Сфабрикованное дело

      Айше слегка нервничает, потому что напрасно они с Керемом выбрали дом Йигитеров в качестве арены для будущего представления.       "Не волнуйся, все будет хорошо", — читает она с экрана телефона.       Общение в мессенджере стало для них нормой в последнее время. Керем обязательно желает ей спокойной ночи каждый вечер, иногда добавляя игривое "сладких снов", но теперь Айше настораживает, если он не добавляет. Кажется, что без этого звучит слишком сухо, а это значит, у Керема что-то случилось. Ей небезразлично, когда у него что-то случается.       Как-то так получилось, что теперь после пробуждения Айше первым делом хватает телефон и по обыкновению находит там пожелания доброго утра и хорошего дня. Все эти смайлики, которыми девушка никогда не считала нужным пользоваться взрослому человеку, сейчас имеют для нее важное значение. У каждой нарисованной эмоции есть свой подтекст и скрытый смысл. Когда Керем присылает сообщение без смайлов, Айше огорчается.       Вот и сейчас она читает этот подбадривающий текст, присланный без смайлов. Конечно, Керем тоже переживает в преддверии ссоры, которую они задумали разыграть перед его родителями. Потому что нужно поругаться. Потому что отношениям требуется перерыв. Потому что жениться на следующей неделе — чистое безумие. Ведь так?       Это будет семейный ужин, безвозвратно испорченный отвратительной сценой. Ссора даст им всем возможность немного выдохнуть и посмотреть, куда привели эти странные отношения, поспешная помолвка и последующие, абсолютно сумасшедшие свидания.       Свидания вчетвером.       Айше и ее братья очень часто встречаются с Керемом в романтической обстановке. Они ходят в кино (сидящий позади Эркут обсыпает их попкорном и так громко плачет на финальной сцене, что Айше не может разобрать практически ни слова). Еще Керем отвозит их в парк аттракционов (Эркут умудряется выпачкать ее волосы сладкой ватой, долго клянчит шарик с гелием перед закрытым киоском, а на колесе обозрения визжит так, что очередь внизу разбегается).       Затем они с Керемом (Рызой и Эркутом) отправляются в парк, чтобы покататься на лодке. И пока братья игнорируют явный перегруз плавучего средства и отказываются надевать спасательные жилеты, Айше удается немного подержаться за руки с женихом. Его прикосновения всегда головокружительны, и потом, когда все заканчивается, она понимает, насколько этого мало.       Эркут требует весла, чтобы немного погрести, и чуть не переворачивает лодку. От испуга Айше вцепляется в Керема, прижимается к нему всем телом, ощущая себя в полной безопасности, когда сильные руки крепко обнимают ее. Рыза хмурится, но ничего не говорит, а молча работает веслами. Они причаливают к берегу. Эркут получает подзатыльник. Керем с трудом выпускает Айше из объятий.       И вот теперь... эта ссора. Айше напоминает Керему, что, вообще-то, — вообще-то — это все не по-настоящему, что помолвка была спектаклем, а свидания — игрой. Что она пошла на это ради их близких. И что на самом деле она не собирается выходить за него замуж.       По крайней мере, на следующей неделе, добавляет она мысленно.       На мгновение, всего лишь на мгновение, Айше кажется, что в больших зелено-голубых глазах Керема вспыхивает боль. Но он тут же быстро соглашается с ней, и она решает, что ей, конечно же, померещилось.       Керем все понимает, ведь именно такая у них была договоренность. Какая может быть свадьба, если они знакомы всего месяц? Только сумасшедшие женятся, не узнав друг друга как следует. Ведь так?       — Что будет после ссоры? — тихо спрашивает Керем. — Мы сможем видеться?       — Конечно.       — Но твои братья...       — Я улажу это. Как-нибудь.       Он качает головой.       — Мне страшно потерять тебя, потому что... кажется, я тебя...       — Айше! Керем! — дядя Мухсин по обыкновению вихрем врывается в производственное помещение фабрики. — Вот вы где! Помните, что сегодня у нас семейный ужин?       — Конечно, папа.       — Вот и славно. Пойдем, сынок, у меня есть для тебя дело.       Мухсин уводит сына, и Керем оглядывается на Айше не менее десяти раз, прежде чем покинуть зал. Ей до смерти интересно, что же он хотел сказать.       Наверное, все так же подбодрить.       "Не волнуйся, все будет хорошо".       Она надевает короткое темное платье в красный цветочек — "скромненько и со вкусом", как сказала невестка Назмие. Только вот что делать со смелым вырезом на спине, невестка почему-то не сказала.       "Нет, так не пойдет", — решает Айше. Звонит телефон.       — Привет, — слышит она ставший до боли родным голос в трубке. — Я подъехал.       Это их первый выход куда-либо без братьев. Потому что за ними присмотрят его семья. Ну и потому что скоро свадьба, можно дать молодым немного свободы. Ведь так?       — Я готова, сейчас выйду.       Она распускает волосы, прикрывая вырез, берет сумочку и покидает спальню. В гостиной диван забит до отказа — мама, братья, невестка и даже маленькая племяшка молча созерцают ее выход из дома.       — Ну... до вечера! — Айше пытается улыбнуться одеревеневшими от волнения губами.       — Береги себя, дочка! — доносится вслед голос Мелихат.       Керем выходит из машины, чтобы помочь ей сесть, и застывает, когда Айше подходит ближе. Каждый раз так забавно наблюдать за его простодушной реакцией на ее наряды. Или на нее в нарядах, мелькает мысль. Его восхищенный взгляд придает ей невероятную уверенность в себе.       — Привет, еще раз.       — Привет.       Он заглядывает ей за спину, и Айше сдерживает улыбку изо всех сил. Она знает, что Керем хочет поцеловать ее, но опасается наблюдающих из окон братьев. В машине тоже не выйдет, если они быстро не тронутся с места, это вызовет вопросы.       Не станет же он, в самом деле, останавливаться специально, чтобы...       Керем тормозит у обочины, глушит двигатель и подается навстречу ее губам. Мир вокруг переворачивается, как и всякий раз, когда это случается. Айше жмурится от опаляющего огня того напора, что проявляет Керем, пробуя ее на вкус. С каждым новым поцелуем он словно откусывает от нее кусочек побольше, набираясь смелости и продвигаясь все дальше.       Они очень сильно рискуют опоздать.       — Керем... — с усилием выдыхает Айше.       — Еще немного, — умоляет он. — Я так соскучился.       Его губы смягчаются, это позволяет Айше сделать хотя бы вдох. Кровь шумит в ушах, сердце гулко бьется о ребра. Она в жизни не признается, что не хочет, чтобы это когда-либо заканчивалось.       Керем отрывается от нее через силу, как будто по живому режет. Вздыхает и тянется губами ко лбу — теперь он делает это все чаще. Айше нравится. Любое прикосновение его губ к ее телу находит в ней самый горячий отклик, но поцелуй в лоб — особенный, словно устанавливающий между ними прочную связь, которую никому не под силу разрушить.       — Пора ехать, — произносит Керем с сожалением.       Он вновь заводит двигатель, пряча от света вспыхнувших фар покрасневшие щеки и лихорадочный блеск глаз.       — Давай обсудим детали ссоры, — предлагает он ровно через шестьдесят тысяч миллисекунд.       Айше плывет по зефирно-карамельной патоке приятных ощущений, в которые ее ввергли губы Керема, и она совсем не готова что-либо обсуждать.       — Айше?       — Хорошо, давай.       — Родители неплохо знают мои уловки, да и актер из меня так себе, поэтому единственная правдоподобная ситуация, которую я могу разыграть, это ревность.       — Вот как.       Она никогда не рассматривала Керема под этим углом. Но, наверное, да. Ревность вполне в его характере.       — Ты можешь упомянуть какого-либо парня из своего прошлого, а я начну расспрашивать, злиться, и мы поссоримся.       — "Какого-либо парня из прошлого", Керем?       — Ну... — он мнется. — Любого, к которому ты испытывала симпатию, или который испытывал симпатию к тебе. Сосед, друг, не знаю...       Керем косится на нее настороженно, ожидая, по всей видимости, что она скажет. Айше задумчиво трет подбородок.       — Дай-ка подумать, дай-ка подумать...       Ей кажется, что кое-кто побледнел. Она продолжает бормотать себе под нос:       — Сабри? Возможно, возможно... Или Берк? Хм, непростой выбор.       — Послушай, Айше! — решается подать голос измученный жених. — А эти Сабри и Берк, они вообще кто такие?!       — Ну как же, — недоумевает Айше. — Сосед и друг, парни из моего прошлого, которые испытывали симпатию ко мне и к которым испытывала симпатию я.       — Ты это сейчас серьезно, что ли?       — А разве ты не об этом спрашивал?       Вцепившись в руль, Керем останавливается на островке безопасности посреди дороги и смотрит на невесту с неверием и ужасом.       — Я... я хочу знать все до того, как мы окажемся дома, — говорит он жалобно. — Мне надо подготовиться, осознать, потому что я сейчас не в состоянии разыграть гнев, как оказалось...       — Почему?       — Не знаю. Кажется, мне больно.       — Керем, — Айше осторожно тянется к его руке. — Керем, я пошутила. С Сабри мы ходили вместе в детский сад, а с Берком познакомились в парке в прошлом году. Когда он понял, что не дождется взаимности, переключился на мою подругу. Вот и все парни из моего прошлого. Правда, Керем, прости.       Она кладет свою ладонь поверх его. Он усмехается и, поднеся ее кисть к губам, целует безымянный пальчик с колечком:       — Хулиганка.       — Ты действительно расстроился?       — Да. Очень. Хоть и понимаю, что я последний человек на планете, который имеет право расстраиваться из-за "парней из прошлого".       Его взгляд падает на часы.       — Ох, мы так опаздываем!       Поколебавшись, Керем все же выпускает пальцы Айше из теплой ладони, хотя кажется, что если бы мог, управлял бы автомобилем одной рукой.       Этот вечер такой замечательный. И замечательный дом Йигитеров, где Айше очень тепло встречают. Замечательные родители Керема, расспрашивающие о ее настроении и здоровье матери. Замечательные брат и невестка, которые много шутят и рассказывают забавные истории из детства. На моменте, когда Керем впервые попал в деревню и убегал от напавшего на незваного соперника петуха, Айше не выдерживает и заливисто хохочет.       Ужин почти заканчивается, когда они, должно быть, синхронно вспоминают о ссоре. С удивлением таращатся друг на друга — начинать ругаться сейчас так нелепо!       — Одному моему приятелю, э-э... Берку, тоже пришлось оставить институт, чтобы работать... — растерянно произносит Айше.       — Что еще за приятель Берк? — с вызовом интересуется Керем, вскакивая, но это выглядит жалко и вовсе неубедительно.       — Ах, Керем, оставь эти вопросы! — обрушивается на него дядя Мухсин. — Берк-Шмерк, какая разница? Айше, дочка, если ты хочешь восстановиться в институте, то сделаем это после свадьбы, хорошо? Доучишься год, а там посмотрим. Аллах-Аллах, решил к Берку прицепиться! Ты не слышишь что ли, речь совсем о другом.       Керем обескуражено моргает. Айше берет его за руку и тянет вниз. Представление не совсем удалось. Точнее, с треском провалилось. Если бы Керем не узнал о "парнях из прошлого" заранее, возможно, его реакция была бы более естественна.       "И мы могли бы поругаться по-настоящему".       Айше страшно от этой мысли. Нет, уж лучше так. Ужин заканчивается обсуждением свадьбы.       — Айше, дочка, ни о чем не волнуйся, — убеждает ее дядя Мухсин. — Все уже заказано: стол, украшение, гости приглашены. Справим свадьбу здесь, в нашем доме.       Она кивает. Кажется, все зашло слишком далеко.       Керем отвозит ее домой. Он выглядит подавленным и за весь путь обратно едва ли произносит несколько слов. Конечно, он тоже расстроен, что свадьбу не удалось перенести. И что же теперь будет?       — И что же теперь будет? — спрашивает Керем, когда они оказываются в саду перед домом Айше. — Прости, мне надо было лучше стараться, тогда не вышло бы так паршиво... Я подвел тебя.       — О, Керем, нет. — Она подходит ближе и обнимает его. — Ты ни в чем не виноват.       — Правда? Но я знаю, что ты не хочешь замуж, а время поджимает, и у нас вряд ли будет еще один такой удобный случай выйти нормально из создавшегося положения.       — А ты хочешь? — внезапно спрашивает Айше.       — Хочу чего? — не понимает Керем.       — Жениться на мне.       Он замолкает надолго, вглядываясь в ее лицо. Айше сложно сказать, что выражает этот взгляд, сейчас она хочет услышать его ответ.       — Айше, я тебя...       — Айше? Керем? — раздается за спиной голос брата Рызы. — Слышал, как машина подъехала, но вы не идете и не идете...       — Да, брат, прости. Мы уже прощались. Правда, Керем?       — Нет. То есть, да, кончено, да. Спасибо за этот вечер, Айше. Доброй ночи.       Она не хочет отпускать его, ведь они явно говорили о чем-то важном, что не обсудишь в переписке или по телефону.       — Доброй ночи, Керем, — отвечает Айше и шепотом добавляет. — Сладких снов.