***
«Дорогой дневник. — Вполне стандартное и уже даже банальное начало записи, — Я не знаю, можно ли священнику вести свой личный дневник, однако я никогда не слышал ни о каких ограничениях, касательно этого. Отец сказал, что упорядочить свои мысли никогда не было грешным занятием и я ему верю. Орден также не давал никаких знаков, что заниматься подобным как-то плохо повлияет на меня.» «Я прибыл на эту землю, потому что мне нужно было уже давно заняться тем, что мы довольно долго обдумывали. Эксперимент, который поможет нам установить гармонию в мире или хотя бы подобие на него. Отец слишком замахивается, когда говорит, что не должно быть ни единого грешника, ни в Эстарии, ни в Терре — нигде. Все мы грешны, даже сам Отец. Может быть, он и не признаёт, но я-то знаю. Насчёт ордена сказать не могу, много людей. Становится неловко, когда я понимаю, что многие из них до сих пор считают меня полубогом, раз поручили мне справиться с этим в одиночку. Персиваль как-то представил меня как «наше Великое Божество». Это было немного по-неприятному лестно, ведь я обычный священник, просто немного ближе к Господу, чем остальные. Возможно, именно это сбивает их с толку. — В правой части странички автор дневника небрежно набросил очертания, видимо, герба своего ордена, хотя сейчас разобрать, что это, уже сложно. — И всё же я здесь. Мне вручили святой молот на случай, если случатся какие-то неполадки и ситуация выйдет из-под контроля. Он слишком громоздкий, зато эффективный и светится в темноте. — Чуть ниже красовалась уже зарисовка молота. Рисунок уже был разборчивей, но мелкие детали, коих было много, всё равно смазались и эскиз стал размытым. — Извини, дневник, за мои очерки. Я редко рисую и то, не всегда получается. Это не грех, но у меня всегда было слишком много работы, чтобы успевать тратить время на себя и рисовать. Однажды один прихожанин случайно увидел один из набросков и предложил мне писать иконы, я вежливо отказался. Это, конечно, неплохо, но будет утомлять ещё больше. Не думаю, что нашей религии вообще нужны эти брусочки дерева или дорогого металла с краской. Отец разделяет мою точку зрения и я только рад, что он прислушивается ко мне. Не знаю, что ещё можно сказать, ведь я тут только первый день и лишь осматриваюсь. Надеюсь, что всё получится.» — Перелистнув страницу, можно увидеть рисунок человека, держащего в руках что-то похожее на книгу. Сверху корявым почерком было написано: «Я всё же попробовал, хотя до профессиональной иконописи мне очень далеко». Судя по одежде, автор действительно был священником, а набросок — его портрет. Здесь не было записей, помимо приписки, а сам человек был до жути похожим на кого-то знакомого, вплоть до черт лица. От чувства дежавю Райан почесал висок. Следующая страница была записью второго дня, но добрая часть страницы была оторвана, время явно не пожалело несчастную книгу. Единственное, что можно было разобрать, так это «Я попросил… …навещать Шей, но сомневаюсь, что он сможет. У него тоже полно дел… …своим Орденом не меньше меня. Прошло всего два дня, а я уже скучаю по этому болвану.» — Дальше страницы были нещадно кем-то порваны. В голове гид отшутился, что скелеты пытались научиться читать, используя записи какого-то священника. Внезапно в окно громко ударился демонический глаз, сильно напугав гида. Но тот быстро понял, что глаз, словно мошка, прилетел на свет, ведь Райан был единственной душой на этом острове, который ещё не потушил свечку в комнате. Решив уже пойти спать, как все остальные люди, проводник закрыл книгу, погасил свечу и улёгся в кровать, пережёвывая полученную за день информацию. В дневнике всплыло имя дриады, но спрашивать её об этом, наверно, нет смысла. Скорее всего, она уже не помнит ни странных священнослужителей, ни других каких-то людей, которые должны были навещать её. С такими мыслями Райан даже не заметил, как заснул. С утра Шон уже вернулся к своему обычному состоянию, хотя спросонья испугался, что не нашёл вчерашнюю находку в своей комнате. Только потом он вспомнил, как в сонной злости швырнул её в лицо гиду, а сам завалился спать. С мыслью, что надо хотя бы извиниться, Шон сразу после завтрака идёт к своему наставнику, перебирая в руках складки кофты. Городские считали странным, что герой так часто снимает броню и ходит в обычной одежде. Их пугало, что в любой момент может появится опасность и юноша потеряет драгоценные минуты на экипировку, которая, по идее, должна быть на нём всегда. Но Шон говорил, что ходить в броне в мирное время не собирается, ведь это и утомляет и изнашивает саму защиту, что в критических ситуациях тоже отрицательно повлияет на победу, и даже больше, чем просто потерять время, чтобы её надеть. — Извини, что вчера тебе нагрубил и ещё книжкой по лицу треснул, — едва переступив порог комнаты гида, юноша начал просить прощения, но владелец комнаты тут же ответил, что прекрасно понимает его и не сердится. У Шона как гора с плеч. — Кстати, насчёт книги, я смог разобрать немного, — Райан взял со стола дневник и ещё раз пробежался глазами по набросанным строчкам. Гость тут же подлетел к нему и заглянул в книгу, надеясь увидеть что-то новое. — Как я понял, это писал пастор, прибывший сюда ради какого-то эксперимента. Помимо церкви он также состоял в каком-то ордене, и это пятно, вроде как, должно было быть гербом этого ордена, — гид указал на набросок каплевидной формы. — Больше тут ничего интересного нет, кроме того, что тут есть его автопортрет, — добавил Райан, показав Шону уже рисунок с автором дневника. — На тебя похож, — посмеялся юноша. — Для тебя все на одно лицо, — гид тоже улыбнулся и покачал головой. — Этой книге уже века три, сомневаюсь, что этот священник ещё жив. Предполагаю, что в шахту она попала не так давно. Да, книги могут столько сохраняться. Она, к тому же, довольно качественная, — заметив удивление на лице героя, гид внёс ясность. — Кстати, я заметил ещё одну странную вещь. Тут указано имя дриады, автор попросил кого-то навещать её. — Так получается, что всё очень просто! Просто спросим у неё! — Шон подскочил на месте и направился прямиком к дриаде. Его буквально переполняла эйфория от такого объёма интересной информации. Райан хотел напомнить возраст книги, но парень уже скрылся за деревянной дверью. Гид решил не догонять его. Может не стоит списывать девушку со счетов так рано? Спустя пару минут в комнату зашёл сияющий Шон, а за ним и Шей, которая совсем не понимала сути происходящего. — Вы пока поговорите, а я отойду! — герой снова вышел из комнаты, оставляя знакомых наедине. — Так, Райан, что происходит? — Шей сразу продемонстрировала свой характер, сложив руки на груди. — Вчера Шон нашёл личный дневник пастыря. Ты помнишь церковный хафлад или тебе тоже переводить? — парень подошёл ближе, уже готовясь переводить девушке её наполовину родной язык. — Церковный? — дриада приложила руку ко лбу, пытаясь вспомнить, что это за язык такой. — Подожди, это тот язык, который… Я уже ничего не помню, — она потёрла переносицу, пытаясь вспомнить хоть что-то. За последние лет пятьдесят она уже успела пережить так много событий, что на воспоминания трёхвековой давности в голове не хватало места. — Церковный хафлад это смесь из обычного хафлада и твоего родного — друидского, — разъяснил владелец комнаты. — Я тоже не до конца помню, как он появился, не волнуйся, — гид ещё вечером пытался вспомнить, как появился язык, но всё тщетно. — Я уже всё позабывала, — Шей немного расстроилась, как вдруг вспомнила, что её звали не за этим. — Так что ты там откопал? — она заглянула в книгу. — Здесь порвана страница, но написано, что кого-то попросили навещать тебя. Возможно, дальше будет понятнее, тут не так уж и много страниц пострадало. — Погоди, а кто автор, может тут написано? — Шей просунула пальцы к титульному листу, пытаясь перелистнуть, но Райан уже всё сделал за неё. — Нет, чернила выцвели, да и написано неразборчиво, — от них всё уходит и уходит ниточка с ответами, девушку действительно опечалила её собственная забывчивость, но парень тут же оказывает поддержку, — По крайней мере ты пыталась, спасибо, — положив руку её не плечо, он по-доброму улыбнулся, на что он ответила тем же. — Ну что там? — Шон распахнул дверь и зашёл в комнату всё с тем же пылом, который был и до этого. Как только он узнал, что дриада ничего не помнит, парень немного расстроился, но потом выдал, — Ладно, ничего страшного. Тут ещё целая книга, может вспомнишь чего! — он был невероятно воодушевлён, что натягивало на лицо девушки ещё большую улыбку. — Я постараюсь что-нибудь вспомнить, Шон, — ответила Шей, выходя из комнаты. — Спасибо, что взялся за перевод. Я бы вечность пытался понять этот ваш, — юноша завис. Очевидно, забыл как называется язык. — Хафлад, — закончил за него Райан, на что парень смущённо посмеялся и кивнул. — Всегда рад помочь, Шон. Обращайся всякий раз, когда у тебя возникнут трудности, — гид закрыл книгу, улыбнувшись герою, который уже вышел из комнаты, оставив своего наставника наедине. Пролистнув страницы ещё раз, Райан что-то нашёптывал себе под нос, а от той милой улыбки не осталось и следа. Что-то волновало его в этих записях…***