Не могу

Сначала Мин смотрит только на экран телевизора. Постепенно пальцами сильнее сжимает кружку в руках. На подобные жесты ты никогда не обращала внимания, они слишком мешают. На лице брата каменное выражение, он сдерживает себя от внезапной вспышки гнева. Старается дышать ровно, не делая глубоких вдохов. Было бы хорошо смыться прямо сейчас, пока Юнги ведёт себя непринужденно. По крайнее мере пытается себя так вести, что в принципе получается. Но, к сожалению, бог тебя не наградил вовремя затыкать свой рот. — Расслабься, а то у тебя уже пар из ушей, — ухмыляешься и ставишь кружку на подлокотник, — Юнги, можно тебя попросить? Поворачиваешься полностью к нему лицом, поджимая ноги под себя, упираясь кулачками в кожаную ткань дивана. Блондин тоже поворачивает голову к тебе и взглядом пилит. Тебе его эмоции не понять от слова совсем, нет же особого понимания ситуации. В твоих глазах брат видит разгорающийся огонёк, не сулившний ничего хорошего, в который раз он хочет сбежать. Пододвигаешься ближе, облизывая нижнюю губу, продолжая молча смотреть брату в глаза. Объяснить свой поступок будет не из самых лёгких, но чтобы выяснить чувства, люди отчаиваются на безумства. — Научи меня... целоваться, — звучит робко, даже нерешительно в конце, и это понятно, щеки горят так, что становится просто невыносимо смотреть в глаза брата. Взгляд отводишь в сторону, рассматривая книжные полки, на корках которых написаны названия. Что ещё остаётся делать, когда именно все идёт через одно место? Нужно было сопротивляться в самом начале, в подсознании красные круги вешать, что выход на «запретную» черту строго воспрещён, но черт его подери, сущность человека такова, рушить свою жизнь самому. И никто в этом виноватым быть не может, чувства не подвластны полному контролю. В чем Юнги убедился уже во второй раз. — Зачем? — нужно промолчать, снова проигнорировать и выйти в коридор,не сказав ни слова, но Юнги добавляет, — Чтобы целоваться с Джином? — бровь изгибается в вопросительном жесте, выжидая ответа, который может ранить. Ты молча наблюдаешь, как главные герои сериала расходятся в разные стороны, даже не оборачиваясь, уходят. Никто не чувствует счастья от того, что пришлось так расстаться, но чувство облегчения есть. Уголок твоих губ приподнимается, напоминая отдалённо ухмылку. Конечно, Юнги подумает, что ты хочешь «научиться» целоваться ради Джина, но у тебя в голове совсем другая каша, о которой брат точно не догадается. — Нет, — пожимаешь плечами, скользя взглядом по поверхностям, возвращаясь обратно к Мину, — тебе знать об этом не обязательно, просто научи. Глупость. Это существенная глупость заставляет Юнги думать о том, как бы ты целовалась с ним. Как он тебя бы обнимал хотя бы просто в кровати, покрывая плечо лёгкими поцелуями. Нужно отказать, это не правильно. — Хорошо, — блондин расслаблено наклоняет голову набок и смотрит сначала на твою шею, скользя взглядом к уху и губам. — Только сегодня ты будешь спать со мной на кровати.