Волонтер

Рассеяно улыбаясь, Дымов побрел вниз по лестнице в полуподвальное помещение, где была организована тайная курилка для медперсонала. Начальство, разумеется, знало о ее существовании, но благоразумно прикрывало на сей факт глаза, решив, что пусть уж лучше там курят, чем бестолково прячутся по всем темным углам больницы. В том укромном местечке, слава Богу, никого не оказалось, и Димка в гордом одиночестве густо задымил, обдумывая сложившуюся ситуацию. Перспектива потратить на бывшую любовницу целых сто косарей заработанных потом и кровью — не порадовала. Особенно, если учесть, что он действительно собирался в ближайшее время свалить из больницы, приобрести машину и попытаться пристроиться в более хлебное место. Мужчина пришел к выводу, что, пожалуй, стоит купить старушке презент поскромнее. К примеру, красивые серьги с более дешевыми камнями, тысяч за двадцать, максимум тридцать. Зина, конечно, много для него сделала, но, стоило учесть, что и он изрядно над ней попотел, к слову, ни разу не испытав при этом ответного экстаза. Придя к такому решению, Дымов успокоился и переключил свои мысли на Романа. Подозрение бывшей любовницы насчет того, что он втюрился в парня, признаться, улыбнуло. Может, так оно и было… Черт знает! Парень был невероятным красавчиком. И симпатичное его личико с точенными чертами при аварии совсем не пострадало. Дима испытывал по поводу дальнейшей судьбы парня значительное беспокойство. Не хотелось с ним быстро расстаться. А уж бросать Романа на произвол судьбы он и вовсе не собирался. Особенно его возмущало поведение сестры Романа. Это какой же стервой и гадиной надо быть, чтобы не пытаться разыскать пропавшего брата! Получается, что сгинул дембельнувшийся родственник, и отлично. Как говорится, «меньше народа, больше кислорода». А, может, находясь в пьяном угаре, она даже не помнила, как все случилось, и что брат ее из армии вернулся. Кстати, подобное вполне было возможным. Дмитрий недобро прищурился и потушил окурок. Данную несправедливость он не собирался оставлять без внимания. Адрес Ромки, большими буквами прописанный на титульном листе больничной карты, он успел выучить наизусть и решил нанести визит сестрице. Своеобразный такой визит, в собственной — дымовской манере. К вечеру мужчина забежал к Стенкевичу и выполнил свои обычные обязанности — утку подставил, незакрытые гипсом части тела обмыл, руку помассировал, с ложки ужином накормил. Ромка сиял, как начищенный пятак, настолько его воодушевило, что гипс с руки сняли, и он теперь мог тыкать пальцами в новый телефон. — Дим, я весь день о тебе думал! — доверительно, умильно смущаясь, поведал юноша. — А я уж только о тебе и думаю, представь, не только днем, но даже ночью! — шутливо отозвался Димка. — Снишься ты мне. В кошмарах. Ладно, парень, давай, не подводи. Скорее на ноги поднимайся, хватит пластом лежать. Ну, все, пока, до завтра. Приду с утра, как обычно. Распрощавшись с юношей и ласково потрепав его по волосам, Дымов прямой наводкой направился к нему домой. И для того имелся веский повод, если учесть, что недели через две снимут последний гипс, и Ромку неминуемо выпишут. А куда его после девать? Следовало заранее разведать обстановку и разузнать что творилось в хате, в которой тот проживал с сестрой. И, соответственно, принять какое-то решение. *** Неприметная пятиэтажка на самой окраине, второй подъезд, самый крайний этаж. Пока мужчина поднимался, едва не блеванул, настолько тут густо воняло мочой. Звонка на косяке не было, поэтому он решительно постучал. Дверь ему открыл пьяный парень лет тридцати, облаченный в грязные штаны и растянутую, неопределенного цвета футболку. Миазмы в квартире стояли такие, что перебили все подъездные ароматы. Дима на всякий случай солидно приосанился и густым басом произнес: — Здравствуйте. Здесь проживает Наталья Станкевич? — А ты, ебт, кто такой? — тут же взъерепенился парень. — Нах она тебе? — Я… — Дима вовремя сообразил, что не может быть другом Ромы, так как значительно его старше, поэтому представился по-иному. — Родитель сослуживца. Мой сын исполняет долг перед Отечеством вместе с Романом в одной части. Зашел вот спросить, как дела у обоих, нет ли каких вестей. А то мой пацан что-то давно не звонил. — Ик… — заметно пошатываясь под внезапно свалившимся на голову напором информации, парень тупо смотрел на него, не в силах сообразить, что ответить, а потом громко проорал. — Натаха! Это к тебе. Иди сюда. Сама разбирайся, короче. Вскоре в дверном проеме показалась молодая худенькая женщина, еще не утратившая своей красоты, но уже порядком потасканная. Все еще симпатичное, но несколько одутловатое лицо украшал смачный фингал под глазом, а это означало, что любовничек ее периодически поколачивал. Стеклянным взглядом она уставилась на Дымова, не выразив ни единой эмоции. — Честь имею, — слегка поклонившись, изрек Дима. — Уважаемая Наталья, скажите, дома ли ваш брат, Рома? Мне бы поговорить с ним. — Так, он в армии, — заплетающимся языком выдала хозяйка квартиры. — Бедненький, братишечка мой родимый! — Ее лицо исказила жалостливая гримаса. — Где же ему еще быть? Он давно уже в армии, много, много лет… Навсегда, видать, суки, упекли. «Ох, же черт! — ужаснулся Дымов. — Да она реально ничего не помнит!!!» — А вы, кто? — без особого интереса спросила женщина. — Я… — он открыл было рот, чтобы представиться, но не успел. — Молчи, шмара, — вмешался в их разговор, появившийся за спиной Натальи сожитель. — А ты, чувак, если есть баблосы, лучше сгоняй в магаз, а после за столом серьезно посудачим. Нечего мою даму в дверях держать и допрашивать. — Не вопрос! — расцвел в широкой поддельной улыбке Дима. — Я мигом. Одна нога здесь, а другая там. С этими словами он развернулся и, стараясь не дышать, опрометью бросился вниз. Выйдя на улицу, мужчина приостановился. Вот дела! Сестра и в самом деле ничего не помнила, в частности, что Ромка давно дембельнулся. А сожителю ее лишь бы выпить, даже не важно с кем и по какому поводу. И понятно, что Роме в эту квартиру возвращаться нельзя. Его либо споят до смерти, либо убьют. Выкинут, к примеру, с балкона, а потом заявят, что парень, будучи калекой, сам с жизнью распрощался, и все дела. Шито-крыто, ничего и не докажешь! Что же, Дымов в любом случае не собирался отпускать своего подопечного. Видимо, придется на реабилитационный период забрать бедолагу к себе в общагу… И от этих мыслей на душе даже стало как-то радостнее. Все не один. Дима и ранее тяжело расставался со своими подопечными, но помогало то, что он почти сразу переключался на заботы о другом пациенте. Но Ромка был его последней заботой, так он решил, такой в свое время дал зарок. За двадцать лет — тридцать третьим. Именно в гибели стольких человек он завинил во времена своей лихой и безрассудной юности, когда состоял в преступной группировке. За свои грехи и был справедливо осужден. Дымов услышал, как в кармане куртки зазвонил мобильный и отвлекся от тяжких мыслей. Взглянув на дисплей, он вздохнул. Захотелось сбросить, но треклятая совесть подло засаднила и не позволила. Некоторых своих пациентов он поддерживал до сих пор, поэтому, хоть и крайне неохотно, но принял вызов. — Але! — сердито гаркнул он в трубку. — Олег? Привет. Какими судьбами? — Дима, — плаксиво заныл едва узнаваемый голос из далекого прошлого, признаться, Дымов даже лица этого человека уже почти не помнил. — Дела мои — полное дерьмо. Слушай, ты не мог бы занять тысячу? Я ведь, представь, до сих пор не работаю. Никуда не берут. И пенсию по инвалидности, суки, не назначают. Пособия даже на самые необходимые таблетки не хватает… Всего одну тысячу! Как только смогу, сразу отдам. Умоляю, ты же добрый человек… — На бухло тебе, тватрь такая, скорее всего, не хватает! Для того я тебя выхаживал? — Димов в сердцах ругнулся. — Ну, пожалуйста, будь человеком, — бесстыже продолжил ныть Олег. — Клянусь, что в последний раз! — Сейчас переведу, — сдаваясь, согласился Дима, — но, Олег, имей совесть. Я давно уже веду другой проект, который тоже требует вложений. Не дожидаясь слезливых слов благодарности, Дима тут же отключился и отправил страждущему необходимую сумму. А потом призадумался. Домой, в пустую и холодную комнату в общежитии идти совсем не хотелось. Холодно там было и пусто. Тянуло назад в больницу, к Роману. Посидеть бы рядом, почитать ему. Поболтать о чем-нибудь, пусть даже самом незначительном. Но вдруг подумалось, что вряд ли столь поздний визит окажется уместным. Парень, скорее всего, сейчас увлечен телефоном и доступом к интернету. Восстанавливает старые связи, общается, ищет новые знакомства… Иными словами, времена чтения книжек вслух безвозвратно прошли. Поэтому Дима отправился в общежитие с твердым намерением, раз уж выпали свободные часы, намыть в своей комнатушке полы, произвести инвентаризацию в запущенном холодильнике, перестирать постельное белье. В общем, в кои-то веки, хорошенько там прибраться.