Волонтер

— А ты уверен, что это были действительно труселя не Дымова? — глубокомысленно изрек Марк. — Знаешь ли, в этой безумной жизни всякое случается! Меня вот уже давно ничем нельзя удивить. Все семейство в это время чинно сидело на кухне и попивало чаек, а убитый горем Рома Станкевич откровенничал, рассказывая, как сегодня днем расстался с Дымовым. — Абсолютно уверен. Марк, ты же видел моего волонтера. Он достаточно упитанный и ширококостный мужик. А трусишки совсем жиденькие, подойдут лишь на тощенькую фигурку. Но впереди у них отвисала выпуклость, наверное… С Маринкин кулак! Тут, для большей наглядности, Марина поставила на стол локоть и сжала кисть. Вся компания при этом охнула, уважительно закивала и нервно заерзала на стульях. — Знаете, что он мне начал втирать? — ожесточенно продолжал Роман. — Что трансушку из своего бара домой на палку пригласил! Дескать, это у него, типа, плавный переход от мужского начала к женскому. Но, сам же, гад такой, говорил, что несколько лет трахал взрослую бабу — старшую медсестру из больницы, в которой работал. Я вот думаю, может, ему парни, переодевающие в женское, нравятся? И, что мне теперь делать? Тоже стринги купить? Может, еще и чулочки? — Только дурью не майся, — оборвал его Марик. — На самом деле, если реально любишь, то тебе по сути наплевать, во что одет объект твоей страсти. — Возможно. В общем, он дал мне отставку. — И слава Богу, — тихо вставил Марк. — И сказал, что мы расстаемся навсегда. — Наконец-то! — Он полон решимости жениться и завести ребятишек. — Попутного ветра в горбатую спину. А ты радуйся, что легко отделался. — Да ты можешь проявить хоть каплю сочувствия или понимания? — нервно взвился Ромка. — Вот, ты всегда таким был, на уме лишь собственные проблемы! Пойми, что я с ума по нему схожу, и вижу, что он, падла такая, тоже ко мне не равнодушен! — Ага, мечтай. Он же тебя не трахал, верно? Привык, небось, на зоне гонять в кулаке, тем и занимался, как только ты за порог. Рома, умоляю тебя, забей. Забудь его и живи своей жизнью. Роман в поисках участия перевел взгляд на Лиз. Но, тщетно. — Честно говоря, — вымолвила женщина, — убийца и рецидивист, уголовник со стажем, имеющим за плечами пятнадцать лет ходки, для нас не совсем подходящая партия. Согласись? — Ром, оставь его на время, — преданно поддакнула подруге Марина. — Пусть кого-нибудь обрюхатит, с тем, может, скоро успокоится, а там, глядишь, через пару-тройку лет к тебе вернется. Ромка всхлипнул и демонстративно от них отвернулся. Ну, что за люди такие! Никто в семье его не понимал и не хотел поддержать! Все, словно сговорились и видели в Дымове лишь уголовника и убийцу. На ум пришло, что наступило время выложить последний имеющийся у него козырь. Тот самый, с которым он так долго тянул. — Кстати, Марк, — сухо сказал он, — тобой один мужик заинтересовался. Чего-то хочет. Работодатель Дымова, владелец гей-бара. У меня даже фотка его есть. — Ну-ка, ну-ка, посмотрим! — оживился эмо-бой, в нетерпении вытягивая тощую шею. — Покажи! — Вот, — Ромка протянул ему свой телефон. — Чел сидит за столом рядом с Дымовым, по правую руку. Взволнованный до крайности Марк выхватил из рук друга мобильный и жадно уставился на экран. — А, ничего! — через секунду изрек он. — Симпотный! Я бы отдался такому даже в туалете. Лицо Лиз тут же омрачилось ревностью, и она бесцеремонно отобрала мобильный у супруга. Тот лишь ойкнул, но открыто возмутиться не посмел. — Хм, — разглядывая фотку, вынесла свой вердикт Лиз. — И, в самом деле, вполне зачетный. Чистенький такой. И рыло косорылое, как мой муженек и любит. Но, конечно, нужно встретиться и побеседовать. А ты, Марк, не забывай, что готовишься к священной миссии — стать отцом нашего совместного ребенка, поэтому я запрещаю отдаваться кому-либо в туалетах, да и вообще вступать в половые связи без моего разрешения! — Конечно, конечно, — униженно заюлил перед ней Марк. — Как скажешь, Лизочка. А Ромка, который до сего момента втайне завидовал их счастливым с виду отношениям, вдруг всерьез призадумался и решил, что данная модель со слепым подчинением одного другому, уж точно не для него. — Короче, — заявила Лиз, — на свидание вместе пойдем. Рома, забивай стрелку. Я сама решу, подходит он нам, или нет. Нужно, чтобы, прежде всего это был добрый и бездетный мужчина. Желательно богатенький, способный участвовать в воспитании моего ребенка и в него основательно вкладываться. И, само собой, без бурного прошлого. — Совершенно согласен! — деланно ангельским голоском пролепетал Станкевич. — Я тоже подумал, что это самое главное, поэтому и вынес кандидатуру на общее обсуждение. Воспользовавшись моментом, когда Лиз отвернулась и принялась что-то нашептывать в ушко Марине, Ромка слегка улыбнулся Марку и многозначительно подмигнул. Друг в ответ просиял и энергично затряс головой в знак согласия. Итак, за спиной у женщин они для себя все решили. Встреча с кавалером произойдет без участия дам. Самым лучшим решением в этой ситуации будет их культурно продинамить. И у Ромки с души словно камень свалился. Теперь он был уверен, что и Марк, в случае чего, поддержит его в отношениях с Дымовым. Так оно и вышло. В эту ночь Марик, прихватив подушку, наконец, пришел к нему ночевать. И долго не мог уснуть, все возился и взволнованно выспрашивал подробности про Амана Жмурова. Ромка и сам ничего толком о мужчине не знал, но был вынужден отвечать, и даже кое-что приврать. — В общем, договорись, чтобы мы встретились вчетвером, чисто мужской компанией, — взволнованно нашептывал ему на ушко Марик. — Так безопаснее будет, да и у тебя лишний шанс вновь закадрить бывшего появится. Пойдемте в клуб «Гололед». Это местечко, где собираются вполне толерантные люди. Посидим в уголке, спокойно поговорим, пивка попьем. Только не говори ничего Лизе и Марине. Ну их, к черту! От баб спасенья нет. Надо такое удумать, чтобы я подбирал себе мужика, учитывая запросы беременной женщины! Лиз в ее положении полагается сидеть дома, а не по барам шастать. Пусть отвыкает. Короче, организуй все, как следует. — Как хочешь, так и сделаем, — согласился с его планом Роман. — Только, пожалуйста, убери ногу с моего бедра, давит. И, вообще, давай на будущее договоримся. Устраивая свою личную жизнь, больше никогда не вмешивайся в мою.