***
— Зачем мы сюда пришли, — недовольно говорит Максим спустя минут пятнадцать после начала лекции. — Потому что экзамены, потому что от Назимы потом получим, потому что делать все равно нечего, — словно маленькому объясняет Серёжа, переодически пытаясь успеть хоть что-то записать за преподавательницей. Но уже через несколько минут отказывается от совершенно безнадёжной затеи и с интересом смотрит на Максима, который кажется решил начать писать новую песню прямо на паре. — Масяяя — Да? — сразу откликается Максим, словно бы только и ждавший, чтобы его хоть чем-то заняли. — А давай поиграем? — ухмыляется Серёжа, наблюдая за расширившимися глазами друга. — Мы что в детском саду? — Да ладно тебе, весело будет. Я называю два действия, а ты должен выбрать что-то одно. — Черт с тобой, делать все равно нечего. Но пообещай, что как только начнётся перерыв, мы сразу же сваливаем отсюда. — Обещаю, — кивает Трущев, уже создавая в голове первую пару для выбора. — Неделя без телефона или неделя без меня? — Ты совсем ку-ку, или что? — удивляется Анисимов совершенно не связанным вещам. — Нуу, без телефона скорее всего. Потому что с тобой всегда есть чем заняться, а телефоном я и не пользуюсь почти. — Потому что старый уже. — Молчал бы, отрастил усы, как дед настоящий, а мне говоришь что-то, — фыркает Максим. — Давай дальше играть в твою глупую игру. — Месяц слушать музыку только ребят из блэк стара, месяц быть вообще без музыки. — Ты серьёзно называешь их музыкой? Лучше уж я неделю без неё вообще буду, сам себе что-нибудь спою, ну или тебя заставлю. — Ладно, давай последний вопрос, и валим отсюда, вон карга как раз на кафедру собралась прогуляться. До конца года не прогуливать учебу или бросить курить? — Не, ну здесь легко. Курить естественно бросить, а то если прогуливать не буду, ещё умным вдруг стану, а оно мне надо? — ухмыляется Максим, с удовольствием потягиваясь и хватая рюкзак. — Все, пошли гулять, я устал. Столько ненужной информации получить успел, кошмар просто. — Мальчики, а вы куда? — тянет Назима, стоит только Максиму и Серёже встать и направиться к выходу. — Глаза у неё что ли на затылке, — удивляется Серёжа, замечая, что староста в их сторону так и не повернулась. — Да ладно тебе, Нази, нас отметили уже, а в аудитории целый поток сидит, не думаю, что эта заметит, что мы ушли. — Прикрывать вас если что не буду, — предупреждает Джанибекова, сама прекрасно осознавая, что если будет нужно, придумает самую невероятную фигню, чтобы защитить своих. — Ты лучшая, — кричат парни почти в унисон, наконец выходя из аудитории.***
— Каникулы зимние скоро, — с удовольствием напоминает Максим, уже представляя, как обнимет родителей и вдохнёт любимый морской воздух. — Домой наконец уеду, жутко соскучился по родителям. А ты что делать будешь? — Да я в Москве скорее всего останусь, — отмахивается Серёжа, с любимым городом в последнее время ассоциации совсем плохие. Главным из которых становится бывшая девушка, которая так и осталась частью его «плохой» компании. Чусь была крутой, но мозг делала слишком сильно, поэтому портить праздники себе или другим их ссорами Серёже не хотелось. — Мои пацаны может нагрянут сюда, но это не точно пока. Да и вообще, долго ещё до праздников этих твоих. Ноябрь ещё только, я люблю моментом наслаждаться, Максим, моментом. — Ну ты это, если что, можешь ко мне приехать, не думаю, что родители против будут, — Максим не уверен, насколько это правильно приглашать парня к себе домой, учитывая, что знакомы они всего пару месяцев, и пусть даже чувствуют себя так, словно знают друг друга всю жизнь, чувство неловкости до сих пор присутствует. — Буду иметь ввиду, куплю числа 30 билет и неожиданно нагряну, момент такой вот будет, — смеётся Серёжа. — А вообще, какого мы с тобой в общаге тухнем? Раз уж свалили с пар, идём развлекаться. — А может не надо? Последний раз после твоих развлечений я проснулся в обнимку с плюшевым китом и татуировкой «Свобода» на правой ключице. Спасибо хоть она была временной. — Да ладно тебе, спешу напомнить, что у меня на левой было написано «независимость», а плюшевый кот валялся около меня на полу. Так что, мы были в равных условиях. Не боись, в этот раз все нормально пройдёт.***
— Трущев, я тебя убью, — наутро орет Свобода, рассматривая своё отражение. — Какого хера я блондин? — Не ори, — шепчет Серёжа, пытаясь справиться с головной болью. — Это ты вчера клялся Илоне, что вы потерянные в детстве двойняшки, и чтобы это ей доказать решил перекраситься. После этого мы все решили, что вы реально похожи. — Говорил же, что не хочу с тобой пить. Какого хрена согласился, — обреченно качает головой Максим. — Что ещё вчера было? — Да ничего, — отмахивается Серёжа, но не успевает Анисимов даже облегченно выдохнуть, как Трущев продолжает, — ну мы угнали машину, правда потом поняли, что это машина Хабиба, поэтому можно сказать, что не угнали. Договорились, что даже по окончанию универа будем постоянно видеться, поочерёдно признались в любви Назиме и вроде бы все. — Ладно, звучит не так уж и плохо. Могло быть хуже, — почти спокойно говорит Максим, присаживаясь на кровать. — А, ещё ты почти поцеловал Кошелеву, но я как истинный друг уберёг тебя от необдуманных поступков, — вспоминает Серёжа, искренне надеясь, что Максим этот момент не помнит, потому что пьяный бред, который он нес про их с Максом связь и все остальное, точно лучше никому не вспоминать. — Вот я дебил, нужно перед ней извиниться. — Забей, лучше сделать вид, что не было ничего. — Серёж — Да? — А давай сегодня опять пары прогуляем? — Свобода, когда мы только познакомились, я думал ты будешь милым и прилежным мальчиком, а ты на деле та ещё оторва, ты бы точно вписался в мою компанию, — смеётся Серёжа. — Да ради бога, мне это образование не очень-то и нужно, так, чтобы корочка валялась. Не больше. — Сереж, — зовёт его Максим, неотрывно смотря в окно, — никогда не любить или никогда не быть любимым? — Вот это тебя занесло, — удивленно вскидывает брови Трущев, — это ты не протрезвел ещё? Зря мы с философии вчера ушли. — Да ладно тебе, ответь просто, — просит Максим, серьёзно смотря на него. — Никогда не быть любимым, — подимает плечами Серёжа. — Ненавижу когда кто-то испытывает ко мне чувства, а я не могу ответить да и вообще, я больше хочу любить, чем получать тоже самое в замен. Для меня это важнее. Если я люблю, то и убить могу за человека. А ты? — Что? — заторможенно переспрашивает Максим, загрузившийся словами Серёжи. — Ну, выбрал бы что — Ааа, ну, наверное, никогда не любить. Я же эгоист, Сереж, не хочу любить и не получать ничего взамен. — Да мы с тобой прям идеальная пара, Максимка, — смеётся Трущев, поднимаясь с кровати. — Пойду до магазина пройдусь, жрать охота, а у нас нет ничего. Ты со мной? — Да не, ты иди, а я здесь пока побуду. — Как хочешь.***
— Ого, вы ещё помните как институт выглядит? — максимально комично удивляется Никита, рассматривая приближающихся Серёжу и Максима. — Вот этот конченный, — кивает Трущев в сторону соседа, — предлагал недельку поболеть. Но я не поддаюсь его уговорам, и поэтому мы здесь. Грызть гранит науки. — Ну да, на истории прям есть что грызть, — недовольно возмущается Максим, совершенно не понимающий, почему после школы он опять должен учить те же самые даты. — Да мы же историю лучше препода знаем. — Ты ему ещё об этом скажи, — предлагает Лукашев, наблюдая да медленно приближающимся преподавателем. — Обойдусь.***
— Поцеловать парня или никогда не целовать девушек? — неожиданно поворачивается Серёжа к Максиму. — То есть, один поцелуй с парнем, а потом сколько угодно девушек? — Да — Поцеловать парня — Учту на будущее — В каком это смысле? — Ну а что, ты Свобода, когда напьёшься, такой забавный, грех не воспользоваться, — смеётся Серёжа, наблюдая за стремительно краснеющим парнем, ещё немного посмеявшись, Трущев возвращается к записи лекции.***
— Суббота, я дождался тебя, — ликует Максим. — Никакого алкоголя, сегодня мы идём просто гулять, — добавляет парень, заметив, как Серёжа что-то увлечённо строчит в телефоне. — В смысле? — хмурится брюнет, — я уже почти всех наших собрал. Думал посидим тихо-мирно у нас в комнате. А теперь что, писать, что мамочка не разрешает? — Папочка, — ехидно поправляет Максим. — Ладно, вечером и посидеть можно, но сейчас мы точно идём гулять. Сто лет в центре не был. Хочу мороженое и в кино. — Какое мороженое, ноябрь на дворе, — напоминает Серёжа. — Да пофиг, не маленький уже, — отмахивается Максим.***
— Быть дебилом или быть конченным? — зло спрашивает Серёжа, пытаясь взглядом испепелить градусник, который уже третий час показывает температуру в тридцать восемь градусов, и кажется даже не собирается опускаться. — Да кто мог знать, что так получится, — обиженно дует губы Максим. — Любой адекватный человек, например? — саркастично спрашивает Серёжа, лихорадочно пытаясь вспомнить где они хранят хоть какие-то таблетки. — А у нас нет таблеток, — оптимистично говорит Анисимов, замечая, что Серёжа упорно что-то ищет. — Заебись, — не сдерживается Трущев. — Лежи, и даже не вздумай вставать, надеюсь, ты меня понял. Я вернусь через минут 10, с таблетками. — Не хочу, они горькие. — Да срать я на это хотел, если будет нужно, силой в тебя их запихаю.***
— Ууу, очередная дискотека, прям как мы любим, — смеётся Сережа, когда видит объявление около деканата. — Ну а что, пригласишь Назиму, ты с ней последнее время много времени проводишь, — замечает Максим, старательно отводя взгляд от Серёжи. — Ага, а ты Кошелевой не забудь сказать, — ядовито кидает Трущев. — Идём, пара начнётся через пару минут. — Так мы идём туда? — Ты можешь идти куда хочешь, я нет, ненавижу эти детские танцульки. — Ну и ладно.***
— Что там в твоём выборе нужно было сделать, чтобы с девушками целоваться, один раз поцеловать мужика? — интересуется Максим, вернувшись с вечеринки, устроенной университетом. — Что такое, Кошелева не дала себя поцеловать? — равнодушно спрашивает Серёжа, даже не планируя оторваться от читаемой книги. — Скорее уж я не дался, — хмыкает Максим, с разбегу прыгая на кровать соседа. — Помнишь, ты говорил, мы идеальная пара? — Это когда ты философствовал на счёт любви? — уточняет Серёжа. — Ага — Помню — Ну вот, значит точно все правильно, — кивает собственным мыслям Максим и спешно наклоняется к губам Трущева, словно боясь, что его оттолкнут. — И что это было? — Проклятие твоё снимал, — смеётся Свобода, — теперь можно и с девушками целоваться. — Получить по морде или целоваться только с парнями? — Какими угодно парнями? — Свобода, не беси — Знаешь, очень устал сегодня, пожалуй, отвечу тебе завтра.