***
— Спятил. Точно спятил! Совсем крыша поехала! — никак не унималась Стася. — Подохнуть решил, чёрт старый! — Обычно я не придерживаюсь общего мнения, но в этом случае вынужден согласиться, — добавил проффесор, потирая заляпанные чем-то багровым рукава халата. — Друг мой, это — крайне глупая затея. — Захлопнитесь, — раздался тихий и хриплый голос из кабины. — Всё готово? — Да, товарищ мужик, — ответил ему офицерик. — Удачи вам. — К чёр… — Какой удачи?! — заревела баба Стася. — Не пущу! Вздохнув, мужик заглушил двигатель и выглянул из кабины. Вид его уставшего и недовольного лица мигом успокоил бабулю. Она заплакала. — Сеньки ведь нету уже… и Пётр Егорович… и Сашка Клён… И ты теперь туда же?! Мало у нас уже буря забрала?! — Вот скажи мне, — оборвал её мужик. — Я умирал когда-то раньше? — Чегось? — удивлённо спросила бабка. — П-простите? — переспросил проффесор. — Да чего непонятного-то? Я когда-то умирал? — Да нет. Тьфу. — Ну вот. Никогда не умирал, и сегодня не собираюсь. Двести литров мне, когда вернусь, ясно? Не дожидаясь ответа, он захлопнул дверь. Могучий двигатель заревел, гусеницы заскрипели по песку. ЗИС-42 тронулся. Как только неспешный грузовик подошёл к воротам, дежурный, дрожащей рукой, повернул ключ в своей будке. В Куполе, с жутким свистом врывающегося воздуха, появилась щель. Оглушительный шквал ворвался на площадку перед воротами, подняв ураган пыли. Леденящий душу холод проник в прогретый городок, хватая своей цепкой рукой всё, до чего мог дотянуться. Едва заметный в облаке пыли, поблёскивающий габаритными огнями, грузовик медленно двинулся через ворота. Несколько секунд — и всё затихло. Ворота закрылись. Облако пыли медленно осело на землю. — Уехал, — прошептала Стася.***
Железка никак не была защищена от бурь. В отличие от городов, здесь не было Купола. Только огромный пласт стали, в которой было немало щелей, через которые постоянно проникали пронизывающие потоки ветра. Солдаты глубоко внутри грелись вокруг костров, и только невезучему, которому выпала честь дежурить во время бури, приходилось ютиться в продуваемой со всех сторон будке, молясь, чтобы стальные стены выдержали. Натужный стон стальной конструкции не давал никому уснуть, аккомпанементом ему выступали яростные завывания бушующего ветра. Одни играли в карты, другие — общались о чём-то или рассказывали истории. Кое-кто писал свою книгу, другой, постоянно оглядываясь, доставал из наволочки своей подушки припрятанный журнал с бабами, купленный у знакомого за пол-зарплаты. Проштрафившийся недавно новенький, кроя начальство на чём свет стоит, драил туалеты. Жизнь кипела даже в такое суровое время. И во всём этом разнообразии был тот, кому приходилось хуже всего. Дежурный в будке. У него не было собеседников. Ему нельзя было отвлекаться на какие-либо развлечения или уходить. Только он и серое месиво за трясущимися окнами. Впрочем, в этот день его дежурство скрасило очень необычное событие. Около четырёх часов вечера он заметил в сплошной пелене бушующего песка какой-то огонёк. Потерев глаза, парень убедился, что ему не мерещится — среди жуткого месива из льда, песка и чёрт-знает-чего был какой-то источник света. И этот свет двигался. Медленно и неуверенно, он полз с востока на запад, примерно там, где до бури была проложена дорога. Дорога, по которой ездил мужик на своём грузовике. Спустя час с лишним, свет пропал где-то в районе руин Центра. Удивлённо поморгав, дежурный вернулся к своему дежурству. Нет, ну а что ещё ему делать? К несчастью, он решил, что ему не поверят, и потому вечером решил ничего о загадочных огоньках в буре не рассказывать. А наутро и вовсе забыл о них. Мало ли, чего померещиться может. Вон, недавно дежурного медведь сожрал. Прямо в будке. На немалой высоте. Всякое в мире нынче творится.***
— А вот теперь я думаю, что идея — говно, — сказал первый солдат, кутаясь в одеяло в тоннеле. — Да ладно, — ответил второй, — не так уж и задувает… Он резко замолк, когда мимо него на огромной скорости пролетела какая-то металлическая конструкция, и, врезавшись в ворота, установленные посреди тоннеля, повалила их к чёрту. — Ладно. Сильно задувает. Нахер его, пошли в подсобку. — А дежурить кто будет? — спросил первый. — А зачем дежурить? Думаешь, кто-то сюда доберется в такое время? — И то верно. Встав, два солдата, пригнувшись, трусцой побежали к ограждённому завалом из машин боковому коридору в тоннеле, из которого сделали комнату отдыха. — Ну вот, сразу лучше, — сказал второй, снимая с себя одеяло и капюшон. — Ну, да. Даже слышать по-человечески можно. Присев, они начали вполголоса, чтобы не разбудить остальных, обсуждать девок в Черновом, да недавнюю потасовку с быдлом. Ближе к вечеру им показалось, что они услышали, будто кто-то проехал по тоннелю, однако оба, ничего друг другу не говоря, решили, что им померещилось и продолжили разговаривать. Всё равно, в такую погоду никто и никогда бы не смог проехать через бурю. Никто. Никогда.***
— Всё будет хорошо, — прошептал Рома, выглядывая в окно, по которому барабанил прорывающийся через едва мерцающий Купол песок. — Уверен, механики что-то придумают. Укрытая одеялом Ира лишь сильнее прижалась к нему. — Не бойся ты так, — он погладил её волосы. — Я ведь с тобой. Как бы он ни старался успокоить девушку, но это было сложно, когда у самого на душе кошки скребли от тревоги и страха. А что бы мужик сделал в этой ситуации? Как бы он поступил? Где он сейчас? Резкая вспышка — и песок, словно могучий кулак, ударил по городу. Жуткий рёв гнущегося металла и ломающихся стен, очередная вспышка — и снова Купол заработал. Одно мгновение — и часть города словно смело. Генератор в агонии доживал свои последние минуты. Осколки лопнувшего окна тихо звякнули, когда Рома привстал, обнимая девушку. — Мы вместе… — прошептал он. Больше он ничего не мог сказать. Крепко обняв Иру, он, как и многие другие жители города, закрыл глаза в ожидании неминуемой смерти. Внезапно, вой ветра разорвал едва слышимый звук. Вот, снова. Что-то знакомое. Словно… автомобильный гудок! Не веря своим глазам, Рома, наплевав на вонзившиеся в кожу осколки, вскочил с постели и прильнул к оконному проёму. Кто-то бежал к воротам, которые открылись, впустив на площадь густой поток пыли. Бежавшего человека смело куда-то в развалины, но ему на смену появились другие. Один за другим, жители Слореченска, сломя голову, бежали к облаку пыли, из которого вдруг вынырнул грузовик. ЗИС-42. Дымящийся и сильно кренящийся набок, с покорёженным кузовом и лопнувшими окнами, он ворвался на площадь в облаке пыли. — Это он! — закричал Рома. Ошарашенная Ира уставилась в окно, выглядывая из-за спины парня. — Он приехал! Рома сам не понимал почему, однако знал, что теперь всё будет хорошо. Мужик здесь. Он во всём разберётся. Вот, сгорбленная и хромающая фигура вынырнула из объявшего машину густого чёрного дыма. Вместе с ещё несколькими людьми, они выгрузили что-то из кузова. Ну конечно! Генератор! Грохот и вой ветра раздавались всё сильнее. Купол трещал по швам, и времени почти не оставалось. Выскочив из дома, Рома ринулся на помощь, и как раз вовремя — очередной порыв ветра снёс сразу троих человек. Остальные, укрываясь за дымящимся грузовиком, продолжали возиться вокруг генератора. — Что мне делать? — сразу выпалил парень, игнорируя рассекающие кожу песчинки. — Держи вон там! — крикнул мужик. Вцепившись руками в деталь, которую нужно держать, Рома едва не упал от нового порыва ветра. Городской механик, чертыхаясь и едва ли не плача от напряжения и сложности операции, отчаянно что-то паял и крепил в проводке. — Ну извини уж, — выкрикнул ему мужик, придерживая большой и толстый ворох проводов и кабелей, тянувшихся откуда-то из-под земли, — эту байду здорово побило, пока я добирался. Только сейчас Рома заметил, что мужик весь окровавлен. У него не было одного глаза, лицо превратилось в кровавую маску, оба уха были разорваны. Вся его жилетка была густо заляпана кровью, а из изуродованного рта торчала неизменная сигарета. — Давай, зараза! — кричал механик. — Работай!!! Всё громче нарастал треск разрушающегося купола. — Прикурить надо, — вдруг выдал мужик. — Держи! — Он передал ворох проводов Роме. Тот, упершись в генератор спиной, вцепился в тяжеленную охапку, сквозь зубы постанывая от напряжения. Открыв дымящийся капот, мужик без промедления окунулся в это раскалённое пекло. — Ещё живой! — торжествующе выкрикнул он. — Давай сюда! Механик побежал к нему. Затем они принесли какие-то провода и ещё несколько мгновений возились над капотом машины. Купол, тем временем, мигал всё сильнее. — Сейчас запитаю! — крикнул мужик, запрыгивая в кабину. — Машина сдохнет! — ответил ему механик, вернувшись к генератору и прочно вцепившись в отходившие от него наспех припаянные провода. — К чёрту!!! Двигатель заревел одновременно с грохотом взорвавшегося Купола.***
Что произошло дальше вам не расскажет уже никто. Нет, не потому, что никого не осталось. Многие остались. Генератор-то заработал. В другом дело. Просто никто так и не понял, что именно произошло. Новый купол появился с яркой вспышкой в последнее мгновение. Все, конечно, задрали головы, чтобы посмотреть. Ну, а когда опустили взгляд, то ни грузовика, ни мужика уже не было. Только чёрное пятно на месте машины. Больше его с тех пор никто не видел. Как и Ту штуку. Она тоже пропала навсегда. Пройдёт ещё несколько лет, и откроется дорога на юг, где обнаружатся сразу пять новых городов. Жизнь закипит, начнётся торговля. Выкупив у постаревшего дядьки Игната его камаз, Рома станет новым перевозчиком. Теперь, помимо Чернового и Слореченска, у него прибавится и новых маршрутов, так что дел будет невпроворот, и посещать свою жену получится нечасто. Впрочем, даже так, их любви многие позавидуют. Мало кто сможет похвастаться такой крепкой семьёй. Однако даже вопреки всем подаркам жизни, Рома всё равно будет постоянно пребывать в поиске. Он не успокоится, пока не найдёт правду. Пока не перестанет слышать рассказы людей о загадочном грузовичке на гусеницах, который едет просто по пустыне в неизвестном направлении. Не успокоится, ведь уже лет десять никто Беломор не курит, а окурки вдоль дорог всё равно откуда-то появляются. Никто ночью не ездит, а какие-то огоньки изредка всё же мелькают. Да и люди вовсю судачат о каком-то парне, которого посреди бури спас грузовик-призрак. Да и Стася, уже дряхлая и почти слепая, всё никак не закроет свою бензоколонку. Он ведь обещал вернуться. Значит, вернётся. А раз вернётся, то наверняка потребует свои двести литров.