Игры судьбы. Книга Вторая.

Прошло несколько месяцев… Орки продолжали нападать на границы королевств, но теперь их отряды были куда меньше, чем раньше. Большинство эльфов предпочло вернуться во дворец, где патрули то и дело обходили границы, охраняя покой всех, кто был внутри. Наместник, вернее тот, кто принял его облик, был заточен в одну из самых дальних темниц: мне сложно представить, что чувствовал Алансель, или Даурис, которому в тот же день, когда произошло разоблачение, было отправлено письмо, с прискорбной новостью. Ответ не был получен, только… Через неделю, принц ворвался в зал, где мы с кузеном пытались решить, что делать с королевством, и как защитить свой народ и найти брата, что не ответил. Не один год он отсутствовал дома, и это возвращение оказалось столь резким, что мы едва смогли осознать факт появления принца. Взволнованный, слегка помятый, но по-прежнему воинственный, высокий эльф, облаченный в военный камзол, походные штаны и высокие сапоги, представлял истинного белогорца: темные волосы чуть ниже плеч, собранные в тонкие жгутики на висках, треугольное лицо, карие глаза, утонченные губы и легкая бесшабашность во взгляде - младший брат Аланселя. Выслушав нас, он решил поговорить с отцом, и в этом возражать никто не стал, и не смел…о, до чего же это было глупо. Кузен вернулся из подземелий темниц совершенно другим: взгляд оказался растерян, слова потеряны, а усталость, которая копилась не протяжении всей недели, нашла выход только сейчас: он так же не понимал, что это больше не его отец, но кто тогда? И где сейчас Формейл? Жив ли он? Сколько бы раз мы не пытались поговорить с ним - все оказывалось бесполезно и, единственное, что оставалось - это действовать самим и защищать тех, кто оказался под нашим покровительством. Трон по-прежнему оставался пустым - по праву рождения, я должна был его занять, но не было ни желания, ни сил на это. Мысли практически постоянно путались, превращались в сумбур, оставляя лишь на короткое время сна, когда я проваливалась в темноту от усталости, и возвращались с первыми лучами солнца, стоило только открыть глаза. Алансель, в силу своего природного упрямства и обстоятельств, не допускал даже мысли о том, что может занять трон, отдавая предпочтение военному делу и стратегии, которые сейчас были нужны, как никогда. Даурис предпочитал помогать брату и находиться в патрулях, присматривая не только за эльфами, но и людьми, которые так же находились в опасности. Следя за границами, отрядами и тем, что происходит во дворце и Королевстве в целом, я проводила с братьями не больше недели в месяц, пытаясь решить вопросы нападений и внутренних вспышек убийств внутри Нью-Йорка. Разумеется, Алансель с Даурисом практически не бывали дома, находясь то в патруле, то на границах, то в других королевствах, пытаясь оказать помощь и, как того следовало ожидать, не одобряли желания жить в городе, даже несмотря на то количество охраны, что находилась практически всегда рядом. Так или иначе - возражать они не могли, уделяя больше внимания политике, нежели семейным спорам. К слову, о собственной семье так же пришлось забыть: Халдир звонил, присылал письма, и если на первые я не отвечала, то последние оставляла даже не открытыми, давая распоряжение служанке бросить в огонь - у самой не поднималась рука. Лориенец был не только бесстрашным воином, но и хорошим эльфом, и прямое игнорирование давалось слишком не просто, однако, даже мысль о простом разговоре приносила еще бОльшие мучения. Узнать, хотел он расторжения нашей помолвки или нет? Услышать оправдания? Извинения? Вопрос о том, что произошло? Я не смогу дать объяснений, даже если бы имела ответы, а спрашивать что-то у него язык не поворачивается. В один из дней узнав, что Оромил летит в Белые горы, я быстро собрала вещи и уехала в другой город, сделав вид, что хочу поговорить с представителем одного из кланов, избежав встречи с братом лориенца. Без внимания кузенов это не осталось, и в первую же встречу после поездки, они обменялись многозначительными взглядами, после усмехнувшись и снова погрузившись в дела. Раны, после битвы у Эребора, уже полностью затянулись, не беспокоя, чего нельзя было сказать о кошмарах: ужасные картины прошлого и троллей, сметающих все на своем пути, всплывали перед глазами по ночам. Многое терзало меня: сомнения, страхи, вопросы, нити, которые то появлялись, то исчезали, планы, принимающие определенный вид, и уже на следующий день становящиеся туманом… С большой кружкой чая в руке, я подошла к массивному письменному столу, посмотрев на разложенную карту Средиземья в Мире Людей. Красным карандашом на ней были отмечены места, в которых происходили нападения орков и троллей. Последних удавалось связать и отправить гномам, которые всеми силами старались помочь. Сам Владыка Даин неоднократно писал мне, разумеется, после того, как я выразила свои сожаления и соболезнования, предлагая свою помощь, не отвергая призывы объединиться. К счастью, в Нашем Мире нападений было меньше, о чем писал Наместник Гондора и король Бард, чье возведение на трон мне пришлось пропустить - вернувшись домой и узнав правду о дяде, я распорядилась о том, чтобы лучшие из плотников Белых гор отправились в Озерный город, помогая его отстроить и, по их скорому возвращению, узнала, что Владыка Трандуил поступил точно так же, после того, как получил новость, что со мной все в порядке. Трандуил… Его имя в последнее время мне приходилось слышать слишком часто. Вздохнув, и сделав еще один глоток чая, я услышала тихий стук в дверь, на который сразу ответила: - Да? - Ваши предпочтения в выборе чая изменились, миледи? - раздался позади голос советника - Титтону так же было не просто принять случившееся, и то, кем оказался Формейл. - Ты прислал его мне, - тихо ответила я. - Да, из Лесного королевства, - от чего я едва не подавилась новым глотком чая. Тут же отставив чашку на стол и повернувшись, я вытерла рот ладонью, взглянув на друга, сейчас выглядевшего, как человек и облаченного в темно-синий костюм в крупную клетку на несколько тонов светлее основной ткани, серую рубашку и черные туфли. Мы виделись не часто - эльф много ездил между мной и кузенами, поддерживая и не раз давая добрые, правильные советы в борьбе с Тьмой. - Если мне не изменяет память, в ящике, что я отправил - было письмо, - продолжал друг, приблизившись. - Да, я его...потеряла… - соврала я, вспомнив, что конверт был подписан не его рукой. - Ты читала его? - Потеряла раньше, чем успела прочесть. - Сэмина, я знаю тебя больше, чем кто бы то ни был, и могу отличить ложь от правды. - Решила сразу выкинуть, поняв, что почерк не твой. - Письмо было написано рукой Владыки Трандуила и, как ни странно, он не был удивлен отсутствием ответа. - Пф… - развернувшись, я взяла пару книг по стратегии со стола, обойдя парня и выйдя в коридор. - К счастью, он занят другими делами, и не обращает внимание на нанесенные оскорбления. - Оскорбления? - по голосу стало ясно, что парень пошел следом. - Для него неприемлем тот факт, что трон Белых гор все ещё пуст. - О чем ты? - подойдя к винтовой лестнице, я быстро спустилась в библиотеку. - Мы с братьями равноценно правим королевством, отвечая за то, что умеем лучше всего, - но вдруг поняла, замерев на месте. - Или Трандуил вздумал сесть на трон НАШЕГО королевства? - медленно повернувшись, я посмотрела на советника. - Нет, наши земли ему не нужны, - с лёгкой улыбкой, встряхнув головой, продолжил друг, на что я только крепче сжала книги в руках. - Не верю, что его раздутое эго все ещё помещается в одном королевстве. - Помещается. И успешно, - хмыкнув, я снова развернулась и, подойдя, к высокой книжной полке, забралась по небольшой лестнице на несколько ступеней, расставляя книги на место. - Что он сказал тебе в тот день, когда… - Я плохо помню, - конечно, это было не так, и конечно, я сразу поняла, что речь идёт о дне боя у Эребора. - Не правда. - Да не правда. Но все равно не хочу вспоминать, - ловко спрыгнув на пол, я обошла друга, пройдя в столовую, в которой уже Вильен - преданная служанка, превосходно владеющая кинжалами, накрывала стол для ужина. - Он посмел оскорбить тебя? - по голосу стало ясно, что друг насторожился. - Посмел бы - и уже остался без головы, - на что девушка усмехнулась, поправляя приборы возле тарелок. - Верю, но все же… - Нет, не оскорбил. Мне просто не нравится тон, с которым он говорит со мной, и то, с какой надменностью держится. - И в этом вся неприязнь? - не понял он. - Наверняка есть что-то еще. - На сегодняшний вечер достаточно говорить об эльфе, что не способен даже извиниться, - улыбнувшись, я взяла со стола гроздь винограда, подмигнув другу и выйдя на большой балкон, сразу оказавшись под сильными порывами морозного ветра первой недели декабря. Облегченно вздохнув, я подняла голову вверх, закрыв глаза - удивительное время суток, которое не только очищало мысли с сознанием, но и позволяло по-настоящему отдохнуть, перестать думать об опасности и том, кого нужно спасти. Проведя свободной рукой по шее и слегка размяв ее, я открыла глаза, подойдя к широким перилам, облокотившись и начав медленно есть виноград, видя множество огней внизу и слыша шум машин - так свободно, и так удивительно… Тихо поравнявшись, Титтон встал рядом, так же облокотившись, только смотря вперед на открывающиеся взору дома и их крыши. Тишина и молчание обычно были между мной и Халдиром, в такие вечера, но сейчас… Понятия не имею, что он сейчас делает, и всякий раз, когда задаюсь этим вопросом, чувствую, как сердце медленно сжимается, болью отдаваясь в груди, не смея кому-либо рассказать об этом. - Ночь всегда была твоим любимым временем суток, - тихо проговорил друг. - Она расставляет все на свои места. Позволяет о многом подумать и, пускай не на долго, расслабиться. - К сожалению, не все мы можем позволить себе подобную роскошь. - Верно, прости. Не стоило этого говорить, - зная, что друг много времени проводит без сна и в дороге - так говорить определенно не стоило. - Ты изменилась, вернувшись с Пустоши, - мы одновременно, медленно, повернули головы в стороны друг друга. - Стала более...собранной. Возможно даже внимательной или сдержанной. Что случилось, когда меня не было рядом? - Я оказалась под кирпичами, а после...все резко переменилось. До сих пор не понимаю, как такое могло произойти, и когда дядю успели подменить… - Скорее всего в момент, когда Владыка Трандуил был на ужине в Посольстве - ты еще сбежала тогда с пародией на Леголаса. - Невозможно - король бы увидел в нем подделку, как видел в своем сыне. - Я долго думал об этом: Владыка мог покинуть здание, когда произошла подмена, ведь после приема, они не виделись. - И кто бы пошел на это? Кто осмелился? - но вдруг поняла… - Только орк, которого могла провести копия Леголаса. - Скорее всего, - парень склонил голову, помрачнев и взяв виноградину с протянутой мною ладони. - Он не расколется - бесполезно пытать его или морить голодом. - Мы ведь так не делали, - не поняла я. - Не делали, но рано или поздно терпение твоего кузена иссякнет, и он лично пронзит его мечом. - Это будет справедливая казнь. - Так или иначе - у нас есть проблемы посерьезнее: орки не отступают, и многие готовы согласиться с тем, что ими управляет Некромант. - Да, я слышала об этом, и о троллях тоже. - Нет, их больше. - Что? - насторожилась я. - Орки и летучие мыши нападают на людей Этого Мира, и мы уже не можем скрывать ото всех тот факт, что они пропадают или становятся жертвами серийных убийц. - Почему я не знала?! - возмущение едва удерживалось в голосе. - Принцы распорядились говорить только о самом важном и масштабном… - Почему? - выпрямившись, я увидела, как Титтон поступил так же, заведя руки за спину, словно на отчете. - После Пустоши ты изменилась, и даже силами Джексона и Элронда смогла поправиться, но душу залечить сложнее. Они не хотели ее окончательно разрушать. - Скольких людей уже убили, за последние месяцы? - Триста двадцать - и это только наше королевство. - Что? - на одном дыхании сорвалось с моих губ. - Тебе известно только об одной трети. - Это я уже поняла, - оставив на перилах виноград, я развернулась и пошла в сторону комнаты. - Куда ты собираешься? - судя по шагам - он пошел следом. - Позвоню леди Галадриэль и узнаю, насколько далеко распростерлась власть Некроманта, о чем вы мне не говорили. - Значит, это “достойный” повод, чтобы поговорить с ней? - я машинально остановилась на пороге, посмотрев на Титтона через плечо. - Когда стало известно о разрыве твоей помолвки с Халдиром - ты всеми силами избегала любого, кто принадлежал Лориенскому королевству, не желая узнать, что произошло. А сейчас, из-за орков, готова сделать первый шаг и все же… - Довольно, - обернувшись, я взмахнула рукой. - Ты хоть что-то к нему чувствовала? - практически прошептал парень, о чем сразу пожалел. - Прости. Прости, мне не стоило говорить подобное - ваша помолвка была расчетом, и не мне… - Я пойду спать, - на глаза начали наворачиваться слезы обиды и боли в груди, которой невозможно было больше противиться. - Устала...очень… - после чего развернулась, и спешно вернулась в столовую. - Миледи… - тут же протянула Анайра, на что я поспешила отвернуться, пойдя в сторону библиотеки, махнув рукой, желая не показывать скатившейся по щеке слезы. - Мне не хорошо… Поскорее лягу спать… - Вам требуется помощь? - тут же свернув в зал, я подскочила к винтовой лестнице. - Нет, спасибо, - взбежав на верх и пробежав коридор, я шагнула в комнату, как можно тише закрыв за собой дверь, прокрутив ключ и, прислонившись к ней спиной, сползла на пол, ощутив, как слезы, одна за другой, начали скатываться к подбородку. Титтон заставил меня снова испытать ту боль, что была после слов дяди. О, от чего же так невыносимо?! Внутри все словно разрывается на части, восстанавливаясь и снова разрываясь, превращаясь в осколки, жалящие сильнее прочего. Ребра едва ли не хрустели, сознание наполняла темнота и страх - это была не физическая боль, а душевная. Все внутри ломалось от воспоминаний и неизвестности, к которым добавлялось чувство одиночества, исчезающее лишь на пару часов, когда… Обхватив колени руками, я закрыла глаза, пытаясь остаться в темноте и успокоиться, но… В голове начали появляться голоса, похожие на шептание, повышающее жар и силу идущих слез, мгновенно засыхающих на щеках - слова было сложно разобрать, но к коже словно подносили огонь, осветляющий тьму и становящийся все сильнее и сильнее. Эти чувства слишком сложно сдержать - они словно усиливаются по чужому щелчку пальцев, становясь сильнее и невыносимей, олицетворяя страх, прогоняющий по коже не только мурашки, но и дрожь. - Нет...нет… - прошептав, я съежилась, стараясь унять страх, вспомнить то, что раньше его останавливало, но все было тщетно и вдруг… Образ длинноволосого эльфа появился среди света, от чего облегчающий холод коснулся кончиков пальцев, и я вынужденно открыла глаза, увидев перед собой… Темная комната… Никакого света, шума или чужого присутствия… Все привиделось, но чувство страха все еще заставляло мышцы дрожать, не убирать рук от ушей… Все началось не с Озерного города, и даже не с Эребора… Все началось с поездки в Лондон. Ненавижу его… Его и короля, что восседает на троне земель Лесных владений.

***

Стоило принцессе вернуться в зал, как Титтон проследовал за ней, буквально ворвавшись в помещение. Последнее, что он увидел - как ее одежда скрылась за стеной. Наступила тишина, и именно она давила на советника сильнее всего. Он редко испытывал стыд или принимал факт допущенной ошибки, однако с Сэминой все было иначе: перемены с момента возвращения с Пустоши были очевидны всем окружающим, и это вне всяких сомнений пугало. Девчонка, что была в чем-то бескомпромиссна, капризна, своенравна и безусловно своевольна, сейчас представляла… Решимость, смелость, доля капризности и своенравия перевернули ее даже внешне - все слова, что были произнесены девушкой, звучали не как простое желание, а как взвешенные решения, в которых так или иначе имелась нотка логики и холодности расчета. - Что произошло? - произнесла Вильен, от чего Титтону пришлось перевести взгляд на удивленную эллет. - Что ты ей сказал? - Настоящее количество жертв. - Что? - Она сама настояла на этом. - выдержанно ответил парень, заведя руки за спину и расправив плечи. - И ты расслабился? Не выдержал и все ей рассказал?! - обойдя стол, девушка оказалась возле советника. - Нет, не все. - Ты знаешь - правда может ее убить. - Знаю. - Владыке Элронду было видение, и оно совпадает с пророчеством, что хранится в королевстве Лотлориен. - Сэмину УЖЕ что-то разрушает, и я не могу понять, что именно. - Этот Мир. Она любит людей, но помнит правила, и постоянно борется со своим желанием рассказать о нашем существовании и противоречием правил, помогающим нам скрываться. - в голосе служанки слышалась нотка отчаяния. - ее мучают кошмары по ночам, а днем - дела нашего королевства и направления войск на защиту границ. Это лишь малая часть того, что нам известно. - Я никому не позволю… - Так что, если ты приведешь принцессу к мукам, - резко достав из ножен, прикрепленных к ноге, кинжал, Вильен приставила лезвие к его горлу, перебив, - я вскрою твое горло, даже не задумываясь. - Я больше ничего не стану скрывать от нее. - А что на это скажут принцы? - Они это одобрили. Довольно тайн и недомолвок. Принц Даурис прибудет завтра вечером, и нам троим будет, о чем поговорить. - Надеюсь, ты меня услышал, - резко убрав кинжал, едва не порезав кожу, девушка отступила на шаг назад, кивнув в сторону, чтобы парень ушел. Кротко поклонившись, как это делали настоящие джентльмены, Титтон развернулся, и так же прошел в библиотеку, вскоре поднявшись на второй этаж и зайдя в свои покои, которые так или иначе были отведены Сэминой, на случай любого визита в город и его расположения не где бы то ни было, а в СВОЕЙ комнате. Постоянно думая о принцессе, и том, что смел ей наговорить, парень долго не мог уснуть, вспоминая слова Элронда и аккуратно выведенные надписи пророчества, о котором даже самые мудрые уже успели забыть. Сейчас, с каждой минутой его мысли все больше и больше пытались убедить в том, что это очень старое пророчество, и совсем не о принцессе, ведь в противном случае - ее ждет то, что страшит любого из эльфов…