Плоть и Кости

Три патрульные машины и одна скорая с выключенными мигалками уже были припаркованы на обочине дороги, когда Стайлз приехал к месту преступления. Еще не выходя на улицу, можно было увидеть людей в форме. Они просто стояли там, либо скрестив руки на груди, словно отгораживаясь от произошедшего, либо потирая уставшие глаза, позволяя судмедэкспертам работать как пчелкам. Джон Стилински был дальше всех от тела, но Стайлз все равно мог увидеть в своей голове выражение лица отца. Стайлз медленно вышел из машины, нарочито громко хлопнув дверью посильнее, чтобы привлечь внимание к своему появлению. Просто подходить из-за спины и пугать ушедшего глубокого в себя человека не хотелось. Джон едва заметно вздрогнул в плечах и открыл глаза. Он повернулся на звук, и ткань его грязной куртки собралась складками в подмышках, когда Шериф медленно скрестил руки на груди. Лоб расчертило волнами хмурых морщин, что с возрастом виднелись все больше. — Неужели хоть раз нельзя оказаться подальше от места преступления? Мягкими шагами, неравномерно распределяя вес с одной ноги на другую, Стайлз почти вплотную подошел к отцу и прислонился к машине. Взгляд невольно сосредоточился на сломанной фарфоровой девочке в нескольких метрах впереди. — Как она умерла? — Тебе не обязательно этого знать, — вздохнул Джон. Он понимал, что не может бороться со Стайлзом, но не желал переставать пытаться отгородить сына от преступности и опасности. Расследование — не работа для восемнадцатилетнего подростка. Это работа для взрослых, а не его маленького и непутевого сына. Голова старшеклассника должна быть забита девочками и школой, но точно не смертями и всей чернотой мира. — Но это ведь снова он? Греймен? — Ты и псевдоним уже знаешь, — более утверждено, чем удивленно, спросил Шериф. Стайлз только пожал плечами, а что такого? Он знает прозвище почти с того дня, как его придумали. Не зря же рация в машине. — Да, это его жертва. Пятая. Но… Джон рассеянно смотрел вперед, задумавшись или пытаясь понять подвох. Ответа не находилось, изменение в поведение убийцы могло быть случайным, а не специальным, и Джон не был детективом или следователем, чтобы прочувствовать ход мыслей убийцы и понять его мотивы. — Но…? — подтолкнул Стайлз. — Но в этот раз это девушка. Не знаю, считать это неудачной попыткой замаскировать себя, или ему просто надоело убивать только парней. Я не понимаю, на кого и почему он нацелен? Не знаю, как я могу защитить кого-то, если даже не понимаю, в каком направлении двигаться. — Мы его поймаем, пап. Обязательно. Просто нужно время, ты ведь понимаешь это? Такие сложные вещи не решаются так быстро, иначе это было бы странно. Сколько тогда времени прошло, когда мы со Скоттом нашли половину тела в лесу? А в этот раз ситуация еще сложнее, мы даже не знаем, откуда взялся этот психопат. Тяжелый вздох вырвался из груди Джона. Голова начинала гудеть, а виски пульсировать, сила притяжения давила на тело сильнее. Было сложно подолгу без сна, выживая за счет кофе и вегетарианских бургеров, которые разрешал ему есть Стайлз. Череда плохих происшествий все тянулась, и не было видно конца. Словно временная ловушка, в которую угодил БХ с его жителями. И до кучи Стайлз, отказывающийся идти навстречу. Джон никогда не был родителем, который кричит или поднимает руку на своих детей, и он не был психологом, чтобы подобрать нужные слова и точки давления. Джон не справлялся со своей ролью родителя. Как жаль. — Иди домой, Стайлз. Полиция разберется здесь без тебя. Уже и тело погрузили, больше не на что смотреть. Давай, — Джон вяло подтолкнул его к джипу, — уезжай домой. Приготовь что-нибудь на обед. Я не ел со вчерашнего вечера, буду рад любому фальшивому мясу. — Это гороховые котлеты, а не фальшивое мясо, — ответил подросток и замешкался, покосившись на машину скорой помощи. Зудящее желание пойти и отправиться вместе с врачами прямиком в морг, чтобы посмотреть на тело получше и, может быть, найти зацепки, не давало Стайлзу покоя. Но… кто его пустит в этот морг? Будет куда больше пользы, если он приготовит отцу поесть, пока тот не упал в голодный обморок. — Ладно, я пойду. Ты правда вернешься к обеду? Если не опоздаешь, разрешу съесть парочку бекона. Джон весело усмехнулся: — Звучит хорошо. Увидимся дома, ребенок. ****** Дома они так и не увиделись. В разгар готовки, когда масло на сковороде шипело, а пар заполнил кухню, в дверь дома Стилински постучали, и Стайлзу пришлось открыть парочке оборотней. Эрика, а за ней Айзек, стояли на коврике «добро пожаловать», и в озорных глазах девушки открыто читалось, что она что-то придумала. Придумала, куда можно сходить прямо сейчас. Стайлз знал, что он не сможет отказать, даже если придумает самую убедительную ложь на свете, потому что суперслух оборотня все равно уловит заметное колебание его ровного сердечного ритма. Поэтому Стайлз согласился пойти с Эрикой и Айзеком, но только после того, как доделает обед, чтобы оставить его на столе для отца. Закончив с жаркой бекона, человек и двое оборотней отправились в кафе. Находилось оно почти на окраине города и не пользовалось особой популярностью, но из-за этого место не переставало быть лучшей точкой в городе, где делают вкуснейший кофе. Этот напиток был представлен в кафе в большом ассортименте, и Эрика часто, еще до укуса, приходила сюда, когда у нее был дерьмовый день или просто дерьмовое настроение. Она садилась за самый дальний столик и подолгу сидела с горячей кружкой в руках, согревая свой горький внутренний мир воздушной сливочно-ванильной пенкой. — Один раф, — Эрика запрыгнула на высокий барный стул с ловкостью пантеры, и соблазнительно улыбнулась милому бариста в черной футболке и в таком же темном фартуке. Она оценивающе взглянула на Стайлза и Айзека, после чего продолжила, — и один ирландский кофе с виски и шоколадной крошкой, желательно побольше виски и шоколада, а этому кудрявому… — Мне просто латте, — перебил Айзек. — М-м, — парень записал название напитков у себя в блокноте, — ваш заказ принят, как будет готово, я скажу. Можете пока присесть куда-нибудь. Бариста приступил к заказу, и в тихой кофейне, где фоном играла успокаивающая лоу-фай музыка, нешумно зажужжала кофе-машина. Подростки прошли к столику у окна и расположились на мягких диванах с потрепанной обивкой. Айзек и Стайлз сели на один диван, а Эрика напротив них, положив свою лакированную сумочку рядом взамен отсутствующей паре. Длинные красные ногти застучали по деревянному столу. — Ну? — Что? — О, — закатила глаза Эрика, — ты понимаешь, про что я. Что это было на тренировке сегодня? Ты как привидение, приходишь и уходишь почти незаметно, раньше если ты приходил, то сосредотачивал на себе все внимание. Я скучаю по старому Бэтмену. В городе и так напряжение висит в воздухе, а еще и напряжение повисло между тобой и Дереком. Вся стая чувствует, что между вами что-то произошло. При упоминании Дерека Стайлзу захотелось встать и сбежать. Ну, или хотя бы закрыть лицо капюшоном. И почему этот скучный и злой оборотень никак не оставит его в покое? В городе, да даже в школе, столько классных парней, выбирай на любой вкус, но почему-то Стайлз зациклился только на одном. — Кроме того, что он выгнал меня месяц назад, между нами ничего не произошло, — сдержанно ответил Стайлз, начав крутить торчащую нитку от толстовки под столом. Может быть, не будь сейчас Айзека справа, Стайлз бы дал волю эмоциям и ответил бы Эрике, что правда чувствует и как устал. Но Айзек был в этот раз здесь, и Стайлз не хотел афишировать свои фантазийные отношения с альфой еще кому-то кроме Эрики. Стайлзу хватало того, что у него есть один человек, который в курсе всего. Незачем нагружать своими проблемами еще кого-то. — Он тебя не выгонял, — Айзек не собирался оправдываться за своего альфу перед Стайлзом, но почему-то его тон звучал так, будто именно это он сейчас и делает, — Дерек временно запретил тебе участвовать в наших делах, потому что это может быть опасно для тебя. — Опасно, — повторил Стайлз, — я старше тебя на год, у меня хватает мозгов не лезть в опасные дела. Я просто хочу помочь, а Дерек сказал, что все справятся и без меня. — Может он прав? — Что? — голос Стайлза надломился. Выпускать гнев на Айзека было бы несправедливо, он не виноват, что такая вот у оборотней хреновая иерархия и культ поклонения вышестоящему. Стайлз понимал, почему Айзек на стороне Дерека, и что так и должно быть, но все же… — Айзек… — Эрика пнула глупого волка по ноге под столом, — не имел в виду, что ты бесполезный, Стайлз. Просто расследование убийств — опасное дело, и тебе лучше не браться за него, а дать другим сделать эту работу. Никто не хочет, чтобы что-то случилось с тобой, понимаешь, Бэтмен? Стайлз вдохнул воздуха в легкие перед ответом, но не успел ничего сказать, как колокольчик при входе звякнул. Никого больше кроме них и баристы в кафе не было, поэтому вошедший человек тут же привлек внимание, нарушив уединенную атмосферу. Возникло ощущение «лишних уш», и Стайлз уже полностью забыл, что хотел сказать, в голове стали образовываться другие возможные темы для разговора, вроде обсуждения странной темы для доклада по биологии, что им задали выполнить до конца следующей недели. — Будьте добры, один эспрессо на вынос. Мужчина выглядел заманчиво. Эрика немного разбиралась в моде и новых трендах, и отметила для себя, что незнакомец слишком пропитан «кэжуал» для кого-то родом из этой никому неизвестной дыры. Комбинированная одежда сидела идеально на спортивной подтянутой фигуре, и Эрика даже засмотрелась на аппетитный зад, обтянутый черной матовой тканью не самых дешевых брюк. — Да, секунду, пожалуйста, — мальчик за кассой залепетал быстрее. Он быстро доделал последний кофе и, поставив все три на один поднос, позвал, — ваш заказ готов, можете забрать! — Я заберу, — облизнулась Эрика и грациозно вылезла из-за стола. Ее каблуки застучали по деревянному покрытию, привлекая внимание любого нормального мужчины. Подошедшая к кассе Эрика грудью упала на стойку, потянувшись за заказом, и маленький бариста сконфуженно покраснел в щеках, в то время как незнакомый мужчина даже не взглянул на Эрику. Это было оскорбительно. — Спасибо, — протягивая несколько купюр, улыбнулась волчица и медленно повернулась через левое плечо с заказом в руках так, чтобы непременно получить зрительный контакт с соблазнительной персоной. Но бездонные глаза так и не угодили на крючок, и Эрика зацокала обратно к столику, махнув волосами на прощание и оставив после себя шлейф своих специфичных духов. — Мудак, — выдохнула она, падая обратно на диван. Стайлз протащил по столу прозрачную кружку с кофе к себе и уставился на напиток, начав апатично размешивать шоколадную крошку по белой пене. Что-то в этом было, потому что еле слышимое шуршание пены от лопанья пузырьков, из которых она состоит, наряду с запахом сладкого и алкоголя, умиротворяли. Хотелось расслабиться, развалившись на диване, и на время позабыв о внутренних и внешних сражениях. — А, по-моему, он тебе понравился. Стайлз замычал, соглашаясь с Айзеком, пускай понимал, что слово «понравился» здесь неверно употреблено по значению. Эрике не нравятся парни, ей нравится то, что парни могут ей дать, вернее, что могут утолить. Обычное животное желание, секс, который обсуждают и все время ищут школьники их возраста. Иногда Стайлз считал, что с ним что-то не так, из-за того, что в свои восемнадцать лет он ни с кем не встречался и ни с кем не спал. У него желания не было особо… до недавнего времени. — Все красивые парни мудаки, не обращай внимания, — Стайлз все же решился и попробовал ирландский кофе на вкус. Мужчина в это время забрал свой кофе на вынос и стал уходить. Стайлз сидел спиной к выходу, и не особо был заинтересован в незнакомых случайных людях, из-за чего не заметил, как незнакомец посмотрел на него, прежде чем выйти за дверь. Но Эрика, сидящая напротив Стайлза, заметила это. — И почему-то ты привлекаешь внимание этих мудаков. — Что? — Нет, не обращай внимания. Просто мысли вслух. Айзек не был глупым парнем, и с самого начала понимал, что за скрытый подтекст звучит в разговоре, но тактично не лез в чужие дела, не желая портить отношения с единственной семьей, которая у него осталась. Посмотрев в окно, но не найдя на улице только что вышедшего мужчину, Лейхи спросил: — Вы видели его раньше? От него странно пахло. Это привлекло внимание Стайлза, ведь каждое странное лицо сейчас попадает под подозрение полиции, и, следовательно, под подозрение Стайлза. Но убедительный ответ Эрики быстро перечеркнул возможные теории и прекратил цепочку опасных мыслей. — Спиртом и кровью? Твой нюх тебя снова не подвел, Лейхи. Должно быть это новый врач, перевелся из другой больницы. Скотт что-то говорил о нем, когда мы ходили к Мелиссе. — Ты куда-то ходила со Скоттом? Он же тебя бесит. — Да, но это попросил Дерек для «следствия». Еще когда он не начал тоже меня бесить. Кстати… сегодня Хэллоуин, вы не забыли? Играть в детективов занимательно, но сегодня официально выходной. В клубе устраивают вечеринку, и ничего не хочу слышать, мы трое туда идем. Начало в полночь. И Стайлз, прими душ, не могу больше выносить твою токсичность. ****** К половине двенадцатого Стайлз был готов. Он даже сходил в душ, хоть и не считал это необходимым, от него приятно пахло. Но быть может это просто его человеческий нос не улавливал мерзости, смущающую Эрику. На всякий случай, Стайлз просто сходил в душ. И на всякий случай воспользовался одеколоном, который вечность стоял у него на полочке в ванной и даже успел запылиться. Запах мужских духов никогда особо не нравился подростку, казался слишком резким и непонятным, если с женскими духами было все понятно — клубника или апельсин, то вдыхая запах мужских духов, ты до конца так и не мог определить, пахнет освежителем воздуха, елочкой в салоне или мятной жвачкой. Кто вообще это придумал?.. У Айзека была машина, недорогая, старая, но более чистая и рабочая, чем джип Стайлза, поэтому Эрика сказала, что поедут они на машине оборотня. Опять же, Стайлз не имел ничего против. Если они идут в клуб с баром, то, скорее всего, напьются. А садиться за руль в нетрезвом виде, даже если ты сын Шерифа, что может если что за тебя заступиться, было непозволительно. И вот Стайлз ждал на диване в гостиной друзей, сидя в полной темноте, потому что ему было лень включить свет. Апатия и безразличие, несвойственные гиперактивному подростку, преследовали его почти месяц. Полагается, что это началось месяц назад, и активно развивалось до сих пор, включаясь лишь в одинокие, подобные этому, моменты. Когда Стайлз был с кем-то, то ввел себя как обычно, ну, или почти, как обычно. Но стоило ему остаться наедине с собой, как его тело впадало в спячку, и лишь мозг продолжал активно работать. Со стороны это, должно быть, выглядело удручающе. Грудная клетка Стайлза медленно поднималась и опускалась, натягивая тоненькую ткань черной рубашки с необычным принтом стеклянных бутылок с виски желтого цвета. Рубашка была подарком Лидии перед ее отъездом в Лондон, куда рыжеволосая бестия уехала вместе со своим парнем Джексоном в середине лета. И Стайлз очень ценил этот подарок, как память о его первой любви. Впрочем, любви к Лидии Стайлз больше не испытывал, и сейчас он даже сомневается, любил ли он рыжую красавицу когда-нибудь по-настоящему вообще, а не было ли это лишь желанием подружиться и подражать самой популярной девчонке в школе. Кто знает. Все равно никто никогда не отвечал Стайлзу взаимностью и не говорил, что любит его, чтобы он мог разобраться в своих чувствах. У него совсем нет опыта в амурных делах. Почти как у Скотта до того, как он увидел Эллисон. Только вот с Эллисон Скотт уже давно, а Стайлз так все еще один. Раздался стук в дверь, и Стайлз пошел открывать. — Привет. Ярко наряженная девушка в облегающем платье и в волчьей маске встретила его с улыбкой. На Стайлзе не было ничего, скрывающее бы его уставшее и непривлекательное лицо, просто он никогда не относился к Хэллоуину серьезно, и не покупал масок или костюмов. И дома у него ничего из атрибутики «праздника мертвых» тоже не было. Эрика чудесным образом оказалась к этому готовой. — Оп-па, — весело сказала она, доставая лисью маску из-за спины, — смотри, что у меня есть. Я подумала, что тебе подойдет. Отказы не принимаются, это костюмированная вечеринка, и без маски тебя не впустят. Стайлз послушно позволил закрыть свое лицо маской, после чего посмотрел на девушку через щелки. Выглядело зрелище комично. Но зеркала не было вблизи, и поэтому, пока себя не увидел, подросток не имел ничего против. Закрыв дверь, Стайлз залез в машину к Айзеку и не сдержал смешка. Ладно, возможно, он здесь не самый нелепый в этом «костюме». Чего-то только не нацепишь ради дресс кода. — Ходи так всегда, — подшутил Стайлз, — тебе идет. А клюв не мешает рулить? Он у тебя такой большой. Черная маска ворона на лице Айзека вместе с его светлыми кудряшками и милой натурой выглядела ни разу не пугающе. Словно маленький птенчик выпал из гнезда, чьи перья раскинулись в разные стороны. Клюв тоже был несуразно большим и свисал чуть вниз, закрывая половину рта. В профиль птичья маска вызывала еще больший восторг у Стайлза, и поэтому, когда Айзек повернул голову, чтобы смотреть обратно на дорогу, Стайлз вовсе рассмеялся. — Перестань. — А то что? Выклюешь мне глаза? Да ладно тебе, ты на это не способен, вороненок. Эрика на заднем сидении молча согласилась. ****** Музыка в клубе играла из динамиков по бокам, и временами оглушала. Понять друг друга без жестов либо без крика в самое ухо, было почти невозможно. Устав общаться без понимания друг друга, Стайлз прекратил ходить хвостиком за друзьями и отплыл дальше в толпу. На удивление, людей было много. Может быть из-за числа на календаре сегодня пришло столько народу, а может здесь всегда людно, Стайлз не знал точно, потому что это лишь второй раз в его жизни, когда он приходит в подобное заведение. Стайлз не чувствовал себя как рыба в воде, и иногда ему становилось душно и хотелось выбраться на воздух, но пробраться к выходу, выйти, а потом вернуться обратно — было почти нереально. Их с трудом впустили в первый раз, из-за того, что они выглядят как школьники, хоть Стайлзу и есть восемнадцать, а у Айзека хорошее поддельное ID, где ему на год больше, чем есть. Вопросов с Эрикой у вышибалы не возникло. Он ее раньше уже здесь видел, да и внешний вид Эрики на малолетку не смахивал. Выплыв за счет Эрики и хорошего настроения охранника, трио оказалось в клубе. Надеяться, что в следующий раз Стайлзу повезет, если он будет один, было глупо. Если выходить, то с концами. Идти домой пока что Стайлзу не хотелось. Он был уверен, что отца нет дома. А без него было тихо и одиноко. Здесь хотя бы были люди, пускай незнакомые. — Эй, чего такой грустный? Не грусти! Лучше задать жару сейчас, а переживать об этом потом, — пьяный парень в красном, почти как его лицо, плаще, неожиданно возник возле Стайлза. Он предложил выпить нечто голубого цвета в колбочке, что продавали в баре, и Стайлз согласился. На вкус было похоже на дешевую водку смешанную с малиновым вареньем. На колбочке не было написано названия алкоголя или сколько в нем было градусов, но судя по тому, как это ударило в голову подростка, градусов было немало. Дальше все стало немного веселее. Музыка уже не казалась такой громкой, а люди рядом не были столь неприятными. Телу хотелось двигаться, а Стайлзу хотелось попробовать все, что есть в ассортименте бара. В какой-то момент к Стайлзу снова подошел парень (у него внутри магнит на геев?) и стал клеиться. Будучи в не самом трезвом состоянии, Стайлз не стал сбегать как обычно и отшучиваться, а наоборот приблизился к красивому телу и стал отвечать взаимностью. После недолгих обменов любезностями общение перешло на новый уровень, и Стайлз не успел опомниться, как с него сняли маску и вовлекли в мокрый поцелуй. Парень не представлялся, ну, или Стайлз просто не услышал его имени. В тело незнакомца было влито немало алкоголя, и поэтому он ни в чем не отдавал себе отчета, а на утро, должно быть, даже бы не вспомнил имени или лица Стайлза, не вспомнил бы, как закусывал нижнюю губу парня с родинками, и как блуждал рукой по его груди. Почувствовав тошноту, то ли от нехватки воздуха, то ли от выпитого, а может и от всего вместе, Стайлз оттолкнул парня и сделал шаг назад, почти запнувшись об высокий стул. Стук сердца отдавал в ушах ритм, как барабанные палочки отдают по поверхности барабана. И к горлу подступал неприятный горький комок. Слишком жарко и людно. Вместо воздуха везде был дым от электронных сигарет, светомузыка доводила здоровое тело до эпилептического припадка. Нужно было срочно выбраться наружу, глотнуть чистого воздуха, почувствовать твердую почву под ногами. Стайлз оглянулся перед уходом, но его зрение было нечетким и все плясало вместе с людьми, и поэтому он бросил затею пытаться найти Эрику или Айзека, и просто вышел из клуба один. Он не был уверен, все еще ли друзья в клубе, или уже ушли, поэтому не стал зацикливаться на том, что возможно, бросил их там. Если что, он сможет объясниться потом. На осеннем воздухе стало легче дышать, хоть холод и обжигающе остужал горячие легкие. Теплый пот остыл и превратился в холодный, заставляя Стайлза сжаться и поморщиться. Долго стоять на месте было бессмысленно, пытаться вернуться обратно не хотелось. Поблизости должна была быть машина Айзека, и, оглянувшись по сторонам, Стайлз заметил голубой автомобиль, но подросток не мог просто пнуть по колесам, надеясь на рабочую сигнализацию. Это привлекло бы внимание охранника, а может и внимание людей, живущих неподалеку и видящих десятый сон. Спокойнее было бы добраться до дома пешком на своих двоих. Это не так уж далеко, если даже идти медленным шагом. Да, желание оказаться в своей кровати грело мысли. Стайлзу очень хотелось лечь, у него не было сил и желания двигаться. Он пошел по дороге прямо к дому. Со стороны было заметно, что он не в самом трезвом состоянии, и Стайлз знал, что сейчас по городу иногда ездят патрульные, поэтому надеялся, что один из знакомых отца не проедет мимо него. В участке все знали его в лицо, и, увидев в таком виде, скорее всего, доложили бы Шерифу. Не лучшая перспектива для Стайлза. — Черт, — Стайлз запнулся об… пустоту? Возможно, там был невидимый камень, кто знает. Ноги заплетались друг об друга. Потеря равновесия плохо сказалась на подростке. Ему снова стало дурно, и Стайлз сбавил шаг до очень медленного, почти улиточного темпа. Ступать по твердому асфальту было необычно, он вдруг стал ватным и неустойчивым, как облачко или голова Стайлза, которая тоже была ватная. Тяжесть в голове появилась после примерно третьего стакана и оставалась до сих пор. Стайлз ощущал себя самым хреновым образом к середине пути. Уже хотелось плюнуть, упасть на землю, и лежа позвонить кому-нибудь, даже Дереку, с просьбой забрать. Напиваться было глупой идеей. Быть пьяным мешком с костями отвратительно. Когда весь алкоголь спускается дальше по пищевой цепи, всасываясь в кровь, накрывает лавиной. И через этот густой снежный слой кроме того, как тебе плохо, ты ничего не чувствуешь и не видишь. — Парень, тебя подвезти? Чей-то мужской голос раздался со стороны дороги. Приоткрыв глаза шире, Стайлз различил темно-серый или черный, кто его поймет, автомобиль с опущенным окном. За рулем сидел незнакомый человек. Обычно незнакомцы не вызывали у Стайлза доверия, но то ли из-за ужасного состояния, то ли из-за неосвещенной мрачной улицы, мужчина показался дружелюбным. Было в голосе и чертах лица мужчины такое, что говорило «здесь нет опасности, расслабься». Черные глаза, обрамленными густыми ресницами, даже во мраке транслировали внутреннюю теплоту. Сесть на мягкую поверхность, больше не передвигать свои ноги с усилием, было так заманчиво, что Стайлз сел в машину к незнакомому человеку. Садясь в салон, у подростка даже на секунду не возникло мысли, что что-то не так, что нужно остановиться подумать. Все было так, как должно было быть. Спокойно, обыденно, безопасно. К сожалению, не все хищники выглядят безобразно. Самые красивые цветы закусывают больнее волчьей пасти. Темно-серая «тесла» двинулась дальше по дороге. Стайлз закрыл глаза, погрузившись в сон, и не смог заметить, как пейзаж из двухэтажных домов превратился в темный, густой лес. В таких густых и опасных лесах по ночам как раз хищники выходят на охоту.