня вступить в этот отряд. Для меня это большая честь. Я не только получил возможность сдержать возложенный на нашу семью обет, но и вступил в ряды защитников всей страны. Это колоссальная ответственность, и я сделаю всё для того, чтобы долг нашего клана был выплачен с лихвой.       Сидящие вокруг изумлённые пони закивали.       – Для меня тоже большая честь находиться тут, – произнёс Канка.       Поймав на себе заинтересованные взгляды, он, почёсывая затылок, произнес:       – Я вырос в прекрасной семье. Мы из Балтимэйра. Мой отец Викус Сенем был моряком. У нас была красивая яхта. Однажды мы отправились в семейный круиз. Отец решил отпраздновать годовщину свадьбы с мамой. Мы попали в шторм. Как сейчас помню: волны высотой с этот зал. Нас бросало в море словно щепку. Да что там щепку, словно пушинку. Мы с мамой прятались в трюме, пока отец боролся со стихией. В конце концов одна из волн перевернула корабль. Дальше словно дыра в памяти... И вот я очнулся на берегу недалеко от Грифенстоуна. Отца и мать не нашли. От яхты удалось обнаружить лишь несколько выброшенных на берег досок. Все твердили, что я выжил чудом.       После этого я ещё долго не мог нормально спать. Стоило мне закрыть глаза, как я вновь оказывался на том корабле. Видел отца. Видел мать. Последние минуты их жизни...       Канка утёр копытцем выступившую слезу, с трудом подавил комок в горле и продолжил:       А иногда мне снится, будто бы ничего этого не произошло. Будто бы не было никакого шторма, или мы вовсе никуда не поплыли. Будто бы случившееся и последовавшие за этим события на самом деле было всего-лишь сном, затянувшимся ночным кошмаром, который развеется, стоит лишь открыть глаза... Но каждый раз, просыпаясь, я обнаруживал себя на песке, неподалёку от рыбацкой деревушки, где я околачивался днём, или, того хуже, в ночлежке для бродяг и пьянчуг. Долго так продолжаться не могло. Выбора у меня оставалось немного – найти в себе какие-то силы и способ начать зарабатывать на жизнь, или сгинуть вовсе. Мне посоветовали участвовать в состязаниях по фехтованию, и спустя некоторое время меня пригласили на всеэквестрийские состязания, где я стал чемпионом. Меня не сумели одолеть даже именитые бойцы из Гвардии Селестии. Однако случившееся с моей семьёй продолжает преследовать меня. Я по-прежнему нахожусь в депрессии, и мне нужна поддержка. Принцесса пообещала, что в её отряде я смогу найти себе верных товарищей, и что все вместе мы справимся с любыми трудностями. Я был так рад получить это предложение. Я верю, что теперь моя жизнь заиграет новыми красками. Мне же всего семнадцать, вся жизнь впереди, нужно двигаться вперёд.       – Да, брат, я тебя понимаю, – похлопал Канку по спине пегас c нежно-голубой шёрсткой, сравнимой с цветом аквамарина, и синей ультрамариновой гривой. – Меня зовут Дик Понс. Я потомственный моряк семьи Понс из Ванхувера. Мои родители пропали в Южных Морях. А бабушка скончалась через год, от горя по папе. У нас тоже была замечательная семья... Я продал дом и купил большой корабль, нанял команду. Проплавал я на нём год, и вот буквально три месяца назад мы попали в сильный шторм. Всё было под контролем, и мы двигались по фарватеру, однако, по Закону Подлости, совсем недалеко от порта напоролись на риф. Так мой прекрасный корабль затонул. Одно хорошо – обошлось без жертв. Если не считать того, что я оказался на мели, хех. Извиняюсь за каламбур. Я не знал, что мне делать. Моя жизнь в одночасье рухнула, и последние её остатки я доломал своими копытами. Приглашение в отряд для меня было подобно лучику света маяка в непроглядной тьме. Я рад, что нахожусь теперь здесь, да ещё в такой замечательной компании.       – Пахнет крепкой дружбой, – попытался внести жизнеутверждающую нотку в этот невесёлый разговор сидящий под витражом оранжевый единорог с тёмно-синей гривой.       Дик приобнял Канку крылом.       – Надеюсь.       – А сколько тебе годков, Дик?       – Девятнадцать.       – Ого, да ты у нас старик!       – Молчи уже, салага! – Дик с улыбкой сделал вид, будто собирается отвесить Канке подзатыльник, и между двумя незадачливыми моряками завязалась шуточная перебранка такими затейливыми фразочками, что до окружающих не дошёл смысл и половины из них.       – Хорошо сидим, – произнесла Лайла, когда стихли последние смешки.       – Да, душевно.       – Лайла, – решился спросить Виктор. – А ты не знаешь, когда Селестия придёт?       – Не знаю, – пожала плечами кобылка, однако через несколько секунд вдруг поправилась: – А, хотя нет, знаю.       – Правда? И когда же?       – Сейчас.       С шумом распахнулись тяжёлые двери. Гул сразу стих. Все головы разом повернулись ко входу в тронный зал, где стояла Принцесса Селестия. Виктор заговорщицки улыбнулся всевидящей земнопони и пошёл приветствовать Принцессу. Какое-то время Селестия продолжала молча осматривать толпу, затем не спеша направилась к трону. Стоящие у неё на пути пони расступались. Анна с Френком, до этого вальяжно сидевшие у трона, быстро спустились и, как и все, заняли места на блестящем мраморном полу. Сразу было понятно, как Принцессу уважают и боятся. Никто не смел нарушить молчание. Селестия взошла по лестнице, и, став рядом с троном, вынула из изящной седельной сумки какой-то свиток. Потратив несколько мгновений на его изучение, Принцесса начала свою речь:       – Я приветствую всех собравшихся здесь. Прежде всего, я хотела бы поздравить вас: отныне вы часть армии Эквестрии. Более того, вы станете элитным подразделением, которое будет обладать наибольшими привилегиями по сравнению с представителями любых других вооружённых сил страны. Но, вместе с тем, выше будет и ваша ответственность, как и сложность выполняемых вами задач. Чтобы вы могли стать настоящими воинами, ваш отряд пройдёт специальную подготовку в изолированной военной академии. Вашими тренировками займусь лично я. А теперь давайте проведём перекличку. Пётр Рокосовски!       – Здесь! – громко ответил белый пегас.       – Виктор Рокосовски!       – Я! – отозвался Виктор       И так было озвучено сорок восемь имён. Каждое новое имя – точно удар молота. Некое непонятное ощущение, которое висело где-то на периферии сознания Виктора с того момента, когда они с Петром только перешагнули порог тронного зала, теперь обострилось и обрело ясность. Виктор осознал, что именно с этими пони ему предстоит провести весьма и весьма долгое время. Но тогда он ещё не знал, что время это будет равняться практически всей его жизни. Виктор смотрел на лица этих ребят: некоторые радостные, некоторые испуганные, но все одинаково молодые. Огромные возможности ждали этих ребят впереди. Да и сам Виктор сильно волновался, коленки тряслись, к горлу подступил комок. Пегас понимал, в этот момент он становится на новую ступень своей судьбы.       – Анна Свитч, – назвала последнее имя Селестия.       – Здесь я! – ответила Анна.       – Итак, все на месте. Теперь попрошу пройти со мной в сборный пункт, там вас приведут в надлежащий вид и выдадут форму.       Селестия покинула зал. Виктор, Пётр и остальные новобранцы тронулись вслед за Принцессой. Преодолев коридоры и спустившись на первый этаж, процессия вышла во двор, откуда далее последовала к казармам стражи, расположенным недалеко от замка. Гвардейцы вытягивались по стойке смирно и отдавали честь, когда Принцесса проходила мимо. Вид новобранцев вызывал улыбку на лицах бывалых стражников. По прибытии в сборный пункт рекрутам предстояли санитарные мероприятия. В первую очередь каждому пони подстригли гриву. Кобылкам только подровняли чёлку и слегка подкорнали волосы, а вот жеребцам основательно срезали гриву, оставив только несколько сантиметров кудл. После этого каждый принял душ и прошёл в пункт выдачи снаряжения. Всю одежду, которая была на новобранцах, нужно было сдать и получить форму. Вард сказал, что оная отличается от обычной формы стражи. Она была тёмно-зелёного цвета и состояла из костюма и берета. Виктор нашёл эти одеяния удобными и просторными. Как пояснил Вард, такие костюмы не являются стандартными, а значит, их делали на заказ. Виктор посмотрел на передние рукава. На них красовалась нашивка в виде трёх пони: пегаса, земнопони и единорога. Все вместе они держали факел, который белым светом озарял темноту, окружающую их со всех сторон. В нижнем краю была вышита фраза: «Принесём Свет». Пока что Виктор не понимал, что это значит. На берете была кокарда в виде Солнца и Луны, ходящих по кругу. Костюм был идеален: всё просто блестело и искрилось. После того, как весь отряд был готов, Селестия вывела их на плац. Виктор оглянулся. У всех как одного были одинаковые костюмы и причёски. У кобылок что-то вроде ирокеза, как у некоторых Чудо-молний, а жеребцы с короткой стрижкой в несколько сантиметров. Все так сильно поменялись, что некоторых даже узнать было трудно. Селестия стала перед толпой пони и громко произнесла:       – Итак, надеюсь, все готовы. Сейчас мы отправляемся в Академию.       Селестия нахмурилась, концентрируясь, её длинный рог окутало жёлтое сияние. Последовала ослепительная вспышка, сопровождаемая характерным хлопком, и в следующую секунду Виктору в нос ударил запах хвои. Подождав, пока перестанет рябить в глазах, Виктор огляделся по сторонам. Серый пегас стоял посреди небольшой лесной поляны в компании таких же ошеломлённых внезапной сменой обстановки пони. Неподалёку виднелось несколько бревенчатых построек. В центре полянки возвышался шест с флагом Эквестрии, развевающимся на предгрозовом ветру . Это место было похоже на какой-то лагерь бойскаутов. В одном из домов открылась дверь и оттуда вышли два единорога. Один из них, тёмно-синий желтогривый жеребец, носил небольшую бородку и был мускулист и подтянут. Другой же, цвета свежесрубленной древесины, имел, в противоположность первому, худощавое телосложение. Оба пони были коротко стрижены, облачены в тёмно-зелёные одежды и носили на голове береты, что говорило о том, что эти двое также являются членами отряда Селестии.       – Клайд, Лои! Прошу к нам, – позвала Принцесса.       Когда пара присоединилась к отряду, Селестия громко скомандовала:       – Внимание! Всем встать вдоль линии по стойке смирно в порядке убывания роста!       Новобранцы, немного мешкая, расстановились как приказала Селестия. Первыми стали братья Плам, которые были выше всех, затем сёстры Полз и только после них Пётр и Виктор. Заканчивал шеренгу Чаф. Селестия стала перед строем и заговорила, её голос приобрел холодные железные нотки, а её речь звучала намного грубее обычного:       – Внимание, отряд! Вы прибыли в расположение Академии. Отныне я ваш командир по строевой и боевой подготовке. Во время занятий говорить вам разрешено только тогда, когда к вам обращаются. «Принцесса Селестия» – так и только так вы будете обращаться ко мне, и последним словом, которое вы произнесёте, будет «мэм». Теперь Академия – ваш дом. Оставление территории Академии без разрешения строго воспрещается и расценивается как дезертирство. Наказанием за дезертирство служит заключение в Тартаре. В Академии вы будете проходить подготовку. И когда вы её окончите, ваш отряд станет лучшим из лучших, враги будут вас бояться так, как не боялись никого. А пока вы ничто. Простое сборище подростков, не знающих и не понимающих абсолютно ничего. Я это исправлю. Сейчас вы можете располагаться в ваших казармах. В нашей Академии есть два барака. Кобылы и жеребцы селятся отдельно: жеребцы в правую казарму, кобылы – в левую. В ваших личных ящиках вы найдёте все необходимые вещи. Там же вы найдёте «Свод законов и уставов для специальных подразделений Эквестрии». Вашим первым заданием будет вызубрить эту книжку так, чтобы от зубов отскакивало. Завтра утром я буду выборочно проверять вас и, поверьте мне на слово, в ваших же интересах выучить всё это до завтра! На этом всё! Вольно!       Селестия развернулась и направилась в сторону будки, стоящей особняком от прочих строений. В этот момент раздался чей-то недовольный голос:       – Я думал, у нас тут будет отряд по обмену опытом, а не военная муштра!       Селестия быстрым шагом вернулась обратно к шеренге.       – Кто это сказал? – произнесла она зло.       Ответа не последовало. Аликорн медленно двинулась вдоль строя, смотря каждому пони в глаза.       – Я повторяю: кто это сказал?!       Новобранцы продолжали молчать.       – Ах, значит никто, да? Наверное, я сама это сказала.       Селестия взглянула на небо, затянутое свинцовыми тучами.       – Не хотите говорить – не надо. Сегодня вас ждёт ночная пробежка по лесу. Клаудсдейл обещает хороший ливень, так что готовьтесь хорошенько промокнуть.       – Принцесса, это сказал я, – выйдя из строя, произнёс Харис.       Селестия подошла к бирюзовому пегасу и стала прямо перед ним, пристально глядя на жеребца с высоты своего роста.       – Первое, мистер О'Нил, вы посмели говорить, когда к вам не обращались. Второе, вы дважды обратились ко мне, не добавив «мэм» в конце. И третье, вы вышли из строя без приказа. Мистер О'Нил, скажите мне, это ещё повторится?       – Нет, – вяло ответил пегас.       – Отвечать «Никак нет, мэм»! – рявкнула Селестия.       – Никак нет, мэм, – всё так же вяло вторил ей Харис.       – А теперь перейдём к теме вашего вопроса. Рядовой О'Нил, стать обратно в строй!       Пегас сделал шаг назад.       – Я ожидала, что вы будете противиться такому строгому обращению. И я хочу задать вам вопрос: готовы ли вы умереть? – Селестия выдержала небольшую паузу. – Умереть через сорок лет. Вы готовы смотреть на то, как будет уничтожена вся Эквестрия? Вы готовы смотреть на свою сожжённую дотла родину? Если вы не способны остаться здесь, это значит только одно: вы подписываете себе, своим друзьям и родным смертный приговор, который будет приведён в исполнение, когда вернётся Найтмер Мун. Вы – последняя надежда Эквестрии. Ваш долг защитить страну, а мой долг – подготовить вас. Есть ещё вопросы?       Строй молчал.       – Хорошо, вопросов нет. А теперь идите и располагайтесь в казармах. Мы тут надолго.       С минуту пони продолжали стоять в нерешительности. Затем шеренга начала потихоньку распадаться.       Виктор взглянул на брата. На лице белого пегаса сияла улыбка.       – Чего улыбаешься? – несколько смущённо спросил Виктор.       – Ты что, это же наша с тобой мечта!       – Да, но... Селестия...       – Да уж, я тоже не ожидал такого поворота. Ну ладно, идём. Посмотрим, как там внутри, – позвал за собой Пётр, шагая в сторону казарм.       Братья подошли к длинному бараку, сложенному из грубо отёсанных брёвен. Судя по чистой светлой древесине, не тронутой дождями и солнцем, сруб этот был совсем новый. Казарма кобылок представляла собой точно такой же барак, стоящий напротив. Также на территории лагеря, или, как его гордо называла Принцесса, Академии, было ещё два здания. Одно было вполовину меньше, чем казармы, а второе – и вовсе совсем небольшой домик, в котором скрылась Селестия. Судя по всему, это были её личные покои.       У входа в казарму жеребцов стоял бледно-жёлтый единорог Лои и разглядывал стены барака. Заметив Виктора с Петром, он с улыбкой произнёс:       – Ну как, нравится? Три дня делали с Клайдом.       – Это вы их построили?       – Ну, не мы одни. Принцесса тоже помогала.       Братья удивлённо переглянулись.       – И чем она занималась? – спросил Пётр.       – Лес валила.       – Серьёзно? Как?       – Ох, очень просто. Из Кантерлота взяла здоровенную секиру и по удару на дерево. Представляете: вот на такое бревно – один удар! – произнёс единорог, показывая на сруб, который был собран из брёвен толщиной сантиметров в тридцать, – А я тем временем набросал чертежи, и Принцесса за несколько часов собрала дома с помощью своей магии, даже не притронувшись к брёвнам. Потом мы с Клайдом занялись кровлей и внутренней отделкой.       – Ну вы даёте! - присвистнул Пётр.       Лои гордо улыбнулся. Из казармы вышел тёмно-синий жеребец Клайд. Он взглянул на братьев и, осматривая Академию, глубоким басом произнес:       – Хорошая работа. Тот редкий случай, когда всё сделано быстро и качественно.       – Вы строители? – спросил Виктор.       – Нет, я кузнец, – серьёзно ответил Клайд. – Но дерево, металл... Когда под копытами есть хорошие чертежи, то сделать особого труда не составляет.       Лои смущённо улыбнулся.       – А ты кто? – спросил Виктор у него.       – Архитектор.       Лои повернулся и, отодвинув ткань формы, показал свой знак отличия – каменный за́мок с пятью башнями.       – Если конкретно – фортификатор. Проектирую различные оборонительные укрепления и прочие военные сооружения. Это, например, – Лои указал на казарму. – Сложная казарма из сруба, выполненного рубкой в обло. Прослужит долго.       Виктор ничего не понял, но всё же одобрительно закивал.       – Значит, ты разбираешься в военных постройках. Интересно, как ты получил свой Знак Отличия?       – Ничего особенного, просто однажды на пляже я вылепил огромный замок из песка, после чего и получил свою метку, – Лои с грустью вздохнул. – К сожалению, в нашей стране не требуются военные архитекторы. Я еле сводил концы с концами и, если бы не Принцесса, я не знаю, что бы делал.       – Да, мальцы, Лои настоящий гений! Я несколько раз видел его творения: это что-то невообразимое! Чего только стоит тот твой дворец.       – Ничего необычного, Клайд. Просто игрушка.       – Хах! Игрушка, – усмехнулся кузнец. – Балтимэйр. День Летнего Солнцестояния. Лои на коленке из досок сколотил макет кантерлотского дворца Принцессы Селестии высотой пять метров. Мой знакомый был там, и он глазам поверить не мог. Каждый коридорчик, комнатка, всё, кроме подвалов и подсобок, было воссоздано со стопроцентной точностью. Ну не гений разве?       – Ладно, Клайд. Достаточно, мне же неудобно.       – Это... Это очень круто! – восхитился Пётр.       – Согласен, – кивнул Клайд.       – А как ты попал в отряд? – обратился к нему Виктор.       – Ну, я уже говорил. Я кузнец... из Кантерлота. Ковал там всякое. Оружие, строительные материалы, элементы декора. Меня даже как-то Селестия на приём пригласила.       – Ух ты. А почему?       – Из двора поступил заказ на огромную партию кованых перил для лестниц. Я сделал всё в кратчайшие сроки. Перила всем понравились, и лестные отзывы обо мне дошли до самой Принцессы.       – Я, кажется, даже видел эти перила, – задумчиво произнёс Пётр. – Странно, но мне всегда казалось, что их сделал какой-то искусный маг: настолько у них сложный узор. А, оказывается, это сделано вкопытную. Впечатляет.       Пони только кивнул головой в знак благодарности.       – На самом деле в отряде мы с Клайдом не единственные любители, так сказать, простого труда, – сказал Лои. – Сегодня мы познакомились с механиком по имени Бруно. Может ты видел его, весь такой коричневый, одноцветный.       Виктор припомнил, что ранее видел подходящего под описание единорога в толпе слушателей историй Бэсс.       – Ты не поверишь, но он из депо. Понимаешь? Жеребец паровозы чинил и попал в элитный отряд.       – Не думаю, что он обычный механик, – возразил Петр.       – Тоже верно, – согласился Лои. – По его словам он поезд до болтика разобрать может. А потом собрать обратно.       – Не знаю, зачем Селестии в отряде такие пони, но я уверен, что и Бруно, и Лои, и я, и все остальные тут не спроста, – произнёс Клайд.       Братья согласно кивнули.       – Ладно, мы пройдем, – сказал Пётр.       – Агась, – расступились Лои и Клайд.       Братья прошли в казарму. Пол её был дощатым, как и потолок. Вдоль стен располагались двухъярусные кровати, возле каждой стояло по два личных ящика, которые находились по обеим сторонам ложа. На стенах висели масляные лампы. Ну и, собственно, всё. Собравшиеся здесь пони разговаривали, обсуждая последние события. А обсудить было что: не только Рокосовски были удивлены такому поведению Принцессы. Незанятой осталась единственная койка у выхода. Кровати тоже были деревянные, с матрасами и всем полагающимся постельным. Возле братьев расположились Вард и Джерри, а напротив, у противоположной стены, Эреб и Фрэнк. Виктор снял берет и закинул его на второй ярус кровати. Далее он заглянул ящик с вещами. Внутри были аккуратно сложены полотенце, кусок мыла, вешалка для костюма, зубная щётка, расчёска, а также ранее упомянутый «Свод законов и уставов для специальных подразделений Эквестрии». Виктор взял книгу, которая была покрыта мощным твёрдым переплётом и сама была немаленькой, сантиметра четыре толщиной.       – И вот это нам нужно выучить до завтра? – недоверчиво вымолвил Виктор.       – Похоже на то, – ответил Пётр, листая собственный экземпляр «Свода».       – Мне кажется, Селестия немного не в себе.       Разговор братьев не остался без внимания окружающих.       – Да, я впервые вижу её такой, – донёсся сверху голос Джерри, лежавшего на ещё незастеленной кровати и также изучавшего книгу.       – Не думаю, что тут остались ещё те, кого не удивляют действия Принцессы, – произнёс Вард.       – А чему тут удивляться? – спросил вдруг ярко-синий земнопони, чья кровать была следующей от входа после Варда и Джерри.       – Ну, знаешь ли. Она, блин, Принцесса, а не военный генерал, – развёл копытами Джерри.       – Селестия, вообще-то, ветеран войны с Кристальной Империей. Она провела бой на ледяном плато, победила Дискорда и лорда Тирека. Принцесса не по наслышке знает, что такое военная подготовка.       «А ведь правда, – внезапно понял Виктор, – Селестия когда-то была первоклассным солдатом».       – А как, ты говоришь, тебя зовут?       – Бак. Бак Роберан, – представился лазурный жеребец, приглаживая остатки своей двухцветной жёлто-красной гривы.       – А я Виктор, но можешь звать меня Вик.       – Приятно.       Виктор открыл книжицу и прочёл: «Специально для первой элитной Эквестрийской роты специального назначения. Кодовое название – «Отряд Несущие свет», девиз – «Принесём свет».       Те же слова, что и на нашивках. Спустя некоторое время Виктор наткнулся на фразу, которую ему захотелось прочесть вслух.       – Последняя надежда Эквестрии на мирную жизнь – это элитная рота. Наш долг – любой ценой выполнить поставленные задачи. Во имя мира и светлого будущего вы обязаны пройти подготовку, дабы суметь выполнить возложенный на нас долг...       Слышавшие это молчали и смотрели на Виктора. Тот продолжал:       – В ответ же Эквестрия никогда не забудет своих героев, принёсших свет её подданым. Каждый воин будет удостоен безграничной славы.       – Звучит заманчиво, – задумчиво произнёс Петр.       Их прервал громкий смех тёмно-серого единорога Фрэнка, сидевшего на кровати напротив. Он поднялся и вышел вперёд.       – Ха, вы и вправду верите в эти сказки? Послушайте-ка то, что я вам сейчас скажу! У нас всех здесь просто нет выбора. И это было ясно с самого начала, ещё с момента вербовки. Даже если бы вы решили отказаться, вас бы вынудили согласиться. Рул! – окликнул единорог кого-то.       – Что? – недовольно ответил серый с белой гривой земной пони.       – Сколько, ты говорил, она к тебе ходила?       – Месяц.       – Видите? Селестия вынудила его вступить. А нас с Анной она вообще заставила согласиться под угрозой заключения в Тартар...       – Потому что вы преступники! – воскликнул Вард. – Я, честно сказать, весьма удивлен, что «пара из Тартара» ещё не в Тартаре. Ваше счастье, что вы промышляли только грабежами, иначе я не знаю, что бы с вами сделали!       – Это уже не важно! Смысл в том, что если вы ослушаетесь или попытаетесь сбежать, вас сразу схватят и закроют. И это в лучшем случае.       «А что тогда в худшем?» – задался вопросом Виктор.       – Так что мой вам совет: сидите на крупе смирно и делайте всё, что прикажут, если вам, конечно, жизнь дорога! – закончил Фрэнк и вышел на улицу.       Гул в казарме моментально стих. Фрэнка услышали все. Каждый сделал свои выводы и погрузился в свои мысли. В глубине души Виктор понимал, что Фрэнк может оказаться прав. Тут думы Виктора прервал голос Варда:       – Всем слушать меня! Господа и пониджентельмены, неужели вы верите бандиту, который больше пяти лет промышлял разбоем в Эквестрии? То, что Анна и Френк здесь, а не в Тартаре, можно расценивать как жест великой милости от Принцессы.       Виктор внимательно слушал. Глаза белого единорога пылали, он уверенно продолжал:       – Я хорошо знаю Принцессу, и она не станет совершать таких ужасных вещей, что нам описал Фрэнк. Он думает только о себе, а Принцесса думает о других и всей стране в целом! На построении Принцесса сказала, что её долг нас подготовить, и она права! Если её опасения верны и через сорок лет вернётся Найтмер Мун, то войны не избежать! Как говорится в отрывке, который нам прочёл Виктор, мы – последняя надежда на спасение страны. Такая, видимо, у нас судьба.       Вард сел обратно на свой ящик.       – Истину глаголишь, – изрёк Бишоп.       Пространство в казарме заполнил одобрительный гул двух десятков голосов.       – А по-моему, этот Фрэнк прав – нет у нас выбора, – возразил зелёный пегас Матео.       – Можете думать, как хотите. Я просто выразил свою, более объективную, точку зрения, – ответил Вард, переворачивая страницу «Свода».       Виктор взял свою свою книгу и наполовину вспорхул, наполовину вскарабкался – между кроватями было слишком мало места для полноценного взмаха его широких крыльев – на второй ярус кровати. Он немного опасался того, что койка может провалиться под весом такого крупного пони, но, судя по всему, сделана она была весьма добротно, даже не заскрипела. Впрочем, Виктор был легче, чем можно было бы подумать, глядя на его фигуру. Всё-таки пегасы обладают облегчённым скелетом, адаптированным к полёту. То ли дело те здоровяки земнопони, на них никакая кровать не рассчитана.       Какое-то время серый пегас пытался читать, но сказанное Фрэнком всё никак не шло из головы, мешая сосредоточиться на тексте. В конечном итоге Виктор отложил книгу, подался к лежащему на соседней кровати пони и прошептал:       – Слушай... Джерри, да?       – Я слушаю, – не отрываясь от книжки, ответил тот.       – А кто такие эти Фрэнк и Анна?       Джерри вздохнул.       – Клоуны... Слушай, ты, конечно, прости, но у меня нету времени на шутки.       – Это не шутка, я правда ничего о них не знаю, – проговорил Виктор, немного смущённый такой реакцией собеседника.       Джерри повернулся к Виктору с искренним удивлением на лице.       – Ты что, не слышал про «пару из Тартара»?       – Нет.       Тускло-оранжевый пегас тряхнул головой, а затем подозрительно спросил:       – А вы с братцем точно из Эквестрии?       Виктор уже пожалел об этом разговоре. Он отодвинулся назад и вернулся к своей книге.       – Ладно, ладно! С чего бы начать? – протянул Джерри. – Эм-м, как ты думаешь, насколько могут быть известны бандиты, за поимку которых назначена награда в десять тысяч бицев? И это только за одного.       – Хах, думаю, они очень известны, – ответил серый пегас.       – Они чертовски известны. За последние два года они обчистили три банка и двадцать ювелирных магазинов. Конечно, начинали они с малого. Торговые лавки, караваны, но потом начали копать на полный штык.       – А почему их не поймали?       – В этом-то и вся проблема. В том, что они неуловимы. Каждый раз, когда кому-то удавалось приблизиться к их поимке, эти двое словно сквозь землю проваливались. И это не была магия. Когда в банке Мэйнхеттена сработала сигнализация, всё здание банка автоматически накрыло магическим куполом. Эти двое не смогли бы ни выйти оттуда на своих четырёх, ни телепортроваться, но несмотря на это, они сумели сбежать. Однажды на одном из их схронов устроили облаву, но и это ничего не дало. Самое же смешное заключается в том, что Анна и Фрэнк не очень-то и хотели скрываться. Они то и дело открыто появлялись на улицах городов и даже в полицейских участках.       – Ты лучше расскажи ему о том, как эта парочка обвенчалась, – бросил Пол, проходивший мимо.       – Да-а, – почесал затылок Джерри. – Эти наглецы обвенчались прямо в Кантерлоте. И это в то время, когда их искали все детективы и вся полиция Эквестрии. Они просто обвенчались у них на голове. На... голове, – выделяя слова, заключил Джери. – Вот как-то так.       – А откуда они родом?       – Из Мэйнхеттена, прямиком из гетто. Матео даже учился в одной школе с Фрэнком. Анна вообще была очень хорошей и воспитанной кобылкой, училась на «отлично», вела себя безупречно, если верить газетам. Потом, когда всё закрутилось, её репутация резко пошла под откос. Фрэнк тоже не глупый был, хорошист. Кто его знает, почему они сорвались.       Джерри вытер нос.       – Хоть они мне и не нравятся, мне будет чертовски интересно узнать, как эти двое уходили с мест преступлений.       Виктор опустил взгляд в книгу. От услышанного мысли закрутились в голове.       – Джерри, а они никого не убивали?       – Нет, иначе я бы не вступил с ними в отряд. Они воры и разбойники, но не убийцы.       Серый пегас снова задумался, затем закрыл книжицу и, положив её в ящик, вышел из помещения и осмотрелся: глухая чаща кругом, и никакого намёка на наличие каких-либо ведущих к лагерю троп.       Помимо Виктора, снаружи бродило ещё несколько пони, среди которых была чёрная пегаска Бэсс, прохаживающаяся вдоль стены деревьев. Виктор подлетел к ней.       – Бэсс! Ты же везде была! А скажи, где мы?       В ответ Бэсс загадочно улыбнулась.       – В лесу, ясен пень, – ответила она.       – Ну, это понятно, а...       – Южные леса за огромной пустыней. Я бывала тут пару раз. Только здесь растут подобные вековые ели, – Бэсс похлопала по толстенному стволу, почти до самого низа усеянному лапчатыми ветвями, – и только здесь растёт Арисский кедр, – Бэсс указала на высоченное дерево, стоящее в центре поляны.       – Какой кедр?       – Арисский, ну, тут гора Арис неподалеку.       – Какая гора?       – Уф, мантикора тебя задери! Арис. Ну, это что-то типа древнего города гиппогрифов. Был городом, до того, как эти существа пропали.       Виктор собирался было уже задать следующий вопрос, но Бэсс неожиданно прервала разговор:       – Притихни. Принцесса вышла.       Виктор посмотрел в сторону домика, где ранее скрылась Селестия. Она стояла на пороге, строгим взглядом осматривая местность. Затем она подняла глаза на солнце. Вокруг рога Принцессы появилась жёлтая аура магии. Дневное светило стало медленно заплывать за горизонт. Небо окрасилось оранжевыми, а затем алыми тонами, после чего начало синеть. Через несколько секунд на улице стемнело. Был виден только светящийся в темноте рог Селестии. На тёмно-синем полотне ночного неба, выглядывающем из-за облаков, начали проступать звёзды. Затем небосвод озарил белый свет луны. Природа в этот момент затихла и замерла. Виктор и Бэсс, а также все остальные находившиеся на улице пони молча взирали на серебряный круг, пока тот не скрылся за тучей.       Принцесса тяжело вздохнула и вернулась в свои покои. В дверях она ненадолго задержалась, и, стоя спиной к новобранцам, громко произнесла:       – Я полагаю, сейчас вам нужно изучать законы и уставы спецподразделений, а не прогуливаться по лагерю. Передайте Даффи Дарк, что я жду её у себя.       Принцесса закрыла за собой дверь. В окнах её домика зажёгся тусклый огонек лампы.       – Ладно, Принцесса права. Нужно ещё учить этот устав, чтоб его параспрайт сожрал, – произнесла Бэсс и побрела в сторону казармы кобылок.       В помещении жеребцов висела тишина, прерываемая лишь шелестом страниц: большинство пони занимались чтением «Свода». Ребята зажгли масляные лампы, и под их неярким светом пегас продолжил изучение своей копии книги. Единорогам повезло больше: они могли подсвечивать себе текст магией, а вот Виктор с трудом разбирал буквы. Негромко хлопнула дверь, и в казарму вошёл Фрэнк, который тоже принялся изучать устав. В книжице были расписаны разнообразные запреты и разрешения, правила и команды. Всё это нужно было выучить до наступления утра. Виктор заучивал и вникал в каждую команду, а также пытался запомнить номера глав и пунктов. Задача казалась очень трудной, если не сказать невыполнимой. Снаружи, тем временем, уже стояла глубокая ночь. У Виктора гудела голова, а организм настойчиво требовал сна. Пегас с лёгкой завистью посмотрел на спящих, коих было уже трое. Остальные всё ещё корпели над текстом. Виктор решил выйти подышать свежим воздухом. Ранняя осень давала о себе знать: трава была подёрнута инеем, а из носа вырывались клубы пара. Виктор вновь глянул на небо. Необычная красота ночи вновь показала всё своё величие и размах.       «Интересно, сколько нужно времени, чтобы сосчитать все звёзды?» – подумал он.       Позади раздался кобылий голос:       – Чего не спится?       Виктор вздрогнул от неожиданности и обернулся. Из темноты на него смотрели два светящихся жёлтых глаза. Пегасу они показались знакомыми: вероятно, он уже видел их в тронном зале или при построении, но при свете дня они не призводили такого эффекта. Под копытами ночного собеседника зашуршала трава, и в неверном свете луны проступил силуэт крылатой пони.       – Да вот, решил воздухом подышать. А ты?       – Я по ночам не сплю, – заунывным и безразличным голосом ответила загадочная кобылка.       – Это ещё почему?       – Я бэтпони.       Виктор ничего не понял, но он был слишком измотан, чтобы заниматься расспросами. Приглядевшись внимательнее к своей ночной собеседнице, пегас с удивлением обнаружил, что та держит перед собой книгу.       – Ты что, в темноте видишь? – вырвалось у Виктора.       – Ага. Принцесса приказала нести караул до утра. Пока время есть, подучу правила.       – Получается что-нибудь?       – Не особо, но у меня ещё вся ночь впереди.       – А как тебя зовут?       – Дааф Дарк, – со вздохом представилась бэтпони. – Или просто Даффи.       – А я Виктор, но можешь называть меня Вик.       – Ага.       Виктор шмыгнул носом, смотря в непроглядную черноту ночи.       – Откуда прибыл? – спросила Дааф.       – Я из Кантерлота, – с улыбкой ответил Виктор.       Вновь настала недолгая пауза.       – Я из Мэйхеттена.       – Ух ты, правда? Хороший город...       – Помойка, – отрезала Дааф. – И пони там... Лучше промолчу.       Виктор не знал, что на это сказать, поэтому предпочёл не говорить ничего.       – Только и делаешь там, что сидишь ночи напролёт на посту за копейки. Только за комнату заплатить хватает и бутылку сидра.       – Кем ты работала?       – Сторожем.       – Но если тебе не нравилась эта работа, то почему не уволилась?       – А куда мне идти?       – Ну, я не знаю, на любую другую.       – Исходя из моих способностей, это был лучший вариант.       – А что ты умеешь?       – Только сторожить.       – И всё?       – Да.       – Но почему?       – У бэтпони ничего другого не получается. Мы все потомственные сто... – Дааф осеклась. – Стражники, – выдохнула она.       – А почему ты не пошла в стражу Принцессы?       – Бэтпони туда не берут… больше.       Виктор задумался. Ведь и вправду, он никогда не видел бэтпони-стражников, только обыкновенные пегасы или единороги. А ведь бэтпони лучше подходили для ночных дежурств.       – А раньше брали?       – Брали.       – А почему перестали?       – Хах, я уже двадцать лет задаюсь этим вопросом и всё никак не могу найти на него ответ. Как и весь наш клан.       Этот разговор пробудил в Викторе интерес, и пегас присел на траву рядом с Дааф.       – А если серьёзно, почему не принимают?       Дааф вздохнула и хлопнула книжкой, так что небольшое эхо прокатилось по лесу.       – Лет так девятьсот назад, а то и тысячу, ваша любимая Принцесса поссорилась со своей сестрой. Со зла или по какой-то весомой причине она вышвырнула всех бэтпони с должностей гвардии Принцессы Луны. Бэтпони лишились работы, своего призвания и положения в обществе. Ходили слухи, что нас вообще хотели из страны выгнать, но не стали. Похоже, «сжалились». Да и всё равно. Бэтпони давно покинули Эквестрию и живут в пещерах в горах к северу от Грифенстоуна, а в общество выходят только те, кому наскучило сидеть в загаженных каменных могилах, питаясь чёрт пойми чем!       Виктор ошарашенно смотрел в светящиеся в темноте жёлтые, похожие на кошачьи, глаза. Ничего подобного о Селестии он никогда не слышал.       – Ты, похоже, не высокого мнения о Селестии, – осторожно произнёс серый пегас.       – Нет, почему же. Вернее, мне глубоко всё равно, где и на кого работать. Тут у меня есть всё, что нужно для жизни, кроме, разве что, пары бутылок крепких напитков. Да-а, – вздохнула Дааф. – Видимо, придётся завязывать. Меня Селестия сразу предупредила, что ничего подобного тут не будет. Ну да и чёрт с ним. Я думаю оно того стоит.       – То есть ты правда не держишь зла на Принцессу? – не унимался Виктор.       – Нет, не держу. В отличии от моих родичей-остолопов я не упускаю свой шанс из-за каких-то там личных обид.       Дааф вновь уткнулась в книгу, Виктор ещё раз взглянул на ночное небо и встал.       – Ладно, пойду доучивать устав.       – Давай.       Виктор вернулся в казарму и вновь принялся за чтение. Перерыв пришёлся весьма кстати: свежий воздух немного взбодрил пегаса, и процесс заучивания пошёл бодрее. По прошествии часа Виктор глянул на остальных пони: половина из них уже посапывала во сне. Пегас прочёл последнюю страницу, безуспешно пытаясь затолкнуть её содержание в голову, после чего убрал книгу в ящик и принялся расстилать постель. Пётр, заметив действия брата, шёпотом спросил:       – Что, ты уже всё?       – Да. Я сейчас помру от усталости.       – Эх ты, дохлятина. А мне нормально, ещё бы столько же смог просидеть.       – Ну вот и сиди, а я спать.       – Спокойной.       – Ага.       Виктор тихо, стараясь не шуметь, снял форму и взобрался в свою кровать. Серый пегас провалился в сон, стоило лишь его голове прикоснуться к подушке. Так прошёл первый день Виктора Рокосовски в отряде. 23.09.1057       Сон был таким сладким, словами не передать. Виктор будто бы умер на несколько часов. Такое уже бывало с ним ранее, когда пегас зачитывался книгами до поздней ночи, но в этот раз было существенное отличие. Казалось, с того момента, когда Виктор лёг спать, прошло всего мгновение, как в его сознание ворвался трубный вой, раздавшийся где-то совсем рядом, а затем последовала громкая команда:       – Рота, подъём!       Не успев даже проснуться, Виктор в испуге подорвался с кровати и ударился головой о потолок.       Звук горна никого не оставил равнодушным: все в казарме пришли в движение, с тем или иным успехом пытаясь покинуть свои постели. Вард, Джерри и Пол уже замерли по стойке «смирно» возле своих кроватей. Селестия стояла у выхода, а рядом с ней Даффи с музыкальным инструментом в копытах, выглядящим как закрученная в петлю трубка с расширенным концом. Теперь Виктор мог разглядеть детали её внешности. Всё, что он слышал про бэтпони, оказалось правдой. Крылья у Дааф были перепончатые, как у летучих мышей, а окраска — тусклая и мрачная: шёрстка серая, а грива – тёмно-синяя.       Виктор соскочил с кровати и, вспомнив прочитанное ночью, а именно порядок команды «Подъём», встал по стойке «смирно» рядом с Петром. Фрэнк уже занял своё место напротив Виктора. Эреб с напуганным взглядом тоже вытянулся, как полагается. Когда все, наконец, поднялись, последовала следующая команда:       – Надеть форму!       Виктор, на секунду задумавшись, что по этому поводу говорилось в книге, достал костюм из ящика и принялся его надевать. Бывалые вояки, такие как троица стражников, оделись ещё до того, как серый пегас разложил одежду. Стараясь двигаться как можно быстрее, Виктор натянул зелёную куртку и штаны, застегнул их на молнию, надел берет и снова встал по стойке. У Петра на эту задачу ушло несколько больше времени. Многие же ещё продолжали возиться со своей формой, не у всех получалось одеться так быстро.       – Быстрее, быстрее! – строго подгоняла Селестия.       Через несколько секунд все были готовы.       – Доброе утро, новобранцы! – поприветствовала аликорн.       – Доброе утро, Принцесса Селестия!       Селестия прошлась вдоль выстроившихся в два ряда новобранцев, пристально их разглядывая, и, завершив осмотр, громко произнесла:       – Рядовые Роковски младший, Стар, Робигус и Бёр, шаг вперёд.       У Виктора ёкнуло сердце, а коленки вдруг затряслись. Он сделал неуверенный шаг вперёд, косясь на Селестию так боязливо, будто бы та могла съесть его заживо. Вслед за серым пегасом вперёд выступили Нимбл, Робигус и ещё какой-то пони, внимания на которого Виктор раньше не обращал.       – Рядовой Бёр.       – Я! – громко ответил светло-розовый, почти белый единорог с оранжевой гривой.       – Положение один, глава один, часть пять. Озвучьте.       Единорог помялся на месте, вспоминая заученные строчки, и начал говорить, заикаясь и коверкая почти каждое слово:       – В-венослусасий опясан делзать в п-п-полядке свою фолму и спальное м-место.       – Именно так, рядовой. Тогда почему я вижу непорядок с формой вышедших сейчас новобранцев?       Провинившиеся стояли молча, не решаясь взглянуть Селестии в глаза. Виктор ужасно нервничал, от стыда его бросило в жар.       – Немедленно поправить свою форму и встать обратно.       Виктор принялся судорожно поправлять неправильно заправленную куртку и воротник. Покончив с этим, пегас встал в строй. «Фуф, вроде, пронесло» – подумал он. Дождавшись, пока все закончат, Принцесса громко скомандовала:       – Прибрать спальные места и приступить утреннему умыванию и чистке зубов!       Затем Селестия и Даффи вышли из казармы. Виктор аккуратно заправлять кровать, помогая себе крыльями. Затем он взял из личного ящика полотенце и зубную щётку. Некоторые уже вышли наружу в поисках умывальников. Лои подсказал, что они находятся в том небольшом здании рядом с казармами. Здесь тоже всё было деревянное, кроме четырёх раковин, сделанных из нержавеющего железа. Виктор открыл кран и, сняв берет, опустил голову под ледяную струю. Холодная вода взбодрила пегаса, помогая ему окончательно проснуться. Почистив зубы, Виктор уступил место другим. Вскоре подошли и кобылки, которых тоже подняли с музыкой и криками. На их лицах был виден шок от такого начала дня.       – На утреннее построение шагом марш! – послышался голос Принцессы.       Виктор спрятал свои умывальные принадлежности в ящик, затем прошёл во двор и встал на нарисованную белой краской на земле линию. Приведшие себя в порядок новобранцы быстро вставали в строй. Даффи присоединилась к ним, отдав аликорну свой горн.       – Смирно! – прозвучала очередная команда.       Виктор, как и все остальные, вытянулся во весь рост.       – Итак, я надеюсь, вы все провели вчерашний вечер за выполнением приказа. Для начала я хочу уведомить вас, что отныне вы военнослужащие Эквестрии. Но согласно пункту три, главе тринадцать, части два... Рядовой Топс, озвучьте.       – Элитные подразделения подчиняются только верховному правителю Эквестрии, мэм, – отчеканил коричневый единорог Бишоп без единого намёка на свой обычный потешный говор.       – Именно. И, как вы уже знаете, название вашего элитного подразделения «Первая элитная Эквестрийская рота специального назначения». Отныне каждому из вас даётся звание рядового.       Селестия сделала паузу.       – Каждое утро мы будем проговаривать речь, которая приведена в начале «Свода законов и уставов». Это необходимо для того, чтобы вы чётко понимали, зачем вы здесь. Итак, последняя... – аликорн замолчала, ожидая, что рота продолжит за неё.       Пони замялись, вспоминая слова. Виктор тоже. При изучении «Свода» он не придал значения тому отрывку и не выучил его. Да и невозможно было уложить в памяти целую книгу за одну лишь ночь. К великому счастью, Бак, который, по видимому, знал текст на зубок, принялся цитировать его без малейшей запинки. Остальные, стараясь говорить как можно более внятно, повторяли за ним.       – Последняя надежда Эквестрии на мирную жизнь – это элитная рота. Наш долг – любой ценой выполнить поставленные задачи. Во имя мира и светлого будущего вы обязаны пройти подготовку, дабы суметь выполнить возложенный на нас долг. В ответ же Эквестрия никогда не забудет своих героев, принёсших свет её подданым. Каждый воин будет удостоен безграничной славы.       Виктор выдохнул.       – Рядовой Рокосовски старший!       – Я!       – Положение один, глава один, часть три. Озвучьте.       Пётр несколько замешкался, но затем начал говорить:       – Военнослужащие обязаны соблюдать правила личной гигиены, которые включают в себя утреннее умывание с чисткой зубов перед зарядкой, умывание с чисткой зубов и душ перед сном; своевременную стрижку гривы и чистку копыт. Прическа военнослужащего, а также усы и борода, если таковые имеются, должны быть аккуратными, отвечать требованиям гигиены и не мешать ношению снаряжения.       – Рядовой О'Нил!       – Я, – вяло отозвался Харис.       Селестия приблизилась к пегасу и крикнула ему прямо в лицо:       – Отвечать громко и чётко, рядовой!       Харис встрепенулся и уже отчётливее произнёс:       – Я.       – Озвучьте положение один, главу один, часть четыре.       Бирюзовый пегас хотел было что-то произнести, но тут же запнулся и замолчал. Принцесса, подождав ещё немного, сама проговорила:       – После проведения мероприятий по соблюдению личной гигиены военнослужащие отправляются на утреннюю зарядку, где выполняют ряд физических упражнений, после чего по команде военнослужащие отправляются на завтрак.       Селестия развернулась и сделала несколько шагов от шеренги.       – Новобранцы. Можете поблагодарить рядового О'Нила за то, что на завтрак вы попадёте позже положенного. А теперь мы с вами будем отрабатывать строевую подготовку. На земле вы видите белые линии.       Виктор взглянул под копыта. На голой земле белой краской были нанесены линии, очерчивающие на территории двора квадраты.       – Рядовой Вокс!       – Я! – громко и резко ответил белый единорог – Вард.       – Выйти из строя!       Вард шагнул вперед и стал смирно.       – Кру-гом!       Вард, развернувшись на сто восемьдесят градусов, встал к строю лицом.       – Сейчас рядовой Вард Вокс покажет вам основные строевые приёмы, их вы будете отрабатывать сегодня и ещё в течение следующих трех месяцев. Итак, рядовой Вокс. Нале-во!       Вард повернулся налево. Его движения были быстрыми и отточенными.       – Направо!       Вард механично встал в исходное положение.       – Рядовой Джимс!       – Я! – прозвучал томный голос Пола.       – Выйти из строя!       Песчаного цвета пегас, так же как и Вард, сделал два шага вперёд.       – Рядовые Вокс и Джимс. В одну шеренгу становись!       Пол встал рядом с Вардом.       – Равняйсь! Пегас повернул голову направо.       – Смирно!       Оба новобранца вытянулись во весь рост, приподняв подбородки.       – Направо!       Единорог и пегас синхронно развернулись на девяносто градусов.       – Направо!       Пол и Вард повторили свои действия и теперь стояли к шеренге спиной.       – Кругом!       Оба развернулись лицом к строю.       – Так, а теперь медленнее, чтобы каждый смог разглядеть.       Селестия повторяла свои команды, а Вард и Пол медленно их выполняли, чтобы продемонстрировать всем каждое движение. Виктор, как мог, старался вникать. Во дворце он часто видел стражников, нёсших караул. Их красивые, лаконичные движения всегда завораживали молодого пегаса. И теперь Виктору, как и всем прочим новобранцам, предстояло обучаться этому искусству. Закончив, Вард и Пол промаршировали вокруг двора и вернулись в строй.       – Вот что ждёт вас в будущем, а сейчас мы будем учиться маршировать. Отделение, нале-во!       Поворачиваясь, Виктор старался подражать уверенным и отработанным движениям своих бывалых сослуживцев, и обнаружил, что это куда сложнее, чем кажется.       – На месте шагом марш!       Борген, стоящий спереди, запнувшись, нечаянно шагнул вперёд.       – Отставить! – прозвучала команда. – В шеренгу становись! Нале-во! На месте шагом марш!       Борген зашагал на месте. Все остальные, повторяя за ним, принялись пытаться попасть в такт. Виктор смотрел на копыта брата и старался двигаться синхронно с ним. Поначалу получалось не очень, да и сам белый пегас запинался, но вскоре Пётр выровнял шаг, а за ним и Виктор.       – Рядовой Сенем! Вы сбиваете весь строй, ровнее шаг. Кен, чётче, чётче! Копыто должно подниматься на пятнадцать-двадцать сантиметров!       Виктор стал поднимать копыта выше. Примерно десять минут пони с переменным успехом продолжали выполнять это упражнение. Результат оставлял желать лучшего, но Принцесса закрывала на это глаза... пока.       – Стой, раз, два! Вдоль линии шагом марш!       Виктор зашагал вперёд. Он полагал, что после отработки шага на месте у него хорошо получится и маршировать, но, увы, это оказалось не так. Серый пегас всё никак не мог подстроиться под брата, который, впрочем, тоже изрядно фальшивил. В конечном итоге, около часа рота ковыляла по двору. Именно ковыляла, потому что назвать «маршем» то, что делали новобранцы, было нельзя. Селестии уже самой поднадоело делать бесконечные замечания, и она, смилостивившись, крикнула «Вольно!» и велела готовиться к завтраку.       «Наконец-то!» – обрадовался про себя Виктор. Копыта гудели, а есть хотелось просто невообразимо сильно. Селестия приказала Анне и Баку накрыть на столы. «Интересно, а кто будет готовить?» – промелькнуло на границе сознания Виктора, однако прочая часть его разума была занята куда более насущным вопросом: «Куда бы присесть?», потому что стоять пегас уже не мог. Виктор опустился на порог казармы, его брат сел рядом с ним. Их примеру последовали ещё двое, единороги: оранжевого цвета с синей гривой, которого Виктор видел ещё в тронном зале, когда знакомился с Лайлой, Канкой, Тетсуа и Диком, и тёмно-синий с жёлто-красной гривой – Мэд. Виктору хорошо запомнился этот пони. Вернее сказать, его странный смех.       – О-о-о. Чтоб меня! Как круто, и кушать хочется ужас как, – промолвил брат, потирая ноги.       – Насчет кушать согласен, но, прости, что ты в этом крутого увидел? У меня сейчас копыта отвалятся, – буркнул Виктор.       – А ты что, уже выдохся? Ну ты даёшь! Я бы хоть весь день так пробегал!       Виктор ответил брату лишь недовольным взглядом.       – А где Тия? – спросил белый пегас, озираясь по сторонам.       – Без понятия, – равнодушно ответил Виктор.       – Да уж, Селестия, верно, решила нас загонять до смерти. Вы не знаете, занятия по магии скоро начнутся? – поинтересовался оранжевый единорог.       – Не, не знаю, – ответил Петр.       – Жаль.       – А тебе зачем?       – Да так... Просто когда я вступал в отряд, мне пообещали хорошее магическое обучение.       Виктор заинтересованно посмотрел на своего нового собеседника.       – Как тебя зовут?       Единорог хихикнул.       – Тери. Зови Тери.       – А что смешного?       – Да просто моё полное имя звучит немного иначе. Кхм. Теодор де ла Люциус Цимс Первый.       – Неплохо, – кивнул Виктор.       – Солидно, – согласился Пётр.       – А то! Только выговаривать долго...       – Ты сильный маг?       – Не самый слабый, я бы сказал. Но узкоспециализированный. Я больше всего в телепортации преуспеваю.       – И где ты этому научился?       – Я самоучка. Пытался как-то поступить в школу для одаренных единорогов, но...       – И как успехи?       – Готовился два года и провалил вступительный экзамен.       – Почему?       – Попалось нехорошее задание. Мне нужно было выполнить трансфигурацию. А как раз эти заклинания у меня получаются хуже всего.       – Да уж, вот «повезло» тебе.       – Так расстроился из-за этого. Умолял профессора дать мне другое задание, а он встал особняком: нет и всё! И даже не посмотрел, что я сирота.       – Сирота?       – Да. Ну, скорее, я просто не знал своих родителей. Воспитывался бабушкой, а она умерла рано, даже не успела мне ничего про родителей рассказать. Эх, я после экзамена вообще решил с магией завязать, пошёл на стройку работать в Кантерлоте. Прохожие увидели, как я огромные бревна телекинезом таскаю, и обо мне поползли слухи. Потом явилась Принцесса и предложила мне вступить в отряд. Честно сказать, не очень хочется возвращаться снова к занятием магией, но, возможно, с ней во мне будет больше смысла.       – Конечно больше, – встрял вдруг тёмно-синий единорог. – Без магии ты бы долго не прожил, она – смысл твоей жизни. Не вступи ты в отряд, позже тебя бы нашли повесившимся в собственном доме.       – Что ты такое говоришь? Я не самоубийца!       – А ты разве не знаешь, как ими становятся? – загадочно посмотрел на Тери Мэд. – Так что ты обязан Принцессе жизнью. Как и большинство здешних пони.       Последние слова странного единорога вызвали у Виктора недоумение. «Многие из нас обязаны Принцессе жизнью? Как это понимать?» Объяснения, впрочем, не последовало. Мэд просто встал, широко улыбнулся и восторженно произнёс:       – Мы все любим Принцессу! – и после удалился восвояси.       – Сумасшедший, – пробормотал Тери.       Невдалеке негромко хлопнула дверь – это Селестия вышла из своего домика. В облаке своей магии она держала большой металлический лоток. Виктор видел такие в столовой. Насколько он помнил, называются они мармиты. Во всему двору разнёсся запах свежеприготовленной пищи, вызвав урчание в желудках пони. Спустя несколько минут, которые показались Виктору вечностью, позвали на завтрак. Серый пегас зашёл в помещение, которое выглядело практически также, как столовая в Кантерлотских казармах. Берёшь поднос, кладёшь еду, ешь. На завтрак была горячая овсяная каша с какими-то сухофруктами и чай. Виктор сел за один из столов, за ним, словно верный телохранитель, последовал Пётр. Оставшиеся места заняли пегас багрового цвета с ярко-алой гривой и коричневый худощавый единорог с жёлтой гривой и вечно бегающим взглядом. Пони молча принялись уплетать свой завтрак. Селестия тоже ела здесь, вместе со всеми, пускай и за отдельным одноместным столиком. Покончив с овсянкой, Виктор отхлебнул чаю и принялся ожидать остальных, погрузившись в свои мысли. Его думы прервал разговор Петра с красным пегасом.       – Принцесса что, до смерти нас загонять решила? – шёпотом произнёс пегас, косясь в сторону аликорна.       – Таки не могу с вами не согласиться, – поддержал единорог.       – Где-то я это сегодня уже слышал, – скучающе прокомментировал Пётр.       Виктор только вопросительно посмотрел на перешёптывающихся пони.       – А разве так и не должно быть в армии? Думаю, скоро мы к этому привыкнем.       – Возможно. Меня, кстати, Рой зовут. Рой Леан,– представился красный пегас, перейдя с шёпота на обычный тон.       – Пётр.       – Виктор.       – Меня зовут Равия Аран. Но, если вам-таки хочется, можете звать меня просто Рави, – назвался, в свою очередь, коричневый единорог.       – Вы откуда, ребят? – спросил Пётр.       – Клаудсдейл, – ответил Рой.       – Родом я из Седлостана, но жил в Кантерлоте.       – Мы с братом тоже из Кантерлота.       – Странно, я вас там ни разу не видел, – задумчиво промолвил Равия.       – Мы редко выходим из дома, – неуверенно протянул белый пегас. – Да и Кантерлот так-то не маленький город.       – Мда? Что ж, приятно познакомиться с вами, друзья! Мы ведь друзья, не так ли?       – Конечно! – с улыбкой ответил Виктор.       Стоило лишь серому пегасу произнести это, как вид Равии сменился с расслабленного на бодрый. Единорог принялся возбуждённо говорить:       – Тогда у меня к вам крайне выгодное предложение! Не могли бы на время дать мне попользоваться вашими подушками? Просто, не поймите меня неправильно, дома у меня было три подушки, а тут всего одна, да и та ужасно жёсткая. У меня есть чрезвычайно острая нужда в дополнительных подушках, хотя бы на время, пока не привыкну к здешним условиям. Так что, мы согласны? – уже протянул копыто Равия.       – Э-э-э, – заступорился Виктор. Он не знал что ответить, но вдруг осознал, что уже тянется пожать копыто Равии. В чувства серого пегаса привел его брат, толчком в бок. Виктор опустил копыто. Беспечная улыбка тут же пропала с лица коричневого единорога. – Но... Как же я буду без подушки? Да и вы говорили про какую-то выгоду...       – Да! – перебил его Равия, – Я обязательно отдам вам своё почти новое полотенце. Им даже не пользовались, ну, разве что, всего один раз. Вы бы смогли с лихвой восполнить отсутствие подушки этим полотенцем. Его всего-то нужно скрутить в валик. И, вы не поверите, но я лично, на своём опыте, убедился в том, что спать на валике намного полезнее, чем на подушке. Я даже читал статью об их пользе в газете. Все врачи как один склоняются в сторону валиков, нежели подушек. Я готов ради вас рискнуть своим здоровьем, обменять у вас подушку, только ради того, чтобы вы смогли спать с пользой. Мы договорились? – единорог вновь протянул копыто.       Виктор загипнотизированно смотрел на него. Его внутренний голос предательски шептал: «Пожми!»       Но брат с улыбкой сказал:       – Я думаю, Виктору ещё понадобится его подушка. Да, Виктор?       Серый пегас хотел ответить утвердительно, но он успел только кивнуть. Равия тут же перебил его:       – Хорошо, хорошо. Я попрошу вас не торопиться, крепко обдумать моё предложение, и позже мы поговорим за все детали сделки. Что думаете? Каков будет ваш положительный ответ?       – Л-ладно, – неуверенно произнес Виктор.       Равия как ни в чем не бывало продолжил пить чай. Опустошив стакан, он поднял его теликинезом и ударил ложкой, а затем приставил к уху.       – Мда, – недовольно произнёс коричневый единорог. – Качество стекла оставляет желать лучшего.       Наступила непродолжительная пауза, которую прервала Селестия. Она, встав из-за стола, направилась к выходу.       – После завтрака жду всех на плацу, не следует затягивать. Рядовые Базила Тич и Бишоп Топс. Приберёте со столов, когда все выйдут, после чего вы вымоете посуду и аккуратно сложите на одном из столов. Когда закончите, присоединитесь к остальным.       Аликорн уже шагнула было за порог, но, не услышав ответа, остановилась.       – Рядовые Тич и Топс. Я должна вам повторять?       Новобранцы, опомнившись, резко встали и хором проговорили:       – Есть, мэм!       Селестия вышла. Равия, встав, последовал за ней. Тут на его место сел уже знакомый тускло-оранжевый пегас Джерри.       – Идет Равия Аран по Кантерлоту, стучит в дверь. Открывают, – Джерри начал пародировать акцент Равии. – Доброго вам денёчка, не найдется ли у вас таки попить, а то так кушать хочется, что переночевать негде... Коротко о том, как Равия получил свой первый дом.       Виктор и Пётр засмеялись, а Рой поперхнулся чаем.       – Ты что, знаешь его? – поинтересовался Пётр.       – Ещё бы. Это же король сделок. Равия Аран. Пришёл из Седлостана никем и стал большой шишкой в Кантерлоте.       – Да он, похоже, и мать продать бы смог, – пошутил Пётр, но осёкся, наткнувшись на серьёзный взгляд Джерри. – Он ведь не продал свою мать? – взволновано спросил пегас.       – Не знаю, о его семье мне ничего не известно, – оранжевый пегас загадочно улыбнулся. – Впрочем, всё возможно.       Виктор сглотнул. Джерри, заметив растерянный вид братьев, громко рассмеялся.       – Да ладно, шучу я. Ха-ха-ха. Видели бы вы свои лица!       Виктор с Петром только придурковато хихикнули в ответ.       – Да он сделок-то не особо много провернул. С десяток всего, за два года. Зато каких! Вот взять только дело с фермой «Черри Холм». Он договорился о продаже в Седлостан особо крупной партии вишни. Мало того, что он поднял цену в пять раз, что для оптовых продаж просто немыслимо, так ещё как-то снизил налогообложение на переправку через границу. Предыдущий год тяжелый был, и «Черри Холм» обанкротились. Та сделка спасла эту ферму. Они были так благодарны, что дали Равии абонемент на бесконечное вишнёвое варенье. Ему, можно сказать, провели вареньепровод прямо в дом, – Джерри вздохнул. – Да... варенья бы сейчас! Вишнёвое, м-м-м.       – Сливы лучше, – глубоким басом пробурчал тёмно-рыжий громила Борген, сидевший за соседним столом со своими братьями.       – Да я от любого бы не отказался, – ответил Джери. Затем он встал и вышел из столовой.       Рой, сидящий с братьями, всё это время молча слушал. Сейчас он, поминая в копытах стакан, произнёс:       – Эх, я так рад, что нахожусь тут – с лучшими летунами Эквестрии. Это даже круче, чем Чудо-молнии. А правда, что вам всего по десять лет?       – Да.       – Да? Класс, мне четырнадцать. А вы умеете делать сверхзвуковую радугу?       – Виктор вон в этом горазд, я не скоростной летун.       – Да? А... а меня научишь?       – Ну, попробую, если ты хочешь.       – Да, да, да! Очень, очень хочу! – воскликнул красный пегас, заулыбавшись.       – А откуда ты? – спросил Пётр ю.       – Из Клаудсдейла. А вы? Ой, – стукнул себя по лбу Рой. – Вы же из Кантерлоте, точно.       – А у тебя были родители?       – Не. Я бродяга.       – А как ты попал сюда?       – Эм... я... я, как бы. Ну-у.       – Не бойся, если что, мы никому не расскажем.       – Нечаянно врезался в Принцессу Селестию.       – Хах, правда?       – Ну да. А Принцессе понравилась моя метка.       Рой встал из-за стола и, приспустив штаны, показал свой знак отличия. Это были четыре белые молнии, скрещенные вместе.       – Ну, потом она навела обо мне справки и узнала, что я неплохо летаю. Когда меня пригласили, я подумал, это шутка какая-то, но нет, я здесь. Для меня это... Это, просто милость свыше! Наверное, так и есть. Эх, до сих пор не верится!       – Мы тоже очень рады тут находиться, – Виктор был солидарен с Роем.       – Эх, наверно, идти уже надо, а то Принцесса ругаться будет.       – Да, это точно, – сказал уже вышедший из-за стола Пётр.       Все трое пегасов вышли во двор и заняли свои места в строю, где уже стояло несколько пони. Было очень интересно, что будет дальше. Селестия разглядывала какой-то список, изредка посматривая на подходящих пони. Когда все собрались, принцесса свернула список и телепортировала его куда-то.       – Рота! В одну шеренгу стройся! Равняйсь! Смирно! Напра-во! За мной шагом марш!       Аликорн двинулась в сторону леса. Пройдя заросли по едва заметной тропинке, новобранцы увидели поляну, на которой были выстроены какая-то полоса препятствий и несколько спортивных снарядов. Принцесса построила отряд.       – К сожалению, мы пропустили утреннюю зарядку, потому что тренировались маршировать. Сейчас мы будем навёрстывать упущенное. Упор лёжа принять!       Виктор отвёл назад задние ноги и приготовился делать отжимания.       – Итак, я говорю – вы делаете. На счёт «раз» вы опускаетесь, на счет «два» – поднимаетесь. Всем всё понятно?       – Так точно, мэм! – прокричали все хором.       – Делай раз!       Виктор согнул передние ноги, опустившись корпусом на землю.       – Делай два!       Пегас поднялся. И так был сделан первый десяток приёмов. Тренируясь в Кантерлоте, Виктор делал по тридцать, а то и сорок отжиманий. На пятнадцатом приёме стали выдыхаться первые неподготовленные новобранцы.       – Рядовой Роберан! Почему вы перестали выполнять упражнение?       – Не могу, мэм, – уже задыхаясь, произнёс лазурный земной пони Бак.       – Нет такого слова «не могу»! Немедленно продолжайте! Делай раз!       Бак, из последних сил пытаясь приподняться на передних ногах, упал на землю ничком.       – Так, встать, боец! Рядовой Роберан, приступить к пробежке вокруг полосы препятствий! Остальным продолжать выполнять.       Следующими были светло-розовый заика Кэмпбелл, Равия и ещё несколько прочих единорогов. Всех, кто не мог отжиматься, Селестия отправляла бегать. На пятидесятом разе выбыл и Виктор. Он, как и уже половина роты, приступил к пробежке. Передние ноги сводило судорогой, но он, превозмогая усталость и боль, продолжал бежать. Некоторые стали выдыхаться и замедлять бег, Селестия их подгоняла, угрожая новыми отжиманиями. Вот и Виктор сбавил темп, в боку покалывало, а болели теперь уже и задние ноги.       – Рокосовски, немедленно ускориться! – недовольно крикнула Принцесса.       Виктор участил шаги и побежал быстрее. Несколько пони ещё продолжали отжиматься. Среди них были Пётр, братья Плам, а также сёстры Полс с несколькими пегасами. Виктор накрутил уже с десяток кругов. Кровь пульсировала в висках, а в глазах двоилось. Наконец, последняя пара отжимающихся присоединилась к бегунам. После ещё двух кругов Принцесса вновь приказала строиться. Виктор галопом побежал выполнять приказ. Все в строю, как один, тяжело дышали и были ужасно уставшими. Но Селестия была безжалостна. Указав крылом на полосу препятствий, она произнесла:       – Надеюсь, это вас немного взбодрило. А теперь мы приступим ко второй части зарядки. В две колоны становись!       Новобранцы встали лицом к полосе. Аликорн удерживала магией секундомер.       – Каждый из вас, разделившись на пары, должен пройти полосу препятствий не более, чем за минуту. Если у напарников не получилось пройти препятствие, они возвращаются в конец шеренги и, когда вновь подойдёт их очередь, проходят испытание заново. И так до тех пор, пока не получится. Хочу вас уведомить, что мы не ляжем спать, пока все не выполнят поставленную задачу. Я понятно объясняю?       – Так точно, мэм!       – Итак, первая пара, пошла!       Братья Шотар и Саг побежали. Первым препятствием была стена, её нужно было перепрыгнуть или просто перелезть.       – Хочу заметить, что запрещено помогать себе или своему напарнику магией или использовать крылья для полёта, – сказала Селестия.       После стены – перекладина, которую нужно было перелезть. Далее подобие лестницы из брёвен, на которые тоже нужно было залезать. Потом высоченная вертикальная лестница с большим интервалом между ступеньками. Далее кольца, лежащие на земле, по ним нужно было пробежать. И в конце – тарзанка над рвом.       Первая пара вернулась. Селестия сверилась с секундомером:       – Две минуты, пять секунд. Встать в конец строя!       Шотар и Саг прошли мимо Виктора. Следующими побежали Борген и одна из тех больших бежевых пегасок-близняшек, которых Виктор видел в тронном зале. Они справились за одну минуту и пятьдесят девять секунд. Следующими побежали Пётр и вторая близняшка. Их результат был полторы минуты.       «Ну, сейчас я им покажу!» – подбодрил себя серый пегас, готовясь побежать вместе с Клайдом.       – Четвёртая пара, пошла!       Виктор рванул вперёд. Первое – стена. Пегас приготовился к прыжку и, подбежав к препятствию, оттолкнулся от земли, но, зацепился копытом и рухнул на землю, пропахав мордой добрый метр почвы. Едва опомнившись, Виктор вскочил на ноги и побежал к следующему препятствию. В этот раз пегас легко запрыгнул на перекладину. Следующее препятствие было самым сложным. Виктор вскарабкался на первое бревно, затем на второе и третье. С обратной стороны конструкции находились такие же брёвна-перекладины, пегас осторожно спустился по ним. Затем он начал взбираться по вертикальной лестнице, которая оказалась метров пять в высоту. Виктор быстро вскарабкался наверх – будучи пегасом, высоты он не боялся – затем перелез и спустился вниз. Потом пробежал через кольца, несколько раз наступив мимо. Наконец, он подошёл к тарзанке и взял веревку. Нужно было всего-то, оттолкнувшись, пролететь над рвом и приземлиться на другой его стороне, но пегас медлил, ибо не был уверен, как именно ему следует взяться за канат, чтобы удержать в своих измученных тренировками копытах вес собственного немаленького тела.       – Рокосовски, быстрее! – подгоняла Принцесса.       В итоге Виктор схватился за верёвку зубами, оттолкнулся и перелетел через ров, оказавшись на другой стороне. Идея была такой себе, он едва не вывернул себе челюсть. Но серый пегас не думал об этом, он галопом нёсся к финишу. Преодолев начертанную на земле белую линию, обозначавшую конец испытания, Виктор вздохнул облегчением. Которое тут же сменилось настороженостью, когда до его ушей донеслись смешки стоящих рядом пони. Пегас оглянулся и увидел, что Клайд находился ещё только на лестнице. Когда единорог наконец преодолел всю полосу препятствий, Селестия произнесла:       – Две минуты, тридцать секунд. Самый худший результат – у четвёртой пары. Поздравляю! Вставайте в конец. Пятая пара, пошла!       Виктор зло глянул на Клайда, из-за которого им засчитали такое большое время. Тот лишь пожал плечами. Затем Виктор прошёл в конец колонны. Все с улыбкой поглядывали на пегаса. А когда тот встал в конец, ещё и Пётр с язвительной улыбкой сказал:       – Ничего себе. На рекорд идёте, как я погляжу? Или, скорее, антирекорд.       – Вот на следующем круге я покажу, что к чему, – с вызовом ответил серый Рокосовски.       – Ха. Не удивлюсь, если результат будет ещё хуже.       – Смейся, пока можешь, – поправляя форму, фыркнул Виктор.       Тем временем вернулась пятая пара, которую составляли пегас ржавого цвета с рыжей гривой и тот серьёзный вояка – Пол. Они управились за неплохие минуту сорок. Спустя ещё несколько пар подошла очередь бирюзового пегаса Хариса и Эдины – пони с хищным взглядом оранжевых глаз. Они управились за пятьдесят пять секунд и, таким образом, первыми выполнили задание.       – Отлично! А теперь на пробежку, оба!       Харис недовольно глянул на Принцессу и вместе со своей напарницей побежал вокруг импровизированного комплекса. Предпоследними в шеренге шли Нимбл и Чаф, которые управились с испытанием за рекордные пятьдесят три секунды. Наконец, подошла очередь последней пары – Анны и Френка. По какой-то причине Принцесса велела им встать в сторонку, сказав, что они побегут последними. Селестия вновь приказала построиться в колонну.       – Почти каждый из вас допустил серьёзную ошибку, преодолевая эти препятствия. Я не зря поставила вас в пары. Вы должны помогать друг другу, работать в команде. И сейчас мы увидим это на примере этих двоих. Двадцать пятая пара, пошла!       Анна и Френк молниеносно сорвались с места. Синхронно они перепрыгнули стену. Затем Френк лёг под перекладиной, и Анна, прыгнув с его спины, перелетела препятствие. Она помогла Френку перелезть. На лестнице из брёвен они взялись копытами и, выполняя в воздухе акробатические движения, перепрыгивали брёвна одно за другим. На вертикальной лестнице Анна легла на землю, и Френк, оттолкнувшись от её спины, взлетел вверх и зацепился за самую верхушку. Анна, встав и отойдя для разбежки, подпрыгнула и схватилась за ногу Френка, которую он свесил специально для неё. Затем они, быстро спустившись с препятствия, понеслись дальше, пробежав через кольца и преодолев ров, вместе взявшись за тарзанку, они пришли к финишу. Результатом их забега были невообразимые тридцать секунд. Анна и Фрэнк победоносной походкой двинулись в конец строя.       – Куда вы пошли без приказа? – остановила их Селестия. – На пробежку! Двадцать четвёртая пара тоже.       Нимбл и Чаф побежали за Анной с Фрэнком.       – Так, вторая колонна, шаг назад. Меняемся.       Пётр встал рядом с Виктором – теперь два брата были вместе.       – Первая пара, пошла!       Шотар проходил полосу препятствий уже с Роем. Их результат составил минуту тридцать. После того, как пробежали ещё две пары, подошла очередь братьев.       – Ну что, покажем, из чего мы слеплены? – подзадорил Пётр.       – Покажем, не сомневайся.       – Четвертая пара, пошли!       Виктор и Пётр побежали. Стена была лёгким заданием. На этот раз Виктор был осторожнее, и, к тому, успел немного отдохнуть, ожидая своей очереди в строю, и прошёл препятствие как надо. Дальше перекладина. Братья, благодаря своему росту, с лёгкостью пересекли её. А вот с брёвнами пришлось повозиться. Виктор прыгнул и лёг между двумя брусьями. Петр пробежал по нему и прыгнул на следующий брус. Подав брату копыто, он помог тому перелезть. У основания вертикальной лестницы Пётр и Виктор сцепились крыльями, и более сильный белый пегас, раскрутив брата, кинул его на верхушку лестницы. Виктор, взявшись за верхнюю перекладину, свесил копыто так, как это делал Фрэнк. Пётр, подпрыгнув, схватился за брата, и вместе они спустились по лестнице. Виктор, быстро пробежав кольца, снова встал у тарзанки. Взявшись за верёвку, он застыл надо рвом. Пётр, который немного замешкался на кольцах, с разбега толкнул брата и при этом ухватился за верёвку сам. Вместе они с криком пролетели над рвом и упали на противоположном берегу. Вскочив на копыта, они изо всех сил пустились к финишу.       – Сорок пять секунд. Для начала неплохо. А теперь на пробежку, – произнесла Селестия.       На лицах братьев сияли довольные улыбки. Догнав Анну с Фрэнком, Виктор радостно произнес:       – Видели нас? Сорок пять секунд, между прочим.       – Поздравляю, – холодно ответила Анна и, ускорившись, оставила Виктора с братом позади.       Через несколько минут пробежки к пегасу возвратилась сильная усталость. Но в этот раз она уже была какой-то другой. Более сладкой, что ли. К физической усталости и эйфории, вызванной притоком адреналина, примешивалось то чувство, какое бывает после трудной, но хорошо проделанной работы, которая, к тому же, приносит тебе удовольствие. Виктор был счастлив быть частью чего-то настолько важного, быть среди всех этих крутых пони, и, к тому, быть среди них не последним. Пускай даже пока что лишь в немногих вещах.       Братья бежали уже около часа. Благо, Селестия разрешила выполнять пробежку рысью, а не галопом. Большинство новобранцев уже выполнили норму в минуту, оставалось только около пяти пар, которым всё никак не удавалось уложиться в заданное время. Ещё через двадцать минут осталась только одна такая пара. Это были Новемма и Нубия.       – Давайте быстрее, клуши! – крикнул им Матео.       – А ну-ка тихо, рядовой! Сейчас ещё дополнительно заниматься будете! – пригрозила Селестия.       То ли неодобрительный возглас зелёного пегаса помог, то ли тренировка наконец принесла свои плоды, но в свой следующий забег кобылки всё-таки смогли уложиться в пятьдесят девять секунд.       – Рота, в шеренгу становись! – скомандовала Принцесса.       Все построились.       – За мной шагом марш!       Вместе с Селестией отряд вернулся во двор Академии, где аликорн произнесла:       – У вас пятнадцать минут, чтобы умыться, затем я жду всех здесь.       Новобранцы буквально залетели в уборную. Пятнадцать минут, два умывальника с холодной водой и пятьдесят пони. Виктор как можно быстрее окатил морду и шею водой, как мог смыл пот и грязь, что накопились после тренировки, и поспешил уступить место следующему пони. Когда мокрые и сравнительно чистые новобранцы вновь выстроились в шеренгу, Селестия приказала Боргену Плам и Блэк Би накрывать на столы. Двое счастливчиков побрели в сторону столовой. Остальные пони завистливо смотрели им в спины.       – А мы с вами не будем проводить время зря. Равняйсь! Смирно! Нале-во! На месте шагом марш!       Виктор закатил глаза, но вслух возмущаться не стал. Среди новобранцев вообще уже не осталось желающих перечить Принцессе. Промаршировав на месте около десяти минут, отряд двинулся вокруг плаца. В этот раз процессия выглядела даже менее величественно, чем утром. Усталые пони с трудом могли шагать прямо, не говоря уже о том, чтобы делать это в такт с пятьюдесятью своими сослуживцами. Через полчаса эта пытка наконец была прервана командами «Отставить» и «Приготовиться к обеду». Виктор снова присел на порог и принялся потирать ноги. А Селестия зашла в свой домик, из окон которого вскоре вырвался яркий всплеск магического света, в следующее мгновение уступив место темноте. По-видимому, Принцесса телепортировалась в Кантерлот или ещё куда-то за едой. тёмно-зелёный коротышка Нимбл.       – Эй, Вик, Пётр! – серый пегас, который уже начал провалиться в прострацию от усталости, тряхнул головой и попытался сосредоточить своё внимание на окликнувшем их зелёном коротышке Нимбле. – Ну вы дали там, на полосе!       Виктор выдавил усталую, но искреннюю улыбку.       – Чёрт, я бы и в жизнь не дал вам десяти лет! Вы выглядите на восемнадцать, как минимум. Да и речь у вас взрослая, хотя вы не особо разговорчивые. Откуда вы такие взялись?       Виктор хотел было сказать, что они с Петром из Кантерлота, но брат его перебил:       – Мэйнхеттенский приют.       – Надо же. Ещё и сироты. А учились как?       – Мы закончили сжатый курс школы, так что базовые знания у нас есть.       К компании молча присоединился синий пегас Чаффи.       – Вы с Чафом давно дружите? – спросил Пётр .       – У-у-у. Годков с восьми. С детского летного лагеря. Ты же помнишь, как мы подружились? – обратился Нимбл к Чафу.       – Обижаешь. Конечно помню!       Пётр с Виктором приготовились слушать очередную историю.       – Ну, лечу я на игровую площадку, дай, думаю, по пути облечу весь лагерь, люблю я просто всякие обходные и скрытые пути. Опа! Смотрю – двое хулиганов стоят возле Чафа. Один за крылья его зубами взял и держит, а другой что-то в лицо кричит. Я за облаком спрятался, интересно стало. Слушаю, обзывают его по-всякому, что-то ещё про замок говорили, из облаков. И тут я услышал фразу: «Тебя, коротышка, можно в землю в топтать, и никто всё равно не заметит, потому что ты и без того мелкий, как блоха»... Меня в тот момент будто ослепило от ярости. Меня ведь в школе тоже все «коротышкой» обзывали. Я взлетел повыше, заорал и, как шар для боулинга раскидывает кегли, сбил с копыт этих негодяев. Тот, что держал Чафа за крылья, выдрал ему клок перьев, – Нимбл и Чаф засмеялись. – Но друзьями всё равно стали.       – Так вы оба из Клаудсдейла?       Нимбл и Чаф кивнули.       – И вы оба неплохо летаете? – спросил Виктор.       – Пф, да по нам «Вандерболты» плачут! – с готовностью похвастался зелёный пегас. – Но Селестия оказалась быстрее. Ещё три месяца, и я бы отпраздновал восемнадцатилетние, после чего сразу поступил бы в лётную академию.       – А тебе, Чаф, сколько лет?       – Восемнадцать.       – А почему не пошел в «Вандерболты»?       – Не успел.       Повисла пауза. Её прервал Нимбл:       – О, о, о. А хотите я расскажу вам историю получения своей метки?       – Конечно!       Синий пегас за спиной Нимбл Стара закатил глаза и сделал фейсхуф. Затем он подошёл к Виктору и прошептал:       – Пс-с, Вик. Отойдём?       Виктору действительно хотелось послушать рассказ Нимбла, но Чаффи выглядел чем-то озабоченным. Заинтересованный и немного встревоженный серый пегас двинулся вслед за своим новым товарищем к краю поляны.       – Эй, я хотел историю послушать, – проворчал Виктор.       – Да там ничего интересного. Нимбл просто прошёл полосу препятствий и получил свою метку. Вот только рассказывает он про это минут десять, не меньше.       Виктор вспомнил Знак Отличия зелёного пегаса – три пятиконечные звезды, соединённые изломанной в двух местах линией.       – Так что значит его метка?       – Звёзды – препятствия, линия – траектория полёта. Он двигался от препятствия к препятствию и преодолел их все.       – И всё? – удивился Виктор. – А что означает твой Знак Отличия?       Чаф явно хотел заняться здесь чем-то другим, но чтобы этот большой жеребёнок раз и навсегда оставил его с этим вопросом, быстро подвинул штаны. Виктор увидел изображённую пунктиром петлю.       – Мёртвая петля – элемент высшего пилотажа. Сделал в семь лет бочку с перевернутым штопором и получил метку. Короче говоря, я выполняю всякие фигуры в небе. А теперь иди сюда.       Чаф рысью двинулся в сторону деревьев. Виктор неуверенно последовал за ним.       – Куда ты? Принцесса же строго запретила покидать Академию!       Чаф приложил копыто к губам.       – Мы не первые, – прошептал он.       Синий пегас преодолел ещё несколько десятков метров леса и замедлился. Сделав ещё несколько шагов на полусогнутых ногах, он юркнул за поваленное дерево. Жестом Чаф подозвал Виктора.       «Ой, что же я делаю, Принцесса расстроится, если узнает», – причитал про себя серый пегас. Но отступать было уже поздно.       Виктор подполз к Чафу. Из леса послышались чьи-то голоса. Пегас приподнял голову и увидел Анну и Фрэнка, стоящих неподалёку. Они, что-то яро обсуждали.       – … разве мы можем всё это оставить? Скажи мне, Фрэнк! – недовольно говорила Анна.       – Я не знаю, Аня. Чем дальше всё заходит, тем хуже всё становится. Я не ожидал, что нас затащат в настолько глубокую задницу. Как тебе та чёрная говорила?       – Арисский лес. Это южнее Бесплодного каньона. Намного южнее. Очень намного южнее!       – Итак, что мы имеем. Мы находимся в военном лагере, будучи рядовым, а фактически – заключёнными. Настолько далеко от цивилизации, что до ближайшего захолустного поселения нам скакать по меньшей мере дня два. С нас глаз не спускают, и мы тут, судя по всему, надолго.       – Ты забыл про волосы. Нам не скрыться, Фрэнк.       Серый единорог начал нервно ходить кругами.       – Вот чья это была затея поздороваться с Принцессой? А? Чем ты думала, скажи мне?       – Ну, знаешь ли, не каждый день правитель всея Эквестрии забредает в наш схрон. Да ещё именно в тот, где мы находились. Я просто хотела показаться ей на глаза и слинять, но нет. Тут она со своим предложением! Да на фиг мне не нужна эта защита Эквестрии!       – Ещё волосы эти... почему мы не знали про это заклинание?       – Знали, не знали, какая теперь-то разница? Что делать будем? Наш план накрылся медным тазом. Как нам теперь свалить отсюда?       Виктор переглянулся с Чафом. Его уши от любопытства просто сгорали.       – Я не знаю. Кто же мог знать, что она сделает Академию так далеко?       – Фрэнки, я больше не хочу тут оставаться! А как же всё наше добро? Там миллионы бицев! И что, они все... Пропадут? И... Ох, Фрэнк! А как же... Как же мы? Здесь мы не можем быть столь же близки. Она этого не позволит.       – Спокойно, – Фрэнк обнял Анну. – Не всё так плохо.       – Не всё так плохо? – единорожка оттолкнула мужа. – Не всё так плохо? Из нас будут годами делать послушных болванчиков! И всё это будет происходить в такой глуши, где волки срать боятся! У Селестии есть образцы наших волос, и с помощью своего заклинания она найдет нас, где бы мы не скрывались! Нам не убежать и не спрятаться! А ты говоришь, что всё не так плохо! Ты в своём уме?!       Чаф пихнул Виктора в бок.       – Пора валить! – проговорил он одними губами.       Виктор принялся осторожно отползать от бревна, пытаясь ненароком не хрустнуть какой-нибудь веточкой. Продвинувшись, как ему казалось, достаточно далеко, от встал и быстро зашагал к Академии, вскоре и вовсе перейдя на бег. Чаф не отставал от него. Когда впереди показалась стена казармы, синий пегас подал голос, заставив Виктора вздрогнуть:       – Ты всё понял?       – Надо Селестии сказать, пока они не сбежали.       – Идём .       Виктор развернулся, чтобы обойти казарму, и едва не поседел от испуга. Прямо в нос ему дышал Фрэнк. Чаф, выпучив глаза, попятился назад, но за его спиной казалось бы из ниоткуда возникла Анна. Жеребец подсёк Виктора под ноги, и пегас упал на землю. Одним копытом единорог завернул переднюю ногу Виктора за спину, а другим заткнул рот. Чафа, который дёрнулся было, чтобы взлететь, постигла аналогичная участь.       – Говори, что ты слышал, сопляк, или я тебя прямо тут закопаю, тварь! – зарычал Фрэнк.       Молодому пегасу стало неописуемо страшно. Фрэнк нажимал на ногу, причиняя сильную боль.       – М-мх-м, – пытался говорить Виктор. Единорог убрал копыто. – Я ничего не слышал! Честно!       – Ох, надо-же! Не слышал он. Тогда что вы собрались рассказать Селестии? И что значит «пока они не сбежали»?       Фрэнк нагнулся к уху пегаса.       – А теперь слушай сюда, наглый обманщик. Если ты сейчас же не скажешь, с кого момента вы шпионили за нами, то, я клянусь, я убью тебя. И твоего дружка тоже. А затем закопаю. А Тия решит, что вы сбежали. Ясно?       – Вы говорили что-то про Арисский лес.       Парочка несостоявшихся дезертиров переглянулась.       – Многовато вы слышали.       И тут Анна произнесла фразу, от которой Виктора охватил не то что страх, а самый что ни на есть леденящий ужас:       – Кончать их надо.       – Что? Н-нет, пожалуйста. Я... – Фрэнк снова ткнул пегасу в морду копыто. – М-м-мх! – выл тот.       Чаф вторил ему своим мычанием. Они были абсолютно беспомощны.       Спустя несколько самых страшных в недолгой жизни Виктора мгновений, Фрэнк отнял копыто от рта пегаса, и, рывком того подняв, прижал к стене казармы.       – Я бы с радостью. Да вот только зачем нам на них время тратить. А вдруг так получится, что они никому ничего не скажут?       Чаф закивал головой. Виктор, почуяв спасение, торопливо прохрипел:       – Да! Да! Да! Я п-правда никому не скажу. Н-никогда! Только отпустите, умоляю!       – А ты, синий? – послышался голос Анны.       – Я могила.       – Но ведь вы всё равно всё расскажете, когда мы сбежим. Да?       Оба хором воскликнули:       – Нет!       – Что ж, тогда, думаю, можно подумать над тем, чтобы их пощадить, – произнесла Анна.       – Знайте, что если она узнает, то вам каюк. Клянусь, я вас прикончу, ясно?       – Да! – снова хором ответили пегасы.       Фрэнк отпустил и оттолкнул Виктора, а Анна слезла с Чафа. Оба единорога, одарив пару угрожающими взглядами, пошли во двор. Серый пегас посмотрел на пони, который вытянул его в эти неприятности. В глазах Чаффи был неподдельный испуг.       – И зачем я с тобой пошёл! – обиженно рявкнул Виктор.       – Извини. Чёрт, нас чуть не прибили!       Виктор согнул и разогнул колено, оно всё ещё сильно болело.       – Ой, кажется, мне ногу сломали, – встревоженно произнёс серый пегас.       – Если бы это было правдой, ты бы сейчас катался по земле в агонии. Хотя, наверное, без «катался».       – Значит, Селестии рассказывать не будем?       – Ты что?! Даже и думать об этом... не думай. Короче, молчи. Они не шутили. Да и если они сбегут, всем только легче станет. Так что... Ты понял.       – Угу. Всем станет легче. Ну, кроме, может быть, Селестии. И тех, кого они ещё ограбят.       Чаф схватил Виктора за грудки, и, глядя тому прямо в глаза, со смесью ярости и отчаяния в голосе произнёс:       – Не смей! Я не хочу погибнуть из-за тебя!       – Я не собираюсь этого делать, Чаффи.       Несколько мгновений невысокий синий пегас и огромный серый продолжали молча стоять друг напротив друга. Затем Чаф развернулся и пошёл в сторону двора.       – Пошли, – бросил он через плечо, – обед уже скоро.       – Стой, – окликнул его Виктор. – Отряхнись.       Пегасы помогли друг другу убрать с формы приставшие репьи и сосновые иглы, оттереть, насколько это было возможно, пятна земли и травы. Обойдя казарму, они увидели, что все уже толпились у столовой. Анны с Фрэнком видно не было, зато Пётр всё ещё сидел рядом с Нимблом. Виктор направился к ним.       – … вот я тебе и говорю, когда я летаю, время будто замедляется.       Пётр слушал с отрешённым взглядом и, лишь заметив брата, встал и произнёс:       – О, смотри! Меня Виктор заждался. Надо на обед идти.       Пётр подошел к Виктору и шепнул:       – Этот мне уже надоел со своими историями... – белый пегас взглянул на брата. – А что это ты такой помятый, и куда вы вообще с Чафом подевались?       – Да так, никуда, просто осматривались. М-м-м. А пахнет как! – попытался сменить тему Виктор.       На обед был какой-то грибной суп на первое, салат на второе и печенье с чаем на десерт. Виктор с удовольствием всё съел, после чего опрокинулся на спинку стула и довольно вздохнул. Селестия в этот раз ограничилась лишь чаем, перед уходом приказав Бруно и Варду прибрать со столов, а тем, кто поел, выходить на улицу. Виктор вышел и встал вдоль линии. Следом за ним все остальные. Когда все построились, аликорн приказала:       – Равняйсь! Смирно! Теперь мы будем отрабатывать строевые приёмы, которые утром демонстрировали вам рядовые Вокс и Джимс.       Селестия принялась проверять, как каждый из новобранцев выполняет команду «налево» и «направо». Каждое движение должно было выполняться чётко и без заминки. Практически каждый пони по нескольку десятков раз услышал две команды – «направо» и «отставить» – и продолжалось это до тех пор, пока Принцесса не получала удовлетворительный результат. Виктор не стал исключением: ему пришлось проплясать под команды Селестии несколько минут, прежде чем его отпустили. Последним пони, подвергшимся этому испытанию, был вернувшийся из столовой Бруно. Вард же, будучи бывалым стражником, не нуждался в такой муштре.       После того, как все пони в отряде сумели ещё и выполнить эту команду синхронно, Селестия провела ту же операцию с командой «кругом».       Следом последовал приказ маршировать по плацу. Новобранцы, хоть и не идеально, но уже с некоторой уверенностью, шагали в такт стуку копыт сотоварищей. Потом пони произвели «расчёт на первый-второй» и отработали команду в «две шеренги становись». Более четырёх часов рота без перерыва отрабатывала строевые приёмы. Для Виктора, да и, впрочем, для всех новобранцев, эти четыре часа показались просто какой-то пыткой. Боль в ногах стала привычной. Виктор думал, что он сейчас копыта сотрёт о плац, который к тому времени уже успел вытоптаться до голой земли. Никогда ещё ему так не хотелось расправить крылья и оказаться в небе... Ну или где-либо ещё, подальше от этого места. И вот, наконец, прозвучала долгожданная команда «вольно». Виктор не знал, сколько времени на данный момент. Было ещё светло, но, чувствовалось, что это ненадолго.       – Всем разойтись. Рядовые Рокосовски Младший и Ви Нубия. Накройте на столы. Остальным готовиться к ужину.       Виктор и единорожка солнечно-жёлтого окраса с золотой гривой подчинились. Зайдя в здание, Ви упала на один из стульев и, тяжело вздохнув, произнесла:       – А-а-а-а. Как же я устала! Сейчас прямо тут умру.       Виктор только сочувственно покивал головой. Кобылка сказала, глядя в окно:       – Нет, я не верю, что это наша Принцесса. Как она может быть такой безжалостной и строгой? Ей же просто неоткуда знать все эти команды. Она никогда не была военным.       – Вообще-то была, – возразил Виктор.       Нубия вопросительно на него посмотрела.       – Нам Бак вчера рассказал, что Селестия – ветеран войны с Кристальной империей.       Ви Нубия нахмурилась.       – Ну, эта война больше тысячи лет назад была. Как можно всё помнить спустя такой продолжительный срок? Или я не знаю чего-то об аликорнах? У них, что ли, идеальная память?       – А что ей мешало, скажем, взять военный устав и освежить свои знания?       – Да, скорее всего, ты прав, – задумчиво произнесла Нубия, – но всё равно я её в первый раз такой вижу.       – А ты с ней знакома?       – Да... да, – ответила единорожка, немного помедлив. – Она мне помогала после... эм. Одного очень и очень печального происшествия.       Нубия встала и застыла у окна, спиной к пегасу. Похоже, невинный вопрос этого молодого пони нечаянно всколыхнул что-то мрачное в душе златогривой единорожки.       Жеребячье любопытство Виктора подталкивало его расспросить кобылку о «печальном происшествии», но в этот раз он осознал, что стоит оставить эту тему. Возможно, он узнает обо всём, когда придёт время.       Ви Нубия вдруг повернулась и с улыбкой спросила:       – Ты хороший летун, да?       – Да, довольно-таки неплохо, – ответил пегас, вытянув своё крыло и принявшись разглядывать его, будто бы желая убедиться, что оно по-прежнему на месте. На самом же деле, Виктор инстинктивно искал возможности перевести взгляд от этих глаз и этой искренней и доброй, но, в некотором смысле, напрягающей улыбки. – А что насчёт тебя? Я имею в виду, раз ты в Отряде, значит, у тебя есть что-то, что Селестия посчитала полезным. Так... Что ты умеешь делать?       – Я? Ну, много чего.       – Например?       – Я неплохо разбираюсь в оружии, в частности, холодном. Изготавливаю сталь, из которой потом это оружие отливается. Разрабатываю новые формы, виды и так далее. Этим... Этим занимался мой..., – Нубия снова задумалась, но эта задумчивость была какой-то грустной. Похоже, кобылка погрузилась в воспоминания.       Виктор, пытаясь быть тактичным, произнёс:       – Эм-м... Ви, наверное, нам пора накрывать на столы, а то Принцесса вернётся и тогда... Сама понимаешь.       – Да, да. Но вот только с чего начать?       Пони прошли на кухню, где располагалось несколько кухонных стоек, раковина с краном и шкафы. К дверце одного из них была прикреплена инструкция в виде алгоритма действий в случае подготовки к завтраку, обеду и ужину.       «Подготовка к ужину:       1) Убедиться в чистоте столов;       2) Достать и приготовить подносы, тарелки, столовые приборы и чашки;       3) Подготовить воду в чайниках;       4) Ждать дальнейших распоряжений».       Виктор и Нубия достали тарелки и прочие столовые принадлежности и принялись их раскладывать. Явилась Селестия. Она снова принесла мармиты и поставила их на один из столов, а затем зашла на кухню.       – Так, а почему вода не готова?       – Не успели, мэм, – осветила Ви Нубия.       – А ну-ка смирно!       Пегас и единорожка вытянулись.       – У вас было предостаточно времени всё подготовить! Вы тут что, бездельничали? Своим бездействием вы задерживаете ужин! Вольно!       Виктор виновато смотрел на Принцессу.       – Что стоите? Разливайте воду по чайникам!       Провинившиеся опрометью бросились обратно на кухню. После непродолжительных суетливых поисков пара больших жестяных чайников нашлась в одном из шкафов. Пока Нубия наполняла их из-под крана, Виктор ломал голову над тем, как кипятили воду ребята, дежурившие до них. Ни печи, ни даже пресловутой горелки на кухне не имелось, и пегас не припоминал, чтобы кто-то разводил костёр снаружи.       В дверном проёме показалась недовольная мина Селестии:       – Чего вы там копаетесь? Тащите это в столовую!       Недоумевающие пони взяли по чайнику – один за ручку в зубы, другая – с помощью магии, и водрузили их на центральный обеденный стол. Аликорн обволокла оба чайника облаком своей жёлтой магии и приподняла их над столом. Слегка нахмурилась, сосредотачиваясь. И на несколько мгновений её магическая аура засияла гораздо ярче: тусклый свет жёлтого карлика обратился ослепительным сиянием сверхгиганта. Чайники отреагировали на этот фокус одобрительным свистом вырывающегося из их носиков пара.       Затем Селестия прошлась вдоль столов и разлила воду по кружкам, орудуя обоими чайниками сразу. На это у неё ушло не больше пары минут, и дежурные, едва опомнившись, принялись раскидывать по кружкам чайные пакетики.       Наконец, всё было готово. Кормили новобранцев печёным картофелем с каким-то соусом, а на десерт – по маффину. Виктор и Нубия помогали раздавать еду и сели за столы только после того, как все остальные получили свои порции. Селестия выпила чаю и, перед уходом, проинструктировала:       – После ужина вам выделено два часа личного времени перед вечерней проверкой. Теперь, после того, как вы все внимательно изучили «Свод законов и уставов», мне не требуется говорить вам, чем вам следует заниматься в это время. Список дежурных вы найдете у себя в казармах. Рядовой Рокосовски Младший, рядовая Ви Нубия, уберёте со столов и вымоете посуду!       – Есть, мэм!       Разумеется, Виктор уже благополучно забыл большую часть того, что прочёл в свою первую бессоную ночь в Академии, а потому сразу после того, как они с Нубией закончили работу в столовой и разошлись по своим казармам, достал из сундука свой экземпляр «Свода». Открыв его на главе, посвящённой личному времени бойца, Виктор выяснил, что теперь он должен снять форму, постирать её, а затем принять душ самому. Также нужно поправить кровать, привести в порядок свою гриву и хвост, а также бороду и перья (если таковые имеются), прибраться в личном ящике. Дежурный должен был помыть полы в казарме. К счастью для Виктора, сегодня, согласно списку, эта честь выпала Баку. Пегас снял форму и понюхал её. Да, после такого изнурительного дня пахла она скверно. Виктор взял полотенце, мыло и отправился в душ. Там уже собралось порядочная очередь. Пегас решил не терять времени зря и заняться пока стиркой формы в раковине, справедливо полагая, что рано или поздно все желающие помыться сделают свои дела и разойдутся. Когда, наконец, одна из кабинок оказалась невостребованной, пони проскакал внутрь, крутанул вентиль... И с трудом поборол желание немедленно вылететь из кабинки. Вода была ледяной. Быстро, как мог, Виктор вымылся под струёй холодной воды и принялся вытираться. Вернувшись в казарму, пегас повесил форму на вешалку, чтобы она просохла, а сам забрался под одеяло, в надежде хоть немного согреться. Тут из душа пришёл закутанный в полотенце Пётр, и, усевшись на сундук, недовольно произнёс:       – Чёртов душ. Теперь чижика ищи неделю.       После этих слов Виктор трясся уже от смеха, а не от холода.       Потихоньку, друг за дружкой, возвращались остальные пони. В казарме вновь поднялся гул. Пони бурно обсуждали события прошедших суток и делились впечатлениями друг с другом. Впечатления эти, впрочем, в большинстве своём были одинаковыми. Вард говорил, что так будет проходить каждый день ещё в течение трёх месяцев, а дальше будет веселее – нужно только потерпеть. Несмотря на всеобщую усталость, у всех было приподнятое настроение. Джерри даже рассказал анекдот про Селестию и Дискорда, вызвав волну одобрительного смеха среди присутствующих. Общие трудности сплотили отряд, сегодня многие знали друг друга гораздо лучше, чем вчера.       Некоторые, возможно, знали уже слишком много...       Фрэнк, как и в прошлый раз, вышел на улицу, и вернулся лишь с заходом солнца, вместе с Селестией.       – На вечернюю поверку – стройся! – приказала Принцесса.       Новобранцы вышли на улицу и построились.       – Смирно!       Селестия устроила перекличку. Как оказалось, вечерняя поверка именно перекличкой и была. Все были на месте. После поверки рядовых вновь распустили по казармам. Прозвучала команда «отбой». Виктор взобрался на свою койку. Ему хвалило одного раза моргнуть, чтобы уснуть. Это был их второй по счёту и первый полноценный день в отряде. 24.09.1057       Третий день в отряде оказался полным повторением второго, за исключением того, что у Виктора с самого утра ужасно болели мышцы, и вместо строевой подготовки перед завтраком Селестия провела довольно-таки утомительную зарядку.       Всё прошло по схеме, которая в последующие дни стала для этих пони привычной: подъём, умывание, построение, проверка внешнего вида, речь о предназначении отряда, зарядка, завтрак, физические занятия, обед, строевая подготовка, ужин, личное время, поверка и отбой. После поверки Виктор уснул как убитый. 29. 09. 1057       Неделя прошла с тех пор, как началась их военная подготовка в Академии. Утром, во время построения роты, Селестия велела некоторым новобранцам процитировать несколько отрывков из «Свода законов и уставов». Виктора тоже попал под расспрос. Пегас с лёгкостью ответил, поскольку последние несколько вечеров посвятил перепрочтению книги. После произнесения традиционной речи: «Последняя надежда Эквестрии на мирную жизнь...», утренней зарядки и завтрака отряд отправился на полосу препятствий. К этому моменту Виктор уже приноровился проходить все снаряды так, чтобы справляться менее, чем за одну минуту, даже без помощи брата. Боль в мышцах практически прекратилась, и пегас ощущал, как с каждым днём он становится чуточку сильнее. А Бак, который в первый день не сумел сделать даже двух отжиманий, теперь мог осилить целых двадцать. После ужина, когда по расписанию у рядовых было «личное время», Вард объявил, что у него имеется идея, которую он желает озвучить каждому пони, и собрал всех членов отряда в казарме жеребцов. Когда все будущие защитники Эквестрии были готовы слушать, белый единорог заговорил:       – Благодарю за то, что пришли. Вам, должно быть, очень интересно, с какой целью я собрал вас здесь. Я думаю, мы тут ещё надолго. Через три месяца закончится строевая подготовка, и у нас появится немного больше свободного времени. Нужно будет как-то коротать его. У меня есть мысль договориться с Принцессой, чтобы она привезла нам что-нибудь, что позволило бы нам хоть как-то развлекаться, а то ведь так и свихнуться недолго. Думаю, все вы в той или иной мере заинтересованы в этом.       – А что у нас такого есть, что мы можем предложить Принцессе? Если вы, мой дорогой друг, говорите о сделке, то нужно дать ей что-то взамен, – справедливо заметил Равия.       – Не беспокойтесь, мистер Аран, я это предусмотрел. Как насчёт того, чтобы закончить строевую подготовку не за три положенных месяца, а за один?       Толпа загудела: пони принялись обсуждать предложение Варда.       – Сомнительная плата, – возразил Равия.        – Вот поэтому вы нам и нужны, мистер Аран. Я слышал о ваших способностях и знаю, что вы можете договориться с кем угодно.       Коричневый единорог задумался, но было видно, что он заинтересован.       – Таки звучит заманчиво. Но я должен точно знать, что условие будет выполнено.       – Ну что, новобранцы, все согласны дополнительно заниматься строевой вместо личного времени?       – То есть, ты предлагаешь шлифовать землю ещё больше положенного? – недовольно спросил Фрэнк.       – Так точно, мистер Свитч, а взамен получить большое количество свободного времени.       – Чёрт, не верю что говорю это, но вообще-то звучит неплохо, – произнёс Матео.       – Ну что, все в деле?       – Да, – с переменной уверенностью откликнулся каждый из новобранцев. Чуть позже тем же днём.       Настал час «Х». Равия, собравшись с духом, приблизился к домику Принцессы. Оглянувшись, он увидел, что из каждого окна казармы виднеются лица наблюдающих за ним сотоварищей.       Равия постучал в дверь и зашёл внутрь. Виктор сгорал от любопытства, чем же эта затея обернётся. И тут его посетила гениальная мысль. Он подошёл к пятнистой земнопони-провидице и спросил у неё:       – Эй, Лайла. Что видишь?       – Пока ничего. Нужно подождать, – ответила та, усмехнувшись.       По прошествии трёх минут кобылка изрекла:       – О, вижу! Ха-ха, результат очень интересный!       Виктор застыл в ожидании. Через две минуты из домика вышел Равия. Под взглядами почти пяти десятков пони он гордой и победоносной походкой пересёк двор и с порога объявил:       – После достижения нужного уровня строевой подготовки к нам поступят наборы шахмат в количестве трёх штук, шашек в числе трёх наборов и – барабанная дробь – комплект настольного тенниса! А ещё полка с книгами. Мои поздравления, дорогие друзья!       – Ну вы, конечно, молодец. Большая вам благодарность, мистер Аран, – Вард склонил шею в благородном поклоне .       – Таки всегда пожалуйста, мой дорогой друг. И зовите меня просто Рави. Я настаиваю!       – Без проблем, Рави.       Все, немного посмеявшись, разошлись по казармам, готовиться к поверке. После отбоя Виктор, как и всегда, уснул мгновенно. 28. 10. 1057       Целый месяц ребята готовили строевую. Каждый день сразу после ужина они как один строились в шеренгу и маршировали. После месяца таких тренировок очень болели копыта, болели страшно. Казалось, что они стерлись до костей. Вард успокоил всех, сказав, что это нормально, и у многих стражников они поначалу болят. Впрочем, на тренировках все страдали только от этого. Никто не жаловался, что ему надоело, или ещё на что-то. Вард всегда старался поднять боевой дух товарищей, развлекая новобранцев различными историями о его собственной подготовке к гвардейской службе и травя армейские анекдоты. Последние, впрочем, казались смешными далеко не всем, хотя Пол и Джерардо почему-то неизменно заливались хохотом. Видимо, они обладали каком-то специфическим чувством юмора, доступным лишь тем, кто провёл в армии достаточно долго. Да, Вард был превосходным командиром. Он в совершенстве обладал нужными знаниями и с готовностью делился ими с новобранцами.       Виктор впервые в жизни стал свидетелем того, как все до единого пони, даже такие вредные, как Матео с Фрэнком, сплотились, чтобы справиться с общей трудностью. Осознание того, что он движется вперёд вместе со всеми, было настолько воодушевляющим, что Виктору казалось, будто он обрёл дополнительную пару крыльев.       И вот, спустя месяц, Селестия приказала отряду строиться.       – Рота, в одну шеренгу становись!       Спустя несколько секунд перед аликорном предстал ровный строй будущих бойцов, ожидающих следующей команды.       – Равняйсь! Смирно!       Новобранцы вытянулись.       – Нале-во! – скомандовала Принцесса.       Каждый пони в шеренге, синхронно притаптывая, повернулся налево.       – Напра-во!       Рота выполнила команду без единой заминки.       – Кру-гом! Кру-гом! Рота, на первый-второй рассчитайсь!       Рядовые начали расчёт.       – Первый!       – Второй!       – Первый!       – Второй!       – Первый!       – Второй!       – Первый! – громко и чётко произнёс Виктор.       После того, как последний пони в шеренге произнёс «Второй!», Селестия крикнула:       – Рота, в две шеренги становись!       Виктор встал за Петром.       – Рота, в одну шеренгу становись!       Виктор встал на исходную позицию, звонко прицокнув копытами.       – Рота, в две шеренги, становись! Напра-во! Сомкнись!       Серый пегас встал вплотную к брату.       – Равняйсь!       Виктор вытянул переднее копыто и встал от Петра на длину ноги.       – Рота, строевым шагом – марш!       И пошло-поехало. Единовременный топот пятидесяти пони разнёсся эхом по всему лесу, заставляя птиц испуганно вспархивать с деревьев. «Раз, два, раз, два...» – мысленно отсчитывал про себя Виктор.       – Нале-во!       Строй синхронно развернулся и продолжил свой марш.       – Нале-во! Кру-гом! Рота, левое плечо вперёд – марш!       Эта команда означала, что солдаты должны сворачивать налево, идя друг за другом, и изменяя тем самым направление движения колонны.       – Прямо! На месте!       Виктор стал маршировать на месте.       – Стой!       Сделав два последних шага, рота остановилась.       – Разойдись!       Все разбежались кто куда.       – Рота, в одну шеренгу становись!       Строй снова собрался перед Селестией.       – Равняйсь! Смирно!       Виктор стоял и ждал следующей команды, но вместо этого услышал ритмичный стук.       – Вольно.       Виктор взглянул на Принцессу. Та сидела на земле и ударяла копытом о копыто. Впервые за месяц отряд удостоился похвалы.       – Мои поздравления, ребята! Вы успешно завершили строевую подготовку, а попутно выполнили наш с вами уговор. Хочу сказать, что некоторые роты стражи Эквестрии даже за три месяца не могут добиться желаемого результата. Вы же за месяц, занимаясь всего один дополнительный час в день, смогли в совершенстве овладеть всеми необходимыми умениями и навыками. Я вами горжусь!       Ранее новобранцы договорились между собой, что если произойдёт что-то подобное, они хором прокричат девиз отряда.       – Принесём свет! – грянуло над лесом.       Взглянув на Селестию, Виктор заметил на её лице улыбку. Неожиданно мягкую, проницательную и немного грустную улыбку. Какую дарят матери своим растущим детям. Лишь спустя годы пегас поймёт, что Принцесса чувствовала этим вечером, последним тёплым вечером перед грядущей зимой, глядя на тех, кому предстояло стать Несущими Свет. После недолгой паузы Принцесса поднялась на ноги и с прежней сталью в голосе объявила:       – Всем отдыхать! Вы это заслужили.       И на этих словах аликорн удалилась в свои покои. Виктор посмотрел на Петра. Белый пегас широко улыбался.       – Да! – раздался чей-то ликующий голос.       – Да-а-а! – подхватили остальные пони.       В ту ночь Виктору не спалось. Чувство радости наполняло его до краёв, пегасу хотелось соскочить с кровати и пуститься бежать вприпрыжку. Но команда «отбой» не позволяла. Лишь к утру Виктор погрузился в сон. 29. 10. 1057.       Снова этот звук горна, похабно разрезающий утреннюю тишину, словно зазубренное лезвие. Виктор никак не мог к нему привыкнуть.       – Рота, подъём!       Пегас спрыгнул с койки и встал по стойке смирно.       – Надеть форму!       Виктор быстро снял с вешалки выстиранную вчера форму и за считанные секунды надел её.       – Заправиться! Смирно!       Селестия прошлась мимо новобранцев и, убедившись, что всё в порядке, отдала свои будничные распоряжения:       – Кровати заправить! Провести утреннее умывание!       Виктор застелил кровать, взял зубную щётку и полотенце, отправился к выходу из казармы... И так и замер на пороге: на плацу неподвижно стояла рота каких-то солдат в ослепительно-белой броне. Пегас не поверил глазам и протёр их крыльями. Видение не исчезло. «Что ещё за глюки» – подумал Виктор.       – Ого, так сияют... думал уже на тот свет попал. – прикрывая глаза копытом, сказал Фрэнк, проталкиваясь на выход мимо здоровенного пегаса, перекрывшего собой дверной проём.       – О, латы привезли. А красивые-то какие, светлые! – умилился Бишоп, глядя Виктору через плечо.       «Латы?» А ведь действительно: на плацу стояли пятьдесят манекенов, одетых в броню из белого металла... Или, быть может, крашеную глянцевой белой краской? И золотистой. Издалека было сложно разглядеть, но, кажется, в доспехах точно были какие-то жёлтые и довольно сильно сверкающие на утреннем солнце, элементы. «Ладно, хватит стоять и глазеть, как идиот, будет у меня ещё возможность рассмотреть их получше» – сказал себе Виктор и пошёл умываться.       После того, как все пони собрались на утреннее построение, Принцесса приветствовала их:       – Доброе утро, новобранцы!       – Доброе утро, Принцесса Селестия! – хором ответил отряд.       – Я бы хотела услышать речь.       В который раз они принялись цитировать отрывок из начала книги «Свод законов и уставов». Виктор не понимал, зачем это нужно было делать каждый день. Это казалось ему таким бессмысленным! Однако его мнение на этот счёт было явно недостаточным поводом для того, чтобы не подчиниться приказу Принцессы.       – Последняя надежда Эквестрии на мирную жизнь – это элитная рота. Наш долг – любой ценой выполнить поставленные задачи. Во имя мира и светлого будущего вы обязаны пройти подготовку, дабы суметь выполнить возложенный на нас долг. В ответ же Эквестрия никогда не забудет своих героев, принёсших свет её подданым. Каждый воин будет удостоен безграничной славы.       Селестия повернулась к новобранцам спиной, смотря на армию облачённых в доспехи манекенов.       – Согласно плану, сразу после строевой подготовки мы переходим на следующую ступень вашего обучения. Как вы уже заметили, сегодня в расположение роты прибыли комплекты индивидуальной защиты, специально разработанные для вас и сделанные на заказ по вашим меркам. А это означает не только то, что вы будете единственными пони во всей стране, кто будет носить такую броню, но и то, что эта форма чрезвычайно дорогая. Вы головой отвечаете за каждую клёпку и щиток, это понятно?       – Так точно, мэм!       – Что касается этой защиты, в комплекте идут манекены для хранения и чистки. Их вы поставите в казармах, каждый у своей кровати. Перед ночной поверкой вы должны будете вычистить эту броню до блеска. Каждое утро я лично буду проверять ваше снаряжение. Но сегодня вы его не наденете. Весь сегодняшний день вы будете заниматься изучением вот этих книг. Ребячество кончилось, новобранцы. В этих книжках записан текст присяги, и вы, по своему желанию, должны её дать или отказаться. Но хочу вас заверить, что если вы откажетесь, то будете переведены в другое подразделение, и вам не дадут оружия до самой пенсии. Эквестрия верит в вас!       Каждый из стоящих на стылой земле плаца пони погрузился в свои мысли. Если ты даёшь присягу, обратного пути нет. Но Виктор не стал даже задумываться о том, какой ответ он даст Селестии. Для него путь назад был отрезан уже очень давно.       – Ну, а пока займёмся утренней зарядкой.       В дальнейшем этот день был похож на все остальные, разве что вечером Виктор прочёл книжицу с присягой. Кроме того, чтобы просто торжественно прочесть текст клятвы, нужно было выйти парадной походкой, сделав несколько строевых приёмов. Звучало не сложно. Погрузившись с головой в чтение, серый пегас не заметил, как сидящие в казарме пони начали разговор.       – А ты, Виктор? Тоже уже решил? – отвлёк пегаса Джерри.       – А? Что решил?       – Присягу будешь принимать?       – А. Ну, конечно. Этот отряд – смысл моей жизни!       Джерри только улыбнулся в ответ. Фрэнк, сидевший на своём личном ящике и тоже изучавший книгу, усмехнулся.       – Ничего себе, ты загнул. Прямо смысл жизни?       После случая за казармой Виктор стал бояться Фрэнка. С того дня серый пегас всеми силами избегал контакта с этим единорогом. К облегчению Виктора, Фрэнк на того особого внимания не обращал и даже не разговаривал с ним, и лишь изредка пегас ловил на себе недоброжелательный взгляд этого и без того недружелюбного пони. Супруга Фрэнка тоже не питала к Виктору интереса, однако порой с её стороны поступали реплики, от которых у серого пегаса всё внутри замирало. Хотя, по сути, слова единорожки были безобидными. К примеру неделю назад она высмеяла Виктора за то, что тот на зарядке сделал меньше отжиманий, чем обычно. Также на днях, когда подошла очередь Анны дежурить в столовой, она громко поинтересовалась, «не желает ли Виктор и Чаф подежурить». За это Анна получила замечание от Селестии. Принцесса приказала вздорной кобылке трижды процитировать пункт «Уставов» об обсуждении приказов. В тот момент Виктор решил, что теперь ему точно не поздоровится, однако Анна только стрельнула на него злыми глазами. Впрочем, вскоре этот взгляд вернулся к ней в многократном количестве, потому как после повторения устава Селестия приказала всему отряду отжаться пятьдесят раз, «для укрепления памяти».       После всех этих дней избегания Фрэнка Виктор не был готов услышать от того вопрос. В голосе серого единорога сквозила насмешка, ему явно не верилось в искренность слов Рокосовски Младшего. Теперь перед пегасом стоял выбор: ответить так, чтобы Фрэнк посчитал себя победителем и отстал, либо сказать правду. Виктор всем своим нутром хотел выбрать первый вариант, но его природное упрямство, принципы, с которыми братья-пегасы, похоже, родились, ответили за него:       – Да.       Похоже, Фрэнка удивила уверенность, с которой молодой пегас произнёс это слово. Приблизившись к Виктору, единорог прошипел:       – А ты уверен?       Снова внутри пегаса всё сжалось, он ужасно не хотел отвечать, однако его язык будто жил собственной жизнью:       – Да, уверен.       К облегчению Виктора, Фрэнк, по всей видимости, удовлетворившись этим ответом, просто развернулся и пошёл обратно к своему сундуку.       – А ты, Фрэнк, как относишься к клятве? Не боишься, что если откажешь, тебя в Тартар отправят? – с провокацией спросил песчаной окраски пегас – Пол.       Фрэнк, немного помолчав, ответил:       – Конечно, я приму присягу. Мы же тут за счастливое будущее страны боремся.       Теперь пришла очередь Виктора удивляться. Сказанное Фрэнком прозвучало как-то странно: с одной стороны, могло показаться, что это был сарказм, если бы не искорка честности, которую Виктор заметил в голосе серого единорога. Виктор задумался, каким образом мнение этого серьёзного, буквально излучающего чувство опасности пони могло так быстро и кардинально измениться.       Позднее Виктор получит ответ на свой вопрос. А сейчас он вновь уставился в книгу, да так и сидел вплоть до самой вечерней поверки. А потом, после отбоя, быстро и крепко уснул. 30. 10. 1057       На следующий день после обеда роту собрали во дворе. Предварительно каждый был по очереди вызван Селестией в её каморку на личную беседу, в ходе которой новобранцам задавалось несколько вопросов. Последний из них был таким: «Собираетесь ли вы давать присягу?». Все поголовно ответили утвердительно.       После этого Виктору, как и прочим членам отряда, наконец выдали броню. Металл, покрытый глянцевым белым напылением, сиял на зимнем солнце. По бокам защитных щитков была золочёная кайма, а на самих щитках – замысловатые узоры, имитирующие языки пламени, нанесённые той же золотистой краской. Пегас трепетно расстегнул ремешки и снял латы с манекена, обнаружив при этом, что кажущаяся лёгкость этих изящных на вид доспехов была иллюзорной. Весил костюм килограммов тридцать, не меньше. Однако защищён он был подобающе для такого веса, в чём Виктор убедился, надев его на себя. Щитки из специальных марок стали толщиной пять миллиметров закрывали грудь, спину и бока. Металлический воротник скрывал половину шеи. Закрепляющиеся сзади ремнями накопытники с железными щитками, доходящими до колен, защищали ноги. На крылья надевались специальные лёгкие, но прочные щитки, защищающие от ударов спереди и частично сверху. И, как вишенка, на торте – шлем. В отличие от касок стражи, забрало этого шлема открывалось так, чтобы челюсть была обнажена и можно было брать меч зубами. В небольшой вырез сверху входила грива. Хоть у жеребцов гриву почти не было видно из-за короткой стрижки, смотрелось это здорово. А на кобылках, которые и без того были прекрасны, костюм смотрелся просто сногсшибательно. Их разноцветные гривы выглядели ещё ярче на фоне блестящих светлых шлемов.       Когда все разобрались со своей экипировкой, поступил приказ строиться. Но перед этим всем было велено выпить успокоительного. Виктор с радостью подчинился, поскольку сильно волновался. Рассчёт дозировки и раздачу таблеток доверили Новэмме Мо, светло-розовой единорожке с малиновой гривой и аптекарским опытом. Принцесса, тем временем, закрылась в своих покоях.       А когда настал момент истины, Селестия предстала перед строем в своём боевом облачении. Каждого пони в отряде, даже повидавших немало военных парадов «ветеранов» стражи, удивил и восхитил её облик. Принцесса тоже была одета в броню, только броня эта была вся золотого цвета. Такие же высокие накопытники, нагрудник с каким-то розовым драгоценным камнем посередине. Щитки на крыльях и воротник, закрывающий шею, но уже полностью. Шлем был составлен из узорчатых пластин, покрытых символами Солнца. Доспехи Принцессы тоже сияли и были безумно красивыми. Стоять бы им всем сейчас на Кантерлотской площади перед восхищёнными зрителями, а не здесь, среди этих деревянных казарм, и слушать хвалебные возгласы, а не шелест деревьев в лесу...       Громкий голос Селестии вернул Виктора в реальность:       – Рота, в одну шеренгу стройся! Равняйсь! Смирно! Вольно.       Виктора прошибло потом, сердце его неистово заколотилось.       – Кто сегодня ночной дежурный?       – Я! – ответил тёмно-синий единорог с красно-жёлтой гривой – Мэд, за свои странности уже успевший заслужить в Отряде прозвище Безумец.       – Рядовой Лоуку, помогите мне с раздачей оружия.       Мэд подбежал к стоящей на краю плаца повозке, доверху набитой всевозможным оружием (и когда только она успела здесь появиться?), и подкатил её к строю, толкая перед собой. Хоть на вид Мэд был тощим и худощавым, все всегда поражались его неожиданной силе и выносливости. Все задания, за которые брался этот тёмно-синий единорог, он выполнял усердно и даже с долей фанатичности. Сумасшедший пони или преданный слуга? Этот вопрос останется открытым надолго.       Селестия достала из повозки первый меч. Он был огромным, как и его хозяин, – Шотар. Меч был спрятан в ножны белого цвета, а рукоять его была выполнена из побелённого металла с золистой гравировкой. Далее свои мечи получили Саг, Борген, Гантюа и Грюэль. Вручая Петру его меч, Селестия произнесла:       – Держите, рядовой. Надеюсь, он хорошо вам послужит.       И вот настала очередь Виктора. Коленки тряслись, а сердце в груди билось, как испуганная птица в клетке. Таблетки почему-то не помогали. Селестия, подняв магией меч, протянула его пегасу. Виктор принял своего будущего боевого товарища на крылья.       – Возьмите, Виктор.       Почти всем пони вручили выполненные по специальному заказу Селестии золотисто-белые мечи. Некоторым, однако, предназначалось особое оружие: Джерри дали его копьё, единорогу Канке – отцовскую саблю, а Тетсуа достался его особый изогнутый меч.       Теперь экипировка бойцов была полной.       Селестия скомандовала: «Смирно». Чтобы дать присягу, нужно было промаршировать к столику с лежащей на нём открытой книгой, отдать честь и взять книгу в копыта. После этого, назвав своё имя и фамилию, торжественно прочесть текст присяги. Когда очередь дошла до Виктора, он прошёл к столику и отдал честь.       – Приступить к принятию воинской присяги!       – Есть, мэм!       Виктор взял книжицу и, сглотнув в попытке подавить волнение, принялся говорить:       – Я, Виктор Рокосовски, торжественно присягаю служить Её Величеству Принцессе верно и преданно; ответственно и добросовестно выполнять приказания начальства; носить с честью и достоинством своё звание под короной Принцессы; быть храбрым, честным, дисциплинированным и бдительным бойцом; хранить покой граждан Эквестрии, не жалея собственной жизни; действовать для сохранения гармонии в стране и в мире.       Виктор закончил и положил книгу.       – Поздравляю вас, рядовой! Встаньте в строй!       – Есть, мэм!       Виктор промаршировал обратно в строй.       В конечном итоге, каждый пони в отряде проделал эту процедуру. Некоторые принимали присягу с радостным волнением в глазах; другие спокойно, просто потому, что «так надо». Третьи же делали это с явным нежеланием. Это не было различимо в их голосе или движениях, но их глаза говорили: «Блин, зачем я на это согласился?». Вард, Пол и Джерри сегодня присягу не принимали, так как они сделали это ещё до вступления в отряд. И вот, когда последний новобранец вернулся в строй, Селестия вышла на середину двора и, отдав честь, сказала:       – Поздравляю вас, новобранцы! С сегодняшнего дня вы стали самыми настоящими воинами. В дальнейшем нас с вами ждут не менее тяжелые испытания, но мы выдержим их все до единого. Это так, бойцы?       – Так точно, мэм!       – А теперь повесьте вашу броню на манекены и наденьте форму. Дежурные, накрывайте на столы! Мы немного отпразднуем это событие. Разойтись!       Дежурили сегодня братья Рокосовски. Поменяв обмундирование, они отправились в столовую. Доставая тарелки, Пётр озвучил пришедшую ему в голову идею:       – Витя, слушай, а давай составим столы как на балах в замке, в линию.       – Давай.       Пегасы быстренько передвинули столы, составив их в две линии. Хотелось в одну, но размеры столовой не позволяли. Во главу одного из рядов поставили стол Селестии. Затем братья приготовили посуду. Тут как раз пришла Принцесса. Взглянув на столы, она с улыбкой произнесла:       – Что, самодеятельностью занимаетесь? Ну ладно, по особому случаю сделаем исключение.       – Принцесса Селестия, разрешите спросить, – обратился к аликорну Пётр.       – Спрашивайте, рядовой.       – А где вы берёте всю эту еду?       – В Кантерлотской столовой. Хотя специально для сегодняшнего дня я заказала яблочные пироги с фермы «Золотое яблочко».       Виктор и Пётр переглянулись, одарив друг друга радостными улыбками. Когда всех созвали к ужину, началось застолье, отличное от спешных молчаливых приёмов пищи, которые обычно проходили в этой столовой. Сегодня все обсуждали своё решение о принятии присяги. Царила весёлая атмосфера. А Джерри решил во всеуслышанье поведать одну из своих смешных историй:       – Значит, дело было в военной академии. Нас построили для принятия присяги. Ну, и, как нам сегодня, начали выдавать оружие. Значит, когда дело дошло до последнего гвардейца, кончились мечи. Меч этот, судя по всему, потеряли. Искали его где-то полчаса, но потом бросили это дело и дали тому стражнику кухонный нож. В общем, все стоят, читают клятву с мечом, а тот важно выходит с резаком для овощей, как будто это добро-о-отный такой меч! И вид у него тако-о-ой гордый был! В общем, зачитал он присягу с ножиком. Мы, конечно, еле смех сдерживали. Я помню, как построение закончилось, все на пол посыпались со смеху. Так на этом дело ещё не закончилось: он потом неделю проходил курс молодого бойца с этим ножом. Вы только представьте: все бьют чучело мечами, а тот его ножиком тыкает!       Все громко рассмеялись. Даже Селестия хихикнула.       – Ну, как меч его нашли, то отдали ему. Правда, ножик этот он выкидывать не стал. Оставил как талисман.       – А чем вам нож не нравится? Он же легче. А значит, и бегать с ним лучше будет, – возразил оранжевый единорог Терри.       – Мы можем вам это устроить, рядовой Цимс, – произнесла Принцесса.       Все вновь рассмеялись. Терри выглядел расстерянным и смущённым.       – Да я же не серьёзно, Принцесса.       – Всё, всё, Терри! Будешь теперь с ножиком бегать до конца службы, – похлопывая единорога по спине, проговорил Рой.       Виктор глядел на своих соратников, на их счастливые лица, наполненные радостью и верой в будущее.       – Принцесса Селестия, а можно вопрос? – спросил Вард.       – Да.       – Мы числимся на службе стражи Кантерлота?       – Да.       – Но как нас не замечают при перекличке и в отчётах?       – Я распорядилась, чтобы вы были записаны лишь в немногих документах.       Застолье продолжалось до самого отбоя. В тот день так не хотелось идти спать! Но порядок – есть порядок.