Сага о дрейфующем солнце. Песнь первая. Ворон

Огромный полупрозрачный доберман несся по плотному слою снега. За ним, чуть погодя, точно также, как и первый, зловеще сияя мятного цвета разрезами глаз, бежал второй. Черные ветви леса и яркая зеленая хвоя деревьев слегка преломлялись при взгляде сквозь прозрачные поджарые тела, жарко дышащих зеленоватым паром собак. На фоне зимнего леса, когда они замирали и водили носами по воздуху их было совсем не видно. Выбрав направление, первый громко фыркал и бежал дальше, уводя за собой второго… По возвращении в Хогвартс, леди Милори в антураж своей комнаты внесла некоторые изменения. Темное звездное небо теперь было на потолке круглосуточно, а вместо светлячков и бабочек по комнате шныряли полупрозрачные медузки, которые вечерами люминесцировали зеленоватыми и голубоватыми оттенками. Принцесса стояла у стены в обтягивающей спортивной одежде и, закинув одну ногу на стену, делала растяжку. Именно в такой позе ее застиг Северус, пришедший после занятий перед обедом. Эта девушка умела всколыхнуть воображение. Максимально не привлекая внимания, зельевар присел на спинку дивана, продолжая наблюдать за тем, как руки девушки изящно тянутся вверх к носку ноги на стене. Томно разглядывал ее хрупкие плечи, которые он ночью уже целовал и делал бы это еще бесконечное число раз. Эти тонкие запястья, по которым он сходил с ума с самого первого дня. Тонкие ключицы. Гибкое отзывчивое тело. Это было так странно — эта девушка была с ним. Он никогда бы не смог себе представить, что такая девушка будет с ним. Просто так — без химических усилий с его стороны. По взаимной симпатии. Конечно, все было не так просто. Ее непредсказуемость была невыносимой, ее упрямство — несносным, а логика вообще не поддавалась анализу. Но она была с ним. Северус сложил руки на груди и пальцами подпер подбородок, просто наслаждаясь видом. Сделав некоторое количество подтягиваний, дриада отвернулась от стены и начала тянуться вниз к другой ступне, как вдруг заметила его. — Давно ты тут? — ничуть не смутившись, она продолжала тянуться. — Некоторое время. Будучи обнаруженным, мужчина не чувствовал желания продолжать наблюдение — пикантность момента была утеряна. — Идем обедать? — Да. Я сейчас в душ и одеваюсь, — закончив девушка подошла к нему. Северус хотел было обнять ее, но мягко ускользнув, Лейла не далась и ушла в ванну. Вообще, с тех пор, как отношения между ними наладились, она вела себя немного странно. В подземелья она к нему почти не приходила. Он, словно шпион, еженощно прокрадывался к ней в комнату и уходил рано утром обратно к себе, чтобы разыграть ночевку у себя. Вся эта конспирация была, безусловно, нужна, но отнимала много сил. Никто не должен был знать насколько близки их отношения. Для всех они максимум друзья. Даже дружба — это слишком близкая характеристика. Так — коллеги. Если Темный лорд каким бы то ни было образом узнает, что у него есть такая подруга. Зельевар даже думать не хотел, что будет. Странность их отношений заключалась еще и в том, что его интерес к ней проявлялся гораздо больше, чем ее — к нему. Она была нежна, внимательна, мила. Секс у них был замечательным. Но все это казалось таким неглубоким с ее стороны. Он понимал с этой стороны себя — он не может и не имеет права иметь какие-то чувства к ней. Это, само собой разумеется. Но она. Казалось, что ей все равно спят ли они вместе или просто дружат. Что ей все равно, какие именно между ними отношения. Никогда принцесса не поднимала тему совместного будущего и даже, наоборот, избегала разговоров в этом русле. Нет, он понимал, что время суровое. Все эти опасности и никакой уверенности в завтрашнем дне. Но хотелось не этого. Ему хотелось знать, что именно она чувствует к нему. Насколько он знал женщин, они стремятся к браку, к стабильности…к детям, в конце концов. Хотя это все было ему чуждо, да и не нужно, но само стремление. Где все это? Он где-то слышал, что любящая женщина всегда хочет ребенка от своего мужчины. Может быть он торопил события и для этого просто что-то не созрело? Он ее знает два года. Вместе они по-настоящему пару-тройку месяцев. Хотя, что считать отправной точкой: первый поцелуй, первый секс или начало стабильного секса? Сейчас он был счастлив, но чего-то не хватало. Их отношения были в такой стадии, которой любой нормальный мужчина наслаждался бы бесконечно и растягивал бы время, как мог. Но не он. Почему не он? Вообще, почему он стоит тут, в ее комнате, и рефлексирует об этом? Это все не должно его волновать. У него есть потрясающая девушка и потрясающий секс. Она с ним, потому что он ей нравится. И да, он хорош в постели. Не может же она каждый раз разыгрывать такой довольный вид после? Да и Нарцисса, на этот счет в свое время, не дала поводов сомневаться. Лейла с ним и она довольна. Что ещё надо? Его раздумья прервала Лейла, вышедшая из комнаты в темно-сером трикотажном облегающем платье миди, с длинными рукавами и стойкой воротником. Холодновато, но чтоб дойти до Большого зала достаточно. Дриада подошла к нему и встала перед ним. — Я готова. Это все казалось таким бесстрастным. Равнодушным. Он взял ее за локоть и подтянув к себе, поцеловал. Ее поцелуй был весьма коротким и скорее дежурным. — Мне все сложнее заманить тебя в свои подземелья, — зельевар бархатно провел тыльной стороной фаланг пальцев по ее щеке. — Прости, с наступлением зимы там стало совсем мрачно, — Лейла нежно улыбалась, но тепла не прибавилось. Немного подумав, он намекнул: — Скоро будет рождественская вечеринка у Слизнорта. — Ага, — она не отстранялась от его объятий, но и не держалась за них. — Пойдешь? — он сверлил ее взглядом. — Ох, ну он меня не приглашал и знакомы мы весьма шапочно. — Со мной. — С тобой пойду, — она улыбнулась, — кто там еще будет? — Без понятия, — Северус все еще пытался понять, что у нее в голове, — ученики…учителя… гости. — Альбус? — Нет, он странствует, — уклонился, от ее взгляда Северус, посмотрев дальше на стеллажи. — Странствует? Это поэтому его с осени практически нигде не видно? — Я не могу рассказать, — поджав губы, он дал понять, что тема крайне нежелательна. — Ясно, — ее немного удивило, что Альбус мало того, что перестал пытаться ее переманить на свою сторону, так еще и пропал, — Я с ним давно не общалась. Как он? — Он болен. Он скоро умрет, — выпалил Северус от неожиданности вопроса и сглотнул тяжелый комок, — Ему нельзя помочь. Я пытался. Ну вот — он проговорился. Зельевар закусил губу. — Почему ты мне раньше не сказал? — она вышла из его объятий с серьезным лицом и немного прошлась в сторону, — Я бы как-то могла помочь. — Нет. Это было мной уже предложено, — скорбно нахмурившись, Северус делился наболевшим, — он сказал, что даже ты не сможешь помочь. Это очень серьезное проклятье. А он не может просить тебя о перерождении. Что такое перерождение? — Древний и запрещенный ритуал, его несанкционированное проведение карается смертью — Лейла задумчиво прошла и села на диван. — Он бы мог помочь? — в его голосе слышалась надежда. — Да, — она размышляла, бегая взглядом по стенам комнаты, — Я бы хотела поговорить с Альбусом. Когда он вернется? — Я не знаю. — Когда он вернется скажи мне, — она встала и, вернувшись к нему, обняла, поглаживая пальцами по затылку. О, в этом ее сочувствии, было куда больше тепла, чем во всем ее сегодняшнем поведении. Это совершенно ненормально. …Стеклянные псы водили носами по воздуху, стоя посередине огромного заснеженного поля с редкими проплешинами и клоками пожухлой коричневой травы. Вдалеке в холмах были видны фермерские дома и горы. Определив направление, собаки снова пустились трусцой… Прошло несколько дней… Принцесса Милори была в длинном темно-синем шифоновом платье строгого стиля с не очень глубоким декольте. В вырезе ее платья, на палец ниже яремной ямки, виднелся синий опаловый кулон. Недлинные серебряные серьги причудливого растительного узора, повторяющие собой изгибы тела змеи на кулоне, не броско подчеркивали открытые скулы девушки. Ее волосы были аккуратно уложены и с одной стороны прихвачены за ухо. В таком виде, она открыла Северусу Снейпу дверь, когда он пришел сопроводить ее на рождественский прием Слизнорта и зачем-то постучал. Сам зельевар был в неизменном черном сюртуке и черной мантии — верность традициям. Оглядев ее и не найдя в себе слов, чтобы достойно восхититься, потерявший дар речи Северус кивком предложил ей пройти за ним. Держать ее за руку на виду у всех он не мог — это слишком лично. Взять ее под локоть, было бы не совсем удобно для передвижения по лестницам. В ту секунду он даже не представлял, каким образом, можно заявить свои права на нее, не выдав их отношений. Так и шли рядом, мило рассуждая о погоде. Иметь желание и не иметь возможностей. Это была самая подходящая характеристика их отношений. Профессора все больше угнетала необходимость скрывать этот роман. Это было неудобно и даже эмоционально затратно — постоянно контролировать себя, чтобы не обратиться на людях к ней слишком фамильярно, или вдруг назвать Лейлой, а не Айрен. Контролировать свои движения, чтобы случайно не приобнять ее или не выразить жест, который бы свидетельствовал об их близости. Да, за дверями их комнат и в лесу все менялось — там была и близость, и страсть. Там они были собой, но эта необходимость играть очень утомляла его. И как ей удается это все так легко поддерживать? Почему она не угнетается отсутствием такого рода близости? Неужели только ему хочется во всеуслышание обозначить свои права на эту девушку? Северус во всех этих размышлениях ощущал себя мягкотелым и зависимым. Кабинет Слизнорта находился на седьмом этаже и имел грандиозный вид на Черное озеро. Конечно, это было ниже башни Когтеврана, но это было одно из самых комфортабельных мест Хогвартса. На кабинет были наложены расширяющие чары, поэтому его пространство, украшенное красной, изумрудной и золотой тканью напоминало банкетный шатерный зал. Играла заманчивая музыка, домовики носились с подносами бокалов и едой. Гораций Слизнорт, новый преподаватель зельеварения, был весьма забавным старичком — полноватым, с лысиной и усами. Принцессе Милори он напоминал майского жука. Слыл он человеком эгоцентричным и гедонистическим, и от того вечеринка обещала быть весьма насыщенной и приятной. Гораций оказался чрезвычайно рад, что на его вечеринке, помимо вампиров, будет присутствовать еще и вейла, о которой он был наслышан, но с которой не имел счастья познакомиться ближе. Обменявшись любезностями, он украл всеми знаемую Лейлу, как Айрен Рамирски, у Снейпа для знакомства с другими гостями. Однако, вскоре появившийся, Гарри Поттер занял внимание Горация гораздо больше и Слизнорт оставил девушку, но Лейла уже была вовлечена в беседу с другими гостями. Так общество снова развело влюбленных в разные стороны. Хмурый Северус в одном углу тихо пил виски, а в другом — Лейла общалась с представленным ей вампиром по имени Сангвини, даже ни разу не кинув взгляда в сторону профессора. Пообщавшись вдоволь и с Поттером, и с Горацием, и послушав вздор, который несла Лавгуд, Северус хотел было вернуть себе свою девушку, как вдруг Филч притащил за шкирку Драко Малфоя. Пришлось идти разбираться, что слизеринец делает возле частной вечеринки, на которую не был приглашен. Пока зельевар выяснял планы Малфоя младшего и пытался внушить ему, что непреложный обет обязывает помочь мальчику, в чем бы та помощь не состояла, прошла целая вечность. Так ничего и не добившись от наглеца, он вернулся на вечеринку и не нашел в зале Лейлы. Немного побродив по залу, зельевар вышел на балкон. Девушка стояла возле перил, разглядывая горизонт. На балконе было прохладно и больше никого не было. Окна в комнаты весьма удачно закрывала ткань и поэтому решившись, Северус подошел к дриаде сзади, властно обхватив ее закрытые платьем плечи. Разумеется, она его узнала, но замерла, будто игнорируя. Быстро обернувшись назад и не увидев ничьих подглядывающих глаз, зельевар припал губами к ее шее и медленно вдыхая ее запах, прошелся быстрыми поцелуями от ее плеча к мочке уха, прихватив ее губами. Да, скрываться — придавало адреналина, но все это было ненормально. Лейла обернулась и посмотрела на него озорной синевой глаз. Отпустив ее, он немного отошел, чтобы создать видимость обычного разговора двух людей. — Здесь холодно, — смотрел на нее покровительственно профессор, — ты можешь опять заболеть. — Вряд ли. Только, если что-то вирусное. — Ты ушла. — Там душно, мне хотелось каплю свежего воздуха. Подойдя к перилам, он склонился на них локтями, будто глядя вдаль. Принцесса повернулась к нему боком. — Мне не нравится то, что происходит, — он сам не понял, как эта фраза выскочила у него. — Что ты имеешь ввиду? — она удивленно вскинула брови. Да! Вот что именно он имеет ввиду? Северус напрягся. Сказать ей о том, что он хочет держать ее всегда за руку и кричать всем в лицо, что это его девушка? Заявить громко на нее свои права? Это детский сад. Сентиментальные сопли. Она, конечно, поймет и наверняка радостно примет. Но это значило бы показать ей свою зависимость от нее. Сказать ей, что ее периодическая сдержанность и холодность наталкивают его на мысли, что он для нее всего лишь игрушка, тоже было бы ненужной демонстрацией? Зачем он это сказал? Теперь она ждет ответа. Устроить сейчас сцену ревности — это расписаться в своей зависимости дважды. — Мне не нравится, что ты стоишь тут одна, — нашелся он, пусть и не вполне удачно, — пойдем внутрь. Профессор сделал пару шагов к балконной двери. — Стой! — окликнула она его и подошла к нему очень близко. — Что? — он удивленно изогнул черную бровь. — Теперь мы под омелой, — весело прощебетала она в ответ. Северус посмотрел вверх. Да, действительно, над ними были веточки омелы. За тканью занавесок их было все еще не видно из комнаты, и девушка пылко поцеловала его. Низ его живота аж свело от возбужденной судороги. Схватившись обеими руками за ее талию, он прижал дриаду к себе, целуя страстно, как в первый раз, и будто не он уже несколько месяцев ходит к ней по ночам. Он бы ее и не отпускал вовсе не будь их долгое отсутствие слишком подозрительным. Когда он наконец позволил себе оторваться от ее губ, то прошептал, судорожно сглотнув: — Иди первая, я сейчас тебя догоню. Принцесса исчезла за балконной дверью и бесконечной грядой занавесок, а он остался успокаивать свое похотливое нутро. …Возле стен замка зеленоватые полупрозрачные тени доберманов водили носами и тихонько подвывали разыскивая вход… Остальная часть вечеринки прошла спокойно. Лейла была весь остаток вечера рядом с Северусом. И пусть они болтали на очень далекие от его мыслей темы, он был счастлив, что ее внимание наконец-то было уделено ему. После мероприятия они вдвоем шли по лестницам в сторону их башни, и зельевар решив, что все слишком пьяны, чтобы придать значение его действиям, осторожно взял ее за локоть и повернув к себе и прошептав на ухо: — Пойдем ко мне? — До моей комнаты ближе, — ответила дриада немного пьяным шепотом. — Нет. Мне нужно показать тебе кое-что. — Интригуешь, — принцесса кокетливо похлопала ресницами. Они спустились в подземелья Слизерина. Было уже очень поздно, поэтому большинство учеников спало. В общей гостиной никого не было и стоял зеленоватый полумрак. Лейла давно здесь не была и поэтому сразу же заметила фортепьяно в углу гостиной. Девушка удивленно обернулась на зельевара, а Северус довольный произведенным эффектом, кивком головы подтвердил ее мысли. Осторожно обняв ее, он вкрадчиво прошептал на ухо: — Я нашел способ заманить тебя в свои подземелья. — Можно? — дриада высвободилась из его объятий. — Да. Стены гостиной зачарованы. Мы никого не разбудим, — подтвердил маг, отпуская ее. С заметным восхищением и удовольствием, принцесса прошла за инструмент и нежным движением погладила черно-белые клавиши, присаживаясь на табурет. — Но как? — неподдельно удивилась она, поскольку в Хогвартсе особо и не найдешь музыкальных инструментов. Ее скрипка вернулась к ней сразу же как наладились их отношения. Она иногда играла и для Северуса тоже. Хор был здесь великолепный, а вот оркестр весьма посредственный. Но фортепьяно… Это инструмент всех самых главных богов музыки. Лейла была в непередаваемом изумлении. — Неважно, — Северус был доволен результатом и предпочел оставить историю долгого поиска и перетаскивания инструмента в тайне. Лейла прикоснулась к клавишам легкими пальцами и инструмент ожил. Северус понятия не имел, что она играет, но это было прекрасно. Подтащив стул, он сел рядом верхом на него, облокотившись на спинку руками и положив на них голову. Завороженно смотрел, как двигались ее пальцы, руки, плечи. Как вся она страстно, словно отдавалась музыке, двигалась за инструментом. Ее азартно горящие глаза смотрели куда-то вдаль, за пределы этой комнаты, погружая ее во что-то далекое и скрытое. Будто звуками музыки она пыталась дотянуться туда. …Полупрозрачные фигуры собак пробежали по коридорам подземелья Слизерина и присев в самом темном углу гостиной, слушали звуки разливающегося по комнате мелодичными перекатами фортепьяно… Лейла закончила и, удовлетворенно вздохнув, закрыла клавиши крышкой. — Оно замечательное. Спасибо. Жадно пожирая ее глазами, зельевар подошел и поднял ее с табурета на руках. — Откуда такое неуемное желание таскать меня на руках? — озорно стреляя глазками, улыбнулась она. — Ты легкая. Это льстит любому, — хитрил Северус. Он ее взял на руки, чтобы она не успела скрыться под каким-либо предлогом в своей башне. … Псы подняли головы и потянули воздух носами.Незаметно вышли из тени и выбежав в коридор, вспыхнув двумя зеленоватыми огоньками, исчезли…. Северус, который видел странное зеленоватое свечение в конце коридора насторожился. — Я видел собаку. — Хмм… это серьезно, — будучи все еще немного пьяной после вечеринки, принцесса не восприняла его слова серьезно, — Может кто-то из учеников? — Нет, ты не поняла, я только что видел собаку, — он поставил ее на пол и немного прошелся по коридору в сторону свечения. — Что такого? Ну, даже, если собака… — Она светилась. — Может тебе показалось? Может это новое приведение? — Все может быть. С задумчивым лицом вернувшись к принцессе, он легко подхватил ее вновь и понес к себе в комнату.