Пока-пока-по камешкам мы школу разберём, Учителя повесим, а завуча прибьём. (Детская песенка 90-х. Эх, детство-детство…)
Всё хорошее когда-нибудь кончается, закончились и каникулы. А это значит — снова сборы, включающие последнюю проверку всего, что накропали из заданного на лето, снова вокзал, снова экспресс до Хогвартса. И, конечно, снова старые товарищи, заранее занявшие купе и отбривающие посторонних, поскольку обсуждаемое для чужих ушей не предназначено. — Сила с нами. Ну что, все всё успели из того, о чём договаривались? — деловито вопросила чуть вытянувшаяся за лето фигура в чёрной мантии с капюшоном. — Милостью Силы, нам сопутствовал успех. Все приготовления завершены, Владыка Сидиус. — склонив голову и приложив руку к сердцу, ответила шатенка, в этом году решившая-таки привести свой растрёпанный облик к цивильному и даже чуть кокетливому виду. Во всяком случае, пышный хвост и две курчавящиеся прядки у висков смотрелись очень даже. — Чо? — хором озадачилось собрание. За исключением Лавгуд и Грейнджер — эти заливисто рассмеялись. — Потом объясню. — махнул рукой Поттер, разом теряя всякую загадочность. — Сейчас наша задача заново переосмыслить весь план и решить, чья партия будет первой. — Первым однозначно выступает Симус, — развёл руками Невилл, — провокация — наше всё. Да и денег срубить проще, потом-то будут осторожнее. — Логично, — кивнул председатель деструктивного совета, — тогда, по логике, дальше действую я. — А когда совсем задолбаются, предложим «традиционную» идею, — завершил Финниган. — На такое чистокровные точно клюнут, и поймать их на слове будет легко.***
Приветственный пир прошёл штатно. Единственным серьёзным изменением был цветущий и пахнущий Локонс, который действительно был приглашён на должность преподавателя защиты и таки не передумал ехать в Хогвартс даже после «весёлого» знакомства с будущими учениками. Что ж, сам виноват. Правда, улыбочка раскланивающегося джентльмена несколько поблекла, когда он увидел, с каким жаром ему аплодирует небольшая кучка за столом Гриффиндора с Поттером в центре, радостным, как ребёнок, которому подарили магазин игрушек. Громче был только стол Слизерина, где взгляд новоиспечённого учителя встретили предвкушающе-ехидными ухмылками. Учительский стол «порадовал» Снейпом, который, переведя взгляд с коллеги на буйного ученика и обратно, незаметно для зала мелко перекрестил первого, пояснив: «На удачу. Она вам понадобится». Уточнять Златопусту почему-то не хотелось. Первая неделя прошла спокойно. Зато потом…***
Северус Снейп наслаждался воскресным завтраком. Да, наслаждался, вопреки распространённому мнению, что утро добрым не бывает. Для мужчины было странным тратить полдня на сон, то есть по факту зря, да и вставать рано было совершенно не в тягость. Это во-первых. А во-вторых, поскольку большинство учеников эту точку зрения не разделяло, притащатся они в лучшем случае к концу завтрака, и сейчас зал был заполнен процентов на десять от силы, и, как следствие, тих. Ах, блаженные минуты. В прошлом году добавилось в-третьих. Поттер по характеру был закоренелой совой и сподвигнуть его на активные действия с утра пораньше было не проще, чем перебодать тролля, то есть без спецсредств — никак. А значит — никаких диверсий, ибо наверняка захочет поучаствовать или, как минимум, занять на представлении место в первых рядах. Ах да, было ещё в-четвёртых, точнее, появилось в этом году: новый коллега также любил понежиться в постельке подольше. Этого нарциссирующего болтуна Снейп на дух не переносил. Однако, тихое уединение всё-таки было нарушено. Справа подсела Чарити Бербидж, преподававшая в Хогвартсе магловедение, необычно погружённая в себя, словно озадаченная чем-то. Вяло ковыряя содержимое тарелки, она косилась на соседа и, наконец, решилась заговорить. — Северус, послушайте, вы ведь выросли среди маглов, я правильно помню? — Моя мать была волшебницей. Но да, почти всё детство, за исключением редких выходов в тот же Косой переулок, я провёл среди маглов. К чему этот вопрос? — Ну… понимаете, — замялась женщина, — вчера ко мне подошли несколько ваших подопечных с одним вопросом, на который я не смогла ответить. Северус замер и удивлённо посмотрел на коллегу. Слизеринцы, интересующиеся магловедением — это, мягко говоря, странно. Наверно, потому и задали вопрос, на который не нашлось ответа — просто он был слишком нелепым. — Честно говоря, я подумала, что это какая-то шутка, но они выглядели серьёзными и явно верили в то, что говорили. Поэтому и спрашиваю вас: вы никогда не слышали про уличную магию? Внутри хронически хмурого профессора что-то предупреждающе щёлкнуло. Вернее, перещёлкнулось со звуком взводимого курка. — Нет. А чем был вызван их вопрос? — Им эту магию обещали сегодня показать. Та-ак, похоже, кто-то неплохо выспался за лето.***
Декан Слизерина шёл по коридору за вовремя пойманным студентом, направлявшимся на представление в одном из неиспользуемых классов. Сути перепуганный таким пристальным вниманием куратора второкурсник не знал, но обещали, что будет интересно. На некотором расстоянии от заявленного кабинета чуткого уха коснулся мальчишеский голос, комментирующий происходящее в характерной манере рыночного зазывалы, и дальнейший путь мужчина прошёл уже под отводом глаз. Вслушавшись в речь, очевидно, ведущего всего этого безобразия, он сначала подумал, что бредит, но галлюцинация не исчезла, а становилась громче по мере приближения. — Подходи, торопись, денежкой разживись! Смотрим внимательно — будет занимательно! Кручу-верчу, всех запутать хочу! Один шарик, три стакана, рядом мальчик на стоп-кране! Где шарик? Взирая на открывшееся зрелище, Северус не знал, смеяться, плакать или материться, ибо представшая перед ним картина была столь же сюрной, сколь и логичной. С одной стороны, магловские развлечения на факультете, максимально чистом от маглорожденных — нонсенс. С другой — а кого ещё разводить в напёрстки, как не чистокровных, которые ни черта об этом не знают? По раздававшимся шепоткам стало ясно, что это ещё и испытание для умников: слизеринцам было предложено, не влияя на реквизит, лишь по отголоскам эфира — за чем следила парочка рейвенкловцев — разгадать принцип действия уникальной «уличной магии», доступной маглам. В которой не было, етить её, никакой магии!!! Так что разгадать что-либо эти балбесы априори не могли, но ведь до этого додуматься надо! Разумеется, и пытающиеся поймать неуловимый шарик, и алчущие разгадать секрет делали определённую ставку. «Так, не понял, ведь…» Мысль умерла, толком не оформившись, поскольку обнаружилась искомая парочка полукровок, тихо ржущих в углу, вместо того, чтобы подсказать софакультетчикам, какой хернёй они занимаются. «Наверняка в доле, паршивцы!», Снейп вздохнул и принялся выискивать вихрастую макушку одного неуёмного брюнета. Даже если не учитывать, чьим дружком — читай, подельником — был Финниган, катавший шарик, в Хогвартсе уже успела появиться примета: если бред обретает смысл, плоть и действие, значит где-то рядом пробежал Поттер и плюнул ядовитой слюной. — Мистер Поттер, — буднично-спокойный голос, тем не менее, сработал не хуже цистерны жидкого азота, заморозив присутствующих и превратив в неподвижные статуи, — потрудитесь объяснить причины, побудившие вас к обману своих соучеников посредством азартной игры. Надеюсь, вы не будете отрицать своё, как минимум, участие в подготовке данного… с позволения сказать, мероприятия. — Всё согласно уставу школы, профессор Снейп. — абсолютно не смущаясь, ответил названный субъект, глядя прямо в глаза бессменному Ужасу всея Хогвартса уже более десяти лет. — Неужели? — закутанный в чёрное учитель даже заинтересованно приподнял брови, впечатлённый такой наглостью. — Так точно. Всем присутствующим было прямо сказано, что демонстрируемое действо — «так называемая уличная магия, не имеющая никакого отношения даже к простейшей доступной маглам ритуалистике». Также все присутствующие были предупреждены, что угадать правильный вариант в принципе невозможно — без раскрытия секрета, разумеется. Если они после этого пытались найти магию и угадать — что ж, их право, разубеждать нам было просто лень. И азартной игрой это в таком случае не является — лишь банальным спором на деньги, но таковой правилами школы не запрещён. В тишине был почти слышен скрип провернувшихся шестерёнок, когда представители самого хитрого факультета поняли, как и на что натянули все их амбиции. —…И когда вы успели так хорошо выучить устав? Обычно ученики — те, что всё-таки сподобились, и обычно НЕ гриффиндорцы — читают только избранные главы, по диагонали и не более пары минут. — Ну, какой я гриффиндорец, вы прекрасно знаете. — развёл руками начинающий аферист, — а по уставу у меня есть хороший юрисконсульт. Глянув на указанную курчавую без пяти минут юристочку, зельевар лишь вздохнул и искренне понадеялся, что означенная особа пойдёт всё-таки по научной стезе, а не по юридической или, тем паче, законотворческой. Иначе Англию ждут такие интересные времена! Но каков нахал! И ведь сам, САМ же научил, как надо отвечать, показав подробно воспоминания о паре собраний Ближнего круга Вальпургиевых рыцарей. Никаких глупых выкриков «За что?», никакого мямленья — хотя, уж ему это в принципе не свойственно — никаких оправданий. Тезисно, заранее продуманно, не признаваясь виноватым и сразу с козырей — так и только так можно было избежать лечебного Круциатуса, а в данном случае — отработок. «Растёт, засранец!» — И тем не менее, попрошу свернуть всё это. — Конечно. Разрешите вопрос, профессор. «Господи, что он ещё придумал?» В голову сходу ничего не приходило, логически все возможности были перекрыты. — Разрешите показать этот фокус профессору Локонсу? О эти противоречивые чувства, невидимые на абсолютно непроницаемом лице, но физически ощутимые, как напряжение радом с высоковольтной линией! Немая сцена была достойна Оскара. Давно Северус Снейп не решал такой дилеммы. …Локонс оказался довольно азартным человеком, да и не любящим терять лицо тоже. Он остановился, только облегчив кошелёк на пятьдесят галеонов.***
Продолжение было инициировано уже слизеринцами, буквально на следующий день. —…Проще говоря — уровень обычных прохвостов, вроде Уизли, — закончил вежливую, но самодовольную речь Малфой, выбранный, очевидно, говоруном от факультета. У Поттера было своё мнение на этот счёт, как и о том, что на самом деле раззадорило факультет как-бы хитрецов, но высказывать его не входило в планы афериста. Что провокации будут, и будут скоро, ибо не утерпят, он знал. Что провоцировать, скорее всего, будет Драко, знакомый с ним, а значит — имеющий побольше шансов не словить в глаз за предъяву, тоже. Но даже если не он — ответ бы не изменился. — Ладно. Допустим. Ну, а как насчёт более благородного состязания? — То есть? Дуэль что ли? — Нет, состязания интеллектов. Карты, надеюсь, уровнем прохвоста не считаются? — Во что играем? — оживился блондин, по данным разведки в лице Браун и Патил, неплохой картёжник. — Выбирайте сами, — после небольшой паузы щедро махнул рукой Гарри. — Играть будем мы с тобой. Слышал ведь поговорку о неравноправии в интимных взаимоотношениях инициативы и инициатора? (Прим. Придумано соавтором на паре культурологии. Ну, неудобно как-то было материться.) — Ммм… Хорошо, согласен, — с видимым тяжёлым сомнением, но внутри искрясь фейерверком ликования, подтвердил змей. — Только давай о ставках договоримся сразу, — продолжил Поттер. — Ну, скажем, проигравший в компании с группой поддержки несёт победителя на ужин от ворот школы до Большого зала на руках. Не много и не мало. Играли тем же вечером, не откладывая в долгий ящик. Свидетелями были традиционно вороны, как гаранты честной игры, и барсуки, которым стало просто интересно. Ну и своих с обеих сторон, конечно, набежало. Господа деканы не тревожили, поскольку были заранее предупреждены. Хотели втянуть в эту затею и Локонса, но профессор, наученный горьким опытом, отбрехался. С треском проигравший три партии Поттер назвал в числе помощников по перетаскиванию Лонгботтома и близнецов Уизли, которым осталось лишь пожать плечами и клятвенно пообещать не ронять. Драко купался в лучах славы и потирал руки.***
Следующим вечером Хогвартс ожидало реальное представление. Или скорее ирреальное. Ботинки учеников мерно печатали шаг по коридорам и лестницам, а своды старого замка оглашали разухабистые куплеты старой моряцкой песни, повествующей, что же можно сделать с бухим матросом рано поутру (Прим. Песня Drunken Sailor.). Сунем в койку к дочке капитана, Сунем в койку к дочке капитана, Сунем в койку к дочке капитана, С утречка пораньше. Эй-хэй, дружно взяли, Эй-хэй, дружно взяли, Эй-хэй, дружно взяли, С утречка пораньше. Собравшиеся свидетели кто с шоком, кто с любопытством, кто со смехом вариативной громкости наблюдали, как четвёрка проигравших, выполняя уговор, поёт и тащит победителя. Который, вопреки ожиданиям, был совсем не рад этому, поскольку тащили не вознеся над головами, как триумфатора, а взяв за руки и за ноги, как тяжёлую добычу. Парень пытался вырваться, но безуспешно. Софакультетчики косились на это безобразие, но встревать не спешили, а некоторые, что-то прикинув, только ухмылялись. А Поттер запевал дальше, за ним строчку подхватывали остальные, в том числе кое-кто из зрителей. Вздёрнем на рею, да повыше, Вздёрнем на рею, да повыше, Вздёрнем на рею, да повыше, С утречка пораньше. Маршировали ребята, дёргался Малфой, лилась песня, щёлкала камера одного из ало-золотых первачков, недавно завербованного Гарри. Недостаток спевки банда старалась компенсировать громкостью и чувством, особенно припев, под который переносимого ещё и раскачивать начинали. Кошкой спину раздерём до крови, Кошкой спину раздерём до крови, Кошкой спину раздерём до крови, С утречка пораньше. Поначалу хоровое исполнение английского фольклора сопровождали крики в стиле «Сволочи! Гады! Убью нахрен!», но стихли после нездорово-весёлого взгляда массовика-затейника и куплета «Яйца побреем ржавой бритвой». Остаток маршрута — недлинного, к счастью — бедняга провисел молча и спокойно. Когда процессия вошла в Большой зал, глаза вытаращили не только ученики, которые предпочли хлеб зрелищу — тем более что оное зрелище всё равно до них дойдёт — но и профессура. За парой ехидно улыбающихся исключений, разумеется: Снейп и Флитвик знали, что, если Поттер отвечает на вызов, подвоха стоит ожидать просто по умолчанию. Стройным шагом четвёрка дошла до стола Слизерина и аккуратно положила свою ношу на скамью. — Вы чо творите?! Мы же договаривались! — огласил зал крик души, обманутой в самых сокровенных ожиданиях. — Выполняем уговор, — тихо и буднично отозвался вопрошаемый, в глазах которого уже не прыгали и не плясали, а катались, надрывая животы от хохота, маленькие чертенята. — Какое, к Мордреду, выполняем? Это разве так нужно было делать? — Как и чего нужно было кому-то там, никто не оговаривал, — пожал плечами Гарри, — а в остальном мы всё сделали верно. Нужно ведь было отнести тебя от ворот до зала на руках? Вот ты, вот зал, вот руки — всё честно, — он показал по очереди на все объекты и развёл руками. В центре внимания всего хихикающего зала, покрасневшему от возмущения Драко оставалось лишь выдохнуть сквозь зубы, мечтая загрызть алознамённого. И задуматься вопросом — а не затесались случайно в родословную к Поттерам демоны? Мелкотравчатые проказники какие-нибудь, почерк определённо их. — Мистер Поттер, — подала голос Спраут, главная миротворица школы. — А нельзя ли было выбрать менее экстравагантный способ? — Так мы же ничего особо вредного и не делали, — отбрился мистер Поттер. — И потом, «менее» — не наше слово, а «более», к сожалению, не получалось. — «Более»?! — Угу. Скажите спасибо, что это было не в деревянном ящике под медленную музыку — мы не придумали, где пластинку по-быстрому достать. Тем же вечером в поместье Малфоев улетело письмо, адресованное главе семьи. Если наследник и рассчитывал на какой-то дельный совет или хотя бы утешение, его ждало большое разочарование. Прочитав ответ, он лишь раздражённо скомкал пергамент и бросил в камин со словами: «Головой, головой… толку с этого думанья? Если б он ещё хоть немного прогнозировался.»***
— Тц, — цыкнув зубом, вздохнул провокатор. — Ну хорошо, хорошо. Если предложу посоревноваться в чём-то из традиционных развлечений Хогвартса, где чётко прописаны все правила, проблем не будет? — Традиционных? — озадаченно нахмурился упрямый Инициатор: с лёгкой руки Кошмара Хогвартса кличка приклеилась. — Ну тех, что были в стародавние времена. Из разрешённых, конечно, нам ведь не нужны проблемы. — Ну, что ж, — быстро обдумывая идею, притормозил Драко, — если из традиционных, то никто из наших точно против не будет. — Только пара условий, — сразу стопорнул его Гарри. — Первое — вид соревнований выбираем мы. А то вы такое подберёте, что мы вообще никогда не слышали. Это не соревнование будет, а театр одного актёра по имени Самомнение Факультета Слизерин. — Это должно быть недлинное мероприятие, вряд ли нам долго дадут развлекаться: арбитром будет преподаватель, а у них своих дел хватает. И нечто из традиций ВОЛШЕБНОГО мира, — акцентировал уже порядком задолбанный блондин, — иначе… — Всё отменяется, и вы будете в своём праве, — кивнул собеседник. — Второе — кто заявил о своём участии, назад уже не отыгрывает. На это замечание претенденту на роль лидера факультета гордых пресмыкающихся — как бы странно ни звучало это сочетание — оставалось только кивнуть. Опасности оно также не несло, да и поворачивать назад в последний момент никто не захочет. Уж точно не он. — И последнее. Не условие, а предложение. В этот раз обойдёмся без ставок, ладно? А вот это уже немало удивляло. Неужели гриффиндорцы настолько не уверены в себе, что боятся рисковать? Такую возможность точно упускать нельзя. — И возраст участников, полагаю, оговорим заранее. — уточнил Малфой, уже прикидывая, кто согласится и как сделать состав команды наиболее гибким. — Разумеется.***
«Дорогая мама! Папа сейчас в отъезде, до него так просто не дотянешься, да и некогда ему будет писать ответ, поэтому отправляю письмо тебе. Пишу тебе на всякий случай, чтобы ты потом не удивлялась отсутствию регулярной корреспонденции: вполне возможно, какое-то время писем от меня не будет, поскольку писать я не смогу физически. Возможно, и надиктовывать самопишущему перу тоже. Вчера я провёл переговоры с Поттером по поводу нового витка наших состязаний. Как мне казалось, успешно. Он сам предложил проводить испытания согласно традициям волшебного мира и никак иначе. Выдвинутые условия о том, что способ состязаний выбирают они и отказаться от участия невозможно, я не считал опасными. В конце концов, что они могут противопоставить чистокровным магам, свято чтящим традиции мира, который многие, в том числе сам Поттер, едва начали постигать? Оказалось, что могут многое, поскольку их книжный червь раскопала в Истории Хогвартса такое состязание, как «Силовое дополнение магии», то есть, проще говоря, мордобой с применением учебного оружия, то есть, вечное увлечение факультета Гриффиндор. Да, есть и такое в магической практике, точнее было в те времена, когда вызовом на бой были слова «Сталь и магия». И даже входило в программу обучения, как этап практического экзамена по боевой магии. Как ты, вероятно, уже догадалась, сформированная мной команда была совсем не рада такому повороту дела. Хорошо, что в ней не было девушек, опаса ради решивших отказаться от участия в любых наших затеях, иначе бы меня вообще живьём съели. Но и условия, выставленные ими, как моральная компенсация, не сильно лучше. Очень надеюсь на откопанную в запасниках защиту для контактных боёв — увы, не зачарованную — и Флитвика, выбранного арбитром. В общем, мама, завтра я иду в атаку первым. Со знаменем. И табличкой на груди ВСЕХ ПОРВУ. Пожелай мне удачи! Твой искренне любящий и пока ещё самостоятельно передвигающийся сын,Драко Малфой»
Перечитавшая письмо Нарцисса Малфой улыбнулась, хмыкнула «Растёт мальчик…», после чего сделала домовику жест «Пергамент и перо», каковые предметы ей были тут же предоставлены.***
Собравшаяся утром на квиддичном поле краснознамённая команда была бодра, весела и готова к свершениям. Строй студентов, по два с каждого курса, стоял, скалясь оппонентам и предвкушающе потирая кулаки. У другой же стороны вид был тусклее тусклого, особенно у одного блондина, вновь огорчённого весточкой из дома. Что было в пришедшей накануне коротенькой записке, доподлинно неизвестно, поскольку, прочтя её, парень, закрыв глаза, страдальчески застонал и начал совсем не аристократично биться головой о стол, на котором лежал пергамент. Так что на обозрение любопытствующих было оставлено немного, только пара коротких отрывков фраз: «…Малфой, но также и Блэк…» и «не праздновали труса». Облачившись в защитные костюмы, разобрав деревянные щиты и мечи и кое-как выстроившись, ряды бойцов по команде понеслись на встречу. Вопреки ожиданиям, бой был совсем не скоротечным, а его итог не таким уж разгромным. Начали, конечно, весело: среди отряда львов все подраться были не дураки, да и возможность легально дать в морду, тем на кого зуб точишь, выпадает не каждый день. И сравниться с Поттером в рукопашной, конечно, не мог никто, но у зелёно-серебряных нашёлся свой «козырь», и картина боя посыпалась. Может, из-за накопившегося напряжения, может, из-за пробудившейся крови Блэков, может, кто-то из своих подлил/подсыпал/распылил чего-то психотропного, не удовлетворившись компенсацией, но Малфой реально дал жару. Лихо размахивающего знаменем с криком «Не подходи-и!» и пинающегося, как ужаленный кентавр, подростка обходили по большой дуге даже свои. Срубать психа пришлось Гарри, проявляя чудеса скорости и ловкости — остальные просто раз за разом получали по тыкве. В общем, по результатам разборок и высказанного мнения львов была объявлена ничья. Впервые за много лет гриффиндорцы аплодировали слизеринцу и всячески высказывали ему своё восхищение перед ошарашенными противниками. Отличился, как обычно, Поттер, хлопнув по плечу и предположив «А ты случайно факультетом не ошибся?», на что получил ошарашенно-утомлённый взгляд человека, которого всё уже достало, и был послан по длинному извилистому маршруту с резюме: «Мне нервы дороже». Нервное здоровье дежурный по мордобою ценил, поэтому обижаться и спорить не стал. А Драко Малфоя реально зауважали на родном факультете.