(Не)забытая история

Блюп. Блюп. Капли воды скатывались с блестящей металисеской шерстки, укрытой красным бархатным полотенцем. Бокал вина припал к губам и быстро осушился. Паладия наслаждалась этим утром. Сердце билось чаще от одной мысли, что сегодня... — Ммм. — Блаженное прикосновения копыта, от крупа вдоль всего бока до загривка пустил по телу тучу мурашек. — Моя королева. — Шепнул ей муж на самое ухо, наслаждаясь запахом еë волос. Да. Королева. Четверо слуг протëрли мокрое тело на сухо и стали одевать свою госпожу. Золотой гвардейский нагрудник закрепили ремешками. На копытца надели накопытники с высоким передником, усыпанным узорчатой россыпью алмазов в виде сердца. Задние копытца и круп прикрыли так же гвардейскими латами, но с белой меховой подкладакой из северного медведя. Спину укрыли пышной красной накидкой. На голову же легла серебрянная корона с шестью длинными и заострëнными зубцами украшенными самоцветами. Всë было готово к тому чтобы начать. Она с тяжëлым вздохом направилась к выходу из своего дворца. Тем временем один из парящих кораблей проводил зачистку, совершая самый ужасающий акт насилия со времени Раздора. Еë звонкий шаг становился всë тяжелее. Дым заслонял небо от догорающих развалин, которыми совсем недавно были роскошным замком. — На изготовку! — Скомандовал Шторм Бринг и ровный строй его братьев и сестëр наклонили головы, нацеливая свои кривые рога на тех, кто смел остаться в живых. Шаг. Перед ней растелили красную дорожку. А ворота впереди уже распахнулись, принеся вместе с холодным горным ветром вой толпы. — Скорее сюда! Здесь кто-то есть! Прокричал молодой пегас с короной на голове, разгребая смявшуюся облачную породу, надеясь, что ему не показалось и под завалом всë ещë хоть кто-то дышит. Шаг. Свет ударил по глазам и пришлось сощуриться. Гвардейцы по сторонам стоя в двух шеренгах единомоментно подняли знамя Эквестрии. Символ всех трëх рас пони, создавших эту страну. — Ты готов умереть, за свои убеждения и за этих двух ряженных кобыл? — Широкое лезвие секиры медленно прошлось по его горлу. — Ублюдки. Горите в Тартаре. Секира отпрянула от его горла, чтобы сделав полный оборот насовсем отделить еë от головы. Затрубили торжественный гимн десятки трубачей и под нарастающее ликования огромной толпы Паладия вышла на их обозрение. По сторонам от неë стояли сподвижники. Канцлер земнопони склонился в поклоне, как и глава Радужного Клаудсдейла. Торжество проходило идеально. — Огонь! — Оглушительный выстрел орудия содрогнул корабль, заставив всех покачнуться вместе с ним. Снаряд вонзился в основание башни одного из соратников Бородатого, такого же искустного волшебника, что сейчас разлетался на кусти вместе со всеми своими трудами в ослепительной взрывной вспышке. Паладия дождалась пока толпа пони, прешедшая со всех уголков страны успокоится и начала произносить клятву, которой обязалась хранить Эквестрию и благо всех пони. — Нале-е-ВО! — Скомандовал гвардеец своим бывшим командирам гвардии. — Шагом марш! Зайдя в камеру казематов воцарившейся на престол королевы, железные двери захлопнулись. Обрекая узников на вечность во мраке и тишине. — Сегодня начинается новая Эпоха для всех пони! Кровь ручейком сбегала с косы, которой мгновением ранее был располовинен последний страж дворца губернатора Мейнхетена. — Сегодня мы без оглядки посмотрим в будущее, где нас ждëт лишь величие! — Нет, прошу не надо! — Тс-с-с. На голову жеребца легла когтистая лапа. По шее напавшей стекала кровь с ран из под ошейника. Хищные глаза сверкали как и расширившаяся в улыбке пасть полная острых зубов. — Не бойся. Это будет не так уж и больно. — А-А-а-кхг. — Вопль потух, когда челюсти с хрустом сомкнулись на его шее, пропарывая плоть до самих позвонков и перекусывая их. — За Эквестрию! — Окончила речь Паладия и ей громогласным хором вторили все собравшиеся. *** — Срочное известие для всех жителей Эквестрии. Стар Свирл исчез вместе со своими ученицами не известно куда, оставив нас без надëжных защитников. Так же Эквестрия подверглась кровавому нападению безумных отступников из Ванхуфера, оставив нам глубокую рану и скорбь по погибшим. В связи с этим со своих постов были сняты командующие Эквестрийской Гвардии, которые не приняли ровно никаких действий для предотвращения этой ужаснейшей катастрофы и в эти неспокойные времена Я, Единовластная Наречëнная Королева Эквестрии и Благословлëнная Еë Хранительница Паладия обьявляю о наборе рекрутов в дворцовую стражу, гвардию и вскором времени изложу манифест о срочной необходимости создания регулярного боевого охранения границ нашей Великой Страны. — Монотонно прочитала Ваниль всученную бумажку, вальяжно разволившись в мягком кресле на против Паладии. — Ну как? — Ложь глаза не колит, но интересно узнать, что для всех я и мои ребятки безумные отступники. В улыбающуюся зубастую пасть вставили толстый дымящийся свëрток. — Кстати о награде... Коронованная единорожка с интересом наклонила голову вперëд. — Все земли Ванхуфера, это будет слишком. На его южном направлении есть небольшое нагорье. Вот его бы в моë абсолютное пользование. Единорожка смиренно кивнула. — И-и-и вот эту сумму. — Ужасное по меркам Паладии существо протянула в лапе листок, который она взяла своей магией. Ваниль с ещë большей улыбкой наблюдала как глаза единорожки расширяются от количества нулей после единицы. С тяжëлым вздохом единорожка перетящила к себе пергамент и прямо в воздухе стала записывать текст, закрепив тот личной росписью и печатью. — Загляните в главное казначейство... Прийдëтся списать это на непредвиденные расходы. Ваниль приняла свëрток и передала его в зубы стоящей позади Ниалоты. — Твоя доля. Можешь пока быть свободной. Ещë одно такое же ужасное на вид существо кивнуло своей хозяйке и ушло через раскрывшийся портал. После этого Ваниль встала и тоже пошла на выход. — Только не забывай, кто и как дал тебе шанс одеть эту корону. — Зелëные глаза с чëрным белком вжимали в кресло тело единорожки, а еë улыбка так и отдавала неприкрытой издëвкой. Паладия заключила сделку с живым кошмаром и дала той волю. Паладии оставалось надеется, что эта тварь не захочет отсечь голову уже ей и будет тихо сидеть в своëм гнезде на краю страны, не позволяя своим демонам бесчинствовать. Хотя на такой случай у Королевы был ещë кое кто, кто сможет изгнать чудовище, но цена будет ещë выше, чем затребовала Она. Ваниль растворилась в угле комнаты, затерявшись в тенях. Вышла она уже в своей каюте, на корабле, что завис очень высоко над Кантерлотом и с его улочек был похож на крохотную чëрную точку в небесах. Дышалось тут тяжко, а потому сразу же по еë приходу корабль начал движение на запад, снижаясь и подбирая рассыпавшуюся по все стране эскадру. Сперва медленно, чтобы выровнять скорость, плыли промежь облаков, сформировав остриë, будто для атаки. Шесть, блестящий золотом, обëрнутые в густой чëрный дым тварей, что были созданы только ради разрушения. Они укромными местамм, вдали от любой дороги прячась от чужих глаз. Место, к которому они стремились было покинуто ими с великой печалью, но теперь они возвращались... И возвращение не сулило ничего хорошего. — Метал. Земнопони обернулась, до этого смотря на далëкую землю. — Думаю пора. Метал внимательно прошлась взглядом по красной мордочке остановившись на зелëных глазах, в которых кроме грусти, начал сверкать огонëк чего-то неизвестного... и пугающего. — Пора что? — Расстаться конечно. — Ваниль бросила взгляд в даль. — Если идти в сторону заката, то отсюда можно добраться до того самого места где мы встретились. Земнопони всполошилась, чуть дрогнув, от чего колокольчики на косе издали трель. — Но... — Тебе лучше покинуть меня. — С нажимом потребовала Ваниль, грозно нахмурившись. — А если я не... — Ниалота! Портал, будь добра. Одна из копий в образе обычного серого жеребца тут же открыла портал. — В этот раз я не разрешу тебе пойти со мной. Протянув лапу в сторону портала, Ваниль продолжала давить взглядом. Но что было не так. Она ведь справилась с заданием. Они поймали аликорну и зачистили губернаторский дворец в Мейнхетене. Что было не так? Но спросить в слух она не решилась и молча пошла в портал. — Ты искала судьбу, так ищи еë. Возле неë ты судьбу не найдëшь. Единорожка прощально кивнула Метал и закрыла портал. — Я так понимаю это будет что-то опасное? — Поинтересовалась Ниалота, встав подле Ваниль на самом краю носа корабля. — Лучше ей быть где угодно, но не со мной. Образ жеребца исчез в красной вспышке. Эскадра наконец подползла к Ванхуферу, где уже во всю трубили тревогу. Гвардия оставленная более месяца назад уже ощетинилась копьями вдоль города. Острое желание отдать приказ о высатке затмил любую мысль, но в еë помутневшем разуме уже созрела и расцвела пышным букетом иная, куда более мрачная и кошмарная идея. К ней привела лишь мысль о том, что еë жизнь находится в руках Тени. Вечное рабство без шансов на побег или востание. Отнятие сил, смерть и новая жизнь. Безупречный цикл. И она начала понимать стремления второй Я прикончить его. Внутри неë была спрятана сила низвергать богов. И наверное как и любого человека, еë опьянила даже одна мысль о таком могуществе. Будто только сейчас она полностью осознала себя, обретя цель. А с целью и смысл. Только оставалась проблема... — Тень! Ты меня слышишь. — Прошептала она воющему ветру и ей ответили. — Я занят. — Правда? — С насмешкой поинтересовалась Ваниль. — Чего надо? — Я хочу наконец таки научиться колдовать. Она почувствовала мысленный посыл тяжëлого вздоха. — Я же тебе говорил, что... — Рог у меня теперь есть и с ним и вправду проще взаимодействовать с маной... Тень замолчал. Ответа небыло минуту, которая растянулась на полчаса. А затем эскадра прибыла на место. Затрубили сигнальные горны и три корабля начали снижение для выгрузки. Три других остались на охранении. Трап рухнул будто каменная плита и Ваниль с усмешкой увидела каменную кладку невысокой стены построенного ими фортпоста. Выгрузившиеся отделения стали поспешно занимать свой старый оплот, натягивая полотна шатров и палаток, распределяя часовых. Мало ли золотые солдатики захотят сходить рейдом за бежавшими пиратами. Ваниль стояла возле входа в самодельную крепость и закрыв вдыхала свежий лесной воздух. Еë чувства трепещали от страха проиграть и быть пойманой при попытке "предательства". Хотя Тень уже мог знать, что она замышляет. А потому нужно было спешить как никогда в своей жизни. — Ниалота. — Тихо позвала она изменившуюся до неузноваемости единорожку, что тут же возникла подле неë, будто всегда там и была. — Ты пойдëшь со мной... и того идиота прихвати, чтоб скучно не было. Единорожка кивнула и сверкнула рогом, после чего от еë тела в облаке еë красной магии отделился смутный образ, ставший серым пегасом и умчавшийся к Грозовой Птице в небесах. — И передай Шугар, что пока меня не будет, она остаëтся за главную. Ниалота сверкнула рогом вновь и кивнула. — А куда мы отправляемся? — Бес стеснения спросила Ниалота, го со своей любимой ноткой пофигизма во взгляде. — Туда, где никогда и отныне не будет сиять никакого света, кроме моего. Перед ногами вывалился баран, весь чумазый, но всë такой же крепкий и злобный. Я не задерживаясь переступила через его тушу и направилась к своей цели. Ниалота же задержалась и стала понать барана, пока тот не вскочил на ноги, чтобы врезать Ниалоте, но та ловким движенмем длинного хвоста взяла придурка в залом. — Идëм. — Пихнула она барана, насладившись его хракающей от боли мордой и раслабила хвост. — Госпожа хочет чтобы ты сопроваждпл еë со мной. — Почему я!? — Потому что ты всë ещë наказан. — Пояснила Ниалота и пихнула того с большей силой. Здесь всë началось. Скользкие от конденсата обветренные стены пещеры вели вглубь, где до сих пор стоял чëткий запах гари и мертвечины. В этом месте они и вправду ни оставили ничего. Лишь тишину и гниль. Пока мы добирались до центра подземного царства, к его спиральной лестнице до нижнего уровня, я выжигала тела или превращала их в ювелирные шедевры, чтобы прекратить осквернение этого места. — Ха-ха-ха. — Предотвратить осквернение? От собственных мыслей меня пробрал этот смех. Имеет ли смысл очищение этого места, смотря на то, что именно я собираюсь здесь сотворить и для чего. Тень. Дискорд и кто бы то ни был ещë. Все они отхватят своего. Но вот я не хочу. Я покончу с этим. Этот мир не должен принадлежать ни кому. Дискорду я могу просто дать звиздулей, да и кому ещë угодно. Но Тень... Настоящий пришелиц из иной вселенной. Способный вселяться в чужие разумы и фиг его знает что ещë. Конечно же я так легковерно поверю, что этот мир ему нужен покушать, но так, чуть-чуть. Интересно, а с тем миром откуда достал меня позопрошлую он тоже немного покушал? Может это и глупо, но я совершенно не люблю ответственность. Наверное это одна из причин, по которой я не смогу быть простой мамой. Но по этой же причине мне не нужна власть или то, чем следует управлять. Даже эти морячки для меня сплошь головная боль, что разбовляется лишь их эфективностью и полезностью. Но кто ещë может дать космогурману люлей? Стар Свирл, который сгинул вместе со Стиксом? Стикс мог бы помочь мне... Жаль его... Две глупые полубогини, от которых практически никакого толку. Я одна, на едине с неизвестным хищником, с которым меня связывает общая цепь. У него есть тотальный план. Но у меня тоже. Я вам не рабыня. Я свободна... Может я благодарна за новую жизнь, о которой можно только мечтать, но я готова боротся с высоким шансом потерять еë. Да и я не думаю, что Тень единственный, кто захочет откусить столь сладкую "лакомку". Эквестрия манит всех. И если я не могу властвовать над ней, то не сможет никто. — Я на связи... Были небольшие проблемы. — Нуу. Так ты решился. С этими знаниями о своей же собственной силе я буду куда продуктивнее. — Ты как-то раз уже просила научить чему-нибудь... Хорошо, держи... Только не мешай мне.— Как будто пытаясь отцепиться от надоедливого ребëнка бросил он мне свою разрозненную мысль. Голову пронзила боль, а перед глазами застыли образы, как из простых потоков магии сложить то самое заклинание, о котором возжелала получить знание. Формула была проста, но без какой либо подсказки я бы никогда не поняла как это делают все остальные. Выверты и завихрения. Спиральные водопады и сходящиеся в одной точке векторы. Столько всего. Кровь побежала из носа, а ноги подогнулись, но когда я поднялась, то почувствовала нечто, что бывает в минуты твоей самой величайшей победы. Превосходство. И я сразу же стала творить. Интуетивно меняя образ магии в себе и вокруг. Воздух начал расколяться и дышать становилось в двойне тяжелее. Рог гоелся от проходящей через него силы, а крылья устойчиво побелели, расколяя породу под мной. Телекинезом я подняла себя в воздух и искрящей лапой начала выводить на породе пентаграмму, что постепенно вырисовывалась алой магией и потëкшим раскалëнным камнем. Ладони сложились вместе на груди в образе молитвы, но бога здесь нет... Но есть кое кто куда страшнее. Символы возникали прямо в воздухе, расподаясь то формируясь вновь, запитывая порченную звезду, что начала расходиться трещинами. Я долго думала, чего я могу хотеть. Зачем я живу и что вообще делать. Даже эта авантюра с принцессами и Тенью. Я легко могла плюнуть на них и сбежать куда глаза глядят... Может быть к Дискорду. Хоть и урод, но урод который делает, а не только болтает. Но я решила чего хочу. Я могу открыть любую дверь и Эта не станет исключением. Тень мечтает о немыслемой силе, что достанется ему без каких либо усилий. Стикс о мести. Метал о своей судьбе. Я же... Хочу жить, хочу быть той, кого будут бояться и той на кого все будут уповать. Стоять неприклонным щитом на пути. Кто бы это нибыл и каких благих или ужасных целей не преследовал, все они сгинут, если возжелают этот мир. Глупость конечно, но мой мозг только сейчас сообразил, какие у меня есть возможности с моей-то силой. Я могу сделать что угодно. Но я не хочу учинять зло. Я хочу сама стать им. Стать той, кто будет держать его в крепкой узде и кого оно будет бояться. А мир будет покорно трепещать, чтобы я не сбросила поводок. Это и называется настоящей властью. Пусть Тень копается в разуме Королевы. Пусть Дискорд тешиться своими играми. Любые другие силы этого мира... Все будут трястись передо мной. Я хочу властвовать. — Да откроются на земле врата истенного зла. Да будет Ад на этой земле. Удар секиры окончательно расколол пентаграмму и порода в еë круге начала проваливаться в глубь, расширяясь и из глубин этой пропасти хлынул жар. До этого в Тартар перемещались исключительно порталом, но отныне его врата открыты на поверхности. Стоя на краю пропасти я слушала вопли невообразимых тварей, что копошились где-то в еë глубине и начала понимать, почему давным давно единороги сотворили это место и почему так и не воспользовалимь таящейся там мощью. — Пора начинать. Ниалота кивнула мне, а я подозвала барана. — Надеюсь ты такой же наглый как и твоя морда. Аркан скорчил моську, но также подступил к краю. — Готов к настоящей жопе. — Надеюсь... — Он еле смог сглотнуть и обняв его крыльми, я бросилась в пропасть, уже заводя секиру для удара. Чтобы властвовать в самом жестком месте в мире, нужно быть ещë жестче. *** Сквозь синий туман, что предвещал продвижение Даст в зону боевых действий, пробился луч света. Десятки параллельных световых струн рассекали воздух словно острый клинок. Будучи двигающимися слишком быстро, чтобы их можно было уловить обычным зрением, они становились видимыми лишь после того, как пучки света собирались воедино, после чего пробивали плотный дым. Гвардия Хаоса, напевая свои преисполненные печали и неуместной весёлости гимны, продвигалась прямо на пути этих тусклых лучей. Они стреляли прямо на ходу. Их кристалиты, будучи насквозь пропитанные магией и готовые вот вот взорваться, были полностью функционирующими и продолжали сохранять стобильность, а выпущенные из них заряды с легкостью разрывали тела несчастных грифонов, тем самым забирая жизни с каждым своим шагом. Металл Даст сожалела о том, что столько живых существ уничтожается просто так. Магия и клинки были эффективными средствами ведения Войны, но она предпочитала заражение всепоглощающим хаосом и раздором. От тех, кого разрывало на части, практически не исходило приторного аромата отчаяния и ненависти друг к другу, подпитывающий её и самого Дискорда — лишь легкий шок перед смертью и более сильное сплочение перед ними. Хотя был шанс того, что это всё подпитывало лишь её саму. Но даже так Даст так любила упиваться отчаянием врагов, что испытали прикосновение изменяющей всё силы. Хоть она и была земной пони, но её магические способности были развиты как никогда. Через свои колдовские глаза она наблюдала как тела убитых покидали сверкающие искорки жизни, после чего терялись в пучинах витавшей повсюду обычной магии прискорбно быстро. Отчаяние же было чем-то изысканным. Окончательная потеря любой надежды была любимым сортом страданий для Даст, соперничая по пикантности лишь с безысходностью тех смертных, что в своем желании жить могли узреть истину и узреть вечный беспорядочный поток хаоса, тем самым повинуясь служить его Повелителю. Но грифоны всегда плохо дружили с любым видом магии, а потому постичь хаос им было не суждено, лишь испытать его злобное прикосновение. Тем не менее, эту битву ещё предстояло выиграть. Она побалует себя в другой раз. Затяжные сражения были недопустимы так как Ваниль начала действовать довольно давно и отставание нужно было сокращать всеми доступными способами. Хотя от этого она негодовала от потери возможного пополнения рядов Гвардии грифонами. Даст бы с удовольствием наблюдала за угасающей уверенностью своих врагов, когда те предстанут перед её восхитительным ликом. Некоторые из них будут обращены в верных воинов и защитников хаоса, но большинство должно быть уничтожено. Последние оборонительные полки Имперской Стражи собрались во второстепенном здании, что было построено вокруг шпилевидной ратуши города-порта. Среди них было несколько представителей наиболее сильных и крепких грифонов из элитной Императорской Гвардии, что совсем недавно чуть не захватила и не поработила весь Мейнхетен. Великие Войны Гвардии Хаоса истощили оборонительные ресурсы острова до предела, да и в порту не было тех, что оставались лояльными Императору на троне, но без короны — все они поднялись на шпиль и парили над ним. В присущей им скучной манере, Имперские Гвардейцы атаковали и отступали, пытаясь заманить Гвардию Хаоса в ловушку или в невыгодную для последних засаду, делая всё в точности так, как говорила ей Ваниль. Как она сказала, она бы сама атаковала подобным образом. Даст и её верные воины маршировали прямо на них, уповая на свою стойкость и мощь магии, посылая и в толстые стены впереди и в воздух разноцветные заряды, что должно было уберечь их. Некоторые из них пали, но таков был путь Гвардии Хаоса — неустрашимая волна атакующих, что были безразличны к потерям. Та малая кровь, что пролили их братья, лишь увеличивала удовольствие от убийства сынов ничтожного заморского императора, возомнившим себя настолько великим, что посмел напасть на Эквестрию. Даст шла в авангарде своей небольшой армии. Главному последователю Дискорда казалось унизительным отсиживаться где-то вдалеке, как это всё время делала Ваниль. Смертные должны были увидеть ту мощь, которую её "бог" даровал ей, дабы они поняли, насколько их божеству и правителю безразлична их судьба. Они должны узреть момент её триумфа; лишь после этого могущественные противники отбросят надежду и преданность, вверив свои души в милосердные лапы Дискорда, позволив хаосу распространиться и на Великую Грифонию. Даст несла свою боевую косу с большой заботой удерживая её над собой с помощью лиственных шупалец. Всё что осталось от покойного Френка. Вся та грация, что исходила от её медленных движений, лишь усиливалась длиною древка её оружия, что перерастало в неутомимый клинок. Лезвие косы разрезало воздух с легким шипением, оставляя лишь синие магические искорки. Всё, чего она касалась, тут же уничтожалось сокрушающим ударом чудовищного по своей мощи взрывом. Она всегда затачивала лезвие, но по большей части это страшное орудие не столько резало, сколько пробивало и взрывало. Резким и ловким движением она совершил круговой удар, разрывая каменные плиты, что представляли собой укрепление. От её ударов металл ломался так же легко, как и плоть. Импровизированная баррикада была разрезана надвое. Ударом выросшего из гривы древовидного кулака она выбила одну из половин и начала движение. Еще один взмах. Троих подлетевших грифонов разорвало на части. Копья и стрелы вгрызались в её броню абсидионового цвета, что была срощена между собой прутевидными плющами и другими растениями, покрытые в некоторых местах ухмыляющими пастями и прищуренными глазами. Она устремила свой взор на преисполненного страха молодого грифона, чьи расширенные зрачки можно было разглядеть даже сквозь обзорную щель в шлеме. Грифон был готов с мечом броситься на неё, но мгновение спустя Даст увидела, как вся уверенность этого птенца испаряется на глазах. - Отбрось свое оружие! — сказала она ему. - Забудь своего беспощадного императора, что отправил тебя сюда умирать. Присоединяйся к нам. Вечность в безумстве хаоса и перерождение ждут тебя! Повелитель Хаоса будет добр к тебе — для верных у него припасено множество даров. На полях садов его измерения найдется место для всех из вас. Там вы можете предаться благословенным страданиям без боли и вреда, но в вечности беспорядочного хаоса. Возрадуйтесь, ибо в священной силе вы будете жить вечно! Ответом птенца стал бросок короткого меча прямиком в морду Даст. Лезвие прорвалось сквозь металл, оставив на тёмном шлеме дыру. Из образовавшейся раны начала течь зеленоватая жидкость в перемешку с кровью. Броня соединилась с телом Даст с помощью её древесных волос, а поэтому этот удар заставил её почувствовать острую боль. Недовольно вздохнув, Даст подняла отросшую на копыте звериную лапу и раздавила ей голову грифона усилием воли сжав древесную клещню из когтей. Непросвещённые никогда не слушают и это печалило её. Они были такими глупыми: всё, что они видели перед собой, было лишь монстрами, изменённые магией измерения хаоса. Они не понимали того, что мутации Гвардии Хаоса представляли из себя божественный дар, а их способности были самым настоящим благословением. Даст хорошо знала трусливую натуру всех живых существ. Если бы у них, воинов Гвардии, была возможность обратить время вспять, то они бы не стали принимать дары за простое обезображивание и крохотную часть истенной силы — они бы возжелали вновь получить этот шанс на спасение. Теперь же они утратили этот шанс навсегда. И это печалило Даст. Печалило, что и самые верные её гвардейцы могут думать об этом с глубочайшим сожалением и, возможно, продолжают свой путь из-за страха перед ней или надеятся, что в будущем ещё смогут обрести больше силы и власти. Но даже если бы это было и так, то ожидаемо. Хаос, как и любая дурная сила, любил играться с чужими мыслями и развращать их, сея раздор даже в самой крепкой дружбе. Даже то, что Даст теперь отдалилась от Шугар и Ваниль, могло быть лишь влиянием на неё хаоса. Хотя без Ваниль она не была там, где стоит сейчас. Да и если бы не Ваниль, то не удалось бы нанести столь сокрушительный удар грифонам и всем оставшимся силам сопротивления. Такой ход мог возникнуть только в воспалённом мозгу Метал, что отныне держалась с Дискордом на равных. Но по мнению Ваниль, та была лишь выскочкой с удивительной силой и способностями и приследующая какие-то свои скрытые цели. Всё же правильно было отдаляться. Ей с ней не по пути. Как и со сходящей с ума Шугар. У неё оставался только Дискорд и она сделает всё чтобы Хаос восторжествовал. Шугар с ужасающим воплем соскочила со своей кровати на борту Грозовой Птицы. Еë трясло и она всë ещë не понимала где находится, но ясно осознавала, что это было самое яркое и точное ведение из всех за всю еë жизнь. Слишком чëткое и насыщеное деталями. Слишком реальное. Это означало только, что подобное может произойти со сто процентной вероятносттю, если ничего не предпринять. Если Шугар ничего не сделает, а оставит всë на самотëк. Но что именно она должна сделать? — Ты проснулась. Прозвучал факт от уже давольно довно стоящей в проходе Ниалоты в образе пегаса. Шугар лишь в захлëб дышала, шаря по еë телу безумными глазами. — Как тебе станет чуть лучше поднимись на мостик. Мы с Госпожой удалимся на неопределëнное время и она оставляет тебя за главную. Смотри не облажайся со своими припадками, здесь неподалëку гарнизон озлобленных на нас вояк. — С презрительным фырком к жалкому виду перепуганной Шугар, Ниалота ушла, захлопнув дверь... У Шугар начали трястись лапы и она затянула ими свой ошейник по туже, но так и не смогла найти успокоения в боли, лишь подбирая бегущие струйки крови и слизывая их с когтистых пальцев. Голова всë ещë гудела и пыталась всë осмыслить, сопоставить и найти в разрозненных образах ближайлего будущего хоть, что-то для ответа, но вместо какого-нибудь ведения в голове вторило запоздалое эхо Ниалоты. — Теперь ты за главную... Не облажайся... Шугар встала и вышла из каюты, медленно направляясь по коридору на палубу. — А... Где Метал?