Сага о дрейфующем солнце. Песнь первая. Ворон

Декан Слизерина был доволен жизнью, что на его памяти давненько не было. Он наконец-то стал преподавателем защиты от темных искусств. Что несомненно вызывало в нем чувство гордости — так давно он хотел получить это место. Рядом с ним была очаровательная женщина. И пусть он не желал как-то объяснять это для себя — факт оставался фактом. Полководцы не требовали его к себе на ковер, полагая что он занят тонким делом шпионажа. Никогда он еще не чувствовал себя в жизни увереннее, чем сейчас. Только данный Нарциссе Малфой обет портил все. — Что ты дал? Ты дал непреложный обет?! Зачем?! О, невероятно! Его можно как-то снять? —  кричала тогда на него леди Милори, из последних сил слегка приподнявшись на подушках его кровати, с наложенной им повязкой на ребрах и немного скривившись от боли. Пришлось приложить немало сил и самообладания, чтобы спокойно уложить ее обратно и не взорваться самому: — Если бы ты приехала раньше, этого бы не произошло. — Ах, ну извините, что Польша так далеко от Шотландии! А тебе самому жить-то не очень хочется, да? Кинув на нее суровый взгляд, Северус взял ее за плечи и силой вернул на подушку, резко уведомив: — Я пока жив. Девушка насупилась и тихо пробормотала: — Пока. Мужчина не выдержал и сбежал в свой кабинет. Но через несколько часов вернулся и убедился, что девушка в порядке. Оба уже успокоившись к этому моменту приняли факт магического рабства профессора, как нечто роковое и неизбежное. Она оставалась в его комнате еще несколько дней, и за это время профессор незаметно пронес ей из комнаты одежду и кое-какие книги. Никто не знал о ее местонахождении и не особо искал всю неделю. Все уже знали, что в привычках дриады пропадать столь же внезапно, сколь и появляться. Сегодняшний день был предположительно последним. Девушка давно поправилась и возвращение в ее комнату было запланировано на субботний день. А это было завтра, когда большинство вернувшихся в Хогвартс учеников будут заняты своими делами, а старшие курсы вовсе будут гулять в Хогсмиде. На самом деле не было никакой необходимости в таких мерах. Принцесса могла бы вернуться к себе в любой момент, как это делала раньше, когда они вместе читали в его гостиной. Просто это создавало видимость некого серьезного плана и контроля над ситуацией. Интимных отношений за это время между ними не случилось по причине их неуместности в связи с обстоятельствами. Однако, самого ее наличия рядом с ним по ночам в одной кровати, профессору было достаточно для счастья. Профессор Снейп вошел в кабинет по ЗОТИ в галдящий класс, и в помещении тут же воцарилась тишина. Звучными твердыми шагами, эхо от которых разлеталось по сводчатому потолку, в развивающейся черной мантии он прошел за преподавательскую кафедру. Это была уже вторая лекция в этом учебном году, так что можно было переходить уже к серьезным вещам. Северус встал за кафедру и медленно осмотрел класс суровым внимательным взглядом из-под тяжелых бровей. Студенты сидели тихо и смиренно, за исключением его любимых персонажей. Мисс Грейнджер выражала собой памятник зазнайству и зубрежке, мистер Уизли — непроходимую тупость уже во взгляде, а мистер Поттер… Столкнувшись с наглым высокомерным взглядом мальчика, Снейп еле сдержался, чтобы не начать занятие с какой-нибудь колкости в его адрес. — Сегодня рассмотрим способ защиты от заклятия Империус, — медленно и вкрадчиво начал он, — Использовать его запрещено, но это не значит, что его никогда не используют против вас. Он вальяжно вышел из-за кафедры и начал медленно ходить между рядами, поглядывая кто и чем занимается. — Кто может рассказать почему это заклятье является непростительным? Вы должны это уже знать. Рука мисс Грейнджер ожидаемо взметнулась вверх. Ему надо отучиться задавать слишком простые вопросы. Ну, почему никто больше в классе не хочет также поусердствовать над книгами как эта заноза? Как они вообще СОВ сдали? — Да, мисс Грейнджер. — Это заклинание является непростительным, потому что полностью подавляет волю человека и подчиняет его заклинателю. За применение этого заклинания наказывают заключением в Азкабан. — Вот именно. Однозначным заключением в Азкабан, — подтвердил Снейп и выразительно посмотрел на Драко. Тот немного стушевался и испуганно опустил взгляд. Этому парнишке будет сложно в этом году и было что скрывать. Да, именно его Северус Снейп поклялся его матери защищать и оказывать всяческую помощь, дав непреложный обет. И этот мальчик был явно угнетен тем бременем, которое возложил на него Темный лорд. — Находясь под воздействием этого заклинания, человек будет бездумно выполнять любые приказы мага, — профессор медленно доносил смысл до студентов, — Но он все равно сохранит все свои привычки, почерк, походку, индивидуальные особенности. Определить, что человек действует не по своей воле очень трудно. Для этого он должен совершить что-то совершенно не в своих правилах, и определить это смогут только его родные и друзья. Идеальное заклинание, чтобы совершать преступления чужими руками. Он дошел до преподавательского стола и, встав перед ним, присел на его край, скрестив руки на груди. Нагнетая молчанием обстановку, все же спустя минуту продолжил: — Однако, — он слегка ухмыльнулся, разглядывая носок своего нового ботинка, размеренно продолжая, — существует возможность противиться этому заклинанию. Не то чтобы каждый из вас сможет это, но все-таки такой шанс есть. Моя задача дать вам осознать этот шанс. Северус оперся руками на край стола и на правой его руке на среднем пальце блеснуло металлом кольцо в виде змеи. — Только сильная воля сильной личности может противиться этому заклинанию. Студенты уже были больше размазаны по партам той скукой и тленом, которая царила в кабинете, нежели озабочены такими мелочами, как тон ненавистного ими преподавателя. Рон Уизли почти уронил голову на страницы учебника под монотонный голос профессора. — Уизли! — чуть громче шикнул профессор. Парень встрепенулся осознав, что все-таки уснул. — Вам, неинтересно? — Очень интересно. — Что я сказал? Рон Уизли повис в недоумении. — Минус десять очков Гриффиндор, — Снейп был счастлив каждый раз, когда ему удавалось снять очки с ненавистного факультета, — Сильная воля — это не про Вас Уизли, для Вас занятие будет бесполезным. Гермиона посмотрела на Рона осуждающе. Северус Снейп продолжил: — К сожалению, нам нельзя использовать империо даже в рамках занятия, однако, защищаться от него научиться необходимо. Сейчас мы и посмотрим, кто из вас обладает сильной волей. Северус наслаждался каждой секундой своей роли преподавателя ЗОТИ. — Я подобрал разрешенное невербальное заклинание с схожим эффектом, которому можно противодействовать только силой воли — зачарованный сон. Оно весьма эффективное. Именно в такой сон были погружены участники второго испытания турнира Трех волшебников два года назад. Вы разобьетесь на пары, как в прошлый раз, и один из вас будет упражняться в невербальных заклинаниях, а второй этому невербальному заклинанию противостоять силой воли. Вперед. Наконец-то получившие возможность шевелиться студенты радостно ею воспользовались. — Профессор Снейп, — Поттер посмотрел на него с вызовом во взгляде, — но мы не изучали вербальную формулу зачарованного сна. Гермиона Грейнджер на него зашикала откуда-то сзади, показывая какую-то страницу в учебнике. — Поттер, чем Вы занимаетесь вне этих стен? — процедил Северус, глядя на парня с нескрываемым презрением, — Я давал задание в прошлый раз самостоятельно изучить невербальные заклинания, а в это входит и изучение их вербальных формул. Это что-то сложное для Вас? — Но разве не Вы должны учить нас этому? К чему нам Вы, если мы можем сами читать учебники, — парень наглел. — Вы и в этот раз намерены пререкаться, Поттер? — прошипел Снейп, зло глядя в глаза мальчика. Под тяжестью черного взгляда и авторитетом тирана Гарри сдался: — Нет, сэр. Снейп, реабилитированный в собственных глазах после прошлого хамства Поттера, известил класс: — Для тех кто также, как и наш золотой мальчик мистер Поттер считает, что книжки не для него, я напоминаю, что вербальная формула зачарованного сна — адсомнум. А Вы, мистер Поттер, знаете куда прийти вечером. Остаток занятия прошел в тренировке и отработке заклинания. Когда половина класса была погружена в сон, а вторая продолжала втихаря нашептывать невербальные заклинания, Северус Снейп еще раз вернулся к мысли, как он ненавидит детей. Конкретно вот этих, ленивых и бестолковых детей. Придется уделить этим тренировкам несколько недель, чтобы достичь хоть каких-то приемлемых результатов, отодвинув остальную программу. Вечером, после того как Поттер закончил мыть его кабинет, Северус Снейп отправился к себе. Конечно, он забегал в свою комнату в течении дня, но это было очень быстрое посещение на обед, который он попросил на кухне доставлять к нему в гостиную. Его отсутствие в Большом зале в эти дни было заметно, но никто не решался спросить у него напрямую, где он пропадает. Да мало ли какие у него могут быть дела. Северус пришел в свои покои к ужину. На импровизированный стол, который заменил его письменный в гостиной, уже было накрыто. Мужчина резко сел, и практически не отвлекаясь от намерения поесть, приступил к трапезе. По его движениям и сдержанному тону от самой двери Лейла поняла, что он был зол. — Напряженный день? — положила себе салат принцесса и спокойно глядя на то, как маг дёргано орудует вилкой по тарелке, сидя напротив. Подняв на нее глаза и задумчиво глядя несколько секунд, будто прикидывая в ней возможного собеседника для обсуждения этого вопроса, Северус вдруг разразился: — Эти дети не хотят даже чуть-чуть постараться, — он весьма эмоционально сделал движение вилкой в сторону предполагаемого местонахождения студентов, — Это нужно, прежде всего, им. Это им придется столкнуться с жестокостью магического мира. — Северус, они же подростки, у них совершенно другие вещи на уме. Вот чем был ты занят в их возрасте? Снейп злорадно уцепился за тему: — В их возрасте, я читал книги и значительно преуспел в зельеварении. Так, что смог даже зарабатывать на этом. — Ладно, не самый лучший пример, — девушка смутившись улыбнулась, — обычно, в этом возрасте их интересуют больше межличностные отношения внутри группы: дружба, любовь. И все, что позволяет этим понятиям раскрыться — совместные мероприятия, романтичные отношения, совместные интересы и хобби. Вся их жизнь происходит за стенами класса, а не на занятиях. — Это слишком легкомысленно. Сейчас не то время, чтобы развлекаться, — упрямо оспорил ее доводы профессор. — Да, но то время не наступит никогда, — Лейла нежно заглянула ему в глаза, — следуя твоей логике, мы никогда не смогли бы вот так сидеть и ужинать в твоей гостиной, как минимум потому что «не то время». Он понимал, что она имела ввиду и ему следовало бы заткнуться, но не с его характером. — А этого всего и не должно было произойти, — холодно возразил Северус. Тень грусти промелькнула по лицу принцессы, но она решила промолчать. Понимая, что сказал лишнее, он начинал еще больше злиться. В итоге швырнул приборы на тарелку и, встав из-за стола, прошелся по комнате. — Твое безрассудство привело нас в тупик! — кинул мужчина ей претензию, все больше эмоционально раскручиваясь. Понимая, что он сейчас на эмоциях, Лейла молчала. Он ходил из угла в угол. Ему стало душно и жарко. Северус снял сюртук. Зло швырнул его на диван. Стянул шейный платок и оставшись в белой рубашке, расстегнул верхние пуговицы. Вспомнив их первый и последний раз интимных отношений, он агрессивно выпалил: — Зачем ты переспала со мной тогда на озере? — Я не думаю, что здесь приемлем вопрос «зачем», — закончив есть, дриада спокойно пересела на диван. Закинув ногу на ногу, взяла с журнального столика книгу, которую читала весь день, — Потому что. Злясь и пытаясь себя как-то унять, профессор начал мять рукой шею, закатывая в бессилии глаза. Перекатываясь с пятки на носок и обратно, стоял возвышаясь над ней позади спинки дивана, глядя на ее хрупкие плечи, шею; то как она взяла и открыла книгу. Ну вот, что он сейчас делает? Если он сейчас вспылит, она просто уйдет. Вскоре он умудрился обуздать свой разум и взять себя в руки. Прошел к ней и сел рядом, подогнув одну ногу под себя вполоборота к ней. Лейла закрыла книгу и спокойно посмотрела на него, тяжело дышащего и все еще злого. Ее умиротворенные синие глаза действовали на него успокаивающе. Она отложила книгу и едва только сделала движение руками в его сторону, как он явно благодарно приник к ней в объятья, уткнувшись носом в шею и обхватив руками. Она погладила его по спине и затылку, будто успокаивая. Да, он вспыльчивый и агрессивный, но он не идиот. Может идти на компромиссы пусть они таковыми и не кажутся. Немного подумав, Северус подхватил ее и откидываясь назад, положил принцессу сверху на себя. Удобно лег на диване, зафиксировав голову на подлокотник. Немного привстав на его груди, она смотрела в его темные глаза. Сейчас, когда в них отражался огонь камина они казались теплее. Все еще мрачно дыша, Северус обеими руками водил по ее спине. Чувствовал, как бьется ее сердце, как она дышит. Опустил задумчивый взгляд вниз, в область ее груди. — Я даже никогда не задумывался, как я похож на своего отца, пока не встретил тебя. Это была слишком внезапная откровенность для нее, заставив ее растеряться. — Хорошо, что ты это осознаешь, — чувствуя себя неловко в этой беседе, она теребила пуговицу на его рубашке. Он нервно обкусывая нижнюю губу, обнял девушку обеими руками. — Я не знаю, что с этим делать, — тяжело выдохнул он эти слова. — Я бы могла тебе сказать, что ты не такой, как твой отец, но я его не знала, — она дотянулась одной рукой до его лица и убрала упавшие на глаза волосы, нежно поглаживая по щеке, — Ты тот, кто вечно борется со собой, потому что ненавидит себя. Злость скрывает слезы. Люди, которые не могут позволить себе плакать чаще всего злятся. Ты не можешь позволить себе быть слабым. Но проблема кроется в том, что именно ты считаешь слабостью. Он молчал внимая ей. — Сев, умение любить и сострадать — это не слабость. Это великий дар. Да, тебе не повезло с родителями, не повезло с друзьями. Тебя это все сломало многократно. Но твоя врожденная способность к состраданию осталась в тебе. Способность любить. Да, тебя не научили пользоваться этим даром, но это не значит, что ты не способен научиться этому сам. Пользоваться так, чтобы это не было твоей слабостью. — Как? — Учиться прощать. По меньшей мере тех кто тебе дорог. Учиться работать со своей животной агрессией. — Контроль эмоций. — Контроль установок. Изначальных установок. У тебя очень высокие требования к себе. — Нет. — Высокие, поверь мне, я могу это оценить, — она смотрела ему в глаза и находила в них понимание, — Но и, как следствие — высокие требования к другим. Позволь им быть другими, нежели ты. Они все такие разные, с разным интеллектом, с разным опытом, с разными характерами, эмоциями, целями в жизни. — Чаще всего это неправильные цели. Девушка засмеялась и легонько поцеловала его в губы. — Они разные. Ты другой. Я другая, чем ты. Мы — все разные. Если бы мы все были одинаковые— это был бы невероятно скучный мир. — Это был бы правильный мир, — упрямился он. — Да, но подумай, а если бы мы все были, как Рубеус Хагрид. Что если бы это была правильность по Хагриду? — Нет! — Северус сдержанно рассмеялся. — Почему бы и нет? — Я понял, что ты хотела сказать, но это мне не нравится, — мужчина все еще улыбался. — Я знаю, — Лейла улыбаясь, понимающе смотрела на него. Крепче обняв, он подтянул ее к себе выше. Возможно, когда-нибудь он все это примет, но пока он не готов что-то менять в себе. Это его характер. Это он сам. Он уже устоялся, и все, что он попробует сделать, так это не терять головы в некоторых моментах. Мужчина начал целовать девушку, как вдруг вспомнил вопрос, который давно хотел задать, но все время забывал: — Когда Леманн напал на тебя, когда я уже догнал вас, — оторвался он от ее губ и сейчас, вглядываясь в ее глубокие глаза, нежно гладил пальцами между лопаток, — он сказал, что мог бы растворить меня щелчком пальцев на атомы. Это правда или пустая угроза? — Теоретически правда. — Но он не стал этого делать. А вместо этого бросался на меня, как животное. — Это хитрость нашей природы. Чем больше в тебе злости и гнева, тем меньше силы. Боевые заклинания да, но их эффективность будет мала на эмоциях в поединке. Поэтому только грубая физическая сила эффективна. Да, он мог бы растворить тебя щелчком пальцев, но для этого нужно было бы сохранять хладнокровие и абсолютное внутреннее равновесие. Концентрацию. А у него никогда не было равновесия. На эмоциях такая магия невозможна. Мы не прибегаем к такой магии, потому что она необратима — для нас любая жизнь священна. Однако, преступники есть везде и всегда. — Я так и не спросил тебя, как ты пережила то, что произошло, — этот вопрос пришел к нему внезапно. — Ровно. Мы никогда не были с ним близки, он для меня чужой человек. И поверь мне, он бы меня убил, если бы не ты. — Это был первый человек, которого я убил, — ему было очень тяжело признаться, — Ну, не человек, конечно, но ты поняла, что я имел ввиду. Лейла была удивлена. — Честно говоря, я даже не подумала, как это было для тебя. Я полагала, что ты не терзаешься такого рода вещами, поскольку… — Поскольку я Пожиратель смерти? — перебив ее, Северус с сожалением догадался. — Да. Но ведь, как бывший Пожиратель смерти… Я не думала, что это в первый раз. — Нет. Мне не довелось. Она почувствовала неловкость и горечь. — И как ты? — Не знаю. Я должен наверное сожалеть, но не сожалею. И это меня пугает. — Но ведь это была самооборона. — Да, так я для себя это и оправдываю. Он решил, что зря завел разговор в такое минорное русло и все еще гладя ее между лопаток, спустился ниже по ее спине, положив руки на ягодицы. — Хочу отомстить тебе за Черное озеро. — Все было так плохо? — она лукаво усмехнулась. — Нет, это было прекрасно, и как видишь оставило мне значительный шрам на сердце, — кокетливо закатил он глаза, имитируя страдание, — Нужно сравнять счет. Поднявшись с ней, обхватившей его ногами за талию, и придерживая под ягодицы, страстно целуя и покусывая за губу, он удалился со своей добычей в спальню. Принцесса не сказала «да», но оно и не требовалось. Бесы в ее глазах ответили за нее.