POV Торд
И это… Элис Тейлор. Всё это время ответ был у меня под носом. Элис автор дневника, «Э. Т.» — её инициалы. И погибла она оттого, что утонула… Но как это произошло? Так значит, она тоже пыталась с этим разобраться, но её исход оказался летальным. А что же ждёт меня?.. Я мотнул головой, отгоняя мрачные мысли. Мне точно стоит с ней поговорить… Но она быстро уходит, так что это будет сложно. Я дочитал статью до конца, но там уже не было ничего нужного. Я поднял взгляд на Томаса. — Это оно, — только и сказал я. — Я возьму ещё, — произнёс Риджуэлл, после чего шагнул в сторону и взял ещё несколько газет с полки. Я отвлёкся на ту, которая была у меня в руках. Может, в остальных статьях тоже найдётся что-то интересное. Я повертел газету и осмотрел все найденные быстрым взглядом заголовки, но, кажется, кроме новости о трупе в реке тут больше не было ничего, что могло бы пригодиться. Я опять взглянул на Тома, а у него в руках была уже стопка газет. — Ты говорил что-то про учеников, а это, вроде, приходилось на этот промежуток времени, — пояснил он. — Да, — я кивнул. Мне, кажется, даже стало теплее. Спасибо, что не остаёшься в стороне, Том… — Давай пойдём за столик? — Угу, они вон там, — британец кивнул куда-то в сторону. Мы прошли в нужном направлении. Да, действительно, там были столы для чтения. Пристроившись за одним из них, мы начали изучение статей, стопка непрочитанных газет была на одном краю нашего стола. — Торд… — вдруг обратился ко мне черноглазый. — Да? — я посмотрел на него. Выглядит обеспокоенным. — Когда ты читал ту статью, выглядел очень пртерянно и… Испуганно? Ты в порядке? — Я… — я улыбнулся уголками губ, стараясь вложить в это как можно больше беспечности. — Да, я в порядке. Можешь не волноваться. — Точно? — он посмотрел мне прямо в глаза. — Да… Я просто иногда слишком эмоциональный, — отговорился я. — Как скажешь, солнышко, — мягко произнёс Риджуэлл, снова смущая меня. Мне бесспорно приятны его внимание и нежность в мою сторону, но сейчас у нас есть дело. Я в ответ только улыбнулся ему, после сразу беря из стопки газету, самую верхнюю. Если посмотреть на дату, то ей уже восемь лет. Я аккуратно развернул и повертел её, ища нужные статьи. Так мы перебрали всю стопку, по времени это заняло пару часов. В большинстве этих газет было по одной статье о смерти ученика этой школы. Обстоятельства по большей части сходились на том, что произошедшее — несчастный случай или неосторожность, но были и упоминания добровольного ухода из жизни. И всё это утихло, смотря по датам, спустя три года после ухода Расальгети Сильверсона с должности школьного психолога… Три года. Мне нужно узнать, что именно произошло по истечении этого срока, кто был последней жертвой. Я всё ещё не могу утверждать, что этот психолог связан со смертями школьников, но почему-то уверен, что между этими двумя событиями есть какая-то нить. И мне нужно узнать о мёртвых побольше. У них должна быть какая-то общая черта, хоть одна. Итак… Кажется, последняя смерть была семь лет назад. В этот же период погибла Элис. Нужно пересмотреть газеты с этой датой. Сделав это, я убедился, что последней жертвой была именно Тейлор. Может, поэтому со мной и говорит именно её душа. Хотя я не могу исключать, что после этой девочки мог быть кто-то ещё. Нужно поговорить с ней. У меня так много вопросов… Итак, что-то из газет я попросту запомнил, так что было решено с ними пока закончить. Мы с Томом аккуратно сложили их на прежнее место. На часах было уже почти десять утра, а пришли мы сюда в семь. Осталось зайти в школу, отдать книгу. Попращавшись с библиотекарем, мы покинули здание. На улице не было по-обычному жарко — уже холодает. Всё же, сентябрь подходит к концу. Утренняя и дневная жара уже успела стать привычной, но мне даже нравится эта новая прохлада в воздухе. В Норвегии холоднее, чем в Великобритании, и такая погода мне больше по душе, чем тепло. Я слышал, здесь не бывает снега зимой, только ветер и дожди. Вроде, это из-за тёплого течения. Наверное, я буду скучать по снежным сугробам на улице, хотя это спорно, я ведь раньше из дома выходил только в магазин, да и то редко. Иногда мама вытаскивала меня на прогулку, зачастую по пустым или малолюдным местам. Несколько раз мы бывали возле фьордов — там действительно незабываемо красиво. Но даже так, я предпочитал сидеть в четырёх стенах, в компании себя самого. Тогда весь мир казался колким и жестоким, а сейчас… Не сказать, что я сильно ошибался, но я доволен тем, что есть у меня сейчас. Друзья, которые приняли меня. И любимый человек рядом. Я даже чуть крепче сжал руку Тома. Да, мы снова держимся за руки. И наконец мы пришли к воротам школы. Помнится, в первый день я упал с дерева, снимая с него теперешнего Ринго, а Томас поймал меня. Это и была наша первая встреча. Тогда я ещё и не предполагал, что Риджуэлл — тот самый музыкант из интернета, на страницу которого я так часто заходил в течение нескольких лет, скрываясь от всего мира в своей комнатке… — Хей, Торд, — окликнул меня черноглазый, и, когда я поднял на него взгляд, продолжил. — А ты не думаешь, что про нашу вылазку в подвал могут узнать? Мы же так и оставили всё в том кабинете так, в открытом виде. — Точно… — негромко отозвался я. — Учителя точно что-то заподозрят. Но охранник же не видел нас на камерах, верно? — Это так, но записи ещё могут просматриваться. Так что лучше пока не светиться, — посоветовал он. Я в ответ лишь кивнул. Что ж, до школы мы дошли без происшествий, до библиотеки тоже. Я сдал книжку, после чего мы с пепельноволосым покинули здание учебного заведения. — Может, прогуляемся? — предложил мой парень. Я же могу его так называть теперь, да? — Да, давай, — я кивнул. Мы направились прочь от здания школы, завязался мимолётный разговор. Вдруг телефон Риджуэлла коротко провибрировал, кажется, ему пришло сообщение. Он проверил. Судя по реакции, ему это не очень-то понравилось. Сунув телефон обратно в карман, гитарист с досадой сообщил, что ему срочно нужно идти. Мы попрощались… И он ласково поцеловал меня в щёку, вызвав у меня внутренний всплеск положительных эмоций, после чего ускользнул. Наверное, у него там что-то срочное. Я же двинулся в сторону дома… На улице мне делать пока нечего. Сейчас уже десять утра, надеюсь, мама поверит в мою отговорку. До своего дома я дошёл быстро. Преодолев калитку и дверь, я тихо закрыл за собой последнюю и скинул с ног обувь. — Торд, ты? — донеслось с кухни. Тори уже проснулась. — Да, мам, — отозвался я, направившись в вышеуказанное помещение. Ториэль сидела за столом, попивая кофе. На ней была домашняя одежда — красная майка и серые шорты. Наверное, она не так давно встала с кровати. — И где ты был с утра пораньше? — задала она ожидаемый мною вопрос. — Мне не спалось, и я решил отнести прочитанную книгу обратно в школьную библиотеку, — произнёс я уже подготовленные слова. — Я рано лёг вчера. — Школа открывается в восемь, сейчас уже десять. Ты два часа относил книгу? Хотя нет, даже больше. Я слышала, как ты уходил. — Я… — я запнулся. О таком я не подумал… — Я ещё погулял немного. — С кем? — в серых глазах женщины промелькнул интерес, она сделала глоток кофе. — С… Другом, — как можно более непринуждённо ответил я. Пока что я, думаю, не осмелюсь рассказать даже Эдду о том, что мы с Томом теперь пара. — Из школы. — И как тебе? — спросила моя мать, но я не до конца понял. — Что? — Живое общение. Ты же раньше только сидел в своей комнате, — разъяснила она. — Мне легче, — я оперся плечом о дверной проём. — Мне… Нравится моя компания. В ответ русоволосая одобрительно кивнула, и я заметил мимолётную полуулыбку на её губах. — Есть хочешь? — она перевела тему, отчего мне даже стало легче. — Немного, — честно сказал я. После мама организовала мне завтрак из яичницы с беконом и бутерброда с маслом. Я заварил себе чай. Допив кофе, Ларссон ушла с кухни. Тема друзей пока не продолжалась, и я спокойно принялся расправляться со своим завтраком. …Стрелка часов только-только перешла за цифру «три», когда я услышал из коридора приближающиеся шаги. За прошедшее время я успел записать новую информацию в свою ту самую тетрадь и посмотреть несколько серий одного аниме. За домашнее задание я планировал сесть вечером. Шаги приближались, и вскоре щёлкнула дверная ручка, возвещая о чьём-то приходе. — Есть планы на сегодня? — спросил голос матери. — Не особо, — я поставил аниме на паузу и отвлёкся от компьютера, обернувшись к маме. — Как насчёт сходить в гости к Гоулдам? — предложила она. Я не мог отказаться. — Ты уже договорилась? — ответил я вопросом на вопрос. — Ещё нет. Напиши Эдварду, тогда и решим, — поговорила она. — Хорошо, — просто сказал я. Женщина кивнула и ушла, сказав, что будет у себя в комнате. Я взял телефон и зашёл в переписку с другом-художником.Торд Ларссон, 15:11 Привет, ты дома? √√
Я решил было полистать посты в ленте, пока жду ответа, но мой друг уже зашёл в сеть. Эдд Гоулд, 15:12 Прив. Да, я дома, а что? √√Торд Ларссон, 15:12 Могу я придти к тебе? √√
Эдд Гоулд, 15:13 Да, только я ещё не садился за домашнее задание, и мама дома, если что. √√Торд Ларссон, 15:14 Хорошо. Моя мама тоже хотела зайти к вам. Вроде, она знакома с твоей. √√
Эдд Гоулд, 15:14 Ого, не знал. Ладно, ко скольки тебя ждать? √√ Я слегка задумался, после чего позвал Тори, чтобы спросить, сколько времени ей потребуется на сборы. Получив ответ, я вернулся к переписке.Торд Ларссон, 15:17 Минут через 15 подойдём. √√
Эдд Гоулд, 15:17 А, хорошо. Я пока поставлю чайник. Жду тебя. √√Торд Ларссон, 15:18 Угу. √√
Отложив телефон, я взял рюкзак и собрал туда нужные учебники, тетради, свой скетчбук и прочие нужные вещи. Думаю, мы можем вместе сделать домашнее задание, так мне даже будет проще. Я обычно справляюсь один лишь потому, что заданный материал мне уже известен хотя бы частично, но всё же мой английский ещё далеко не совершенен. Я привёл себя в порядок, переоделся и, закинув на спину рюкзак, вышел в коридор. Прошёл ближе к выходу и остановился возле кухни, там уже стояла Ториэль, опираясь спиной о стену. Видимо, ждала меня. — Собрался? — произнесла она. — Да, — я коротко кивнул. — Пошли? — Пошли. Мы покинули дом, закрыв дверь на замок. Дорогу до дома шатена показывал я, и поскольку идти было совсем не далеко, вскоре мы уже были на месте. Миновав калитку, которая открывалась достаточно легко, я и моя мать подошли к двери дома. Я помню, как был в гостях у Эдда в первый учебный день, когда ещё снял с дерева котёнка. С тех пор я больше к нему не заходил, времени особо не было. Я позвонил в дверной звонок. Через несколько секунд с той стороны послышались шаги, затем щелчок, дверь открылась, а на пороге стоял мой друг в домашней футболке и шортах. Обменявшись приветствиями со мной и с моей мамой, он отступил в коридор, и мы вошли. Шатен шагнул к двери, чтобы закрыть её, а с кухни вышла женщина в светло-зелёной лёгкой рубашке, по видимому, миссис Гоулд. Что ж, стоит сказать, что Эдвард, как и я, внешне во многом похож на свою мать. Черты внешности женщины были лишь более женственными, чем у парня, и, может, кожа чуть бледнее. Ещё она была чуть ниже, чем её сын. А вот моя мама меня выше. Кареглазая приветливо улыбнулась нам, но увидев норвежку, её глаза засияли. Шатенка в несколько шагов преодолела расстояние между ними. — Тооори! — с ласковой теплотой в голосе и улыбке протянула она, зажимая русоволосую в крепких объятиях. — Оу, полегче, Элл, — мягко произнесла та, и, высвободив руки, приобняла старую подругу в ответ. — Я уже не надеялась тебя когда-нибудь здесь увидеть, — уже более сдержанно проговорила кареглазая, выпуская Ларссон. — Порой случаются неожиданные вещи, — ответила Тори, улыбнувшись уголками губ. — Ты не меняешься, — с ноткой ностальгии произнесла Гоулд, а после обратилась ко мне. — Я Элеонора, а ты, видимо, Торд? — я кивнул. — Приятно познакомиться. — Проходите на кухню, чай уже заварен, — произнёс мой друг-художник. Наша «компания» дружно двинулась в указанное помещение. Мы устроились за столом, в центре которого стояла тарелка с печеньем и миска фруктов. По чашкам был разлит ещё горячий чёрный чай, судя по запаху, с яблоком. Завязался разговор. В основном об учёбе, погоде и ещё о каких-то мелочах. Ториэль первая осушила свою кружку. — Элл, могу я с тобой кое о чём поговорить с глазу на глаз? — вопросила она, взглянув на подругу. — Да, конечно. Мальчики, — женщина в зелёной рубашке обратилась к нам с Эдвардом. — Мы пойдём. Не шумите особо, хорошо? — Угу, — кивнул её сын, жуя печеньку. Женщины встали со своих мест и направились к выходу, вскоре скрывшись в коридоре. — Я взял с собой учебники, можем вместе сделать домашку, — произнёс я. — Можно, — Эдд неопределённо пожал плечами, после сделав последний глоток чая. — А ещё порисуем вместе. — Да, как в кафе, — я сразу вспомнил тот раз, когда мы с ним до вечера сидели в одном уютном кафе и рисовали. Было действительно здорово. Допив чай, мы тоже покинули кухню, уйдя в комнату шатена. Было решено сначала разобраться с уроками…POV Тори
Элл привела меня в свою спальню, она была последней по коридору. Тут довольно тихо, а разговор предстоит важный. По крайней мере, для меня это важно. Пока мальчики заняты своими делами, я надеюсь обо всём её расспросить. Пришла ли я лишь по этой причине? Возможно. — Что ж… О чём ты хотела поговорить? — взгляд карих глаз обратился ко мне. — Я хочу спросить о ней, — напрямую сказала я. — О ком? — в голосе подруги слышалось лёгкое непонимание, но в глазах было беспокойство. Она знает, о ком я, или догадывается, но почему-то увиливает… — Ты знаешь, — утвердительно произнесла я. — Не знаю, — Элеонора медленно помотала головой в знак отрицания, отводя взгляд. Мне не нравится это… Незнание раздражает меня, скажи же, Элл, дай ответ! — Элл! — я тут же осеклась. Мне следует быть спокойнее… — Пожалуйста… Ты же знаешь, о каком человеке я хочу узнать. — Риджуэлл, да? — Гоулд вновь взглянула на меня. Я утвердительно кивнула. В следующий момент её глаза наполнились какой-то непонятной тоской, и будто сожалением. Меня это уже напрягает… И она почему-то избегала этой темы. Как я понимаю, случилось что-то нехорошее, но от этого я лишь сильнее хочу знать, что именно. Интересно, она ещё в городе? Даже если так, вряд ли меня хватит на то, чтобы увидеться. Уж слишком много плохого мы наговорили друг другу в тот злополучный день… — Ох, дорогая… — мягко начала шатенка. — Я боюсь, тебе это не понравится. Ты уве- — Прошу… — я неосознанно перешла на полушёпот, не давая женщине напротив договорить. — Элл, пожалуйста. С ней что-то случилось? Где она? — Да… — подруга тяжело вздохнула. — Это произошло около девяти лет назад. Я сожалею, что так вышло, но… — оттягивает ответ. — Тамара Риджуэлл попала в автокатастрофу. Она мертва. Последние два предложения, смысл которых не сразу дошёл до меня, эхом отдавались в моей черепной коробке. Перед глазами пронеслись воспоминания: наши самые первые ссоры, примирение, те счастливые дни нашей юности… Её порядком потрёпанная бас-гитара, на которой она играла свой гранж, её золотисто-пепельные обычно растрёпаные, но мягкие волосы, что были так прекрасны в лучах заходящего солнца, её слабая россыпь веснушек на щеках… Её прекрасные глаза, голубые, как чистое небо, смотревшие на меня с той же любовью, которую я испытываю к их обладательнице. Мы были одними из самых непослушных учениц, две бунтарки на одну школу. И лишь друг в друге мы находили понимание. Тамара Риджуэлл… Я наговорила тебе столько гадостей и ненужных слов в тот день, в ту ссору, о чём невероятно сожалею сейчас. Я совершила ошибку, бросив тебя одну тогда… И сейчас я узнаю о твоей гибели. Тебя больше нет.Девушки, которую я так любила, больше нет…
Я чувствую пощипывание и влагу на глазах, но всё будто через пелену. Элеонора смотрит на меня со скорбью и сочувствием, для неё голубоглазая была лишь хорошей подругой. Но не для меня. Режущая боль в груди и глубокое чувство пустоты и вины не дают здраво мыслить, и мне остаётся лишь вот так стоять, ненавидя себя за тот неправильный выбор. Если бы я не повелась тогда… Изменило бы это хоть что-то? Была бы Тамара сейчас жива и рядом со мной? И… Торд. Мой сын. К своему же удивлению, я не ненавидела его с самого начала, и в итоге он остался моим единственным смыслом продолжать существование. Если бы тогда я осталась, его бы не было… Но от этого мне ничуть не легче. Я хорошо помню Тамару в тот день. Слёзы, что лились из глаз Риджуэлл, смешивались с каплями дождя, стекающим по её пылающим щекам, крики, полные горькой ненависти и обиды, грохот небес… Уж слишком ярко и детально я запомнила тот день. По рёбрам будто скребли кривыми лезвиями, я чувствую себя настолько отвратительно, что нет ещё такого слова, чтобы описать это… Я в тысячный раз возненавидела себя за ту ссору. Это всё моя вина, моя… — Тори? Ты слышишь меня? — донёсся до меня обеспокоенный голос подруги. Очнувшись, я почувствовала, как она аккуратными движениями больших пальцев вытирает влагу с моих глаз. — Ты вся побледнела, на тебе лица нет… — Да, я… — кое-как выдавила я, голос ломался. Нужно взять себя в руки. — Я буду в порядке. — Я не могу представить, какого тебе сейчас… — сочувственно говорила она. — Можешь приходить ко мне, я попытаюсь помочь. Я же твоя подруга. — А ты всё так же добра к людям, — негромко произнесла я. — И… Ты прощаешь меня за то, что я сделала? — Ты осознала свою ошибку? — Да… — Прощаю. Людям свойственно ошибаться, это нормально, — она слабо улыбнулась, расставив руки для объятий. — Друзья? Я около секунды просто разглядывала её. Пожалуй, мне действительно не стоит оставаться наедине со своими мыслями… Элл всегда была такой доброй и хорошей, я решила не отвергать её поддержку и подалась вперёд. — Друзья… — тем же ломаным полушёпотом проговорила я, приобнимая шатенку. Она же крепче обняла меня.POV Торд
…Прошло около часа, или больше, никто не считал. Мы с Эддом уже почти разобрались с домашним заданием, сейчас доделывали последнее. Он очень помог мне, объяснив значение некоторых слов. Я же научил его некоторым норвежским словам. Его кот, Ринго, мирно спал на стуле рядом с нами. Ах да, ещё в начале он вслух отчитал Тома за вчерашнее, но я пока не решился рассказывать, что теперь он мой парень. Лишь сказал, что всё в норме и что это просто недопонимание. Вроде, отвертелся. — Так… — кололюб вглядывадся в страницы учебника. — Тут тебе всё понятно? — Да, вполне, — я уже почти закончил чиркать ручкой в тетради, записывая нужное, и… Всё. — Я закончил. — Отлично. Раз уж с домашним мы разобрались, предлагаю наконец порисовать. Я улыбнулся в ответ и потянулся за своим скетчбуком, лежавшим в рюкзаке. Тот был около кровати, а мы сидели на полу рядом с ней. Я достал нужный предмет. — Ого, ты взял с собой свой, — сверкнул глазами Эдвард, глядя на предмет у меня в руках. Странные искорки заиграли в его глазах. — Тооорд, ты же дашь мне его пролистать? Я хотел было протянуть свой скетчбук другу, но вовремя одёрнул себя, вспомнив, что там есть. Мне стало неловко. — А… А ты уверен, что стоит? — неуверенно спросил я, потупив взгляд в пол. — Ага, там что-то секретное? — догадался он. — Эротика чтоли? — Д-да нет! — я почувствовал, как лицо заливается краской. — Просто… Там всё криво, да. — Я в тебя ластик кину, или что потяжелее, если будешь так говорить, — он даже шуточно пригрозил мне им. — Ты очень круто рисуешь, чувак. — Да брось, — я смутился. — Дай посмотреть, — повторил просьбу он, потянувшись за кладищем моих рисунков. — Эдд… — мне всё же не хотелось давать его кому-то в руки, не привык. Да, Гоулд наверняка не осудит меня, если вдруг обнаружится что-то этакое, но всё же… — Торд, всё нормально, не волнуйся. Мне только интереснее становится… — просил он. О, нет… Только не это. Шатен состроил те самые умоляющие щенячьи глазки, которыми когда-то упросил Тома сыграть нам на гитаре. Кстати, это было прямо в этой комнате. — Мх… — я продолжал ломаться, но наконец чаша весов склонилась в сторону Эдда, в особенности этих его глазок. — Ладно, так уж и быть, — я протянул ему заветный скетчбук. — Но за содержание не ручаюсь. — Спасибочки, — и он с улыбочкой взял в руки протянутый мною предмет, сразу же открывая его на первой странице. Я приобнял колени, немного нервно наблюдая за сменой эмоций на лице друга. Заинтересованность, удивление, восхищение… Стоп, что? Восхищение? Ему понравилось? — Вау, Торд, это… Это великолепно! — он поднял сияющие глаза на меня. — И ещё тут так много Тома… У тебя классные идеи. — П-правда? — я даже немного растерялся, смущённый внезапной похвалой. — Да! — кареглазый закивал. — И ничего не криво. Ты самоучка? Это же твой не единственный скетчбук, верно? — Типо того, да. — Я хочу увидеть другие. — Что? — я действительно растерялся. Ладно этот, но в старых-то уж точно криво всё… — А может не надо? — Надо, надо, — заверил темноволосый. — Кстати, как насчёт коллаба или трейда? И вот так мы поболтали ещё немного, после чего таки начали рисовать. Эдвард предложил попрактиковаться в рисовании с натуры, и в итоге мы рисовали друг друга. Мне, уж слишком привыкшему к стилизации, это далось довольно трудно и результат всё-таки мало был похож на реализм. Чего нельзя сказать о рисунке моего друга — я был польщён, увидев свой портрет в его исполнении. Оказалось, он несколько лет ходил на художественный кружок. В общем, вечер у меня прошёл позитивно. Домой мы с мамой возвращались уже по темноте. Мне показалось, с ней что-то не так… Что-то произошло. Ей от чего-то грустно и тяжело, я уловил это, хотя Ториэль тщательно скрывала эмоции. Конечно, я же знаю её всю жизнь. Но на расспросы я не решился — только заварил и принёс ей чай с мятой в знак поддержки. На тот момент её в комнате не оказалось, поэтому я поставил кружку с напитком на прикроватную тумбочку и рядом записку, где пожелал спокойной ночи, после чего ушёл к себе. Стоило бы принять душ, но сил уже нет, тем более если учесть, сколько я спал. Поэтому, придя в комнату, я сразу завалился в кровать, позволяя сознанию утонуть в вязкой пучине сна…POV Ри
…Холодно. Здесь невыносимо холодно, хотя холод этот я не ощущаю физически, он проникает в душу. Одиночество давит. Моё тело будто оцепенело, падая в бездонную, безгранично чёрную пропасть. А есть ли у меня тело вообще? Кто я? Почему я снова оказался в этом холодном одиноком месте, из которого нет выхода? Одиноко, больно, холодно и страшно. Я был здесь один, как обрывок чьего-то сознания, будто целую вечность. Но стоило мне увидеть свет — реальный свет, из того мира, и эта вечность обратилась в ничто, канула в небытие. Меня спас… мой друг. Мой единственный друг, Торд Ларссон. Он дал мне имя, дал это тело, дал мне свет жизни. Я привязался к нему. Я счастлив видеть улыбку на его лице, хотя он уже и не зовёт меня… Когда ему было больно, когда он был разбит, мне хватило сил вырваться отсюда, из этой бездны. Но ради чего? Я снова оказался в этой пустоте, теперь уже по его вине. По вине моего создателя… Не ты ли говорил, что мы всегда будем друзьями, Торд? Зачем ты это делаешь? Зачем?