Flamma Feraks

Она лежала на мягкой перине, набитой гусиным пухом, и чувствовала, как тело обволакивала ткань грубой ночной сорочки с тонкими завязками на спине. Тут и там, далеко и близко, рядом с ушной раковиной и в самой её глотке вибрировали звуки — совершенно разные, гармоничные или, напротив, призывающие биться стекла и лопаться шары. Единственным таким звуком, который она могла четко различить, был писк кардиомонитора, что измерял замедляющийся пульс и понижающуюся температуру. Зону рта плотно обхватила силиконовая маска, и девушка была уверена, что это — искусственная вентиляция легких, вдувающая жизнь в целостное, но дефектное тело. Язык прилип к небу, глаза были плотно закрыты, а руки и ноги вовсе не существовали — они светловолосой не подчинялись, были совершенно инородными, ей не принадлежащими. Все меркло, а потом вспыхивало светом, пока в угасающем сознании нейронной нитью не сложилась замысловатая фраза, что заполнила все её тело, — «Духовные Связи». Девушка ничего не понимала — она даже не помнила, как выглядит её лицо. Но ей удалось левитировать над больничной койкой: выступающий ряд позвонков больно упёрся в низкий потолок. Пролетела Искра. А потом ещё, ещё и ещё — темное пространство озарилось мягким светом предзакатного неба, обшарпанные стены растворились в теплоте густого воздуха, и она сумела раскрыть глаза — слишком широко для той, кто пролежала в коме несколько месяцев, но слишком узко для той, кто желала обхватить восстающий из пепла пейзаж — вместе с запустением черепной коробки, безжизненное пространство, точно космическое при вспышке Сверхновой, под влиянием чужой, могущественной и животворящей силы стало преобразовываться в многогранное и непостижимое, слишком обширное для её понимания. Не успела девушка толком запечатлеть красочные образы, как что-то полыхнуло, проходя через эфемерную оболочку останков человеческого тела, пронизывая насквозь, оставляя там свою искру — ещё горячую, но уже отчужденную, точно её вытащили из пламени догорающего костра и дали новую жизнь в восковой прогалине декоративной свечи. Ощущение огня внутри привело светловолосую в шок, она испытала боль почти первобытную, наблюдая, как обжигающие яркие языки вплетаются в неё, стараясь подчинить, испытать, опробовать на вкус. Бесцветные белки глаз закатились, а тело запылало, заставляя девушку плакать несуществующими слезами от горя своей непростой кончины.