***
С каждым днем весенняя атмосфера все сильнее и сильнее поглощала город, обволакивая его приятной после зимы теплотой. Многим хотелось вдохнуть полной грудью сладкий аромат апреля, поэтому парки, в которых вовсю распускалась сакура, в вечернее время и выходные часто были заполнены людьми. Встреча старых друзей была запланирована в кафе, а после их маршрут следовал в один из парков. Зенитсу вышел заранее, чтобы спокойно добраться до пункта назначения и остаться ненадолго со своими мыслями наедине. Ему до сих пор не верилось в то, что вот так просто он отправляется гулять с Тору, с человеком, которого, как думал Агатсума, он потерял навсегда и даже смирился с этим. Насколько же он изменился за прошедшие года? Что думает о будущем? В голове вертелось много вопросов, на большинство которых Сакаи ответит уже совсем скоро. Зенитсу казалось, что именно появление Тенгена в его жизни стало катализатором для многих событий. За эти полгода произошло немало, и даже сложно представить, что ждет его впереди. Однако больше этого Агатсума стал задумываться о своем будущем. Остался лишь год, чтобы выбрать для себя путь во взрослую жизнь, в которой одно из главных мест будет занимать профессия. Сколько бы школьник ни отталкивался от своих предпочтений, в голову не приходило ни одного желанного решения. Слишком долго он посвящал свои мысли другим людям, старался работать не покладая рук, не задумываясь о том, чем же на самом деле он желает заниматься. Хотелось лезть на стену, от осознания, что из всех людей в его кругу общения лишь Зенитсу не понимал, чего хочет от своего будущего. Забурившись глубоко в размышления, Агатсума не заметил, как уже подошел к месту встречи. Остановившись перед дверью, парень глубоко вдохнул. шумно выдохнул и вошел внутрь. В нос сразу ударил сладкий запах и тело ощутило теплоту заведения. Людей было достаточно, поэтому в помещении стоял легкий гул, а между столиками мелькали официанты. Быстро осмотрев зал, Зенитсу заметил своего друга, задумчиво смотрящего в телефон. На его столе уже стояла полупустая чашка кофе — видимо сидел он здесь давно. — Извини, неужели я опоздал? Сакаи поднял взгляд и радостно улыбнулся: — Нет, что ты, у тебя в запасе еще 10 минут. Пока Агатсума усаживался на диванчик, Тору подозвал официанта для заказа. — Ты голодный? Если честно, то я не успел нормально позавтракать, поэтому хочу взять что-нибудь сытное, — голубоглазый неловко засмеялся, рассматривая меню и поглядывая на своего друга. — Что ж, не ты один. Я немного проспал, поэтому не ел вообще. С удовольствием присоединюсь к трапезе. Остановиться ребята решили на довольно сытных мясных блюдах и пирожных с чаем (Тору снова взял кофе). Сейчас, как и в школе, Зенитсу думал, что ему лишь кажется постоянный прямолинейный взгляд Сакаи. Однако после сделанного заказа и повисшей тишины, парень ясно ощущал, что друг не желал смотреть куда-либо еще, кроме как на Зенитсу. — С-со мной все хорошо? Может на лице что-то? — Агатсуму очень смущало такое пристальное внимание, поэтому он решился спросить об этом, растирая кончики пальцев. — А? — до Тору не сразу дошло в чем дело, однако спустя несколько секунд он неловко опустил взгляд в чашку кофе, мысленно коря себя за такую оплошность. — Прости, тебе должно быть неуютно. Признаюсь, несмотря на многолетнюю разлуку, ты ни капельки не изменился… Когда я смотрю на тебя, мне становится хорошо, как никогда. Агатсума улыбнулся, вспоминая прошлое. Да, для него Тору чувствовался все той же дружеской опорой, как и в детстве. Тем, кто и сейчас встанет за него горой, даже если его не попросят. Просто потому, что Сакаи такой человек — внешне кажется равнодушным, но в его сердце пылает справедливость и жажда оберегать близких. — Прошло лишь несколько дней с нашей встречи, но я чувствую, что даже спустя столько лет, мое уважение к тебе нисколько не исчезло. Уверен, ты стал еще лучше. Тору, не ожидавший такой похвалы, смущенно отвел взгляд в сторону. Кроме родителей он больше ни от кого не слышал таких слов, и не желал. Услышать такое от Зенитсу — подобно дорогому подарку. — Глупости. Я не стараюсь угождать другим людям, даже в минимальном общении, поэтому многие считают меня бесчувственным и эгоистичным. Что ж, и в этом есть доля правды. — иронично улыбнувшись, Сакаи тихонько застучал по чашке. — Поэтому лишь для тебя я «белый и пушистый». Зенитсу успел заметить за эти дни разницу общения Тору с людьми, но для него это мало что меняло. Даже если тот и говорит про себя так, Агатсума понимал, что это лишь внешняя оболочка. В детстве Тору тоже говорил что-то подобное, что ему не важно, как другие люди на него реагируют. Однако, когда на Новый год одна девочка подарила ему половину своих конфет, Сакаи чуть не расплакался от осознания того, что он тоже может нравится другим детям.«— Я думал меня все боятся…»
И пока Зенитсу, сидя рядышком с другом, успокаивал его длинными похвальными речами, Тору кушал конфетки, утирая выступавшие слезы и отдавая каждую вторую сладость своему Лютику. После этого та девочка иногда находила ответные сладкие подарки в своем шкафчике, пока ее в скором времени не забрала приемная семья. Продолжая беседовать уже за едой, Агатсума узнал, что Сакаи уже определился со своей профессией — переводчик. Изучение английского давалось ему легко, к тому же путешествовать по миру всегда было его мечтой. Такая весть искренне обрадовала Зенитсу, но глубоко в душе кольнуло ненавистное чувство к себе, противно шепчущее о своих терзаниях по поводу выбора жизненного пути. — А у тебя есть мысли насчет поступления? Или пойдешь работать? — Я… я еще не знаю. — голос паренька виновато дрогнул. — В школе уже скоро выдадут бланки, которые мы должны заполнить, но… Я все еще не знаю, как будет лучше… — Лучше для кого? В голове Зенитсу вертелась лишь одна мысль — «Для семьи», однако он и сам понимал, что это неправильно. Неправильно думать о других, когда решаешь свою жизнь, но… Разве может добродушный парень так просто откинуть мысли о дедуле, о возвратившемся брате, который сам старается построить теплые отношения с семьей? Тору все понял даже без ответа, ведь беспокойное лицо его друга выдавало все без утайки. В детстве он был точно таким же — мальчиком, что думал в первую очередь о других, и лишь в последнюю о себе. Эта черта прошла с Зенитсу сквозь года, правда, сейчас от нее слишком много проблем для паренька… — Не запаривайся сейчас об этом. — Сакаи аккуратно пихнул печеньку Агатсуме в рот и засмеялся от удивленного взгляда — тот явно «вернулся» из своих мыслей довольно необычным способом. — Ты не завтра идешь сдавать экзамены, просто подумай о своих интересах и о том, что любишь. «Эх Тору, если бы лежание на кровати оплачивалось…» Немного поговорив на отвлеченную тему и заметив, что Зенитсу снова расслабился, голубоглазый решился поинтересоваться о более личном. — Ну что, встречаешься с кем-то? — Тору снова в упор посмотрел на друга, замерев от интереса. Агатсума не считал этот вопрос неожиданным, напротив, перед встречей он долго обдумывал ответ на него. Однако сталкиваться с подобным все равно было несколько неловко. — … нет, ни с кем. Зенитсу не стал рисковать, так как все еще не решался узнать у Сакаи его мнение о подобных отношениях. Все-таки, речь идет не просто о ровеснике, а о взрослом мужчине с высокой репутацией. Пока парень решил выждать удобный момент, понаблюдать побольше со стороны. Ведь Тору не просто старый знакомый, поэтому Зенитсу так тщательно обдумывал свои действия. — Вот как… — Сакаи сверкнул глазами и почувствовал, как его губы неосознанно расплываются в улыбке. Но подавил ее так же быстро, как она и возникла. — Мне особо нет дела до отношений, поэтому я так же одинок. Но было это такой же ложью, как и ответ Зенитсу. Каждый раскроет карты, но не сейчас.***
На следующий день, когда Агатсума прибыл на работу, его ждал Тенген с распростертыми объятьями прямо на пороге кабинета Хайсе. От такой неожиданности Зенитсу на мгновение опешил, а в следующие секунды чуть не задохнулся от счастья (и не только). — Наконец-то у меня рабочий день в студии, я уже успел соскучиться по твоему ярко-желтому гнезду на голове. — Узуй со всей своей «любовью» ерошил волосы паренька, но тот лишь делал вид, что ему не нравится. — Эй, ты его замучаешь до смерти, а помогать мне кто будет? — Хайсе фыркнул и, улыбнувшись и быстро поприветствовав Зенитсу, снова окунулся в кипу бумаг. Лицо его явно выражало недовольство и раздраженность. — У вас все хорошо? — Агатсума тихонько спросил у певца, но тот лишь спокойно кивнул. — Не волнуйся, просто сегодня приезжал один из самых нелюбимых штатских в работе Накамуры. Этот сотрудник работает в одной фирме, которая плотно сотрудничает с нами, однако каждая его встреча с Хайсе заканчивается руганью или язвительными «комплиментами». — но для Тенгена их стычка — выездной театр, который смотреть одно удовольствие. Не по-дружески, конечно, зато не только Накамуре весело с событий в жизни певца. — Потому что с этим… — Хайсе хотел смачно выругнуться, но сдержал свой порыв злости из-за присутствия Зенитсу — … нехорошим человеком несколько лет назад мы проходили стажировку в одной крупной компании, это было до предложения Узуя прийти к нему в студию. И меня не взяли лишь из-за одной подставы, что он подстроил! Я то место обхаживал довольно долго между прочим, а он решил пойти туда от балды!!! — Накамура, все еще находившийся как на иголках после встречи, активно жестикулировал, раскачиваясь в кресле в разные стороны. — До этого случая они просто недолюбливали друг друга, а теперь стали чуть ли не врагами. Как иронично, что в итоге спустя несколько лет Акияма заключил контракт с его новым местом работы, да Хайсе? — Помолчи, индюшатины кусок, тебе то очень весело, да??? — О, ты не представляешь как! — Тенген не скрывал своего самодовольства и ехидно смеялся, смотря прямо в глаза Накамуре. Будь он один, брюнет просто взял бы и выругался как следует, но делать подобное при Зенитсу — дурной тон, поэтому мужчина взял перерыв на кофе и вышел из кабинета, чтобы вволю выпустить эмоции вне зоны школьника. — Знаешь, рабочая ругань — это отдельный вид искусства. Деловую этику никто не отменял, поэтому делается все это аккуратно. В итоге в такие моменты мы видим Хайсе, что не позволяет в студии вольностей. — Наверняка тяжело все это выносить, а ты ему еще добавляешь своим весельем. — Зенитсу нахмурил брови и укоризненно посмотрел на Тенгена. Он был полностью на стороне Накамуры, поэтому веселья возлюбленного не разделял. — Не переживай, он вернется к нам уже успокоившимся и ласковым, правда, его подчиненным сегодня явно не поздоровится. — Узуй усмехнулся и встал с кресла, подходя к книжным полкам. Ничего интересного там не стояло, лишь обыкновенные бумаги по финансам, расчетам и прочим рабочим делам. Да парочка детективов, кои не открывали целую вечность. — Ну-с, теперь, когда в кабинете тишина, не расскажешь о своих делах? Несмотря на отсутствие личных встреч, парочка списывалась в свободное время (чаще всего по вечерам и ближе к ночи), поэтому новость о Сакаи была Тенгену известна с самого первого дня. Подробностей, конечно, о его личности Зенитсу не рассказывал, не считая это нужным, но общие события сообщил. — Да ничего интересного особо и не было, ходили вчера в первый раз с Тору пообщаться вне школьного времени. Было здорово… — Агатсума улыбнулся, вспоминая воскресенье. День действительно прошел хорошо — ребята так увлеклись общением в процессе гуляний по городу, что и не заметили, как наступил вечер. — Хооо. — приблизившись к пареньку, Тенген «обиженно» посмотрел в его глаза. — И совсем не скучал по мне? Лицо мгновенно зарделось, но отстраняться Зенитсу не стал. — Конечно скучал… Взяв инициативу в свои руки, Агатсума неловко поцеловал мужчину, прикоснувшись ладонью к его щеке. Узуй с удовольствием подхватил это дело и углубил поцелуй, скользя рукой по юношеской шее. Даже понимая, где они находятся, соблазн зайти чуть дальше оставался весьма велик. Это осознал и Зенитсу, когда почувствовал руку певца, спускающуюся вниз по спине. — Где… ты меня трогаешь? — … на пояснице. — Сейчас твоя рука у меня на заднице. — Да? Какая неожиданность. — Извини, но на этом мы прервемся. — Зенитсу выбрался из полуобъятий мужчины и встал около своего стола. — Мы же в кабинете Хайсе! — Да он наверняка знает, чем мы тут занимаемся. — Тенген упал в кресло Накамуры, с удовольствием откидываясь на спинку. Не поскупился на него, лежится словно на мягком диване. — Ты не исправим… — выдохнув, Зенитсу взглянул на оставленное для него задание — ничего нового не было, вся та же возня с бумагами.***
Пока влюбленные мило ворковали в кабинете, Хайсе, побесившись вволю, запивал свое недовольство кофе, сидя на уличной лавочке. Он действительно знал, чем могут заниматься его лучший друг и Зенитсу, поэтому не стал бросаться сразу же портить им настрой. К тому же ему надо остыть в одиночестве, а ехидство Тенгена этому явно не поспособствует. Однако шкала настроения мгновенно поднялась практически до полной положительной отметки, когда стоило увидеть на телефоне входящий вызов от своей сестры. — Мегуми? Вот так сюрприз, ты не часто звонишь мне в такое время! — радость в голосе не скрыть никакими способами, и резкая перемена в поведении со стороны выглядела довольно забавно. : — Привет, надеюсь я не сильно помешала…: — Нет, что ты, я как раз обедал! Скажи, как ты? Все в силе? Ты приедешь в среду? : — Да, я хотела сказать, что точно буду. Это все: — Буду ждать тебя с нетерпением, Мегуми. Попрощавшись с сестрой, Хайсе умиротворенно откинул голову назад, широко улыбнулся и прикрыл глаза. Как мало ему нужно для счастья — лишь один короткий звонок от родного человека и осознание, что вскоре они увидятся. «А большего мне и не надо…»