autumn

Сердце стучит по вискам с такой силой, что хочется прямо сейчас разбить голову о стену. Парень медленно облокачивается на перила вниз, заглядывая на дверь, которая снова закрылась. - Извини, хен. Но я не должен был влюбляться в тебя! Не должен чувствовать все это! Я ужасен! Противен! – Хан плачет навзрыд, сидя на лестничной клетке, всего на этаж выше квартиры, где он был счастлив, впервые за три года. Стоит больших усилий поднять свое тело и попытаться перестать плакать. Он снова остался один в этом мире. Если раньше была единственная мысль, что если все будет ужасно, то можно будет вернуться к родителям, все им рассказать и понадеяться, что его простят и примут, но не теперь. Теперь, у него есть могила и два дня в году, когда о нем вспоминают «родные» люди: день рождения и день смерти. У него была любовь в сердце, пока его не разбили. Хан хотел умереть и сломал всю свою жизнь у самого ее основания. Он потерял все в мгновение одного слова.

Он остался один, совершенно один.

У него есть любовь в сердце. Но ей нельзя расцвести, ведь тогда, он умрет… Все, что держит его душу в этом мире – боль, которая окутывает каждый миллиметр тела юноши. Боль, которая с новой силой сжала его, при виде Хвана, которая заставила попрощаться с Минхо. Боль, которая плотно живет в душе. Которая больше самого Джисона и крепко держит его под своим контролем, сжимает руки на его шее, совершенно перекрывая доступ к кислороду. И он задыхается, то ли от боли, то ли от такой огромной любви, которая слишком горячая и просто сожгла его легкие. Минхо тоже задыхается. Он задыхается от жары, ведь от выпитого алкоголя его тело буквально горит. Он задыхается от чужих слов. Слов, которые стараются хоть как-то отговорить парня и привести в чувства. Минхо задыхается от пощечин, которые отвешивается раз за разом Чан, чтобы он хоть как-то оклемался. Но прийти в себя помогает только ведро воды которое на него вылил Чанбин. - Ну что, идиот, переодевайся и пошли! – Бин кидает в него полотенце и выходит из ванной. - Куда? И почему я ... тут? – голос немного дрожит, ведь «заботливый» Со направил на него вентилятор. - Ты тут, потому что я так сказал, а идем мы на улицу, искать Хана. – говорит Хван, сидящий на унитазе, смотря на Хо. – Он очень боится грозы и вообще, я слишком давно не видел его. - Нет. - Что нет? - Вы не пойдете. — Это еще почему? – Хенджин выгибает бровь от такой наглости. - Потому что, нам надо поговорить только вдвоем. - Ли вылазит из ванной и очень быстро вытирает с лица капельки воды. - Ты такой деловой, что я прям валяюсь! – у Джина глаз начинает дергаться от возмущения. – Мы должны пойти все, чтобы было быстрее и вообще, ты не можешь нам запретить! - Может, он может. – Чан хватает за рукав кофты парня и отводит в сторону. - Он не найдет его. Ты ведь понимаешь, что это просто невозможно? Во всем Сеуле найти человека – нереально! – он шепчет об этом Джину и немного хлопает по плечу. – Нам лучше просто успокоится и принять то, что случилось, Минхо. - Я не собираюсь снова все принимать! Я хочу, чтобы он объяснил мне, что, черт возьми, я сделал не так! Что могло заставить его оттолкнуть меня! Что, вообще произошло между нами! – Хо кричит на всех парней, которые молча смотря на красное лицо их друга и ничего не могут сделать. – Чанбин, ты будешь кормить моих кошек, пока я не вернусь домой! И Со даже не возмущается, ведь Ли должен вернуться к позднему вечеру, ну или к полуночи. Хан стирает мокрые дорожки и решает, что пока не уходить домой, но раскат грома немного присмиряет его желание, но разум все же берет верх и парень натягивает капюшон на глаза, выходит из подъезда. Капли моментально впитываются в ткань, и она очень скоро облегает худое тело. Минхо так же выходит из квартиры и старается как можно быстрее пойти к тому магазину и спросить у каждого человека, не видел ли он здесь парня, похожего на белку, не видел ли кто его маленького мальчика, который может потеряться, словно слепой котенок. Он старается сбежать по ступенькам, как можно быстрее выйти из подъезда, но он врезается в кого-то. - Ой! – он кланяется и смотрит на обувь человека, и она кажется ему знакомой. Хан стоит под козырьком и трет ладони друг о друга, стараясь хоть немного согреться. Но тут в него врезается какой-то парень. Джисон поворачивается и видит перед ним самого Ли. Его сердце сжимается, а ноги подгибаются. Вдох. Выдох. Сдох. Ли все еще стоит в поклоне, а Сон резко бежит под дождь, промокая до нитки. Хо поднимает глаза и видит своего Хан Джисона, который нагло убегает от него. - Стой! Остановись! – Ли так же срывается с места и бежит вслед за этой белкой. – Я сказал тебе остановится! – Ли прыгает на мальчишку, роняя его в лужу, падая сверху. - Отстань! Так нельзя, на людей бросаться, разве не знаешь! – Хан дергается и старается скинуть с себя Ли. -А ты не знаешь, что нельзя так людей бросать? – Ли садится на Хана и не дает ему дергаться. – А теперь, я требую объяснений! - Объяснений чего? – Сон лежит в воде, и совсем не старается вырваться. – Просто уходи! Я ведь сказал, что нам надо расстаться! И больше не видеться! - Нет! Ты дурак! Мы идем домой! -Я иду к себе домой! А ты к себе! – хнычет Хан. – Я хочу домой! Один, как и раньше, просто отпусти! - А я? Ты обо мне подумал? А? Дурак! – злится и резко поднимается на ноги старший. – Раз уж ты такой умный и решил все, то теперь хочу что-то решить! Совершенно мокрый Ли зло поднимает на ноги Хана и заставляет пойти за собой. Капли все так же бьют по щекам, пока парни не заходят под крыльцо. - И что же ты хочешь решить? Давай! Что? – Хан максимально эмоционален, его глаза пылают то ли от обиды и накопившихся слез, то ли от необъяснимого желания втащить Ли и потом, все-таки поцеловать его. - Давай мы поговорим. Зайдем домой и поговорим. Просто обсудим все, что между нами произошло и то, почему ты ушел. – От Минхо буквально веет уверенностью и настойчивостью. - Минхо… - начинает было Джисон. - Хен, я твой хен, ладно? - Минхо- х-хен… - голос младшего словно американские горки, планирующие вовсе слететь с рельс. – Ты ведь понимаешь, что это неправильно? Что ты не должен сейчас быть тут. Ты должен преспокойно сидеть дома и наблюдать за подающими каплями, а не бегать за мной по лужам и промокать на сквозь! Я разве тот, за кем ты должен бегать? Подумай хорошо, пожалуйста, хен… - Я уже все решил, да и ты сам предложил нам попробовать. Ну так что, Хан Джисон, давай попробуем вместе? – Хо улыбается и берет его руку в свою, сплетая пальцы. - Хен, знаешь, я ошибся. Нет. Прости, мне надо уйти. – парень забирает свою руку из таких теплых ладоней, отворачивается и снова уходит. Хан Джисону 19 лет, но у него есть отвратительная привычка – он постоянно уходит от своих проблем. Просто, уходит оставив все за спиной, совсем не думая о последствиях и сейчас точно так же, он ушел, оставил Ли одного около подъезда. И старший остается стоять там до тех пор, пока его друзья не выходят на его поиски. Они силой затаскивают его домой, с усилием снимают его мокрую одежду, Чонин даже пытается его умыть, но все бесполезно, ведь у Ли на лице, буквально, написано, что ничего и никто, кроме Джисона, не поможет ему. - Хен, мы должны что-то сделать! Он так и будет сидеть и пялить в стену!? – Сынмин дергает Со за рукав и хмурится. - Во-первых, не ори так! А, во-вторых, я не знаю, как ему помочь… - А как он помогал всем нам? - Чан вступает в их диалог. – Мы ведь все сейчас тут только из-за того, что Хо постарался в нужное время, так что, мы не сможем помочь ему?