Весенний фестиваль в школе Зенитсу не отличается чем-то особенным, но для любой школы подобные мероприятия крайне важны, дабы сплотить студентов и дать им волю фантазии. Поэтому первый день фестиваля всегда самый шумный, удивляющий и разнообразный. По всей школе и на ее территории располагаются различные программы конкурсов, лавочек с едой и типичные комнаты ужасов.
Фестиваль длится три дня, и класс Убуяшики-сенсея будет играть постановку каждый день по разу, а в классе организовали фото-комнату, чтобы гости могли примерить наряды из пьесы (открывалась она после того, как пройдет выступление). Некоторые наряды сделали специально для фото-сетов, поэтому в последние сроки девочки работали почти без перерывов даже дома (что успешно было скрыто от старосты). К счастью, теперь все позади и можно спокойно наслаждаться своими трудами.
До начала пьесы оставалось еще два часа, поэтому у Зенитсу было достаточно свободного времени. К большому удивлению, Узуй действительно собирался прийти, и в своей привычно идеальной маскировке должен был прибыть через полчаса. В его ожидании Агатсума направился в класс Ренгоку-сенсея, дабы увидеть главное событие этой весны – Кайгаку в костюме горничной.
- Ээээ?
Но Агатсума-младший разочарованно осмотрел в зал и не увидел своего брата, а после слов о том, что тот вызвался на готовку, обиженно «плюхнулся» за столик.
- Я жаждал увидеть подобное так долго, Танджиро, неужели вы не могли его приволочь быть официантом?
Камадо же неловко стоял в красивом ажурном костюме с чулками и надеялся не встретиться сегодня с Ренгоку-сенсеем. Подобный вид крайне смущал парня, особенно перед ним.
- Он быстро забил себе местечко на кухне, ничего не поделать. – тяжело вздохнув, Танджиро вернулся к своим обязанностям. – Что хочешь перекусить?
- Холодный чай и сендвич. Я не очень голодный.
- Переживаешь за пьесу?
- Немного.
На самом деле Зенитсу не переживал конкретно за пьесу. Дурное предчувствие того, что что-то обязательно случится, не покидало его с предыдущего дня, отчего желудок неприятно скручивало. К тому же, несмотря на маскировку певца, парень очень боялся его раскрытия, ведь слишком людное место, к тому же школа, не слишком удобное для приятного времяпрепровождения.
«Остается лишь мысленно молиться…»
- О, Агатсума-кун, пришел навестить нас? Как тебе кафе, я считаю ребята отлично постарались! – громогласный голос заставил Камадо «вспыхнуть» ярким пламенем, однако побег на кухню не удался – только Танджиро развернулся, как тут же уткнулся в классного руководителя. Подняв голову, он увидел довольное озорство в ярко-огненных глазах.
- Здравствуйте, Ренгоку-сенсей. – Зенитсу старался не рассмеяться с происходящего, поэтому прикрыл улыбку кулаком. – Да, у вас очень красиво оформлено.
- Зашел посмотреть, как здесь идут дела, но, похоже, все отлично. А пока мне пора – меня еще ждет много работы. Обязательно загляну на ваш спектакль! – рука мужчины проскользила по макушке Танджиро, и преподаватель вышел из кабинета. Камадо с облегчением вздохнул, но тут же гаркнул на Зенитсу, который перестал сдерживаться и засмеялся в голос:
- Что, смешно тебе, да?! Ах ты, подсыплю тебе в чай что-нибудь, будешь знать!
- А что такого, ты такой милашка в этом костюме. – Зенитсу говорил всерьез сквозь смех, но Танджиро все равно не поверил и, надувшись, быстрым шагом направился на кухню.
Ренгоку-сенсей же после того, как вышел из кабинета, невозмутимо зарделся, все еще представляя подростка в костюме. Он не был откровенен, но кружево чертовски красиво сидело на Танджиро, особенно чулки…
«Это будут непростые три дня»
Принеся заказ, Танджиро нарочито громко стукнул тарелкой и стаканом, показывая свое недовольство.
- Приятного тебе аппетита.
- Кстати, а где Незуко-тян, я бы хотел с ней поздороваться.
- Наверное отошла на перерыв, она подготавливала к открытию кабинет, так что уже давно работает. – Камадо бегло осмотрел зал, но не нашел сестру. – Попробуй зайти попозже.
- Как жаль. Фраки на девушках смотрятся куда лучше, чем я думал, уверен на Незуко он смотрится так же прекрасно… - Зенитсу нравилось рассматривать блестящих галантных девушек, и парней, что так же недовольно смотрели на своих смеющихся друзей с других классов. Вот уж действительно вышла забавная смена ролей.
Но долго рассиживаться не вышло, к тому же Танджиро ушел работать дальше и Агатсума сидел один. Зазвонил телефон, и Зенитсу занервничал еще больше.
: - Я жду тебя на входе, одуван, выползай. : - от задорного голоса Узуя парень подскочил на месте и, сказав, что бежит, положил трубку.
- Приехал. – шепотом сообщил самому себе Агатсума и быстрым шагом направился к выходу.
Пробираясь сквозь толпу людей, Зенитсу буквально выбежал на улицу, где и стоял Тенген. Только с предчувствием, что это именно он, парень неосознанно нашел мужчину.
Ему снова кардинально поменяли внешность, и не осталось ничего, что связывало певца с его настоящим имиджем. Не было никаких украшений кроме одного кольца, а одежда самая обыденная. Но вот чего у него точно не отнять, так это природной красоты. Тенген все равно притягивал к себе множество взглядов.
- О, а вот ты. – Узуй, только завидев парня, расплылся в теплой улыбке и двинулся ему навстречу.
- Привет… - Зенитсу остановился в двух шагах перед мужчиной, внимательно рассматривая маскировку. – Так непривычно видеть тебя сероглазым брюнетом… Ты чем-то похож на Накамуру?...
- Эй, эй, я вообще-то красивее. – Узуй несильно оттянул паренька за щеку и пригнулся, чтобы максимально близко посмотреть в янтарные глаза. – Как ты можешь думать о других, когда мы наконец-то увиделись, маленький вредина?
- Кто ж виноват, что ты так оделся. Но, признаю, ты все еще остался слишком…
- Ярким? – самодовольно протянул певец.
- И очень себялюбивым. – вставил Зенитсу. Певец прищурил взгляд, но вставить слово ему не дали. Зенитсу взял его за руку и направился в сторону уличных лавочек.
- Идем, я составил список, куда нам нужно будет заглянуть.
Тенген уже давно окончил школу. Прошло так много лет, что, придя сейчас снова, он почувствовал себя школьником, который пришел к другу на фестиваль. Зенитсу с энтузиазмом рассказывает о программе ближайших трех дней, а в глазах светятся веселые искорки – он действительно наслаждается своей школьной жизнью. Узуй с наслаждением слушает истории о прошедшем месяце подготовки и так же решил дополнить своим воспоминанием:
- Помню, как мы однажды готовили на осенний фестиваль маленький танцевальный конкурс – чем лучше повторяешь движения, тем больше набираешь очков. В призах были разные мелочевки, но было забавно. Кто-то подолгу оставался у нас, пытаясь набрать максимальное количество очков, или соревновались с другими ребятами. Сколько же мы денег тогда заработали, ты бы знал. Это был успех.
Удобно устроившись на недавно освободившейся лавочке, парочка устроила перекус после того, как обошла множество уличных точек. Тенген, не скупясь, набирал все, что только мог, поэтому и его, и Зенитсу обкладывала куча пакетов как с едой, так и сувенирами.
- Через сорок минут уже начнется пьеса. Не могу дождаться, ребята так усердно работали над ней, особенно актеры. Тору в последние дни выглядел таким уставшим.
От знакомого имени Узуй нахмурил брови. Снова этот мальчишка. Почему Зенитсу не упоминает свою близкую компашку и их класс, не других ребят из своего класса. Опять он?!
- Ах да-а, Тору. Он ведь играет главную роль?
- Да, у него очень здорово выходит, даже несмотря на то, что он сначала не хотел играть в пьесе.
- Вот и посмотрим, насколько хорошо. – буркнул себе под нос Узуй, но Зенитсу все равно его услышал.
- Что он тебе так не нравится, в последнее время он у тебя вызывает большое недовольство?
- Чует мое сердце, дружбан твой слишком подозрительный.
- Не преувеличивай, мы просто близки из-за того, что долго дружим, но не более.
Узуй хотел ответить очередным возмущением, но ему в рот пихнули еще теплую такояки, отчего мужчина с едой во рту молча и обиженно смотрел на хихикающего Зенитсу, которого подобный вид забавлял.
«Я буду верить лишь в твои чистые помыслы»
***
Зенитсу не было необходимости выступать на сцене, но он все равно стоял закулисами вместе с актерами для поддержки, особенно Тору. Тенген уже сидел в концертном зале, заняв пареньку место, так что за пять минут до начала Агатсума вернется к нему.
Первое выступление всегда самое нервное и волнующее, так что многие были на взводе. Однако, как ни странно, именно главные герои – Такахаси и Сакаи – были самыми спокойными, девушка даже довольно крутилась рядом с парнем.
- Сакаи-кун, тебе очень идет костюм. – широкая улыбка никак на него не подействовала, отчего Каэдэ стала лишь пристальнее его рассматривать.
- Тебе тоже. – холодная манера парня нисколько не изменилась.
Но тут ее окликнули, и девушке пришлось с сожалением покинуть компанию парней. Зенитсу все это время стоял рядом с другом и с интересом наблюдал за одноклассниками. Подобное поведение сразу бросилось ему в глаза.
- Похоже, ты ей нравишься. – лукаво улыбнулся Агатсума.
- Я знаю. – Тору посмотрел на удивленного друга. – Думаешь, я не вижу, насколько сильно она мне надоедает с самого начала подготовки к фестивалю?
- Такахаси очень красивая, прямо как ты. Некоторые даже предполагают, что вы начнете встречаться.
Тору ничего не ответил, лишь смущенно отвернулся в сторону, услышав лишь то, что хотел услышать. Но для недогадливого Агатсумы все-таки дополнил:
- Она меня не интересует.
За кулисами школьники и старшие сновали в разные стороны, и, когда объявили о скором начале, суматоха начала понемногу утихать.
- Я пойду в зал, удачи тебе! – только Зенитсу хотел было уйти, как его в последний момент схватили за руку.
- Постой! – Тору торопливо оглядывался по сторонам, надеясь, что у него в запасе есть минутка. – После выступления я хотел бы с тобой поговорить, сможешь?
- А… Да, конечно! – Зенитсу кивнул и поспешил покинуть сцену. Судя по Сакаи, это был очень важный разговор, поэтому он не смог перенести беседу на потом.
«Тенген будет снова ворчать…»
Вернувшись к певцу уже в полумраке, Зенитсу смог заметить, как тот, снова нахмурившись, сидел в соцсетях. Все-таки обиделся, что парень ушел к другу. А как ему сказать о беседе после постановки? Но все же, заметив возвращение Агатсумы, Узуй смягчился и убрал телефон в сторону. Певец молча взял подростка за руку, переплетя пальцы, не смотря в его сторону.
- Декорации вышли отменными. Сразу видно, что их делал именно ты.
Зенитсу удивила подобная похвала, и он смущенно ответил:
- Я в большей степени помогал, но все равно спасибо.
Пьеса началась и зал замолк.
«Ромео и Джульетта» не были чем-то новым – это старинная классика, различные версии которой часто ставят как в школах, так и в театрах. Но постановка в исполнении класса Убуяшики-сенсея очень понравилась зрителям. Сцены главных героев вышли настолько чувственными, что даже Зенитсу забылся и полностью погрузился в сюжет, даже несмотря на его знание. Как бы не хотел признавать Узуй, но игра Сакаи была действительно прекрасна. Он впервые видит этого парня вживую, и в груди закололо от осознавания того факта, что Тору и правда вышел лицом. Нельзя было и не заметить нерадивому ревнивцу то, что в определенные моменты актер смотрел именно на Зенитсу. Это явно была не случайность, так как повторялось слишком часто.
«Ну ты и засранец»
А когда сидящий рядом Узуй злобно пожирал взглядом Тору, тому приходилось менять точку обзора. Он не понимал, почему по спине проходит озноб, но не подавал виду и играл дальше.
Когда выступление окончилось, зал разразился аплодисментами. Узуй не смог проникнуться до глубины души, как Зенитсу, но в целом ему понравилось.
«Если бы еще главный актер был другой – цены бы не было этой пьесе»
- Что ж, пойдем гулять дальше? – Тенген пытался отвлечься на более веселые вещи, но наткнулся на виноватый взгляд Зенитсу. Что-то ему это не нравится…
- Тенген, ты можешь подождать меня, мне надо отойти ненадолго.
- Если не секрет куда? – подозрительно проговорил Узуй. Он догадывался куда именно.
- К… Там Танджиро попросил зайти! Да, увидеться с Незуко, пока она не ушла!
Тенген ничего не ответил и, тяжко выдохнув, согласился подождать на улице.
- Хорошо, позвони, как вернешься.
Зенитсу расслабился и, кивнув, убежал в сторону своего этажа, а не закулисья.
«Может, действительно к Танджиро?»
Однако стоило Тенгену выйти на уже знакомую аллею, как он тут же столкнулся с Ренгоку и…
- Э, вы здесь? – Тенген удивленно уставился на своего друга и Камадо-старшего, которые непринужденно беседовали и никуда не торопились. – Камадо-кун, тебе с Зенитсу не надо встретиться?...
- Нет, мы договорились позже, а… - только Танджиро договорил, как тут же осознал, что, похоже он допустил ошибку.
- Вот чертенок!!!
Ренгоку и Камадо не успели вставить и слова, как под собственные возмущения Узуй быстрым шагом отправлялся в сторону лавочек.
- Надо было соврать, вдруг так надо было… - Танджиро крутился на месте, переживая о сказанном, но его метания остановил Ренгоку.
- Все хорошо, уверен, они сами разберутся. К тому же… - преподаватель нагнулся чуть ближе к парню и шепнул, чтобы больше никто не услышал. - … ты бы убежал, а когда мне еще представиться возможность полюбоваться таким «видом».
«Не соблазняйте меня, Ренгоку-сенсей!!!»
- Н-не убежал бы, но… надеюсь они не поссорились.
Кеджуро помнил их последний разговор в баре, поэтому имел представление, почему Тенген сегодня такой «взъерошенный». Должно быть, успел увидеть Тору воочию и накрутил себя еще больше. А если Зенитсу соврал насчет встречи с Танджиро, значит, скорее все встреча именно с Сакаи.
- Не переживай. Уверен все будет нормально.
«По крайней мере буду верить именно в это»
***
Сразу после выступления Зенитсу пришла смс-ка о том, чтобы он подходил в музыкальный кабинет, что пустует в этот обеденный час. Ему не хотелось врать Тенгену, но парень испугался, что певец может разозлиться, поэтому «прикрылся» лучшим другом в надежде, что это сработает. Узуй ни разу не виделся вживую с компанией Зенитсу, поэтому он не должен был узнать их среди толпы, да и вероятность пересечься была крайне мала (и лишь потом Агатсума вспомнит, как показывал совместные фотографии Тенгену).
Отворив дверь, Агатсума увидел отдыхавшего Тору, что сидел у открытого окна. Все еще не переодетый, он торопился на встречу, отчего выглядел запыхавшимся и усталым. Но при виде своего друга подскочил с места, словно показать свою уставшую сторону было для него сейчас недопустимым.
- Как тебе выступление? – спросил первый Сакаи.
- Это было прекрасно! Столько эмоций, словно в театр сходил. – Зенитсу присел недалеко напротив Тору. – Твоя игра так выросла по сравнению с репетициями первых дней.
- Я очень много работал, мне приятно, что ты оценил это. – уже более спокойно присев, парень продолжил. – Моя игра – именно твоя заслуга. И играл я сегодня только для тебя.
- Моя? – Зенитсу не понимал, к чему ведет Тору, поэтому тот решил начать с главного.
- Да. Потому что ты мне нравишься. Именно это я и хотел сказать.
Сакаи сказал это так легко, словно подобное ничем не отличается от повседневной беседы. Лишь волнующийся взгляд и слегка покрасневшее лицо выдает в парне переживания и серьезность намерений.
В голове Зенитсу сразу всплыла возмущенная мордашка Тенгена со словами «А я говорил!», но тот быстро откинул это в сторону.
На самом деле, он действительно не думал о том, что может быть объектом чьей-то влюбленности. Принятие Тенгена как человека, что всерьез любит Зенитсу, стоило долгого времени, и до прямого признания он всегда отбрасывал подобные мысли. Даже спустя столько месяцев Агатсума все еще с трудом осознает, что его могут любить и другие люди.
- Вот как… - подбирать слова было очень тяжело, но уже по интонации друга Сакаи понял, что ему отказали.
- Не принимай все это близко к сердцу. – Тору встал с места, намереваясь покинуть кабинет. – Можешь сделать вид, что ничего не было, я все пойму.
- Нет, подожди! – Зенитсу подскочил, торопливо пытаясь объясниться. – Ты мой лучший друг, но я не могу принять твои чувства, потому что… у меня уже есть любимый человек.
Сакаи остановился у выхода. Когда он повернулся, в его глазах сверкнула досада.
- В тот раз, в кафе, ты говорил обратное.
- Просто… Это взрослый мужчина.
Это первое признание Агатсумы насчет собственных отношений, не считая школьной компашки, и сейчас ему было неимоверно страшно.
- Я н-не говорил, потому что боялся осуждения. – голос заикался, а руки дрожали. – Все-таки, п-подобное не все могут принять…
Голова опустилась вниз, и Зенитсу был уже готов заплакать, но его ласково обняли. Тору прислонился головой к парню, успокаивая уже более спокойным и ровным голосом.
- Все хорошо, я ведь тоже парень, но признался тебе. И твои отношения – нормальны, как и ты. Но скажи… - отодвинувшись, Тору серьезно заглянул в покрасневшие от слез глаза. – Ты сказал, что это взрослый мужчина. Ты уверен в нем? Насколько он взрослый? Он не играется тобой?
- Н-нет, он порядочный человек, у нас… 8 лет разницы. – на этих словах Зенитсу отвернулся в сторону, не выдерживая шокированного взгляда Сакаи.
- 8??? Зенитсу, боже…
- Это…
Однако разговор прервался громким хлопком открывшейся двери. В проходе стоял Узуй. На его лице явно играло большое недовольство, а как только он увидел, как близко подростки стоят друг к другу, Зенитсу сразу заметил то самое выражение на лице «Я так и знал!». Подскочив к Зенитсу и взяв его за руку, мужчина хотел по-быстрому смыться.
- Прошу прощения, что приходится прерывать ваш разговор, но мы еще не обошли все лавочки с едой. – только он хотел направиться к выходу, как вдруг ему перегородил выход рассерженный Сакаи.
- Куда ты его тащишь, рухлядь старая? Зрение что ли подводит?! У нас тут вообще-то важный разговор!
- Слышь, мелочь, смотри с кем разговариваешь! Уважению в школе не учат?
- Погодите…
- Уважение заслужить надо, отпусти его и свали в туман! – Тору перехватил руку Зенитсу и притянул его к себе, отчего лицо мужчины перекосило.
- Ах ты…
- ДА ПОМОЛЧИТЕ ВЫ!
Выйдя из себя от такого ребячества, Агатсума сумел хоть на мгновение заткнуть распоясавшихся людей. Теперь то он Сам сможет нормально все объяснить.
- Во-первых, Тору, этот мужчина и есть мой возлюбленный, которому следовало бы больше ко мне прислушиваться и не устраивать истерии. – Зенитсу укоризненно повысил голос, отчего Тенген виновато понурился. – Его зовут Тенген Узуй.
- Стой, так ты… Тот певец что ли? – Тору не переставал охреневать от происходящего и смотрел то на друга, то на «старикана».
- Видишь, Зенитсу, а ты в первую встречу даже не знал, кто я. – пробубнил Узуй.
- Это сейчас не важно. – теперь Зенитсу обратился к Тору. – Как видишь, он своеобразный человек, но мои чувства к нему серьезны. Я прошел
афганскую войну длинный путь, чтобы понять, что действительно хочу быть с ним.
Узуй, также слушавший это, стоял как вкопанный и смущенный донельзя. Ему стало так стыдно за все свои ревностные сцены, что хотелось пойти и утопиться прямо сейчас. Тенгену стоило больше прислушаться к словам Кеджуро и верить в Зенитсу также, как тот верит в него.
- Я понимаю, что ты не доверяешь мне. Но могу с уверенностью сказать, что для меня Зенитсу – настолько важен, что ради него я готов пойти на многое. Я смогу его защитить и обеспечить достойной жизнью.
Признание, звучащее как предложение, несколько выбило Зенитсу из колеи, отчего тот растерянно смотрел то на покрасневшего мужчину, то на все еще недоверчивого Тору. Но, спустя мгновение, парень расслабился и протянул.
- Уж лучше твоим словам быть чистой правдой, чем пустым звоном. Иначе я в стороне не останусь. А ты… - Сакаи с теплой улыбкой повернулся к Зенитсу. - … ты все еще мой лучший друг, и я буду поддерживать тебя.
Агатсума облегченно выдохнул и ответил:
- Друзья?
- Друзья.
Тору вышел из кабинета, и на душе Зенитсу стало неимоверно легко. Несмотря на произошедшее, их отношения с Тору смогли сохраниться, и стать крепче, чем было раннее. И все-таки предчувствие его не обмануло, этот день явно выдался не из легких.
Присев на стул, Зенитсу перевел дух и вернулся в норму. Ему еще предстоит показать Узую остальные точки, так как в оставшиеся два дня он вернуться не сможет. К тому же, несмотря на случившееся, ему хотелось как можно больше провести время вместе с ним.
- Как ты? Вернемся к нашей прогулке? – Тенген уткнулся в золотистую макушку, но Зенитсу, все еще державший в голове его непримерное поведение, специально отправился на улицу, не оборачиваясь и идя чуть впереди певца.
- Как ты мог мне не ве-ери-ить. – теперь очередь Агатсумы издеваться над Узуем.
- Виноват, каюсь, так накосячил…
- Аж голова разболелась.
Но только они подошли к лестнице, как там их поджидал Тору, уже сменивший костюм на школьную форму.
- Я тут решил с вами прогуляться, пока моя смена не настала, ты же не против, Зенитсу?
Сначала Агатсума хотел было отказать, но когда, если не сейчас ему отомстить?
- А знаешь, пошли.
- Эй, ты променяешь меня на этого засранца? – Тенген хотел было втиснуться между ними, но Тору вцепился в руку Зенитсу и насмешливо посмотрел снизу вверх на раздраженного мужчину.
- А все, ваше время упущено. Забирайте свой песочек и идите поиграйте с другими стариками в го или маджонг, например.
- Ах ты!!! – Узуй притянул к себе Агатсуму за руку с другой стороны и не желал уступать своему «сопернику».
Пока они препирались между собой, Зенитсу устало думал о том, что, похоже, они уже нашли общий язык.
