SCP Mental Asylum

      Пару часов назад я был уверен в успехе. Привыкаешь быть любимчиком фортуны, вот и перестаёшь ждать подвоха. Такие махинации я проворачивал не впервые, и все они заканчивались почти идеально. По крайней мере для меня. А в этот раз из-за сообщников, которых я нашёл в трактире, всё сорвалось! Немудрено провалить авантюру, когда на троих одна моя голова и два пустых горшка у этих парней! План был идеальный, дело — плёвое. Всего-то надо было пробраться в тот… А впрочем это уже не важно. Какая теперь разница, если мы угодили в руки жандармов? Если бы не эти болваны, мы давно бы вернулись в трактир. И у каждого в кармане лежала бы сотня лир, а может и больше. Парни бы напились от души, я вернулся бы в мой театр, и наша шумная труппа покинула бы Неаполь. Все остались бы довольны, одним словом. Но вместо этого я сижу среди двух остолопов за решёткой в тёмном и душном жандармском участке. Утром начнётся допрос. А затем суд, срок, тюрьма, каторга… Даже думать не хочется, что ожидает этих ребят. Запахло порохом и для меня, ведь я был зачинщиком этого дела. Но уж если кто и попадёт в тюрьму, то точно не я. Что ж, я и не из таких переделок выбирался. Глупость подельников — мой путь на свободу. Когда эти два неудачника начали злиться и переглядываться, желая поколотить меня, я начал представление. С видом честного парня я пообещал им, что если они помогут мне выбраться, то ещё до рассвета приведу сюда своих приятелей из театра. — Они проворачивают такие фокусы, что и спичка не догорит, как вы окажетесь на свободе! — шептал я и посматривал на спящего охранника. Парни недоверчиво и злобно переглядывались и уже разминали кулаки. Хорошо, пустим в ход главное оружие — мой талант. — Да ну, ребята, вы хотите остаться за решёткой? У тебя, Алессио, дома одинокая сестра. Ты ведь знаешь, что никому кроме неё не нужен. А ты, Реньеро, хотел вступить в отряд чернорубашечников. И почему так легко решил бросить эту затею? Твоим кулакам там самое место! Испугались преград? Боитесь играть не по правилам? А я, признаться, обожаю их нарушать! — на последней фразе я чуть было не усмехнулся. Внимательный зритель давно разглядел бы во мне плута, но не эти бездари. Они изумлённо смотрели на меня, услышав то, чего я не мог знать. По их мнению не мог. Итак, искра есть. Пламя занялось. Всего пара минут, и эти глупцы в моей власти. Я стал маячить перед ними, медленно кивать головой в такт речи и говорить тихо, неспешно. — Сейчас вы поможете мне выйти отсюда и на этот раз сделаете всё правильно. А я приведу своих приятелей из театра, и мы в два счёта вытащим вас. Разве это не превосходный план? Разве вы не согласны со мной? — Согласны, Маска. — кивали они, не сводя с меня глаз, словно зачарованные. — Ха, вот так лучше! А теперь за дело. И вот, не прошло и пяти минут, как я выбрался из-за решётки. — А теперь ждите меня. Не вздумайте шуметь. Если увидят, что я исчез, тяните время как сможете. — прошептал я, еле скрывая нахальную улыбку. Два болвана снова закивали и вернулись на свои места. А я прокрался мимо храпящего караульщика, проник в тёмный коридор и наконец выбрался во двор. Ветер. Чернота южного неба. На площадях пели куранты, волны мелодий окатывали спящий Неаполь. Два часа ночи. Я пересёк двор, скрываясь в тени возле невысокой стены. Убедившись, что кругом никого нет, я перебрался через неё и спрыгнул на мостовую. Итак, я по ту сторону стены, а значит уже не вернусь сюда. Я всей грудью вдохнул свежий ночной воздух, а свобода делала его слаще любого вина и опьяняла ничуть не хуже. Но что-то странное было в этом вине радости. Как будто с каждым глотком счастья я ощущал в нём странную горечь. Однако вкус победы ничего не может испортить, даже навязчивая горчинка. «Ха-ха! Легки они на уговоры! И сколько ещё я смогу вот так дурачить людей?» — подумал я не то с задором, не то с лёгкой печалью. Сколько уже их — обманутых мной? Да, такие мысли порой настигали и меня, но я топил их в вине. Я помотал головой, отгоняя ненужный груз мыслей. Сейчас моя цель - уйти как можно дальше. О другом мне думать недосуг. Я поторопился скрыться среди спящего города. Здание жандармерии становилось всё дальше и дальше. И со всё большим расстоянием угасало и чувство вины. Когда я в задумчивости брёл по мостовой, меня оглушил автомобильный гудок. Я развернулся. Передо мной стоял небольшой чёрный автобус с потушенными фарами. Из окна высунулся тип в чёрной каске, на ней я еле различил странную белую печать круглой формы. — Смотри, куда идёшь! Слепой что ли? — прорычал он мне. Я хотел было крикнуть ему что-нибудь в ответ, но автобус скрылся в темноте улиц. Я побрёл дальше. Образ этой странной белой эмблемы не выходил у меня из головы. Я впервые видел такой герб. Предчувствие подсказывало мне, что вскоре я узнаю, кому он принадлежит.