Покидая розарий

— Но я… Я ничего такого не делала! — девушка потеряла дар речи, готовая расплакаться — только слово еще скажи. — Ты что-то путаешь! — Но я же все видел… — усмехнулся Чонгук. — Я следил за вами. Ты специально согласилась готовить с хеном. Провоцировала его на эмоции. А потом еще и подвела все к тому, чтобы он снова подошел к тебе слишком близко. Знаешь, я нередко встречал таких людей, как ты. Хотела, наверное, потом сказать всем, что хен напал на тебя, и добиться, чтобы его исключили. Так? — Нет, — замотала головой Чеен. — Я бы никогда… Я даже и думать о таком не могла. Зачем ты делаешь выводы, если не знаешь правды? — Потому что хен поступил в университет так же, как и я — дополнительным списком. Его судьба незавидная, если лучшая студентка младшего курса пожалуется, что он пристает к ней. На вечеринке все видели, что он ходил за тобой. У него из-за тебя был конфликт с Джонни. Конечно, это все сыграет тебе на руку — и против хена. — Но я даже не пыталась думать о таком, — искренне сказала девушка. — Я клянусь, господи. Слово даю. Я уважаю Чанеля-оппу, я не держу на него зла. Зачем мне добиваться, чтобы его исключили? — Он из хорошей семьи, обеспечен… — протянул Чонгук. — Может, ты завидуешь. А может, он просто так разозлил тебя в прошлый раз, и ты решила отомстить. Вариантов много. — Они все только у тебя в голове… — резко сказала девушка. — Не марай меня своей грязью. Тебе никто не поверит. Я скажу правду. И оппе, и всем. — А я скажу правду Йери… — Чонгук сложил руки на груди. — И ты потеряешь единственную подругу, что у тебя есть. Она-то точно поверит больше мне… — Какую правду?.. — Чеен растерялась. — При чем тут Йерим-а? Что она сделала? — Скажу, что ты не та, что за себя выдаешь… — пожал плечами Чонгук. — Что ты притворщица и лгунья. Что ты вешалась на шею хену, а потом и мне. Я раскрою ей глаза на вашу дружбу. И, поверь мне… Вскоре она просто возненавидит тебя. Ее сердце наполнится ненавистью к тебе. Она будет готова обходить тебя стороной. И ты снова останешься одна, Пак Чеен. Как ты и заслуживаешь. — Я не понимаю… — девушка смотрела на Чонгука с ужасом. — Что такого я сделала тебе? Почему ты хочешь оболгать меня? Разве я когда-то портила тебе жизнь? Разве я вмешивалась в ваши отношения с Йери? Я даже не говорила с тобой никогда до сегодняшнего дня… Что я тебе сделала? — Я просто презираю таких людей, как ты, — сказал Чонгук. — И только что я увидел сцену, которая все расставила по местам для меня. Ты используешь людей, Пак Чеен. Ты неспособна любить. У тебя нет сердца. Остальные слишком наивны и глупы — но я-то вижу тебя насквозь. И я накажу тебя. Ты получишь по заслугам. Чеен молчала, с ужасом разглядывая камни под ногами у себя. Она ясно понимала, что Чонгук не шутит — он действительно наговорит всяких глупостей Йери и остальным, и среди них найдутся люди, что поверят ему. Найдутся те, кто будет считать, что она на самом деле сама вешалась на шею Чанелю, что она планировала это как месть. Она вспомнила, каким холодом была окружена до того, как Йери подружилась с ней, как обходили ее девочки после той сцены в клубе, как иногда они умолкают, когда она входит в комнату — Чонгук и его ложь могут вернуть все это в ее жизнь. И ее снова буду обходить стороной все — и вежливая Дахен, и добрая Сыльги-онни, и Йери… И даже Джонни начнет присматриваться к ней и решит, что она вполне могла притворяться и с ним. Это было больнее всего. — Пожалуйста… — не выдержала она, слезы выступили на ее глазах. — Не наговаривай на меня, Чонгук-оппа. Я прошу тебя. Не поступай так со мной. — Почему? — наслаждался тот. — Почему я должен так поступить? — Потому что это неправда… — горячо сказала девушка. — Я бы никогда… Я не посмела бы так поступить с Йери или с оппой. Я никогда не считала себя лучше других. И я могу любить, я знаю точно. Я люблю своих друзей. Я благодарна всем… — Я должен подумать… — самодовольно заявил тот. — Я подумаю. Но я не буду молчать просто так, Пак Чеен. Все в этой жизни достается нам не просто так. Если я окажу услугу тебе, ты должна будешь оказать услугу мне. — То есть… — девушка подняла мокрые глаза на Чонгука. — Ты шантажируешь меня? Весь этот разговор только для того, чтобы я что-то сделала для тебя, так? — Почему бы и нет? — пожал плечами тот. — Ведь ты же используешь людей в своих целях, почему нельзя мне? — Что я должна сделать? — спросила Чеен. — Что ты попросишь от меня, чтобы не портить мне жизнь? — Я должен подумать, — Чонгук подошёл к Чеен поближе и убрал непослушную прядь с ее лба. — Я подумаю и решу. А пока буду хранить твой секрет. А пока будь хорошей девочкой, вытри слезы и успокойся. Мы же не хотим, чтобы учитель Шивон заметил, что ты плакала, так? Чеен послушно вытерла лицо — Чонгук улыбался так, словно ничего не произошло. В голове девушки мелькнула единственная мысль — этот человек опасен, он хитер и точно знает, чего хочет в этой жизни, и, если бы она была чуть осторожнее, она бы поняла это раньше. Следовало обходить его стороной, держаться от него подальше настолько, насколько это возможно — но теперь уже поздно. Он будет шантажировать ее собственной ложью, а у нее не хватит ни сил, ни ума, чтобы обойти его стороной. Когда Чанель вернулся, исполненный желанием извиниться перед Чеен, он так и застал ее рядом с Чонгуком, тот с самым невинным видом держал ее носовой платок и выглядел уставшим и разочарованным. — Она успокоилась, хен, — тихо шепнул он Чанелю, когда девушка отошла к палатке. — Но она расстроена и напугана. Я уговорил ее ничего не говорить ребятам или учителю — ведь все они неправильно поймут тебя. — Но я ничего не сделал… — говорил тот. — Я просто хотел помириться с ней. Ведь она мне очень нравится и все. — Я понимаю, — кивнул Чонгук. — И не осуждаю тебя. Но если кто-то узнает, что она боится тебя, могут истолковать твое поведение неверно. И если в университете узнают об этом, могут даже исключить. Ведь это большой скандал, надеюсь, ты правильно меня понимаешь. — Да… — Чанель кивнул. — Спасибо тебе. Я твой должник. Поговори с ней еще, пожалуйста, и успокой ее, идет? А я уж найду способ отблагодарить тебя. — Хен, я и так все сделаю… — Чонгук придал лицу самое невинное выражение на свете. — Я уважаю тебя и помогу тебе. Но ты держись от нее подальше теперь. По крайней мере, пока все не успокоится. Он довольно обернулся, чтобы посмотреть на Чеен, которая испуганно поглядывала на них, помешивая в кастрюле обед. Чонгук отлично знал, что теперь они оба у него в руках, на одного он будет воздействовать доверием, а другая и сама побоится противостоять ему. Значит, он сможет использовать их обоих в ему необходимых целях, если понадобится. *** В обеденное время Шивон загнал всех в лагерь — палило нещадно. Парни решили заняться рыбалкой, девушки разбирали вещи и просто дремали в тени своей палатки. Чеен дождалась, когда все будут заняты, и торопливо выбралась к морю. Она мало была на берегу — не успела просто — а идти вместе с другими, зная, что за ней могут пойти Чанель или Чонгук, она не хотела. И все же море манило ее, особенно после утренней стычки, ей очень хотелось побыть у воды, подумать о своем. В детстве отец часто рассказывал ей о море — о целых странах, стоящих у большой воды — зимних странах, где люди всегда ходят в шкурах животных, о горах изо льда, об огромных китах и чудовищных белых медведях. Красивое место — Чеен думала, что если когда-нибудь увидит такое, наверняка, ее жизнь изменится раз и навсегда. Она искренне полюбила море — моря огибают целый мир, они связывают людей, по морю можно будет приплыть к диковинным островам, увидеть весь свет. Увидеть море казалось ей настоящей сказкой — и она от всей души мечтала, что расскажет отцу, как побывала на море, когда кончится работа, и они с Элис поедут домой. Большой песчаный пляж, который облюбовали себе студенты, радовал глаз — только синяя вода и белый песок, ничего лишнего. То там, то тут лежали забытые в спешке вещи — коврик или полотенце, Чеен аккуратно собирала их, чтобы потом отнести в лагерь. У самой воды было жарко, и она нашла себе уютное местечко вокруг больших камней — тут не было ничего, только влажные камни и немного песка. Аккуратно положив тонкий коврик среди камней, Чеен огляделась и начала раздеваться — сняла тонкое летнее ситцевое платье, под который уже успела надеть купальный костюм, который ей принесла Элис — закрытый, как и положено студентке. Убедившись, что никого, кроме нее на пляже, нет, она с наслаждением распустила волосы и босиком прошла к воде. Чеен умела плавать — в горных реках они с Элис проводили все свободное время летом. Однако морская вода была совершенно другой, она была теплее, и словно сама выталкивала тебя на поверхность. Девушка аккуратно окунулась разок и другой, где было неглубоко, а потом сама с восторгом, почти детской радостью, уплыла чуть подальше и еще подальше. Она забыла об утренних неприятностях, о своих страхах и огорчениях — никакие проблемы не могли сейчас заставить ее грустить. Вода и чувство свободы, подаренное ею, помогли Чеен отключить свою память. Девушка снова и снова ныряла, изучая море — и забыла о времени, об учителе, о работе и обо всем. Когда она, наконец, поднялась на поверхность, с удивлением поняла, что отплыла достаточно далеко — и теперь пляж, на котором она оставила вещи, кажется просто далекой точкой. Теперь она хорошо видела и другие отмели, на которых отдыхали другие студенты, парочки, ищущие уединения, и небольшие компании. Там же недалеко было место, которое Кан Даниэль выбрал для рыбалки — и прежде чем Чеен успела подумать, что ее могут заметить, это случилось. Кто-то сразу же увидел крошечную фигурку на фоне воды — Чеен помахали, и она торопливо скрылась в воде. — Там кто-то из девчонок уплыл на самую глубину… — лениво сказал Бэкхен. — Если начнет тонуть, мы не успеем доплыть до нее. — Значит, придется брать лодку и плыть к ней, — сердито сказал Даниэль. — Зачем? — пожал плечами Тэен. — Она же отлично держится на воде. Значит, умеет плавать. И помощи не просит. — Но попросит обязательно… — Даниэль потер переносицу. — Это же девчонка… А вот если мы не успеем и она утонет… — Это Пак Чеен, — сказал Джонни, он все еще смотрел в ту сторону, где скрылась девушка. — Она помощи не попросит. — С чего ты взял? — Бэкхен пересел к краю каменной площадки, чтобы лучше разглядеть. — Не видно же. И потом заучка вряд ли уплыла бы так далеко. — Я ее узнал, — коротко сказал Джонни. — И это она. — Я не удивлен, — Даниэль задумчиво сворачивал удочки. — По этой девушке видно, что она все делает хорошо. Джихен-ним сказала, что она отлично учится и все успевает. — Но утром на пляж со всеми она не пошла, — вспоминал Бэкхен. — К тому же она та еще трусиха. Значит, пошла плавать, когда остальные в лагере? — Я попрошу Чонен поговорить с ней, — решил Даниэль. — Это может быть опасно. Тут вряд ли водятся акулы, но если вдруг такое повторится, она может испугаться и начать тонуть. К тому же небезопасно плавать одной. — Я ей скажу, — Джонни поднялся, надел рубашку и завязал влажный платок, в котором хранил крючки. — Она больше не будет плавать одна. — А вы сблизились? — с интересом спросил Бэкхен. — Она что — твой друг? Или что-то больше? — Почему ты так интересуешься этим, хен? — Тэену хотелось помочь другу. — Это же не так важно. Чеен-а девушка, и если Джонни с ней поговорит… — Но она же симпатичная, — развел руками Бэкхен. — Парни, говорят, что она ни на кого не смотрит. Всех обходит стороной, а от Чанеля вообще бежала далеко и быстро. Вот и спрашиваю… — Мы дружим, да, — спокойно сказал Джонни. — Она хорошая добрая девушка. А хена обошла стороной, потому что он напугал ее. Если бы он вел себя с ней хорошо, она бы и с ним подружилась. И со всеми вами. Он отвязал лодку и столкнул ее в воду, подальше от камня — прыгнул сам и забрался в нее. Джонни действовал методично и быстро, чувствовалась сноровка и привычка, литые мышцы виднелись под рубашкой — парни от зависти молчали. — Куда ты? — спросил Даниэль. — Как же рыбалка? — Помогу ей, — спокойно сказал Джонни. — А с рыбалкой не получится. Посмотри на небо, хен. Скоро будет дождь. Лучше б нам всем уйти обратно в лагерь, а вечером пойти купаться, когда распогодится. — Дождь? — Бэкхен недоверчиво смотрел на небо. Потом прищурился и усмехнулся — все-таки черт поймет этого Джонни, слишком уж он странный. Какой дождь, если небо чистое, пара облачков и все. — Странный у тебя друг, — сказал он Тэену. — Странный и непонятный. — Он просто обычный человек, — развел тот руками. — Честный и искренний. Он из простой семьи, он старший сын, ему нужно много работать. Для него возможность учиться в университете — подарок судьбы. Он никогда не поступит плохо. С таким другом нестрашно идти даже в сам ад — он никогда тебя не бросит. — Вот как… — хмыкнул Бэкхен. — Надо же… Сплошные плюсы. Бедный Чанель… Такой соперник — обойти его будет непросто. — О чем ты, хен? — спросил-было Тэен. Даниэль поднял руку, призывая их обоих успокоиться. — Вернемся в лагерь, — предложил он. — Порыбачить уже не получится, поможем учителю с обедом тогда. А вечером пойдем на пляж все вместе. Даже если и не будет дождя… — Дождь будет, — уверенно сказал Тэен, глядя вслед уплывающему Джонни. — Джонни никогда не ошибается с погодой. Он ее чувствует. Так что — дождь обязательно будет, я в этом уверен. *** Чеен дождалась, когда голоса стихли, и решила осторожно вернуться к своим вещам. Если ее действительно заметили, будет плохо — К–н Даниэль обязательно отчитает ее. Когда она вернулась к своему посту наблюдения, то заметила, что рыбачащих ребят уже нет — вместо них к ней быстро приближалась лодка, в которой сидел Джонни — и выражение его лица не было самым добрым. — Дура ты, — просто сказал он, когда доплыл до нее. — Тут до сорока метров глубина. Судорога хватит, начнешь тонуть. — Но я хорошо плаваю… — мягко сказала она. — Не злись, оппа. Я хотела немного поплавать. Мне это было нужно. — Руку давай, — просто сказал он. — Я отвезу тебя на берег. Она немного подумала, но отказать Джонни было невозможно, поэтому покорно протянула ему руку. Он легко втащил ее в лодку, потом пододвинул свои вещи, чтобы она могла сесть. Действовал он резко, даже грубовато, но Чеен давно привыкла к его манере, и это даже нравилось ей. Сквозь его манеры чувствовалась симпатия и забота, а это было намного важнее вежливых слов, как она убедилась. — Прости, — пробормотала она. — Не хотела доставлять тебе проблем. Она скромно пыталась спрятать свои голые колени и живот руками, Джонни заметил ее смущение, в очередной раз поразившись, как сильно девушка отличается от других — те, сегодня устроили почти что модное шоу на пляже, хвастаясь красивым загаром и модными купальными костюмами. Он стянул с себя рубашку, которая слегка выгорела и протянул ее Чеен. — Зачем? — пискнула она. — Накройся, — немного смущенно сказал он. — Обгоришь. Печет неимоверно. — Спасибо, — улыбнулась Чеен, мокрые волосы лежали на плечах ровными волнами — почти как море. — Но будет дождь, я уверена. — Откуда ты знаешь? — вырвалось у него. — Видела тучи? — Чувствую… — пробормотала она. — Мне во время дождя всегда дышится легче. До самого берега они плыли молча — только Джонни о чем-то напряженно думал, а Чеен украдкой разглядывала его литые почти металлические мышцы и восхищалась им — этот оппа нравился ей все больше и больше, и уж точно превосходил во всем хитрого Чонгука, который вообразил себя хозяином положения. — Ходи на пляж со всеми, — сказал ей Джонни, когда стоял за камнями и ждал, пока Чеен переоденется. — Но я не хочу, — тихо сказала она. — Мне нравится быть одной. — Человеку не может нравится быть одному, — сказал он. — Мы же в группах живем. В городах, в селах… Значит, нам нужны другие люди. И тебе тоже. — Я стесняюсь, — немного помолчав, призналась она. — Мне неуютно, когда все смотрят. Они смотрят, как будто бы сквозь меня. Через кожу. — И что? — пожал плечами Джонни. — Чеен-а… В большом мире люди не просто будут смотреть на тебя. Некоторые будут и касаться тебя, а кое-кто захочет вторгнуться в твой мир и изменить его. Ты не сможешь избежать этого. Это все равно случится с тобой, даже если ты и будешь избегать всех и вся. — Но я… — Чеен торопливо стыдливо натягивала платье, избавляясь от мокрого купального костюма. — Я не хочу никого избегать. Просто мне иногда хочется побыть одной. Я ведь не самый лучший собеседник… И не лучший друг. И я боюсь разочаровать всех тех, кто мне так дорог. Я боюсь причинить им боль, оппа. — Но они тоже боятся… — Джонни улыбнулся, будто бы вспомнив что-то, присел на корточки и задумался, проводя по мокрому песку пальцем. — Они боятся, и они будут причинять тебе боль, даже если ты этого не захочешь или будешь стараться избегать этого. И ты причинишь кому-то боль. Это жизнь, и если бояться ее, тогда не сможешь наслаждаться ею. — Вы так думаете… — Чеен вышла — мокрые волны все еще на спине и на плечах, скромное легкое платье, лицо раскраснелось — глаза горят. У Джонни пропал дар речи, он вдруг понял, почему Чеен так сильно интересует его хенов — она ведь настоящая красавица. Не такая, как та же Йери или Джихе, но красавица, искренняя и настоящая, глаз от нее не отвести. — Что-то случилось? — скромно спросила она, смущенно отводя взгляд. — Оппа? Ты замолчал… — Просто, — пробормотал он. — Пойдем в лагерь. Обед, наверное, уже готов. И это… Чеен-а… — Да? — тихо спросила она, обернувшись к нему, когда сердце его сжалось, как от удара. — Если вдруг кто-то обидит тебя или причинит тебе боль… — неуклюже сказал он. — Ты всегда можешь сказать мне об этом. Я защищу тебя. — Я знаю, — легко согласилась она с ним. — Я всегда это знала, оппа. Спасибо тебе. Эту ее робкую благодарность он и пронес сквозь всю свою историю — и для него все началось именно тогда, когда он провожал в лагерь девушку с мокрыми волосами, словно поцелованную самим солнцем. *** Под звуки костра и тихую музыку — кто-то играл на гитаре и напевал — девчонки торопливо собрались в палатке, прячась там от своих кавалеров и друзей. — Мы заняты… — робко пояснила Джихе Даниэлю. — Я приду попозже, оппа. — У тебя что — есть дела важнее меня? — рассердился он. — Я хочу прогуляться с тобой. Зачем тогда я сюда приехал? — Я ненадолго, — прошептала она, сгорая от чувства вины. — Всего на полчаса. Пожалуйста. Створки палатки опустились — недовольна Чонен смерила ее взглядом. Джихе нравилась ей, она была аккуратная и способная, но та растрачивала себя понапрасну в этих отношениях, и все ее достоинства кончались, если рядом был Кан Даниэль. — Ты долго? — шикали на нее девчонки. — Мы же договаривались. — Простите, — шепнула она. — Так кто будет гадать? — Я, — гордо сказала Дахен. — Меня научила моя бабушка. Простые карты, а расклад становится более точным. Духи придут и помогут нам узнать наше будущее. Зря мы что ли к морю приехали? — Как весело! — захихикала Наен. — Я и не знала, что ты у нас способная! Расскажи мне, где сейчас мой будущий муж и будет ли он богатым, чтобы купить большой дом в Сеуле? — А мне интересно, кем я буду работать, — говорила Чонен. — И покинут ли американцы нашу страну? — А я… А мне… — зашумели девчонки. Веселый гул наполнил палатку — обычные девушки вели себя как дети, возбужденно болтали и пытались предположить, что же их всех ждет в будущем. Впрочем, список интересов вертелся вокруг обычных вещей — парни, замужество, наряды. — Итак… — Дахен, которой намотали на голову красивый тюрбан из легкого платочка, хихикала громче всех, раскладывая карты на полу. — Итак начнем… Держитесь все за руки! И призывайте духов! Пусть они помогут мне… Чеен послушно дала руку Сыльги-онни, другую уже держала Йери. Она не особо верила в гадания, но обидеть подруг не хотела. К тому же она хотела поддержать Дахен, для которой все это было большим развлечением — и так она могла отвлечься от тягостных мыслей о Чон Чонгуке и о том, что же тот попросит в качестве компенсации. — Великие духи… — шептали девушки. — Помогите! Скажите нам наше будущее… — Я начинаю… — гордо сказала Дахен. Она зажгла крошечную свечку и начала капать воск прямо на влажный после уборки пол. — Итак… Кто тут самый смелый? Кто хочет узнать свое будущее? — Я, — первой сказала Йери, вырвав руку! — Я! Я это придумала же! Наверное, я заслуживаю быть первой, да? Да? — Я вижу… — Дахен всматривалась в пламя свечи. — Я вижу яркую и красивую жизнь! Ты будешь счастливой до самого конца жизни. Но половина из твоих лет пройдет по одну сторону, а другая половина — по другую сторону. И ты не сможешь это изменить. Кроме того ты всегда будешь жить под гнетом проступков других. Ты слишком окружена людьми, они будут влиять на тебя. — Ничего не поняла, — надулась Йери. — Сколько у нас с оппой будет детей? Как мы проживем нашу жизнь? Он сделает предложение? — Следующая… — Дахен уже брала в свои руки руку Сыльги. — Онни… Онни… Я вижу… Твой путь будет освещен одной-единственной любовью. Ты будешь жить в свете этой любви. Больше ничего. — Ты переедешь так далеко… — говорила она Наен. — И там превратишься в другого человека. Мир для тебя откроется навсегда — но вернуться не получится. — Пока твое солнце горит, ты тоже будешь гореть, — сказала она Джихе. — Но солнце не будет гореть вечно. У него есть свой предел. — Ты совершишь много добрых дел, Онни, — сказала она Чонен. — Но не тех, о которых ты мечтаешь сейчас. Однако ты раскроешься с новой стороны. И начнешь уважать себя еще больше. — Чеен-а… — ласково сказала она Чеен — та не хотела гадать, но Йери успела сунуть ее руку в руки Дахен. — Интересно, интересно… Я вижу так мало, совсем мало. Я вижу только то, что ты будешь цвести так же, как и теперь. Ты не полевой цветок, тебе нужна ограда и внимательный садовник. Но дикие розы всегда прекраснее садовых. И ты никогда не покоришься. До самого конца… — Дикие розы… — проговорила Чеен. — Не понимаю… Но это прекрасно. — А еще… — шепотом сказала Дахен. — Я вижу смерти на твоем пути. Будь осторожна, Пак Чеен-а. Много темных пятен и бед. Они заставят твои лепестки свернутся, если ты не будешь осторожна. Береги себя, идет?..