POV Мэдди Вандред
Четверг
19:35
В клубе было как всегда шумно. Табачный дым смешался с запахом выпивки и разной резкости парфюма. Заходя внутрь, делаю глубокий вдох и расплываюсь в удовлетворённой улыбке. Вечеринка была в самом разгаре, отовсюду слышались восторженные визги, кто-то уже наверное трахался в туалете. Приятная атмосфера, которая должна была помочь мне расслабиться и очистить голову от ненужных мыслей. Целью на сегодняшний вечер было хорошо напиться, и я не видела препятствий к её достижению. Не спеша направляюсь к барной стойке, отказывая смутно знакомому парню в танце. — Триста красного, окей? — Через пять минут сделаю. — бармен быстро справляется со своей задачей и меньше, чем через три минуты я делаю желанный первый глоток. Оглядываюсь по сторонам и замечаю около лестницы на второй этаж девочек и ебучую Китти. Они разговаривают. Ох, и давайте же угадаем, о чём. Ставлю бокал обратно на стойку и быстро направляюсь в их сторону. — Какие-то проблемы, Томпсон? — первые несколько секунд Китти выглядит немного озадаченной, но потом вновь нацепляет на своё личико приторную ухмылку. — Никаких. — Тогда что ты здесь забыла? Возвращайся к своим подружкам, моих друзей не трогай. — Успокойся, Вандред. Я обсуждала наш совместный танец, а не подговаривала их помочь мне грохнуть тебя. — даже не пытайся шутить, у тебя всё равно не выйдет. — А каком нашем танце ты вообще говоришь? — Брось. Мы отлично сработаемся, если ты перестанешь быть такой упрямой. — Мы не сработаемся. — Почему это? — Начнём с того, что… — Соблазняешь маленьких девочек? — резко перевожу взгляд на источник саркастического женского голоса и выпадаю из реальности на пару секунд. Твою же мать. Передо мной стояла та самая брюнетка, которую я пыталась выкинуть из головы весь прошлый день. Так, ладно, Вандред, соберись. Ничего сверхъестественного не произошло. Если, конечно, не считать тот факт, что голос девушки показался мне до охуения красивым. Впрочем, как и она сама. Твою же мать, Мэдди. Она смотрит с улыбкой, её взгляд немного затуманен. Обнимает Кэтти за плечо, и я недовольно хмыкаю. — Вовсе нет. Мы обсуждаем наш танец. — всё так же доброжелательно объясняет Томпсон, и я замечаю интерес в глазах её собеседницы. — Вы танцуйте в одном составе? — в меру низкий, немного хрипловатый голос с едва заметными нотками превосходства. Ебучий рай, серьёзно. — Ещё чего. — презрительно хмыкаю, вновь смотря на Кэтти. Так мыслить трезво было куда проще. — Я повторяю тебе последний раз, Томпсон: тебе и твоим подружкам не место в моём танце. — и быстро ретируюсь, опасаясь посмотреть на брюнетку ещё раз.22:10
Я была уже порядком пьяна, когда выходила из кабинки туалета. Кажется, я не напивалась так со времён средней школы. Что ж, весёлое начало семестра. У раковин замечаю знакомую фигуру. Чёрт, снова она. Такими темпами я не удивлюсь, если брюнетка будет мне сегодня сниться. Ещё чего, Вандред, ещё чего. Та спокойно моет руки и не обращает на меня никакого внимания. Прекрасно. Делаю то же самое. Даже не думай начинать диалог. Смыв мыло, выключаю воду и теперь, имея достаточно оснований, чтобы посмотреть в сторону брюнетки, перевожу взгляд влево и невольно начинаю наблюдать за её действиями. Третьекурсница достаёт бумажные полотенца — одно за другим — пока не добирается до последнего и отправляет его в мусорку. Затем я второй раз за вечер выпадаю из реальности, когда она неожиданно перехватывает мой взгляд и пару секунд оценивающе смотрит то на вышеупомянутую мусорку, то на меня. — Оу, тебе тоже нужны полотенца? — на её лице искреннее удивление вперемешку с разочарованием. Что, простите? В следующее мгновение она берёт одну из почти не использованных бумажек и протягивает мне. Она касается своими пальцами моей ладони на мгновение, после чего я крепко сжимаю в руке одно чёртово бумажное полотенце. Достаёт из-за уха сигарету и всё ещё смотрит. — Присоединишься? — и уходит на улицу, а я после нескольких секунд честного шока иду следом. На улице свежо. Я нахожу девушку сидящей на изголовье скамьи, неторопливо потягивающей сигарету. Делаю пару шагов и сажусь рядом. — Танцуешь? — простой вопрос, который заставляет меня чуть заметно вздрогнуть. — Ага. А ты? — ну да, не могла спросить что-нибудь поинтереснее. — О, нет. Танцы — не моё. — смеётся, оголяя аккуратные белоснежные клыки. И её смех кажется мне сейчас самой правильной вещью в мире. — Не видела тебя здесь раньше, новенькая? — Да. — Как-то странно переводится посреди года. — Что же, в мире много странных вещей. — на секунду мне показалось, что в её голосе проявились нотки обиды, но только на секунду. Девушка вновь легко улыбалась, бросая на меня продолжительные взгляды. Затем её сигарета перешла ко мне. Она спрашивала что-то про хозяина клуба, местную тусовку и прочую херню, на которую я с удовольствием отвечала. Мне было достаточно её голоса и взгляда, остальное не имело большого значения, серьёзно. Я чувствовала аромат её духов. Самый нахер пиздатый аромат. Даже будучи пьяной, я понимала, что мои мысли текут не в совсем правильном направлении. — Мэдди, я везде тебя искал! — кто бы это ни был, я была готова придушить его на месте. Поднимаю взгляд и бинго: ебучий мистер-горе-сталкер-Томас. — Томас. — недовольно усмехаюсь, одаривая парня вопросительным взглядом. Вопросительным типа «Какого хера тут забыл?». — Тебя все обыскались, красотка. А ты кто? — и смотрит на неё, и я чувствую, как стену моей личной недосягаемости с треском ломают. — Эшли. Эшли Моррис. — в её голосе снова нотки превосходства, но на лице всё та же обворожительная улыбка. Пиздецки красивое имя, которое прочно отпечаталось в мозгу. Томас широко улыбается и садится рядом со мной, приобнимая за плечи. Хочу убрать его руки с моей спины, но когда замечаю заинтересованный взгляд Моррис на себе и парне, то делаю вид, что просто решила поправить причёску. Я всё ещё смотрю на неё, как и она — на меня, но теперь нас трое, и это явно рушит всю нашу интимность, до которой секундами ранее, казалось, можно было дотронуться. — О, я возьму? — оживлённо говорит Томас и в следующую минуту уже докуривает нашу с Эшли сигарету. Она больше не спрашивает меня о чём-то, а сама я начинаю понемногу трезветь, эйфория растворяется в воздухе, будто её и не было. Эшли уходит, а Томас продолжает нашёптывать мне что-то на ухо. Я не слушаю его романтический бред. Я думаю о другом. О чертовски красивых карих глазах чертовски красивой Моррис.