Time to be punished

      Лагерь русских находился недалеко от Рейхстага. Когда его разбивали, они и подумать не могли, что «змеиное» гнездо совсем рядом. Сообщил им об этом один из русских разведчиков. Эта новость обрадовала главного коммуниста, ведь наконец-то он избавится от этой проклятой собаки. Наконец-то закончится эта война. Наконец-то все смогут спокойно вздохнуть, зная, что от нацистов не останется и следа. Некоторые немцы были на стороне коммунистов, ведь тирана, носящего имя Третий Рейх, свергнут. И они, ни в чём не виноватые жители, станут свободны от диктаторства арийца. — Товарищ СССР, мы нашли бункер! — сказал только вошедший солдат в не замысловатую палатку предводителя коммунистов, чем отвлёк его от мыслей. — Что за бункер? — спросил мужчина строго, вытянувшись в полный рост. А рост у него, чтобы вы знали, 198см. Довольно высокий. — Где он находится? — Следуйте за мной. — сказал парниша и вышел из палатки, а следом за ним и сам Союз.       Шли они не очень долго. Союз постоянно смотрел по сторонам, явно ожидая, что сейчас опять какой-нибудь нацист выскочит из-за куста и накинется на него. Нет, для него не будет проблемой вырубить или в крайнем случае пристрелить. Просто уже всё кончено и смысла сопротивляться нет. Но немцы полны сюрпризов. И сам Союз на личном опыте в этом убедился.       Наконец они подошли к небольшому холму. Союз даже подумал, что подчинённый решился над ним пошутить, но откинул эту мысль, как только увидел едва заметный вход. Он подошёл ближе и стал всматриваться, вслушиваться. Были предположения, что там кто-то есть. — Возьми с собой ещё людей и проверьте это место. Если кого найдёте, то ведите ко мне. Убивать запрещаю, максимум вырубить. — отдал приказ Союз и солдат, отдав честь с чётким громким «Есть!», удалился выполнять указания.       Сам Союз снова направился в свою палатку. Нужно подписать кое-какие бумаги, а то Великобритания все мозги повыедает. Русский посмотрел в небо. Прекрасного ночного сияния звёзд не было видно из-за чёрного едкого дыма. Это чёрное полотно сойдёт с неба ещё не скоро. Глубоко вздохнув, он мысленно задался вопросом, которым задавался на протяжении четырёх лет: «Почему?». Сердце неприятно закололо от нахлынувших воспоминаний. Воспоминания обычно приносят приятные чувства. Но не в этом случае. Ком неприятно сдавил горло. Хотелось наплевать на всё, упасть на колени и закричать и кричать до тех пор, пока не сорвётся голос. Но нельзя.       Тряхнув головой из стороны в сторону, коммунист вошёл в свою палатку. Достав маленький раскладной стол, он поставил его на землю и после разложил на нём какие-то бумаги, которые извлёк из своей шинели. «Что ж, пора с вами разобраться, малыши» — усмехнувшись подумал коммунист. .       Прошло около часа, как он начал заполнять эти бумажки, которые пусть и имеют какую-то ценность сейчас, в будущем будут использованы в качестве туалетной бумаги. И никто о них даже не вспомнит. Союз много раз говорил Великобритании об этом, но в итоге всё заканчивалось тем, что в русского летело всё, что попадёт под руку. То, что англичанина легко вывести из себя, коммунист прекрасно знал, но во время важных переговоров эта информация вылетала у него из головы, о чем он потом жалел. — Товарищ СССР, в бункере находился только этот мальчишка! — сказал кто-то громко, чем отвлёк СССР от бумаг. Страна посмотрел в сторону источника голоса.       На пороге стоял солдат, который и показал Союзу где находится бункер, держа за руку мальчика, видимо, будущую страну. Он определил это по флагу мальца. — И кто же ты? — спросил коммунист, садясь на корточки напротив ребёнка. — G-guten Tag(З-здравствуйте) — сказал мальчик испуганным и тихим голосом.       На вид ему ему можно было дать лет 6-7, не более. Он был довольно худым, явно мало ел в последнее время. На его лице красовались слегка треснувшие очки, сделанные по последней моде. Одет был в чёрные тёплые штаны, ботинки, тёплый свитер, рукава которого были немного вымазаны в грязи, признак того, что малыш либо упал, либо где-то прятался; купленный на вырост. Сам мальчик дрожал, больше от страха, чем от холода. «Он так похож на него» — подумал русский. В этот момент, сердце вновь неприятно закололо. — Как тебя зовут? — строго спросил СССР. — W-was? Entschuldigung, ich verstehe dich nicht(Ч-что? Простите, я не понимаю вас) — ответил малец на немецком. Как Союз это понял? Был один немец, с которым он общался очень долгое время. Но вот только потом Союз разглядел истинную сущность Рейха. — Агрх… — русский недовольно фыркнул, после чего повторил вопрос на немецком с ощутимым акцентом — Wie heißt du? (Как тебя зовут?)       Маленький немец вначале пребывал в неком шоке, услышав слова своего родного языка. Он широко распахнул глаза и с удивлением посмотрел на Союза. В груди русского что-то вновь неприятно закололо. «Почему ты так похож на него?» — мысленно спрашивал коммунист сам себя. В голове зародилась мысль, что этот малец сын Третьего Рейха, или младший брат, что маловероятно. -…Ich heiße Deutschland(Меня зовут Германия) — спустя минуту маленький немец наконец-то решился ответить на вопрос. — Und ich heiße Union der Sozialistischen Sowjetrepubliken. Wie alt bist du? (А меня зовут Союз Советских Социалистических Республик. Сколько тебе лет?) -…Ich bin 10 Jahre alt(Мне 10 лет)       Германия отвечал робко и не сразу. Союз уже находился на грани того, чтобы сорваться, но всё же он понимал — это ребёнок. И этому ребёнку страшно, поэтому нужно терпеть. — Wie bist du in diesen Bunker gekommen? (Как ты оказался в том бункере?) — продолжил допрос русский. -…mein Vater sagte, setz dich hin(Мой папа сказал там сидеть) — ответил мальчишка уже более уверенно. — Und wer ist dein Vater? (А кто твой отец?) — сейчас догадка СССР на счёт Германии либо подтвердится, либо опровергнется.       Германия замолчал и уставился в пол, не желая продолжать разговор. Союз это понял, но ответы на свои вопросы он хотел получить больше, чем оставить ребёнка в покое. — Hey, mit wem spreche ich? (Эй, я с кем говорю?) -…E-entschuldigung(П-простите) — Hören Sie, egal wie gut oder schlecht Ihr Vater ist, Sie haben nichts mit ihm zu tun, niemand wird Sie beleidigen, das verspreche ich! (Послушай, каким бы твой отец не был, плохим или хорошим, ты к нему никакого отношения не имеешь, тебя никто не обидит, обещаю) -…M-mein Vater heißt Reich… D-drittes Reich(М-моего папу зовут… Рейх… Т-третий Рейх)       Германия задрожал сильнее. На уголках глаз стали появляться маленькие солёные капельки. С одной стороны Союз ожидал этого ответа, но с другой стороны он был немного удивлен. Как такое чудовище, как Рейх, могло вырастить такого мальчишку? Германия дрожал, потому что боялся, что его убьют. А больше боялся за своего отца. Рейх, пусть и был чудовищем, но своего сына очень любил, как и сын его. Немец младший знал, что у его отца много врагов, и предполагал, что когда-нибудь этот день настанет. День, когда его отца заставят платить по счетам. -…Onkel Union, bitte töte Papa nicht(Дядя Союз, прошу, не убивайте папу) — начал рыдать Германия, сквозь слёзы умоляя СССР оставить отца в живых.       Коммунист ничего на это не сказал. Он нахмурился и вытянулся в полный рост, ещё раз взглянув на это немецкое чадо, заливающееся горькими слезами. — Это как получится, малец… — сказал Союз на русском и после обратился к солдату, который до сего момента просто стоял и не смел вмешиваться в разговор ребёнка и командира — Возьми с собой ещё двух солдат и отвези его ко мне домой. — Н-но...       Парень хотел было возразить, но увидев строгий взгляд Союза, отдал честь, потом взял мальчика на руки и понёс его к автомобилю. Младший немец не сопротивлялся, потому что сердцем понимал, что ему не хотят навредить. Союз принял решение оставить Германию у себя. «Он славный малый. У него ещё будет хорошее будущее и без этой псины нацистской» — думал русский. Однако в голову пришёл другой вопрос: «Как сообщить о смерти Рейха?». Коммунист был на 80% уверен, что тот уже сгорел. Но всё же что-то внутри подсказывало ему, что предводитель нацистов всё ещё жив. И его чуйка как всегда его не подводила… — Эй, Серый, Миха, дуйте сюда! — прокричал солдат, держа Германию на руках. — Чего тебе, Вань? — спросил один из названных. — Да вот, немчугу эту отвести к СССР домой нужно. — отчитался Иван, показывая будущую страну. — Ох, серьёзно? — возмутился Сергей, подойдя к товарищу. А следом за ним уже и Михаил подоспел. — Ага — с усмешкой ответил Иван. — Зачем ему этот малец? — спросил Миша. — Понятия не имею. Может приютить захотел…       Германия всеми усилиями пытался понять, о чём говорят эти мужчины, но все его попытки были неудачными. Хотя точно немец знал одно, они говорили о нём. И судя по их интонации голоса, они насмехались над ним. Германия нахмурился, что заметили русские. — Эй, пи*дюк, ты чего нахмурился, а? — спросил Сергей и не сильно тыкнул немца в нос, от чего тот чихнул. — Ладно, хватит трепать языком. Пошли. — сказал Миша и направился к ближайшей машине.       Это оказалась ГАЗ М-1, или же  «Эмка» — советский легковой автомобиль, серийно производившийся на Горьковском автомобильном заводе с 1936 по 1942 год. Машина была такого камуфляжного окраса, явно для того, чтобы повысить уровень скрытности в лесах.       Сергей сел на место водителя, рядом устроился Миша, а Ваня с Германией расположились на задних сидениях. Спустя пару минут, мотор машины завёлся и наши герои поехали. Они ехали в тишине, наблюдая за пейзажами леса. Вскоре маленького немца начало клонить в сон от однообразных картинок за окном. Он зевнул и устроился на плече Ивана, что тому не очень понравилось, но отталкивать мальца он не стал. — Эй, Вань, не думал что ты по немцам, причём по несовершеннолетним — засмеялся Сергей. — Да пошёл ты — недовольно фыркнул Ваня. — Бл&дь, Серый! За дорогой следи! — резко закричал Михаил и дёрнул руль в сторону, нажав на тормоза. Ещё немного, и они бы въехали в дерево, но к счастью, Господь Бог решил, что они нужны в этом мире живыми. — Ты чего? — спросил Сергей в непонятках. — Е-ещё одна такая выходка и я за себя не ручаюсь! — сказал Иван слегка дрожащим голосом, немного прижимая к себе не менее напуганного немца. — Там на обочине человек лежал, мы ехали прямо на него. — пояснил Миша. — Что ещё за человек? — спросил Серый. — Фиг знает… Серый, со мной пойдешь, а ты с дитём сиди. — скомандовал Миша.       Иван молча кивнул, а Сергей с Михаилом покинули автомобиль и направились туда, где, по словам Миши, лежал человек. — Да мёртвый он — недовольно сказал Сергей, подходя к лежащему. — Я уверен, что его можно спасти — возразил Миша.       Подойдя к человеку, Михаил уже решил, что его друг прав и этот человек мёртв, но эти мысли он откинул сразу же, как услышал хриплое дыхание. — Он жив! — констатировал он и опустился рядом на колени. — И кто же он? — Хм… — он перевернул раненого на другой бок и тут же его лицо исказило недовольство, гнев, презрение, ненависть. Он тут же злобно прошипел — нацистская гадина…       Сергей также обратил внимание на рукав и понял, о чём говорит его друг. Михаил тем временем взял нациста за ворот одежды и притянул к себе. — Надо же — сказал он с усмешкой — сам Третий Рейх попался нам. — И что предлагаешь делать с ним? Прикончим его? — Нет, пожалуй лучше отвезём Союзу, пусть самолично прибьёт эту шавку.       Сергей согласно кивнул, после чего закинув себе на плечо предводителя нацистов, направились к машине.       Продолжение следует…