Не упрекай

Дэн был кем-то большим всегда. Большим, чем кто? Друг, одноклассник или случайный знакомый? Каждое определение будет ошибочным, как не коверкай слова в голове. Мысли — собаки, сорвавшиеся с цепи — обглодали череп изнутри, и в ушах стоит звон, от которого не спасает речная прохлада и тишина осенней ночи. Он заходит в воду по колено, морщась от промозглого ветра. Ночью здесь так тихо, что никто не услышит стук его зубов. Не услышит крик, рьяно рвущийся из горла. Не почувствует его одиночество, в котором так стыдно признаться себе. Федя признался лишь раз, и на этом всё закончилось. Каждый день встречать его в потускневших коридорах, плыть на соседних дорожках в бассейне и кусать губы до крови. Скулить, забившись в угол, от того, что с ним в стократ хуже, чем без него. Летом почти выкарабкался, когда Денис лежал в больнице. Таскал ему апельсины и йогурты, пошло шутил о пловцах из соседней школы и улыбался, как сумасшедший, когда смотрел в его ожившие глаза. Дэн чокнулся бы на больничной койке, если бы Федя не бегал к нему каждый день. Лето прошло быстро, но внутри ничего не прошло. Он не смог справиться. Слетел с катушек, когда увидел его первого сентября. Подох, когда очки для плаванья со свистом полетели в мусорное ведро. В нос резко ударил металлический запах крови, и бурые пятна расплылись перед глазами. Улыбка, едва коснувшаяся губ, лопнула. Как засохшая рана, которая разошлась по швам и кровью взбрызнула. Рана под левым подреберьем. Какой же он был дурак. Он верил Дэну, как самому себе, и ждал его поддержки. Или хотя бы понимания, адекватной оценки ситуации. Всё встало на свои места в тот вечер, когда Федя поплёлся следом за ним на задний двор. Денис любил скурить две сигареты под настроение. В весёлой компании, под жаркую музыку, со вкусом коньяка и кислотных цветов. Нельзя было из-за спорта, из-за подорванного здоровья и потому, что просто обещал. Но от этого тянуло ещё больше. Федя мог его остановить, хотел ему помочь, и он пошёл за ним только из-за этого. Только из-за этого, ведь так? Он сам не верит. Когда подрывается по ночам в холодном поту. Когда разъедает глазами фото Дэна в телефоне. Когда говорит с ним и касается лихорадочно-случайно. Уже привычно забывать под вечер собственное имя, выдирая из глотки его слова тем вечером. — Попробуй только, — его ладонь сжимает пальцы до хруста, впечатывая локоть в кирпичную стену. Федя позвонками может пересчитать все неровности, зазубрины, выемки. Каждым сантиметром кожи впитать горечь, грязь, злость. Он всё сделает, лишь бы Денис позволил. Позволил коснуться по-настоящему, не боясь остаться без зубов. Когда его ладони поднимаются к шее, Федя шумно сглатывает. — Что ты делаешь? — у него испуганный взгляд и сердце трепыхается, будто в припадке. Ещё минута, и его разорвёт на части. Дэн смеётся над ним. Его губы плотно сомкнуты в одну линию, и только глаза раскаляются жидким смехом. Сумасшедшим, ехидным, злым. Словно мажор на крутой тачке запускает в лицо нищему мятую десятку и уезжает, обляпав его грязью с ног до головы. И причина не в широкой луже, оставшейся на дороге после ливня. Унижение, которое распадается шматками грязи и липнет к телу. Его-то куда сложнее отстирать и отмыть. Федя с Денисом всегда были друзьями, и он никогда не смотрел так пристально. Так, будто перед ним стоит заклятый враг. Так, будто прощается навсегда. Так, будто толкает его в пропасть. Когда оказались в шаге от поцелуя и зависли на волоске. Денис смертельно напуган, и смеющиеся глаза — это нервное. Он будто выжидает момента, чтобы заехать Феде по роже и утопить в луже его же крови. Наверное, это будет слишком жестоко, но Дэн только так обращается с педиками. Федя — один из них. Теперь он враг номер один. — Проверяю тебя, — руки Дэна намертво прилипли к его лицу, и Федя даже не пытается вырваться. Что он сделает? Задушит его? Одна секунда, и губы едва успевают мазнуть по его щеке. Денис отворачивается резко и сердито. Его пощечина сбивает с ног, и Федя оседает на влажный асфальт. Он ничего не почувствовал — только поток ветра, щекочущий кожу. И взгляд, разрубивший пополам. В темноте слышен хлест его шагов. Кажется, Дэн убегает. У него колено больное, и быстро скрыться из поля зрения он не сможет. Завтра Денис сделает вид, что ничего не было. Будет обходить Федю стороной, смотреть, как на прокаженного, и плевать ему в спину. Подключит друзей, чтобы превратить его жизнь в ад. Самое простое наказание. Но Дэн никогда его не простит, и эту закономерность не стереть временем. Он всегда был кем-то большим. Когда самый важный уходит, уходит весь мир. Ты вечно будешь жить в темноте, пока она не поглотит тебя. Пока вязкая пустота не заполнит всё внутри до краев. И ты рассыплешься на части. Однажды Федя перестанет дышать, и станет легче.