Сфабрикованное дело

      Айше не верится, что она только что сама поцеловала мужа, а он несет ее в спальню на руках, и они все еще целуются.       События этого дня, да и всей ее жизни, развиваются чересчур стремительно, она не успевает осознать, что все это происходит на самом деле. Они поженились понарошку, но влюблены друг в друга по-настоящему, и что делать с этим сейчас, когда они вот-вот укрепят свой фальшивый брак настоящей брачной ночью?       Керем все еще ждет ответа на свое признание, ведь это для него сейчас важнее, чем дышать. Если его чувства взаимны, все остальное уже не будет иметь никакого значения. Да, Айше поцеловала его в ответ, но заветные слова, произнесенные ею, развеют последние сомнения, которые все же закрались на задворки его души. И это пугает.       — Айше, — просительно шепчет он.       Ему просто нужно знать, что он сейчас поступает правильно и ничего не испортит своими действиями. Потому что ему до безумия страшно потерять все, что он обрел за этот месяц, и никакая близость не стоит разрушенного доверия.       — Да, любимый? — спрашивает Айше, и Керема прошибает пот от этого обращения, и от того, каким томным и тягучим кажется ее голос.       — Просто скажи это, чтобы я знал.       — Я тоже люблю тебя, глупыш, — смеется она.       Кажется, жена в восторге возможности безнаказанно дразнить его. Но Керем-то знает, что ничего на свете не остается безнаказанным. Он счастливо выдыхает, а его улыбка приобретает хищный оттенок.       — Ты это специально, — то ли спрашивает, то ли утверждает Керем.       — Вовсе нет, — Айше кажется искренней. — Я бы не стала играть такими словами.       — Значит, я все делаю правильно? — еще раз на всякий случай уточняет он.       — О, более чем правильно, — игривый тон ударяет в поддых.       Как можно так беззастенчиво подначивать его, когда он в столь уязвимом состоянии? Ничего, она поплатиться за это!       Керем осторожно кладет жену на кровать, и его руки везде — Айше чувствует ласковые поглаживания по плечам, шее, животу. Кажется, что сейчас все закончится так же быстро, как началось, а ей до безумия не хочется этого. Неторопливость Керема буквально сжигает дотла. Но он продолжает уверенно целовать ее, вовсе не собираясь заканчивать. Пока настойчивые губы не позволяют даже сделать вдох, проворные пальцы нащупывают застежку с боку платья.       Айше ловит себя на мысли о том, насколько опытен ее муж в этих делах, однако его опытность им сейчас только на руку, потому что она понятия не имеет, что делать дальше.       По мере того, как лиф расстегнутого платья съезжает вниз, рот Керема исследует все новые и новые территории: скользит по линии скул, спускается к шее, оставляет легкий засос на ключице. Айше не знала, что может быть так — что другой человек способен заставить ее чувствовать то, что она сейчас чувствует.       — Керем, — стонет Айше, и одновременно его губы обхватывают стремительно твердеющую вершину ее груди.       Она не в силах больше стонать, а только приоткрывает рот в немом удивлении, ведь казалось, что больше — невозможно, но это оказывается неправдой. Айше выгибает спину, пальцы сжимают простыни, она вся в его власти, покорная, готовая раствориться в поцелуях и прикосновениях.       Она идеальна. Керем знает, что это кощунственно сравнивать ее с кем-либо, но, тем не менее, — она именно такая. Самая красивая и желанная женщина в мире — его жена. И он до дрожи на кончиках пальцев хочет обладать ею, растворяясь в сознании того, какой он счастливчик. Ему просто сказочно повезло!       И каким же идиотом он был раньше, когда боялся женитьбы, как огня. Стоило только повстречать Айше, и все его убеждения и принципы из прошлой жизни полетели в пропасть. Сердце гулко стучит от напряжения, Керем кожей ощущает каждый его удар. То, как она реагирует на поцелуи и прикосновения, окрыляют и дарят ощущение невесомости его телу. Оно словно воспаряет над землей, но ему необходимо остаться здесь, в постели с Айше. Ему физически необходим контакт с мягкой бархатистой кожей, покрывающейся крохотными мурашками, когда Керем проводит по ней губами.       Ее грудь совершенной формы, словно создана для его больших ладоней, способная полностью уместиться в них. И когда он впервые касается рукой нежной мягкости, то чувствует укол затвердевшего соска. Он осторожно сжимает грудь и проводит по розовому напряженному бугорку, только чтобы еще раз сорвать вздох наслаждения с губ Айше. Сомнений нет — она в восторге от всего, что он проделывает с ее телом.       Айше то и дело шепчет его имя, просто не зная, как еще передать свои ощущения. Да, ей нравится. И да, она хочет большего. Она хочет получить от мужа то, что и каждая женщина от любимого — доказательства его чувств.       Пока его руки сантиметр за сантиметром исследуют ее тело, Керем мурлычет себе под нос всякие приятности: о том, как она прекрасна, и что ему несказанно повезло в жизни, раз он встретил ее. Айше чувствует себя самой красивой и желанной на свете. Блеск его глаз просто ослепителен. Этот взгляд не может лгать.       Губы Керема возвращаются ко рту Айше, а его руки меж тем пытаются окончательно избавиться от платья. Пышные юбки вкупе с подъюбниками путаются в длинных ногах, и ей приходится приподнять бедра, чтобы Керем сдернул платье. Белое пышное одеяние невесомо опускается на пол, словно горка взбитых сливок. Он на мгновение отстраняется, изучая взглядом открывшуюся картину, и Айше заливается густым румянцем. Но на лице Керема написано столь безграничное восхищение, что к смущению примешивается невольное удовольствие. Ей хочется купаться в его обожании и в свете его прекрасных глаз.       — Ох, Айше...       В этом вздохе так много!       Керем проводит рукой, поглаживая ее живот, и спускается ниже, к крошечным белоснежным трусикам, украшенным кокетливыми кружевами. Айше закусывает нижнюю губу, чувствуя его прикосновение. Она боится быть слишком громкой, но тихий стон все же прорывается наружу. Керем усмехается. Его руки все более уверено скользят по ее бедрам. От этих поглаживаний можно запросто сойти с ума. Айше закрывает глаза, плавясь от новых ощущений, которые все добавляются и добавляются. Разве можно чувствовать что-то более распаляющее? Каждым последующим прикосновением Керем дает утвердительный ответ.       Его пальцы подныривают под резинку трусиков и с убийственной неторопливостью тянут их вниз.       — Кере-е-ем... — стонет Айше.       Его губы кружат вокруг ее пупка, плавно опускаясь вниз.       — Позволь мне полюбоваться тобой, — просит он тихо.       Осторожно, но настойчиво его руки разводят ноги Айше в стороны, успокаивающе поглаживая ее бедра. Она зажмуривается, и никакая сила не может заставить ее раскрыть глаза, чтобы узнать, с каким лицом он изучает ее там. Возможно когда-нибудь она и отважится на такое, но только не в этот раз.       — Восхитительная, — шепчет Керем, вновь целуя ее в живот.       Она полностью раздета и раскрыта перед ним, в то время как он еще полностью одет, и Керем решает быстро исправить ситуацию. Он отстраняется, не отрывая взгляд от очаровывающей картины, расстегивает жилет и рубашку, рывками сбрасывает одежду на пол, и застывает с ремнем в руках.       Любопытство явно проступает во взгляде Айше, когда она смотрит на мужа. Керем ухмыляется. Похоже, ей нравится то, что она видит. Вновь обретя решимость, он расстегивает ремень и застежку на брюках, а затем, оставшись в одном белье, поколебавшись, снимает и его.       Еще несколько секунд Керем стоит в нерешительности, пока Айше не произносит хрипло:       — Иди же ко мне.       Он не заставляет просить себя дважды, его тело нависает над ней, и по позвоночнику пробегают искорки удовольствия, когда их разгоряченная кожа соприкасается.       Керем такой тяжелый. Ей нравится ощущать вес его тела. И он очень красив. Не то чтобы она совсем не думала, каков он без одежды, но увиденное явно превосходит все ее смелые фантазии. Наверное, стоит ему сказать об этом? Айше решает сделать это позже, ведь сейчас в горле настолько пересохло, что она едва может вымолвить несколько слов.       Она подставляет губы и шею для его жарких губ, пока его ладони, абсолютно освоившись, по-хозяйски ласкают ее грудь. Но, спустившись ниже, Керем замирает, ища одобрения в ее взгляде. Айше кивает. Да она уже изголодалась по его прикосновению там, где сейчас сконцентрирован весь жар ее тела. Он очень осторожен, словно боится, что она исчезнет после одного неверного движения. Пальцы плавно кружат по коже, ниже, ниже, ниже, достигая, наконец, ее средоточия.       Айше ахает, нещадно кусая губы. Распаленная, жаждущая новых касаний, она умоляет Керема не останавливаться.       — Ни за что в жизни, — улыбается он хитро, покусывая ее за мочку уха.       Кровь ударяет в голову, едва только его пальцы становятся влажными, скользя беспрепятственно в этом явном доказательстве ее готовности принять его.       — Айше...       Керему все сложнее сдерживаться, видя, насколько она возбуждена, однако паническая боязнь причинить ей боль заставляет ослабить напор.       — Любимый, — ее шепот дарит крылья, и, кажется, что к этому обращению нельзя привыкнуть. — Не бойся.       Сердце заходится, словно сумасшедшее. Он продвигается невероятно медленно, и Айше постанывает, хватая ртом воздух.       — Постой, дай мне перевести дух, — просит она.       Керем замирает, и это невыносимая пытка — не двигаться, когда их тела сейчас скованны самой максимальной близостью из возможных.       Она шевелится под ним, подстраиваясь, и он видит, как по ее лицу пробегают волны удовольствия. Наверное, он никогда не устанет думать о том, насколько она идеальна.       Тихий шелест срывается с губ Айше, она просит его продолжить. Керем подчиняется, его движения плавны и неторопливы. Сейчас, в их первую ночь, он словно забыл, кем является, весь подчиняясь единственной задаче — осчастливить Айше.       Его губы продолжают кружить по ее соскам, и это помогает приноровиться к размеренным движениям, вызывающим взрывы внизу живота. Она чувствует невероятную наполненность, которую со смесью нежности и страсти дарит ей Керем. Айше понимает, что он сдерживает себя, но сейчас даже то, что она получает, — на грани ее возможностей.       — Я люблю тебя, — слышит она бессвязный шепот мужа. — Люблю, люблю, люблю...       Айше бы с радостью ответила, но то, что сейчас поднимается в ней откуда-то из глубины, не позволяет издавать что-либо, кроме стонов. Ей кажется, что все это сейчас закончится грандиозной вспышкой, которая поглотит их в одно мгновение.       — Керем! — вскрикивает она, и он испуганно замирает. — Нет! Только не останавливайся!       Что бы ни произошло сейчас, он не должен, ни в коем случае не должен прекращать двигаться. С тихим рычанием Керем обрушивается на нее, а его губы становятся такими требовательными, что Айше забывает как дышать. Он вбирает в себя все, до чего может дотянутся, несильно, но ощутимо прихватывая зубами нежные участки кожи.       — Айше, моя Айше, — стонет он.       И это случается. Пространство вокруг нее взрывается и ослепляет. Словно со стороны она наблюдает, как тело выгибается от сладкой судороги, мелко подрагивая, а губы безостановочно кричат его имя.       Керему бы хотелось одного — остановить мгновение, чтобы любоваться вечно этим прекрасным зрелищем, и слушать, как Айше, срываясь на хрип, повторяет только одно: «Керем». Он чувствует как напрягаются все его мышцы, а наслаждение клубком острых игл проносится по телу, вырываясь наружу. Наступившее блаженное опустошение он бы не променял ни за что на свете.       Открыв глаза, Керем встречается с затуманенным взглядом жены. Она смущенно, но счастливо улыбается ему. Он проводит носом по ее лицу, целует краешек вспухших, покрасневших губ.       — Любимая, — произносит Керем нежно.       — Любимый, — вторит ему Айше.       Обнявшись, они лежат рядышком в многозначительной тишине.       Как много им еще предстоит сказать друг другу, сколько всего предстоит пережить. Но сейчас, пока эта ночь — их ночь — не окончена, и пока они слышат только свое дыхание и стук сердец, слова не нужны. Весь огромный мир для каждого из них сузился до одного-единственного человека.       Для Керема — Айше.       Для Айше — Керем.