Ошибка эволюции

Утренняя суматоха не давала покоя. Предпоследний день, а ощущение, что уже абсолютно все свободны, как птицы в небе. Учителя расслабленны и разрешают ученикам погалдеть, всё же, это последние занятия, прежде чем большая часть отправится зависать за компом дома, часть будет отдыхать на море, а остатки продолжат ходить в школу на дополнительные, так как пробездельничали всю четверть. Ширасаги тоже торопится, но вовсе не в класс, а в библиотеку. Не прошло и пары уроков, как он с надеждой отправляется в заветное место. Вальт часто опаздывает, но у Луи ещё теплится вера на то, что записка уже там. Как же он скучает по этим карим глазам. Он и подумать не мог, что всего пара суток без глупых телячьих нежностей начнёт сводить с ума так, как ничто и никогда ранее. Особенно после первого письма от Вальта. От него по коже всё ещё мурашки по телу, словно бы Аой мог просчитать его, и не просто мог, но и пользовался этим, ведя по протоптанной дорожке. Интересно, неужели он первый, кому разрешается пройти сквозь эту невидимую, но ощутимую дверь в мир Аоя? Его всю ночь съедал, как интерес, так и желание ощутить запах корицы, который неизменно преследует Вальта, увидеть синие волосы так близко, чтобы можно было к ним прикоснуться, провести подушечками пальцев по мягким прядям… неужели это и есть то, что называется «скучать»? В таком случае Ширасаги больше не хочется испытывать подобное. Что угодно, только не это сжирающее изнутри чувство. К его счастью, Аой действительно пришёл раньше положенного времени. Он впервые так рано отправился в школу, впервые не опаздывал, спотыкаясь буквально на каждом шагу. Для подростка это было весьма неожиданным решением. Словно бы в голову что-то ударило, что-то ему подсказало о нервности Луи в этот день. Хотя нет ничего удивительного. После письма Аоя Ширасаги должен был почувствовать себя не в своей тарелке, не трудно было догадаться о его следующих действиях, просто Вальту было совершенно некогда обдумывать это. Но интуиция помогла ему в этот раз. Облокотившись о книжный шкаф, парень начал вчитываться в строки найденного письма, усердно делая вид, что заинтересован книгой, а вовсе ни чем-то там ещё. Пусть даже сил на то, чтобы себя сдерживать оставалось слишком мало. «Я поговорил с другом. Всё отлично, мы отправляемся к нему. Путь будет лежать через мой родной город, может, что-то даже успею тебе рассказать или показать по пути. Напиши, во сколько у тебя будет шанс сбежать из дома. Постараюсь посмотреть, что там с билетами заранее. Если получится, возьми с собой одежду, в остальном положись на меня! Своим родителям я тоже ничего говорить не собираюсь. Если уж сбегать, так вместе. P.S. Я пойду за тобой даже на край света» Звучало даже как-то по-детски, от чего Ширасаги прыснул. Тот ли это Аой, что умудрился так хорошо запрятать такой странный шифр? Тот ли Аой, который всего за пару мгновений в голове мог найти нужные названия книг, да ещё и отлично знал, что они будут в библиотеке. Откуда? Эти книги не то, что они читают на литературе, не то, что популярно у огромного числа людей, так откуда? Было такое чувство, что Вальт уже давно всё это спланировал и поджидал подобного момента. Он экстрасенс? Будь это так, Луи бы даже не удивился. Его парень точно что-то внеземное. И это можно было понять лишь по их первой встрече. Ещё раз прочитав последнюю фразу, голубоволосый захлопнул книгу и поставил её на место. Ему стоило всё-таки поговорить с Гоу, чтобы тот забрал записки. А ещё нужно поскорей написать ответ. Вальт наверняка тоже взволнован. После такого резкого разрыва оба испытывали непреодолимую тягу друг к другу. Мать Луи, видимо, просто садистка, раз поступает так с родным сыном. И ведь она продолжает играть в молчанку с отцом, не давая даже ему шанса заступиться за страдающего бедолагу. Всё, что остаётся — выжидать. И как только наступит нужный момент, Ширасаги сможет снова почувствовать тепло своего синеволосого чуда.

***

Время неминуемо приближалось к концу дня. На перемене к Ширасаги подсел Чагаке, с которым, как ни странно, Луи и сам хотел поговорить. Однако Гоу не такой асоциальный, как голубоволосый, поэтому гораздо чаще общается, как с классом, так и с учителями. Но вот, ему удалось выбить время, чтобы поговорить. Изначально он надеялся на то, что сможет отловить Луи после школы, но тот сразу дал понять — после уроков у него не будет времени. — Что происходит? — настороженно и тихо спросил красноволосый. Ему совсем не нравилось поведение друга, что уж говорить про Вальта, который пусть и не выглядел совсем разбито, но явно опечалено. Да и эти двое совсем не разговаривали, ранее они всегда обедали вместе. Пусть некоторые и называли их парочкой, а кто-то считал, что после случая с пролитым чаем Вальт теперь официальная шестёрка Ширасаги до окончания учёбы Луи, но большинство спокойно это восприняли. Аой очень, можно даже сказать, чрезмерно дружелюбен, мог и пробить панцирь вечно угрюмого парня. Хотя больше походило на то, что совсем беспомощное кареглазое чудо-юдо вызвало у голубоволосого жалость. — Моя мать узнала, что мы встречаемся. Теперь с Вальтом мне общаться нельзя, и за мной следят, — говорил Ширасаги быстро, но так же тихо, чтобы мог услышать только Чагаке. Никто другой не смел встревать, и все продолжали делать вид, что не видят и не слышат переговоры Чагаке. Даже если бы Луи огласил громко и при всех своё положение, никто бы не посмел вмешаться. Смешно, но его до сих пор опасались абсолютно все. Кроме Чагаке и Аоя. — Ничего себе… — удивился Гоу, так и застопорившись, поражённо смотря на друга. Ему и в голову не могло прийти, что подобное произойдёт. Это многое объясняло. Кроме того, почему мать Луи так поступила. Сейчас не средневековье, и однополые пары больше не истребляются и не считаются униженными, да, их меньше, чем обычных, но они нормально сосуществуют в обществе. Последние годы большинство уже смирилось с данным фактом. — Она так плохо относится к однополым парам? — Нет, она просто ищет мне хорошую партию. А Вальт, видите ли, без корней и не богат… чёрт… ну что за бред? У нас семья тоже далеко не чистенькая по крови, какая вообще разница?! — Ширасаги явно был полон злобы и негодования в этом плане. Если задуматься, его разлучили по таким пустякам с человеком, которого ему бы не хотелось отпускать никогда в этой грёбанной жизни. Разве может он после этого просто взять и сложить лапки? — И что же вы будете делать? — наконец, задал вопрос Гоу, понимая, что, скорее всего, подростки уже сами разобрались с направлением, в котором будут двигаться дальше. Другой вопрос в том, что именно они задумали, и не станет ли всё это достаточно серьёзным инцидентом, чтобы пришлось поволноваться абсолютно всем, включая и Чагаке. — Мы сейчас общаемся записками. Телефон у меня тоже отобрали, как и планшет, и ноут… — Гоу ошарашено посмотрел на друга, прошептав только: «Записками?!», он был так удивлён, что ещё с минуту смотрел сначала на Луи, а потом куда-то в класс. Это был тот самый случай, когда человек не сводит взгляда с одной точки, но ничего не видит. Выпадение из реальности. — На самом деле я хотел тебя попросить… Обратив, наконец, внимание снова на друга Чагаке почти сразу смекнул, о чём конкретно его хотели попросить. И одна его бровь приподнялась, это было едва ли заметно, но могло сказать лишь: «Ты серьёзно?». — Хочешь, чтобы я побыл для вас почтовой совой? — Нет, я хотел попросить тебя после уроков забрать письма Вальта. Я этого сделать не могу, а оставлять их там… — Чагаке понимающе кивнул. Но его удивило то, что эти подростки умудрились так странно общаться. Пусть даже каких-то пару дней. И кто вообще подал такую своеобразную идею? Луи? Точно Луи, Вальт же, скорее всего, запаниковал и расстроился после того, как семья Ширасаги отреагировала на него подобным образом. Жаль, что Гоу не был так хорошо знаком с Аоем, и не мог увидеть в этом подростке что-то большее, чем его извечную маску. — Завтра вы уже не сможете так просто прийти в библиотеку. Ты уверен, что сказал Вальту всё, что хотел? — Чагаке заглянул в аметистовые глаза. Конечно же, нет. Ширасаги очень хотел не только написать пару фразочек в чёртовом листочке, желание просто подойти и обнять доводило до безумия и скрежета зубами. Так ужасно было проходить мимо него в коридоре, пересекаться взглядами, терять дыхание, но проходить мимо, давясь своими эмоциями, что бьют через край. Потому что ему нельзя было касаться его, говорить с ним, даже слишком долгие «гляделки» могли выйти боком. И всё это доводило до белого каления. — Мы договорились сделать четыре записки. Две мои и две его. Больше не получится, может выглядеть странно со стороны. А подозрения моей матери нам сейчас не нужны. У нас ещё будет время, главное подождать… — голубоволосый выдохнул. Он бы кинул всё это, если бы не план, которого стоило придерживаться, если он хотел быть рядом с Вальтом. Уже послезавтра. Да, послезавтра он сбежит из этого города вместе с синеволосым мальчишкой, укравшим его сердце и, видимо, мозг. Раньше он бы и не подумал бежать, как какие-то малолетние влюблённые дебилы, вроде Ромео и Джульетты. А что же теперь? Словно слетел с катушек. Задумчивость Чагаке прервал звонок на урок. Как ни странно, они умудрились поговорить за каких-то двадцать минут. Учитель отпустил их пораньше, урок и так проходил в расслабленном режиме, точнее, можно было легко и просто пересесть, чтобы поговорить, чем, собственно, Гоу и воспользовался. Теперь же урок окончен, и никто не знает, в каком расположении духа будет их математичка, поэтому Гоу отправился готовиться к уроку. Но его не оставляло ощущение, что он упускает что-то важное, что-то очень важное. И это что-то — всё, начиная от поведения Луи и заканчивая его последними словами в тот день.