Глава 1
14 ноября 2019 г. в 22:40
Входя в ветеринарную клинику Дитона, Скотт чувствовал – добром этот разговор не закончится. Сегодня учитель и наставник, а по совместительству ещё и друид позвонил МакКоллу и попросил зайти к нему после школы. Скотт хотел сразу выяснить, в чём дело, но не успел, а потому теперь ощущал тревогу и неясное предчувствие бури. Волк внутри недовольно царапался и метался, предсказывая неладное. Алан редко приглашал своего ученика просто поговорить, потому как говорить им особо было не о чём. Дитон был друидом, но учил его, разве что, делать прививки животным, поскольку магической искры в Альфе не было ни на грамм. Обычно ветеринар звал его в гости, с позволения сказать, когда наступала какая-то беда или что-то случалось, что-то требующее его внимания или вмешательства. Сейчас в городе всё было спокойно и ни намёка на очередной кипишь не наблюдалось, но от того становилось только страшнее переступать порог ветеринарной клиники.
— Доктор Дитон, Вы хотели поговорить? — окликнул наставника Скотт, входя в смотровую.
— Да-да, проходи, — улыбнулся Дитон, оторвавшись от книги, которую до этого внимательно изучал.
Изучением магических книг Алан занимался со вчерашнего вечера, когда его голову посетили весьма тревожные мысли, а его глаза эти мысли только подтвердили. Ветеринар отправился в заповедник, чтобы навестить Неметон и собрать кое-какие травы, а встретил там того, кого никак не ожидал. Сначала его эта встреча озадачила и, только вернувшись домой, он понял, что именно увидел и чем это грозит. Теперь ему придётся всё объяснить МакКоллу и попросить у него помощи. Не лучший вариант, но другого Дитон не видел. Впрочем, где-то внутри поселилось достаточно ясное понимание: слишком поздно для каких-либо действий, уже ничего нельзя изменить или предотвратить.
— Что-то случилось? — спросил Скотт, подмечая сильную усталость на лице Алана и его аномальную задумчивость, которой обычно не бывает или, по крайней мере, её нельзя было заметить.
— Скажи мне, ты давно видел Стайлза? — вопросом на вопрос ответил Дитон, потирая переносицу и закрывая книгу.
— Да, пару часов назад в школе виделись. Он, правда, со мной не разговаривает. Вообще ни с кем из нас, даже с Лидией. Ей он сказал, что ему нужно время и попросил не трогать, а она не стала навязываться. От Малии отделался фразой «я хочу побыть один» и всё, — рассказал МакКолл и опустил взгляд.
Ему это всё было неприятно. Стайлз был для него больше, чем другом, он был ему братом, был очень дорогим человеком и, наверно, Лидия права, когда говорит, что Альфа сам во всём виноват, ведь это он сам поставил свои клыки и шерсть выше человеческой интуиции и острого ума. Скотт, собственно говоря, и не спорил, всеми силами пытаясь успокоить Малию и Лиама, чьи волки сходили с ума без Стилински, и стараясь не реагировать на злобные, подчас слишком колкие замечания Лидии, которая просто скучала и не заслужила такого игнорирования со стороны Стайлза. МакКолл вообще считал, что это он сам во всём виноват, но Стилински слушать не хотел и разговаривать не хотел тоже. Он теперь вообще разговаривал удивительно мало, только если учителя на уроках спрашивали – отвечал: чётко, кратко, по сути. Ни одного лишнего слова, комментария или язвительного отступления. Стайлз, наконец-то, выбрался со второй позиции лучших учеников школы, заняв первую, и по результатам предварительных экзаменов уже успел получить предложения от нескольких колледжей страны.
— Он замкнулся в себе, — понимающе кивнул Дитон, постукивая пальцами по закрытой книге.
— Это не то слово. Порой мне кажется, что даже с Ногицунэ он выглядел более живым. Тогда он хотя бы боролся, а сейчас просто растворяется в своих переживаниях, — покачал головой Скотт и нахмурился. — А к чему эти вопросы? Что-то случилось? — вернулся он к первоначальной теме разговора.
— Возможно, — пространственно отозвался ветеринар. — Как ты считаешь, Стайлз хотел бы вернуть Тео? — спросил он, а Скотт в ответ так сильно сжал челюсть, что рисковал скрошить полезшие клыки.
Одно только упоминание об этом ублюдке вызывало у Альфы почти неконтролируемую ярость и желание убить. Именно Рейкена МакКолл обвинял во всех их бедах, которые сейчас не оставляли в покое. Именно он, этот подлый гад, отнял у него лучшего друга, любимую девушку и душевное равновесие. Тео шёл к своим целям по трупам и готов был пролить ещё много крови, если бы его не остановили, потому что для него сила оправдывала любые средства её достижения. Как этот монстр умудрился потащить за собой Стайлза для Скотта оставалось не понятно, как влюбил в себя обычно рассудительного и никому не доверяющего Стилински, как забрал с собой в Ад? Всем было очевидно, что сын шерифа только телом здесь, рядом с ними, а душой где-то рядом с чудовищем, в сравнении с которым даже Питер и Девкалион, кажется, выглядят вполне себе адекватными и миролюбивыми людьми.
— Не знаю. Наверное, да, — взяв себя в руки, ответил МакКолл. — Я думаю, он влюбился в него, только не понимаю, почему, — покачал он головой.
— Я беспокоюсь за него. В Стайлзе есть искра магии, очень сильная искра, а ещё в его душе много тоски. Эта тоска, пустота, распространяется и последствия не за горами. Он много времени проводит возле Неметона, питается его силой, накапливает её и, как я полагаю, направляет на то, чтобы вернуть Ногицунэ…
— Что? Это бред! Зачем ему возвращать Ногицунэ? Да и мы избавились от него, разве нет? Он не может вернуться! — запальчиво перебил Скотт, на что Дитон только вздохнул тяжело.
— Потому что любимый им человек находится в Аду, а Ногицунэ достаточно силён, чтобы открыть врата без меча или любых других ресурсов. Всё, что ему нужно, древний лис, связь с Неметоном и собственное сердце, которое рвётся к узнику Ада. На словах – легко, а на практике – Стайлз может не пережить ритуал, — обстоятельно объясняет Алан. — С другой стороны, если всё получится, то он не только вернёт Тео в наш мир, но и навсегда уничтожит Ногицунэ. Такие ритуалы без следа не проходят. Обычному оборотню или друиду они не по силам, но у тёмного духа лисы девять хвостов и, потеряв хотя бы 3-4 из них, он станет всего лишь кицунэ, если потеряет больше – обычным лисом. Сильнее прочих, но всё-таки лисом, как твой волк или койот Малии.
— Он не справится, — покачал головой Скотт.
— Я должен рассказать тебе, на что способны любящее сердце человека и его живой ум? — вскинул бровь Алан и вздохнул. — Я полагаю, что он сможет, но это очень опасно.
Дитон и хотел бы сказать, что есть какой-то конкретный процент удачи и провала, но его нет. Прежде все, кто пытался провернуть нечто подобное, погибали в самом начале, без права на восстание из мёртвых. Смерть ужаснее придумать сложно, но зато их обречённые души питали Неметон и давали ему силы, а он, в свою очередь, давал силы друидам. Если Стайлз и Ногицунэ оба сгинут во время ритуала, то Неметон может снова стать огромным дубом, питаясь энергией их умирающих душ ещё лет 20, не меньше.
— Я поговорю с ним. Попробую остановить, — уверенно кивнул МакКолл, сделав свои выводы.
— Попробуй, — не стал спорить Алан, хотя предполагал, что едва ли у Скотта что-то получится.
Альфа ободряюще улыбнулся и отправился к Неметону, уверенный, что именно там найдёт своего друга, а Дитон, проводив его грустным взглядом, снова открыл книгу. Эту книгу ему вчера отдал Стайлз, попросил вернуть одному зомби-волку, если вдруг он умрёт раньше, чем Питер снова покажет свой нос из того укрытия, в котором обосновался. Книга интересная и даже слишком. Старая, с пометками самого Хейла на полях и ответами к ним от Стилински. Читать их было интересно, даже забавно, Питер оценит, когда увидит. Особое внимание и Стайлз, и Хейл уделили разделу про врата Ада. Там, где Питер написал «я бы хотел спасти свою семью с помощью адских гончих и пусть бы мне пришлось ради этого умереть, но понимаю, что умру гораздо раньше, даже не сумев открыть врата», Стилински ответил «я смогу».
Алан предпочёл бы, чтобы сейчас здесь был именно Питер, потому что он, пожалуй, единственный, кто действительно мог бы отговорить Стайлза от этой идеи. Возможно, для этого ему пришлось бы забрать парня себе, но едва ли это хуже, чем смерть у корней Неметона. Закрыв книгу, Дитон отложил её в сторону и посмотрел на лунный календарь на стене. Времени совсем нет. Оставалось только верить, что Стилински справится с ритуалом, а Тео, вернувшись с того света, не бросит его, что любит своего человека также сильно, как и он его. Почему-то друид в это искренне верил, наверно стал слишком сентиментальным к старости.