Волонтер

Домой Марик завалился лишь часа через три. Пока из больницы выбрался, да еще с учетом уличных пробок. Зловещий образ Дымова никак не выходил у него из головы. Абсолютно ясно, что Станкевич попал в жестокие лапы конченного меркантильного бандита, и друга нужно срочно спасать. Объявившись в квартире, парень поспешил во всех красках и подробностях описать сложившуюся ситуацию своей жене. Лиз — красивая, крупного сложения девица лет тридцати, с шикарной шевелюрой светло-медового оттенка, сидела напротив, с ленцой потягивая пиво из банки, и внимательно слушала эмоциональную речь своего супруга. — Так, я не поняла, — низким, с легкой хрипотцой голосом, изрекла она, как только он закончил, — кем тебе приходится этот юноша, коли ты за него так переживаешь? — Бывший любовник, — храбро, не моргнув глазом, выпалил Марик. — Я у него первым партнером был. По сути, я его гуру и наставник в области гей-отношений. Глаза ему в свое время раскрыл, что он не один такой особенный в этом мире. Считай, от самоубийства спас. В общем, теперь мы с ним очень близкие друзья. Лиз, обдумав услышанное, кивнула. — Понятно. Тогда без проблем. Завтра поедем в больницу, дадим заведующему на лапу, скоренько выпишем твоего друга и заберем к себе, — план был прост. — Места разместиться в моей хате хватит не одному десятку наших друзей. Потом наймем сиделок и выходим страдальца. — У него обе ноги загипсованы, — предупредил жену Марик. — Фигня, — отмахнулась она. — Я как-то подралась в сортире лесби-бара, сломала ногу. Потом долго ходила с костылем, но даже больничный не брала. Некогда было по врачам мотаться. Так, ты машину заправил? — Да, заскочил на заправку. — А продукты по списку, что я тебе утром дала, купил? Марик захлопал длинными ресницами. — Нет… Слушай, в городе творится, черт знает, что, — заюлил он. — Громадные пробки. Всюду пожарные машины, полиция. Я уж подумал, не война ли, часом, началась? Гребаная Россия, никакого покоя. — В новостях передавали, что частный дом престарелых какие-то отморозки подпалили, отсюда и суета. Выходит, мы остались без пива? — Лиз нахмурилась. — Я последнюю банку открыла! — Щас сгоняю в магаз! Марик резво подорвался. Он за всеми переживаниями и хлопотами даже позабыл, что жена велела купить продукты, и клял теперь себя последними словами. Лиз тоже поднялась с места и, набросив на плечи палантин, небрежно сказала: — Я поеду с тобой, только ты за рулем. — Конечно! Марик взирал на нее восторженным взглядом, не переставая изумляться свалившемуся на него счастью. Такая роскошная, красивая девица — и его жена! Да еще и богатая — единоличная владелица нескольких модных тату-салонов. Родители ее проживали в Германии. У них, собственно, она и гостила, когда в одном из гей-баров случайно познакомилась с Марком, и они зацепились языками. В то время парень страшно бедствовал. Пройдя примерно сотню постелей, он признал свое поражение — ни с одним заграничным любовником ничего толкового не вышло. Последний его избил, отобрал ключи от квартиры, выставил на улицу и даже личные вещи не отдал. Денег, чтобы вернуться в Россию, не было. В общем, ситуация, хоть вешайся. У Лиз тоже все было, отнюдь, не сахарно. Родители настаивали на том, чтобы она покончила со своими лесбийскими наклонностями, срочно вышла замуж и родила ребенка. Иначе грозили вычеркнуть ее из наследников, а капитал в той семье, признаться, был не малый. Озабоченная этой проблемой, она с горя решила напиться в баре, где и повстречала Марика. Они быстро договорились. Брак заключат, ребенка совместного родят. Но никто не станет мешать интимной жизни другого. В семье — мир, дружба и жвачка. И взаимное уважительное соблюдение интересов друг друга. Марк справедливо полагал, что вряд ли сейчас Лиз пребывала в восторге от перспективы появления на их территории переломанного парня, на которого еще и нужно значительно тратиться. Но она строго соблюдала их полюбовно заключенное соглашение. И это его восхищало. Настоящая женщина! Надежная, как скала. Именно такая, как в стихах писано — «слона на ходу остановит и хобот ему оторвет». Тем временем, Лиз болтала по телефону с одной из своих любовниц. Приглашая в гости, спрашивала, что для нее купить на вечер. Марик быстро натянул на ноги ботинки, надел куртку и они на лифте спустились из многоквартирного дома на подземную парковку. — Поехали в «Ленту», — распорядилась Лиз. — Она ближе, и там вроде какие-то акции со скидками. Кстати, Маринка сегодня приедет ночевать. Тебе бы тоже пора найти кого-нибудь, ты не подумывал об этом? А то меня совесть мучает. Я каждую ночь с кем-то провожу, а ты в пустой постели спишь. — О, не беспокойся, — рассмеялся Марик. — После того, как меня, судя по ощущениям, поимела вся Германия, я в плане интима взял бессрочный отпуск. Хватит, пока хочу побыть один. — Лишь бы тебе было хорошо, — с оттенком равнодушия в голосе отозвалась молодая женщина. — Завтра с утра нам надо метнуться, чтобы забрать из больницы Рому, — бдительно напомнил Марик, проворачивая ключ в замке зажигания и плавно выводя машину с парковки. — Я помню, — отозвалась Лиз. — Не беспокойся. Твоего пацана мы никому в обиду не дадим. А ты не забывай, пожалуйста, что тебе нельзя пить и курить. Мне залететь срочно нужно, я родителям обещала, поэтому сперма твоя должна быть безупречно чистой. Марк, отвернувшись от нее, приглушенно заржал. Почему-то запрет пить и курить в их паре распространялся исключительно на него, тогда, как главная самка прайда сие правило полностью игнорировала. И курила все последнее время, как паровоз, и пиво без счета глушила. Да и ладно! Марк не собирался вступать с Лиз в какие-либо конфликты, поскольку впервые в жизни осознал, что именно с ней ощущал себя по-настоящему счастливым. — Моя сперма кристально чиста, словно слеза младенца, — шутливо заверил он. А потом протянул руку и с благодарной нежностью погладил жену по плечу.