Ничего лишнего

— Нет, фильм, конечно, захватывающий и все такое, но думается мне, что мисс Уивер никоим образом не подходит на эту роль.       Мария Сьюнова, профессиональный фотограф-иллюстратор двадцати семи лет от роду, вышла из кинотеатра в компании подруги. — Смирись, Машка, это всего лишь фильм, — похлопала меня по плечу Вика. — Ты просто не можешь допустить даже мысли о том, что рядом с этим красавчиком кто-то не ты.       Подруга громко рассмеялась, а я отвернулась в другую сторону. Ну не виновата я, что вот уже который год тащусь от Тома Хиддлстона, и представить рядом с ним, пусть даже и в фильме, какую-либо девушку для меня смерти подобно. У меня в квартире даже есть пара картин, естественно моего авторства, с изображением меня и моего ненаглядного. Как можно догадаться, отношения с парнями мне только снятся. У Вики даже есть рубрика «Шутки о парне Шредингера»: он вроде есть, а вроде и нет, не угадаешь. Я вот думаю, может кота себе завести? А что, назову его Том, и никто не догадается, что не в честь одноименного мультсериала. — Нет, ну согласись, — я решила, что по поводу дам в фильме можно поспорить, — серу Конраду больше подошла бы стройная платиновая блондинка со взглядом тигрицы. — Это ты сейчас себя имеешь ввиду? — Вика скосила взгляд на меня, пряча в карман телефон, с которого переписывалась с очередным своим кавалером.       Чем-чем, а внешностью мать-природа меня не обделила. Я действительно была эффектной блондинкой, и при должном усилии могла бы зваться роковой женщиной. Если не вспоминать о том, что где-то над кроватью в спальне висит воображаемо-семейный портрет. — А что? — я взмахнула белоснежной гривой. — Будь у меня шанс, я бы его не упустила. Как там в песне поется? — я сделала вид, что задумалась, вспоминая слова. — Я б его покорила, я б его приручила и без ваших этикет-шметикетов.       Пропев припев вместе со мной, Вика смеясь сообщила, что ее ожидает ухажёр, поэтому до дома мне придется идти одной. Мне ничего не оставалось, как попрощаться с подругой и, тяжело вздыхая, плестись по заснеженному тротуару.       Первый снег в этом году не растаял, как можно было ожидать, а затянулся на несколько дней, поэтому уже в середине ноября мне пришлось достать свои зимние вещи, с сожалением вспоминая, что в прошлом году в это время я все ещё бегала в ветровке.       Громко чихнув четыре раза подряд, я открыла дверь домофона и прислушалась, пытаясь определить едет ли лифт, в какую сторону, если едет, и стоит ли вообще его ждать. Пока я размышляла, двери лифта распахнулись, и я, поздоровавшись с соседской бабулей, заняла ее место в средстве передвижения между этажами.       Я бы очень удивилась, если бы моя поездка прошла без казусов, но мироздание ещё никогда меня не подводило, поэтому свет мигнул пару раз и отключился. Предчувствуя грандиозный шухер, я стала судорожно перерывать содержимое своего рюкзака, вспоминая свою учительницу по физике, которая ещё в девятом классе удивилась моим способностям к нарушению физических законов, когда дело касалось вместительности моей сумки. Отыскав гаджет, я молниеносно набрала номер лифтовой компании и сообщила свои координаты препротивнейшей тётке, которая пыталась узнать все в подробностях. Я же на длительные беседы настроена не была, поэтому чётко и ясно послала ее на поиски мастера, так как чувствовала, что до конца ее допроса могу и не дожить. И снова провидение меня не подвело: раздался противный скрежет, кабина лифта дернулась, а я подумала, что в принципе, если в последний момент перед столкновением с полом подпрыгнуть, то можно сохранить кости в относительном порядке. По крайней мере, в гроб влезу.

***

      В себя я приходила с твердой уверенностью в своих бесконечных грехах, так как даже дышать было невозможно: лёгкие жгло неимоверно. Ещё и кто-то постоянно давил на ребра, видимо, в надежде, что эти самые лёгкие мне уже не понадобятся. Потом их пытались высосать через рот, поэтому мне пришлось открыть глаза и протестовать. — Я, конечно, извиняюсь, но лёгкие мне ещё пригодятся, — оглядев своего палача, я решила, что даже если ему нужны мои лёгкие, то пусть забирает, я все равно в раю, глядишь, новые вырастут. На меня смотрел самый прекрасный мужчина в мире. Том Хиддлстон собственной персоной пару мгновений назад делал мне искусственное дыхание. К такому выводу меня привела стекающая с нас вода. И ещё мужчина, выдернувший меня из объятий моего прекрасного принца. — Мари, наконец, ты очнулась, — причитал неизвестный мне старичок, оглядывая меня со всех сторон. — Я уж думал, что мы тебя не найдем в этом бескрайнем океане. Слава Богу, капитан Конрад оказался отличным пловцом.       Услышав последнюю фразу, я оглянулась, и подумала, что сегодняшний день можно смело ставить в список причин для вызова санитаров со смирительной рубашкой. Мы находились на военном корабле, вокруг было полно людей в форме, а старик, обнимающий меня, подозрительно смахивал на одного из главных героев фильма, который я посмотрела не больше часа назад.       Решив, что впечатлений на сегодня достаточно, я воплотила в жизнь лучшую идею: ушла в несознанку. Тем более, если меня опять будет откачивать этот Аполлон, я могу ещё пару раз свалиться за борт.