Лионза Луане

Первичный суккуб — Введите обвиняемую! — велел командор Абелард, статный седой полуэльф, который исполнял роль председателя суда. Послышались тяжелые шаги, загремели цепи. В зале появились два брата-драконьера в полном доспехе и закованная в цепи фигура. Одетая в грубое рубище, с мешком на голове. Такой её ещё не видел никто. Командор Эмерис беспокойно заерзал на стуле. Достаточны ли меры предосторожности? Да, охранники были на расстоянии от неё, в особом священном доспехе и даже в шлемах с закрытыми прорезями для глаз. Да, беднягам приходилось вести пленницу почти что вслепую. Но когда имеешь дело с суккубом, все эти меры кажутся недостаточными. — Откройте лицо! — велел Абелард. — Но… это может быть опасно… — попытался возразить Эмерис. — Таков древний закон! Мы не можем судить кого-либо, не видя его лица. — Но это особый случай… — колебался Эмерис. — Закон есть закон! — вмешался высоким, слегка капризным голосом командор Конрад, он же король Цвиллига, Конрад III. Один из братьев-стражей подошел и резко сдернул мешок с головы пленницы. На капитул смотрела изможденная краснокожая женщина с растрепанными черными волосами. Несмотря на истощенный и усталый вид, её глаза светились зеленым пламенем. — Лионза из Луании, тебе известно, в чем твоя вина? — спросил Абелард. — Мне известны обвинения против меня, — ответила Лионза хриплым голосом, — но я отказываюсь их признавать. — Что же, давайте рассмотрим это дело по существу, — невозмутимо ответил Абелард, не обращая внимания на позеленевшего от злости Эмериса. — Слово командору Тешубу! — продолжил Абелард. Тешуб, четвертый из командоров ордена, гном с густыми бровями и рыжеватой бородой, прокашлялся и начал: — Сестра Лионза из Ордена Божественных Близнецов подозревается в нарушении клятвы и отступничестве. Будучи демоном-суккубом, она поклялась использовать свои чары лишь на благо Ордена. Она действительно в течение 60 лет соблюдала данную ей клятву. Но с месяц назад в городах Дармунд и Хильдсбург были обнаружены мертвые тела жителей с признаками крайнего полового истощения. Согласно трактату Преподобного Приапуса, это означает, что они были умерщвлены суккубом. — Но, позвольте… — вмешался командор Конрад, — это мог быть другой суккуб! — Согласно показаниям, что дала сестра Лионза перед вступлением в Орден, она является первичным суккубом! — продолжил Тешуб. — Что это значит? — удивился король, глядя то на гнома, то на Лионзу. — Это означает, что при моей инициации все прежние суккубы погибли, — ответила Лионза. — Да, каждый раз, когда появляется первичный суккуб, прежнее поколение суккубов гибнет. Потому мы не слышали о них почти век, — сказал Тешуб, водя пальцем по страницам древней книги. — Лионза единственный суккуб во всем мире. И если бы появился еще один первичный, она бы упала замертво ровно в тот день. — Но почему раньше их было много? — не унимался король. Он впервые был на суде ордена и явно забывал, что он лишь один из членов капитула, а не монарх. — Первичный суккуб способен порождать вторичных, — отвечал Тешуб, — а те в свою очередь тоже способны размножаться подобно вампирам. — То есть, она кусает жертву, как вампир? — Нет… Она должна излить в жертву своё семя. — Но сестра… хмм… насколько мне известно… так часто делала… — Суккубы имеют свойство сохранять в себе семя, которое попало в них при прошлом соитии. Их собственное семя созревает раз в несколько лет. — И ты… в смысле сестра Лионза… ни разу… — замялся король, пытаясь сформулировать вопрос. — Я ни разу не воспользовалась своим семенем для создания другого суккуба,  — ответила Лионза. — Но что ты делала, когда у тебя… созревало… суккубье семя? — Избавлялась от него! — И каким способом? — Ручным! Король хохотнул, однако, вспомнив, где находится, снова принял серьезный вид. — Но если ты первичный суккуб и ни разу не порождала иных суккубов, как ты объяснишь смерти в Дармунде и Хильдсбурге? — При моей инициации я была не одна! — ответила Лионза. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шуршанием страниц, которые лихорадочно перелистывал Тешуб. — Чушь! — вскрикнул Эмерис, который едва сдерживался на протяжении всего заседания. — Да… в трактате не описано ни одного случая, чтобы первичных было двое… — растерянно сказал Тешуб. — И почему мы никогда не слышали об этом? — спросил Абелард. — Я полагала, что она погибла тогда… в Луании, — ответила Лионза, опустив глаза. — Если так, почему та, вторая… ни разу себя не проявила за все это время? — Я тоже задавалась этим вопросом… И полагаю, что она по какой-то причине избегала Цивилизованных королевств. — Чушь! — снова выкрикнул Эмерис. — И почему тогда второй суккуб не породил множество новых? — спросил Тешуб. — Мне неизвестны её мотивы… — вздохнула Лионза, — но если вы позволите, я найду её и всё узнаю. — Это уже наглость! — вскинулся Эмерис, но тут же умолк под тяжелым взглядом Абеларда. — Каков будет приговор, командоры? — спросил Абелард. — Виновна! — сказал Эмерис. — Не виновна… — сказал Конрад, неуверенно озираясь на других членов капитула. — Скорее виновна, чем нет… — сказал Тешуб, погладив бороду.  Абелард долго молчал, погруженный в раздумья. — Я полагаю, это дело несколько сложнее, чем представлялось ранее. Предлагаю направить лучших наших братьев для тщательного расследования произошедшего, сестру Лионзу подвергнуть пристрастному допросу. У меня есть подозрение, что она сообщила нам далеко не всё. Глаза Лионзы вновь вспыхнули зелеными огоньками. Эмерис лишь покачал головой. — А что такое пристрастный допрос? — спросил король. — Это допрос, в который я вложу всю свою страсть… — ответил Эмерис, и улыбнулся. Хотя это было больше похоже на оскал старой гиены.

***

— Сначала опись вещей, которые были при отступнице, — сказал Эмерис, а сестра Бруна окунула перо в чернильницу, готовясь вести протокол допроса. В пыточном подвале была только Лионза в железной клетке, два брата-стража в полном доспехе, а также командор Эмерис с Бруной. — Шкура леопардуса, что обитает на Черном берегу… По свидетельствам очевидцев, имеет способность превращаться в живого зверя в случае применения неизвестной нам магии. Сестра Бруна заскрипела пером по пергаменту, от усердия высунув кончик языка, будто школяр. — Гибкий меч, способный оборачиваться вокруг талии, словно пояс, — продолжал Эмерис, — выкован, судя по клейму, в городе Кра-Акен. — Кукла из мешковины… — Эмерис с отвращением повертел упомянутую игрушку в руках. — Лионза, ты не слишком взрослая, чтобы играть в куклы? — спросил он. Луанийка только усмехнулась: — Будь поуважительнее, Эмерис. Её зовут Лио… — Так и запишем. Кукла, называемая обвиняемой именем Лио… Это что такое? Следы засохшей крови. Похоже на запрещенный магический ритуал. Отметь этот факт, сестра Бруна. Бруна вновь усердно заскрипела пером. — Это что? Флакон с неизвестным порошком лилового цвета. Эмерис открыл пробку и потянул воздух длинным острым носом. — Будьте осторожны! — воскликнула Бруна. — Это может быть яд или опасное колдовство! Эмерис дернулся, едва не уронив флакон. — Ты права, сестра, — сказал он, — от этой ведьмы можно ждать чего угодно. Командор поставил флакон на стол. Бруна замерла с пером в руке, не сводя с него восхищенных глаз. — Теперь можно перейти к допросу, — сказал Эмерис, глядя на Лионзу. — Что будем использовать? — спросила Бруна, облизнув сухие губы, — колесо, вода, раскаленный прут? А может… железную деву? — С этой демоницей всё бесполезно… — задумчиво ответил командор. — Но что тогда? — Посмотри на неё, сестра… Видишь, как она елозит, не находит себе места в клетке. Она — суккуб. Сестра Бруна кивнула, завороженно глядя на Эмериса. — Так вот… Если оставить её без соития, она начинает голодать. И сходить с ума от своей нечестивой страсти… — Не дождешься, Эмерис! — рассмеялась Лионза, однако в её смехе явственно чувствовались истеричные нотки. — Значит, мы просто будем ждать, пока она окончательно… оголодает? — спросила Бруна. — Нет, конечно! Но мы сделаем этот голод ещё сильнее! — сказал командор. — Но как? — Ты поможешь, сестра Бруна. Во имя Близнецов и правого дела! — Я готова, командор! — на щеках сестры-драконьерки проступил легкий румянец, глаза заблестели. — Тогда раздевайся, сестра! Бруна часто заморгала, не веря своим ушам. — Раздевайся, сестра! Мне самому это отвратительно. Но так нужно для дела! — Но… — У братьев-рыцарей закрыты прорези в шлемах, они ничего не увидят! Сестра Бруна покраснела до самых кончиков её жидких темно-русых волос, но подчинилась приказу. Её роба с тяжелым шелестом упала к ногам, обнажив две увесистые груди с большими розовыми сосками, слегка полноватое сдобное тело и густые заросли на лобке. Эмерис невозмутимо осмотрел обнаженное тело Бруны и довольно кивнул. — А теперь приблизься к клетке, но не вплотную! — велел он. Бруна сделала несколько неуверенных шагов. Тяжелые груди колыхались в такт. Ноздри Лионзы расширились. — Меня этим не проймешь, Эмерис… — сказала она. Однако в голосе чувствовались гортанные нотки. — Возьми в руки свои груди… — сказал командор. В его голосе тоже появилась некоторая хрипотца. — Покажи ей, какие они пышные… Оба брата-рыцаря, что пытались стоять невозмутимо, вздрогнули. — Это же надо… — тихо сказал один страж-драконьер другому, — тут такие дела, а мы в этих ведрах. Лионза жадно прильнула к решетке, судорожно сжала стальные прутья, что отделяли её от вожделенной обнаженной плоти. — Это работает… — радостно сказала Бруна, неумело играя со своими массивными персями. — Итак, Лионза, что ты утаила от капитула? — спросил Эмерис, сам взяв в руки перо. Луанийка тяжело дышала, ничего не говоря. — Сестра Бруна, — велел Эмерис, — погладь себя… там… Обнаженная драконьерка снова покраснела. Она опустила руку между ног и сжала пальцами свои мохнатые заросли. Лионза прикусила губу до крови. — Ну, что, будешь говорить, проклятая ведьма? — спросил Эмерис. Бруна двумя пальцами нырнула в свои заросли. Нащупав клитор, она вскрикнула от неожиданности. Лионза глухо застонала. — Видимо, я тебя недооценил… — пробормотал Эмерис. — Брат Роланд! — сказал он уже привычным голосом, — снимай с себя доспех! Бруна вскрикнула, словно её застали врасплох за непристойным занятием, и прикрыла рукой грудь. — Сестра, продолжай! — скомандовал Эмерис. Меж тем один из стражников снял шлем и тоже густо покраснел до самых кончиков оттопыренных ушей. Брат Роланд оказался совсем юношей. Волосы цвета соломы, что липли к высокому вспотевшему лбу, большие серые глаза, на нежных щеках едва заметная бородка. Его можно было назвать красавцем, если бы не торчащие уши. — Снимай с себя всё! — сказал Эмерис, — посмотрим, как она выдержит двойной удар! Брат Роланд смутился ещё сильнее Бруны и опустил глаза. — Какой сладкий… — простонала Лионза из-за решетки. — Повезло, так повезло, — еле слышно сказал второй рыцарь, продолжая стоять по левую сторону от клетки. Роланд разделся по пояс и растерянно посмотрел на сестру Бруну, которая забыв о стыде, самозабвенно работала пальцами у себя между ног. — Раздевайся полностью… — сказал Эмерис, — и овладей… сестрой Бруной… — Но, командор… Я приносил клятву… обет безбрачия… — залепетал Роланд. Второй рыцарь тихонько засмеялся. — Так надо для дела, брат Роланд! — сказал Эмерис, тяжело дыша. — Ну, ты и дурень, Ролло! — прошептал второй рыцарь. — Да тут никто не соблюдает это сраное безбрачие. Особенно, эта краснокожая шлюха… Она, прежде чем угодить сюда, всё королевство перетрахала. — Не говорит так! — возмутился Роланд. — Лионза наша сестра и отважный воин! Скольких братьев она спасла! А сколько простых людей! — Она — преступница и ведьма! — загрохотал командор. — И шлюха! — осмелев, сказал во весь голос второй страж. — Да как ты смеешь! — закричал Роланд. — Она спасла мне жизнь, когда я был мальчиком! — Что, бунт?! — закричал Эмерис. Второй рыцарь сбросил шлем, мешающий ему видеть, и бросился на Роланда. Он был гораздо старше, с проседью в бороде. Роланд увернулся от кулака, что метил ему в грудь. Затем сделал второму драконьеру подножку и ударил рыцаря головой о стену. Тот так и остался лежать на полу без сознания. Бруна завизжала, Эмерис потянулся к шнурку колокольчика, что призывал дополнительную стражу. Но не успел. Кукла Лио, спокойно лежащая на столе, неожиданно вскочила, схватила флакон и распылила лиловый порошок в лицо командору. Тот начал тереть глаза. Сестра Бруна, визжа, побежала прочь, пытаясь прикрыть рукой свои колыхающиеся груди. — Открой клетку, сладенький… — простонала Лионза. Стоило Роланду открыть замок, как суккуб жадно набросилась на юношу, порочно облизывая его щеки. Кукла возмущенно подпрыгнула на месте и что-то пробормотала. — Да, да, Лио… Сейчас не время… — простонала луайника, — надо бежать… Какой ты вкусный, так бы и съела… Меж тем Эмерис убрал руки от лица. И вместо того, чтобы позвать стражу, неожиданно бросился к сестре Бруне и заключил её в объятия. — Командор… — горячо зашептала Бруна, но Эмерис вместо того, чтобы объясниться, впился ей в губы страстным поцелуем. — Что происходит? — спросил Роланд, с трудом отстранившись от Лионзы. — Этот порошок — моё высушенное семя! — ответила суккуб, — очень мощный афродизиак. Всегда просто избавлялась от спермы, а тут подумала, почему бы не высушить! Лионза подбежала к столу, взяла свои вещи и крикнула Лио: — Ты сможешь вывести нас отсюда? Кукла кивнула, Роланд при виде этого побледнел от ужаса. — Не бойся! — подбодрила его Лионза. — Ты выбрал правильную сторону! — О, командор! Я так давно мечтала об этом… — застонала сестра Бруна, обхватив пышными ляжками худой зад Эмериса. Лионза и Роланд побежали прочь под жаркие стоны сестры Бруны и командора Эмериса, которые страстно совокуплялись прямо на полу, забыв все клятвы и приличия.

***

— Леди Лионза… Лионза, обнаженная, ползла на четвереньках в сторону Роланда, который в ужасе пытался сидя отползти от неё, пятясь назад. К его несчастью вскоре он уперся в растущее дерево. Они остановились на привал, когда окончательно обезумевшая от голода суккубка, перешла к решительным действиям. — Леди Лионза, я дал обет… О, Пресвятые Драконы! Суккуб не дала ему говорить, подарив юноше самый страстный поцелуй, на который была способна. — Йээди Йииионза… — не сдавался Роланд, несмотря на то, что рот его был немного занят. У Лионзы не хватило терпения на долгую прелюдию. Она резким движением спустила его штаны, освободив член, который упруго заколыхался, уже готовый к дальнейшему развитию событий. А говорил, обет безбрачия. Впрочем, Лионза не могла ни в чем упрекнуть юношу, просто он уже попал под действие магии суккуба. И к его чести, долго продержался, прежде чем покорился дикому желанию Лионзы. Она подняла согнутые в коленях ноги Роланда, раздвинула их, словно собиралась взять его по-мужски. Однако, луанийка осторожно, на корточках, опустилась на стоящий колом член. Её зад оказался точно между раздвинутых ног рыцаря, которые она продолжала удерживать руками. Крепкий большой член без труда скользнул в идеально смазанную глубину. Лионза вскрикнула от наслаждения.  Ожидаемо Роланд был девственником. А как известно, они имеют гораздо больше сексуальной энергии. Особенно те, кто хранил свою девственность годами. Лионза уже знала, что Роланду почти двадцать пять. Он застонал сквозь зубы, окончательно забыв о запретах в своей голове, просто отдался наслаждению, энергично двигая тазом. Лионза и сама, сходя с ума от удовольствия, что давала ей девственная энергия, растворилась в этом ритме наслаждения и удивительных образов, что текли в её сознание из головы Роланда. Для Лионзы секс в большинстве случаев был сексом с незнакомцем. Впрочем, при её способности читать мысли, после соития незнакомец переставал быть таковым. И чего только она не видела в чужом потоке сознания. И амбиции, и обиды, и надежды, и светлые мечты. Но сейчас, когда она страстно занималась сексом с юным драконьером Роландом, совершенно неожиданно видела в его мыслях только себя. Причем себя идеализированную. Леди Лионзу, рыцаря в белых доспехах. Удивительно, ещё ни с кем не было такого. Она некогда спасла его от разбойников, когда он совсем юный ехал в Драконий Бастион. И стала примером как мужественности, так женственности. Этот мальчик почти что боготворил её, думал о ней, мечтал… Причем не заняться сексом, нет… Служить ей, как прекрасной даме, не имея возможности даже прикоснуться. А сейчас всё смешалось. А ведь Лионза забыла об этом эпизоде буквально на следующий день. Мимоходом спугнула бандитов, потрепала по щеке мальчишку и поехала себе дальше. А он день за днем прокручивал в голове этот момент. Лионза даже не запомнила, как оказалась снизу, её красные стройные ноги были на плечах Роланда. А тот энергично вколачивал член, не сводя с луанийки влюбленных серых глаз. Он двигался всё быстрее, глядя в её зеленые глаза. Он словно пил, не в силах напиться. Её глаза, густые темные брови, нос с благородной горбинкой, красная кожа, иссиня-черные локоны, карминовые соски… Роланд старался сделать мысленный слепок, запомнить этот момент страсти навсегда, будто молитву Близнецам. Он хотел, чтобы это продолжалось вечно. Но упругие стенки влагалища сжимали член всё сильнее, принося с каждой фрикцией все больше удовольствия. Ещё одно движение — и Роланд закричал, Лионза застонала, горячее семя юноши мощным потоком полилось в пещерку суккуба, заполняя её полностью. Они пришли к оргазму одновременно, растворившись друг в друге, на мгновение словно став одним целым. Одной яркой вспышкой, взрывом, пламенем, что взметнулось к небу. Даже Лионза едва не потеряла сознание от удовольствия, будто это она сейчас отдавала свою энергию, а не наоборот. Роланд крепко прижал её к себе, продолжая какое-то время яростно двигаться в залитой его семенем вагине, но потом резко откинулся на спину, раскинув руки в стороны, словно воин, пронзенный стрелой. Похоже, голод заставил её забрать больше, чем она позволяла себе обычно. Роланд лежал со спущенными штанами возле дерева в полнейшей отключке. Но был жив. Лионза тяжело вздохнула. На мгновение ей хотелось плюнуть на всё и остаться рядом с ним. Просто сидеть рядом, нежно гладить его юное лицо. Смотреть в его серые глаза и видеть двух своих маленьких двойников.  Суккуб помотала головой. Что за глупости. Её путь не такой. Она не может себе позволить оставаться с кем-то дольше, чем продлился половой акт. Стоит остаться, и она причинит вред. Таков её удел: трахаться со всеми подряд и быть вечно одинокой. Мало ли будет этих восторженных влюбленных в неё мальчиков? Она живет на свете уже почти сотню лет. И… он первый, кто так восторгался ей. Да, ей встречались существа, которые тоже любили её. Эльф Иерен В’Элиад, крестьянка Свана, древний огр Гандалак, драконьерка Селинда… Но такого сильного чувства она не видела нигде. Это сбивало с толку, смущало. Она настолько привыкла к своей жизни, что не представляла, что может быть иначе. Что она может быть примерной женой, матерью, уважаемой в обществе дамой. Это ведь не её выбор. Просто она пошла тогда за Лиороной… Действительно, хватит этих глупостей. Она должна найти Лиорону. Встретиться лицом к лицу после стольких лет. И это только её дело, никого в это не стоит впутывать. Прощай, милый Роланд. Пусть Близнецы будут благосклонны к этому достойному юноше. Лионза одела юношу и заботливо укрыла накидкой. Затем оделась сама, отхлебнула вина из фляги, оживила недовольного и заспанного Раксена и, сев ему на спину, отправилась по тропинке вглубь леса. На её плече сидела кукла Лио. Эти двое — единственные, что способны понять её и разделить вечное одиночество. И больше никого ей не нужно. Продолжение следует...