В шаге от ненависти

      Почувствовав некий дискомфорт, будто за ней наблюдают, девушка оборачивается и замечает шестерых огромных мужиков. Вынув один наушник, Мари приподнимает иссиня-чёрную бровь. — Чем могу помочь, господа? — хотя она уже явно знала, какой ответ стоит ожидать. — Если только сама себя вырубишь, красотка. — шагнул вперёд самый большой. — Ой, ну себя то вряд ли, а вот вас - с превеликим удовольствием. — демонстративно прохрустела пальчиками голубоглазая. — Удовольствие, к сожалению или к счастью, будем получать мы. Всю ночь напролёт. — хрипло рассмеялся громила. — Фу, как некультурно. А где же букетно-конфетный период и ночные походы за прокладками? Не так быстро, друзья мои. — Мари скинула портфель с плеча и встала в боевую позицию. — Ты чёй-то, драться собралась? Пожалей свой маникюр, идиотка. — съязвил ещё один бугай, кидаясь на синевласку. Вот только он не смог подойти и на два шага. Маринетт с разворота выбивает мужчине челюсть ногой, заставляя удариться лицом о каменную стену дома и свалиться прямиком в мусорный бак. — Ещё кто-то хочет подпортить мне маникюр? — пока Мари отвлеклась на одного, за спину ей зашли ещё двое, неожиданно выкручивая руки. Не растерявшись, Дюпен-Чен ударяет каблуком по самому сокровенному месту одного из обидчиков. Он незамедлительно отпускает ее, скручиваясь на асфальте. Освободившейся рукой девушка бьет по лицу второго, разбивая пухлую щеку. Затем ещё два удара по солнечному сплетению и, вуаля! Минус трое. Осталось ещё столько же.       С двумя остальными проблем не возникло. Мужчины были слишком огромными и неповоротливыми, чем и воспользовалась маленькая, юркая чемпионка Европы по боксу. Отдышавшись, Мари пересчитала скулящие тела, валяющиеся на бетоне, и оглянулась. — Вас же, вроде, шестеро было? Где ещё один? Как раз, ваш командир. Сбежал? Хах, тем лучше для нег...— резкий удар по голове и кромешная тьма — Сука...— последние, что смогла прошептать девушка, окончательно проваливаясь в беспамятство...

***

      Ужасная боль и головокружение. Это первое, что смогла почувствовать Мари, прежде чем немного приоткрыть глаза.       В углу комнаты, на металлическом стуле сидел один из тех бугаев, что напали на девушку, и играл в телефон. Мари всеми силами старалась не шевелиться, во избежании лишних звуков, способных привлечь похитителя. Хотя удавалось ей это с трудом. Руки, прикованные наручниками к батарее, затекли до такой степени, что конечности начали синеть. Множество ссадин и ран ужасно ныли, плюс ко всему, девушка валялась на грязном полу. — «Блять. Блять. Блять! Что делать?! Только не паническая атака, Господи, да за что?! Так, спокойно! Осмотрись. Придумай же что-нибудь! Ну давай!» — сердце колотилось о рёбра с такой силой, что, казалось, они сейчас треснут. Васильковые глаза лихорадочно бегали по помещению, не способные сфокусировать взгляд на чем-либо. Вот только удача рано или поздно кончается. Мужик оторвался от телефона, ловя взгляд брюнетки. И в этот момент, она отчетливо понимает одну очень важную вещь. Ей чертовски страшно. В этот раз, все может закончиться куда хуже, чем в киношных историях, где похищенную девушку спасают в последний момент от огромных скользких лап похитителя. Она видит, фактически, ощущает на теле этот масляный, полный похоти и грязи взгляд. — А ты оказалась крепкой штучкой. Мы даже подумать не могли, что ты справишься с шестью мужиками. — он подошёл и крепко сжал острый подбородок своей ручищей. — А ведь теперь трое моих пацанов сейчас не могут встать...хотя...во всем нужно искать плюсы, не так ли? У меня будет больше времени на тебя...— его рука обвела шею, острые ключицы и сильно сжалась на груди. — Воды! — неожиданно выпалила Мари, сквозь прикусанную щеку, терпя боль. Хотя в душе девушки был полный хаос и, возможно, прощание с жизнью, внешне она оставалась спокойной и невозмутимой. Гордо поднятый подбородок, ровная, насколько это было возможно в сложившейся ситуации, спина и холодный взгляд, на окраинах которого, плескался первобытный ужас. Но заметить его, похититель был не в силах. — Чего? — насмешливо спросил амбал, плюя на лицо брюнетки сгустками вязкой слюны. Брезгливо прикрыв глаза, Мари повторила — Дай мне воды. Пожалуйста. — через силу выдавила последнее слово. — Хах! С чего бы? — он продолжил лапать стройное тело, практически дойдя до туда, куда доходить не следует. — Если дашь мне воды, я... — Мари сглотнула липкий ком, вставший поперёк гола — ...не буду сопротивляться. — Я в любом случае тебя трахну. — облизнулся мужик, а Мари сморгнула слёзы страха, не позволяя себе дать слабину. — Да, но если я буду сопротивляться, то большого удовольствия ты от этого не получишь. А представь...если я...буду...выполнять все, что ты говоришь? Или предпочитаешь удовольствию новые синяки? — кажется у неё получилось его убедить. Досадно выдохнув, мужик открыл массивную железную дверь — Щас вернусь. — и вышел, оставив дверь открытой. — Думай, думай, думай блять!!! — встревоженный шёпот, а потом тень надежды. Уже синими руками Мари попыталась вытащить шпильку из камелька, однако первая попытка не увенчалась успехом. Металлическая петелька выпала из трясущихся от паники рук и далеко отскочила. — Твою мать... — отчаянно простонала та, доставая из прически вторую. На этот раз удачно. Один согнутый конец вставляющийся в замочную скважину, пара секунд скрежета и тихий, но такой жизненно важный щелчок. Как она сейчас благодарила Бога за то, что сделала на прогулку с братом удачную причёску и практиковалась во взломе замков с пацанами в детстве.       Послышались тяжёлые шаги. Девушка завела руки за спину, будто ничего и не случилось, незаметно растирая посиневшие конечности. Кисти закололо и защипало. Кровь снова начала поступать в руки. — Сейчас мы повеселимся, крошка...— противно заржал мужлан, обслюнявив два пальца. Мари силой подавила рвотный рефлекс, отворачиваясь в сторону. — А что это ты отворачивается? Уговор дороже денег, милая! — Оу, это точно. Вот только подписи я своей нигде не ставила. — наконец девушка позволила себе самодовольно усмехнуться. Уже порозовевшей ладонью она обхватывает широкую шею и впечатывает лоб похитителя в батарею, к которой она была пристегнута меньше минуты назад. Она садится на спину упавшего мужика и пережимает цепью наручников сонную артерию, заставляя того отключиться.       Только девушка вынула из кожаной куртки ключи от двери, как в неё вбегает второй амбал. —Босс, она сняла наручн...Бля!! — заметив отключённого босса и свободную девку, он достал раскладной нож и ринулся на голубоглазую.       Маринетт уверено уклонялась от ударов, ловко избегая острого лезвия. Одна ошибка и девушка выбивает ногой оружие, а вместе с ним и запястье похитителя. Истошный вопль и вывернутая в неестественном положении кисть. — Ой, мне так не жаль...ну я пойду, а ты тут сам как-нибудь, хорошо? — снова высокомерный взгляд и самодовольная улыбка. Быстро юркнув за металлическую дверь, она закрыла ту на замок, оставив ключ в скважине и поспешила к выходу. Вот только по пути ее встретил ещё один мужик. — А ты как выбралась, красотка? А в общем не важно, иди ко мне. — он потянул свои руки к женскому телу, но тут же был остановлен. — Не советую. Не уж то есть лишние билеты в травматологию? — Наглая. Люблю таких. — Губу закатай. — выплюнула девушка, бросаясь на мужика, но тот успел развернуться и, схватив Мари за копну иссиня-чёрных волос, ударить ее лбом об стену, образуя новую рану, из которой тут же потекла кровь. Дюпен-Чен дёрнула головой, чувствуя, как в огромной руке остался клок локонов. Она с разворота бьет по лицу соперника, выбивая один желтый и гнилой зуб. С отвращением посмотрев на этот ужас, повторила удар, за ним ещё и ещё. Пока мужик не повалился на деревянный пол.       Только сейчас она обратила внимание на место, где они дрались. Просторная комната с железными стенами и деревянными полами. В углу было расположено несколько мониторов старых компьютеров, на которых транслировалась запись, где Мари затаскивают в этот подвал, пристегивают наручниками в батарее и начинают лапать. Все трое разрывают одежду и трогают нежную кожу, оставляя следы, которые уже не получится смыть. Они впитались в юное тело.       Девушка опускает взгляд и действительно замечает изодранную одежду. Она даже не обратила внимание на это, будучи поглощенная идеей собственного спасения. С замиранием сердца, Маринетт поднимает полные слез глаза на экранчик.       Главный приспускает лифчик и вгрызается в одно полушарие. Девушка прижимает одну руку к своей груди, а вторую ко рту, подавляя всхлип. Второй начал обнюхивать волосы и облизывать скулу брюнетки. Она тут же приложила ладонь к щеке, начиная яростно тереть кожу. Третий спустился на живот, практически доходя до самого главного. Сердце болезненно ударяется о рёбра и замирает. Главный останавливает своих людей и указывает рукой на дверь. Те, явно недовольные, выходят, оставляя его одного. Мужчина выпрямляется и встаёт спиной к камере, а лицом к Мари. И она поняла, что он делал. Опустив взгляд васильковых глаз, на фоне рваных участков, ржавчины и грязи на джинсах, смогла увидеть белое мокрое пятно.       Отвращение, боль, бессилие, ненависть, ярость, печаль, страх, отчаяние...       Она снова поднимает глаза на монитор и с выдохом замечает, как он садится на стул и достаёт телефон. Что было дальше, она знает.       Мари быстро достаёт диск с записью и выбегает из этого отвратительного места.       Блуждая по коридорам на первый десяток минут, она знатно подустала. — Где этот ебаный выход...я хочу убраться от сюда...пожалуйста...— она из последних сил сдерживала слёзы, дабы не словить паническую атаку прямо здесь. Мало ли, когда эти сволочи очнуться и начнут искать ее.       Вот, спустя еще несколько минут, она обессилено садится прямо на пол и бьется раненым затылком о железную стену. Пара слезинок скатилась по грязным, испачканным кровью, щекам. И по мокрым дорожкам тут же пробегает холодок. Мари распахивает васильковые очи, понимая, что это был ветер. Она вытирает слёзы и влажными ладонями проверяет щели ближайших дверей. Наконец она наткнулась на сквозняк. Толкнув дверь, Дюпен-Чен с облегчением выдыхает, осознавая, что она открыта и выбегает на улицу, полной грудью вдыхая влажный воздух дождя. Крупные капли бьют по щекам, размазывая грязь и кровь.       Она осматривается и вдалеке замечает знакомую вывеску любимого кафе. Оборачивается и подтверждает свои догадки. Ее держали в подвале заброшенной больницы. Быстро отойдя от развалин, Мари бежит к дому, срезая дорогу через парк. Однако, когда дыхалка сказала «прощай», она облокачивается о огромный дуб спиной. Ноги не выдерживают и подкашиваются. Девушка скользит по толстому стволу, окончательно раздирая спину шершавой корой, и приземляется на влажную траву. Широкие ветви скрывают ее от ледяного ливня. Только сейчас Мари поняла, насколько она замёрзла. На улице конец ноября. Вот вот должен пойти снег. А она сидит на промокшей траве, в изодранной рубашке, что держалась на двух нитках, едва прикрывая грязное белье. Таких же рваных и грязных штанах. И с босыми ногами. Она только сейчас поняла, что все это время бежала босиком. Взгляд снова прикладывается к белому пятнышку на джинсах.       Первый всхлип. Второй. Третий. И вот уже девушка рыдает в голос, прикрывая руками лицо. Спазм сдавил грудную клетку, в горле встал противный липкий ком, а по вискам ударило режущей пульсацией. Болезненные стоны приглушал громкий ливень. Она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ни проглотить, ни выплюнуть вязкую слюну. Голову заполнили мысли о том, что бы могло произойти, не будь у неё шпильки или опыта во вскрытии замков. Что бы они с ней вытворяли, а потом? Убили бы? Слёзы не прекращая лились по грязному и раненому лицу, сколько бы она не пыталась их стереть. Самое страшное то, что она не могла ни на кого рассчитывать, кроме самой себя. Знала, что никто не придёт и не спасёт. Жизнь - это не фильм, где все заканчивается хорошо. И это действительно вызывает панику... — Девушка, у вас все в порядке?...