***
Неожиданный звонок в отделении раздался поздно ночью. Леоне чуть не наебнулся со стула, успев утонуть в легкой дреме и, ядовито покосившись на сладко спавшего неподалеку на столе Джорно, взял трубку, перед этим ощутимо ударив Джованну по голове. Паршивец едва ли проснулся. — Алло, полиция слушает, — мрачно отозвался Леоне, будто именно у него тут происходило преступление. Голос его звучал, как голос человека, который в данный момент находится на похоронах и буквально наблюдает за тем, как гроб при нем опускают в землю. Видит бог, как бы он хотел увидеть в этом гробу Джор… Поток его сладостных мыслей об избавлении от блондинистой швали прервал истеричный голос девушки. Триш, как она успела назваться, лепетала, что возвращалась с тусовки в общежитие и услышала подозрительный плеск в фонтане и громкие голоса. — А когда я подошла ближе… Я… — ее голос сорвался и Аббаккио на секунду едва не заржал, представив себе как кто-то посреди ночи решил утопить человека в фонтане. Безумство. — Я увидела двух парней. Они, наверное, из нашего университета, но они были… Голые!!! Они плавали там!!! — после этой фразы уже действительно встал вопрос, ржать ему в голос сейчас или попозже. — Не беспокойтесь, — ответил вместо этого он, заставив себя спрятать подступающую к горлу истерику, — назовите адрес и мы приедем их забрать. Оставим их в вытрезвителе до утра, — он быстро черканул на бумажке адрес и, посоветовав неизвестной даме пойти домой, положил трубку. — Что случилось? — раздался над его головой голос и вот тут Аббаккио пожалел, что родился. Пожалел, что родился чертов Джорно Джованна. — Сученыш, ты как тут оказался? — кажется, с воздухом наружу вышла и его душа. С трудом он все же успокоил гулко бьющееся сердце и неспешно проговорил: — Да два малолетних алкаша плещутся в фонтане возле университета. Долбоебы теперь водятся и на земле и в воде, — он исподлобья глянул за заспанного Джорно, который на деле выглядел так, будто заспанный он для рекламы чего-то освежающего. Смотрелся он отлично даже с растрепавшейся косой и легкими синяками под глазами. Чертов вампиреныш, не иначе. — Поехали, заберем их, — Леоне встал из-за стола и напарник, стоящий перед ним, тут же легко отпрыгнул в сторону с грацией лани. Срань господня. — Оружие не пригодится? — уточнил Джорно, потягиваясь. Аббаккио глянул на него как на отсталого, но все же, усмехнувшись, проговорил: — Возьми дубинку, этого вполне достаточно. Там ничего серьезного, говорю же, — он зашагал по коридору, на ходу доставая из кармана брюк ключи от служебной машины. Джорно двинулся следом, заправляя дубинку за пояс. — Сиди здесь, — лениво проговорил Леоне, когда машина припарковалась у назначенного места. Поймав стальной взгляд Джорно он не растерялся, проронил небрежно: — Машину надо кому-то стеречь, — и вышел, ловко вытащив ключи и, прежде чем Джованна с охуе (нными)вшими глазами успел возразить, щелкнул ключами, запирая его внутри. Правда, по какой-то причине белобрысик догнал Леоне уже через несколько минут, и он обреченно вздохнул. Каждый раз он проворачивает такое, а на вопрос «как, блять?» отвечает «это мой маленький золотой секрет». Сука. Они пересекают приличных размеров сквер и оказываются в самом его центре, где возле выложенного красивой плиткой узора возвышается фонтан. — Я не ожидал, что он будет таким огромным, — проговаривает Джорно, и Аббаккио только молча кивает, не думая возражать. — Ой, Бруно, — оба вздрагивают, переводя взгляд на источник звука из широкого низа фонтана, куда они посмотрели лишь мельком. Облокотившись о край, на них смотрели темного цвета глаза и улыбающийся рот. — Смотри какие красавцы пришли, а ты как раз тут ныл, что тебе крепкой руки не хватает, — хохотнул парень и Леоне буквально-таки растерялся, не зная, что ответить. Зато не растерялся Джорно. — Вот ты и попался, мой алкашный дружочек, — проворковал он и подошел ближе, правда вдруг его глаза расширились и, обернувшись на Аббаккио, он изменил выражение лица, не выдавая только что полученной травмы: — Он тут голый, если что. Думаю, что его друг — Бруно, не сильно отличился. Он, наверное, на другой стороне, — к Леоне при этих словах вернулась прежняя подружка-токсичность, шепча ему заманчиво окунуть белобрысую башку в воду, но он сдержался. Вздохнул и пошел в другую сторону, перед этим все-таки сообщая: — Если промокнут штанишки от страха, зови, Жорочка, — душа возрадовалась от прищуренного взгляда в ответ и Аббаккио начал поиск второго парня со спокойной душой. — Слу-ушай, — Джорно в упор смотрел на улыбающегося во все тридцать два Мисту, который выглядел донельзя довольным, а еще будто бы… флиртующим? Он не был уверен, что такое есть в стадиях алкогольного опьянения, но, судя по тому, как его жрали взглядом, понимание того, что флирт может существовать даже в фонтане, присутствовало. — Ты первый коп, которого я повстречал… И сразу такой охуенный, не то что тот ворчливый гот, — фыркнул парень и, будь ситуация более уместной, Джорно бы даже принял эту шутку. Но не стоило забывать, что один из собеседников был полностью обнажен. А другой полностью одет. — Послушай, давай ты по-хорошему вылезешь, — прервал поток его мыслей парень, — я сюда приехал работу работать, а не трепаться, так что-либо ты вылезаешь сейчас, либо чуть позже ты все равно это сделаешь, но только с большим мучением. От меня же это мучение и получишь, — кажется, угрожающий тон, который срабатывал всегда, произвел противоположный эффект. Миста хищно усмехнулся, протягивая руки и притягивая не ожидавшего подобного выпада Джорно к краю фонтана за бедра. Тот опешил, но мгновенно ослабил его хватку и уставился на него, не мигая. Толком не ясно было, охуел он или просто гипнотизировал, но Миста оценил. Ему понравилось. — Котик, ну чего ты так смотришь? Я весь перед тобой тут, не стесняйся. Бери, — кажется, на этом моменте Джорно задохнулся от возмущения, но вовремя себя остановил. Что это он, в самом деле. — Если еще раз меня тронешь — я применю дубинку, — спокойно предупредил он, в очередной раз замечая, как темные глаза пьяного студента наполняются похотью. «Вот же свинья», — подумал он на секунду. — Малыш, ну я ее не вижу, — Джорно вскинул брови, — ну, ту дубинку, которую ты прячешь в своих штанах рассмотреть невозмо… — на конце фразы ему прилетел удар по голове. Не сильный, вовсе нет, но ощутимый. Шишка будет точно. — Ай! —обиженно простонал Миста, не понимая, почему его вдруг так легко и просто вытащили и разложили на земле. Над ним навис Джорно и Гвидо залюбовался, пьяно думая о том, что заниматься сексом у фонтана он еще никогда не пробовал. — Значит так, — грозно цыкнул Джованна, быстро расстегивая пуговицы пиджака. Щеки Мисты залились румянцем и он пролепетал, словно школьница в высокорейтинговом аниме: — Г-господин полицейский, я-я ведь еще девств… — его рот заткнула мягкая ладонь, а тело, ну, точнее, большая его часть оказалась укрыта пиджаком с полицейской формы. — Заткнись, просто завались, — вымученно простонал Джорно, — это худшая ситуация для флирта, ты понимаешь? Ты был голышом в фонтане, словно русалочка, но версия для помоечников, — он убрал ладонь и слез с потерявшего дар речи Мисты. То есть он даже не обозвал его пидором?! Не сказал ничего про ориентацию? Да рыбак рыбака видит издалека, дай боже. И в глазах Гвидо загорелась настоящая радуга. Радуга-дуга.***
Леоне пытался взять себя в руки. Даже не совсем так, он пытался не пиздануться в данную секунду, пока напротив него, задумчиво смотрел вдаль парень и его лицо было… Таким умиротворенно-красивым, что, кажется, все гетеросексуальные выжившие клетки в его организме разом вымерли. — Кхм, — издал он наконец звук и в ту же секунду застыл, зачарованно смотря в невероятную синеву глаз, в которой хотелось утонуть, захлеб… — Здравствуйте, — звучный голос проник в сознание и Аббаккио с трудом пришел в себя. Где он? Кто он? А, точно. — Молодой человек, — он попытался начать сурово, но что-то в его голосе готово сорваться на совсем несвойственный писк. Что, блять, с ним происходит? Почему он вдруг раскис из-за какого-то студентика, которому захотелось голышом поплавать ночью? — здесь купаться запрещено. — Я знаю, — спокойно отозвались в ответ и Леоне совсем растерялся. Да нет, он просто охуел. — Может, вылезете? — осторожно спросил он, чувствуя себя так, будто он на допросе с маленьким ребенком. Только ребенок, на его взгляд, точно выглядел старше восемнадцати лет. — Холодно, — поморщился тот и чуть приподнялся, открывая взгляду тонкое кружево, обхватывающее грудную клетку. Вот тут Аббаккио пожалел, что так язвительно говорил Джорно про мокрые штаны, потому что у него они грозились стать мокрыми совсем по другой причине. Для полной картины не хватало слюны, капающей изо рта. Это все недосып. Ну и, может, недотрах, но это точно нужно оставить в личном. — Где ваша одежда? — Леоне оглядывается по сторонам и замечает светлые штаны неподалеку. Вот дожил, еще будет тут прислугой работать. — Вылезай, — говорит он, но, в отличие от Джорно, не угрожает, просто снимает свой огромный пиджак и, словно ширмой, отгораживает от себя молодого человека, — я нашел штаны, одевайся. Я не хочу применять силу, так что это последнее предупреждение. На удивление, он слышит плеск, а потом видит, как Бруно встает, но вместо штанов он выхватывает его пиджак и оборачивается в него, просовывая туда руки и едва не падая, пытается вылезти. Аббаккио ловит его и поднимает на руки. В нос ударяет запах свежего шампуня и спокойные синие глаза чуть просветляются и начинают искриться смехом. — Извините, офицер, — с этими словами он утыкается лицом ему в грудь, едва ли не сразу засыпая. Леоне едва не роняет парня, настолько сильно его удивление. Почему он возится? Где его здравый смысл? В принципе, нецензурный ответ рифмуется сам собой.***
— Ну Джо-орно, я не хочу одеваться, — ноет Миста, каким-то чертом выведавший имя от парня, который выглядит так, будто только что родил тройню и стал многодетным отцом. — Я бы забил тебя дубинкой, но устав запрещает, — шикнул Джованна, радуясь, что трусы были надеты без его помощи. Штаны они кое-как натянули, даже под громкие фразы типа «я думал, что раздетыми в итоге окажемся мы оба». Дева Мария, помоги ему. — Поехали, — чеканит он, поднимаясь. Миста со своей позой секса выглядит почти привлекательно, но он все еще в говно, поэтому Джорно приходится его поднять. — К тебе или ко мне? — интересуется Гвидо серьезно, на что ловит подзатыльник. — В вытрезвитель.***
Бруно с трудом открыл глаза только тогда, когда оказался на заднем сидении автомобиля. Мозг едва соображал, но он смутно уловил спереди двух людей в форме и, только собиравшись что-то сказать, снова вырубился. Миста, к счастью, тоже заснул, а потому Джорно смог перевести дух и взглянуть на какого-то подозрительно тихого Аббаккио, который сидел рядом и вел машину, смотря прямо. Будто кто-то подсунул вместо него деревянную куклу, ей-богу. Парень открыл было рот, чтобы спросить, какая муха того укусила, но решил не тревожить редкую для их работы тишину, нарушаемую лишь легким похрапыванием. «А он милый, когда спит», — пронеслось в их мыслях одновременно. Утро встретило болью. Болью в голове, тяжестью в теле и диким желанием пить. Миста не понял, где находится от слова совсем, как и не понял, почему укрыт одеялом, а на нем самом нет верхней одежды. Точнее, одежда есть, но не его. Ментовской пиджак. — Бля-а, — выдавил он, поворачиваясь набок. Кушетка, на которой он лежал, была простая, но удобная. А еще по соседству мирно спал Бруно, укрытый пиджаком и, кажется, тоже со своими штанами. Господи, в какую жопу они ухитрились попасть? Он с трудом мог пошевелиться, а тут еще надо свои косяки разбирать… Сплошное мучение. — Доброе утро, господа алкаши, — мелодично разнесся по комнате голос и будь Миста не в стадии «господи, преврати алкоголь в моих венах в воду», то непременно насладился бы сполна видом Джорно в белой рубашке и в галстуке. Стоп, Джорно? Без пиджака? Мент? — А? — в итоге вырвалось из него как логичное окончание цепочки. Блондин усмехнулся и протянул ему большую бутылку воды. — Угощайся, — фыркнул тот, наблюдая за тем, как с упоением присасывается к бутылке несчастный трезвеющий Гвидо. Ну, точнее, несчастность его была его же виной, так что сочувствовать было нечему. — Возьми обезболивающее, я принес. Как станет получше — разбудишь друга, составим протокол и отпустим с богом, — таблетка была принята с едва ли не щенячьими глазами благодарности, Джованна на это только усмехнулся. Пока что от Мисты не издавалось почти никаких членораздельных звуков, и это было поистине интересным зрелищем в контрастности с тем состоянием, в котором его, собственно, «выловили». Джорно неспешно вышел, напоследок взглянув на взлохмаченного парня, все еще сидящего в его пиджаке. «Забавный он, хоть и долбаеб». Поспать им удалось мало. Сначала пришлось нести (волочить) пьянчуг в участок, а после укладывать. Ради безопасности Джорно поставил рядом с кушетками тазик, который откопал откуда-то, а после они с Аббаккио просидели до рассвета, сменяя друг друга. Леоне снились сны с новым голубоглазым знакомым, и, признаться, спокойствие он ощущал во сне невероятное. Но потом в его сон вторгся вездесущий паразит Джованна. — Вставай, тут студентики проснулись. Отвезем их и поговорим с директором или управляющим местным, чтобы те контролировали их в следующий раз, — свет солнца был за спиной у парня, делая его волосы натуральным расплавленным золотом, но Аббаккио был бы не Аббаккио, если бы не подумал про невероятную красоту Джорно совсем иначе. «На мочу, блять, похоже», — скривился он про себя, а напарник, списавший это на утреннюю ненависть ко всему живому, ушел. Издалека донесся громкий рвотный блевок. Ну понеслось. — Что произошло после того, как меня вытащили из фонтана? — почти прошептал Буччеллати, приподнимаясь на кровати. Мисту рядом с ним нещадно блевало, но бесило Бруно только то, что тот издавал звуки. Вот почему нельзя делать это бесшумно? — Чувак, — округлил глаза Гвидо, садясь на свое место и мысленно благодаря того, кто поставил ставший вмиг родным тазик возле кровати, — мы в полицейском участке. Нас забрали в вытрезвитель, но отпустят с богом, правда протокол составят… Но это не страшно, если никто больше об этом не узнает. Думаю, мы легко отделались, да еще и… — на трезвую голову похотливые шутки и фразочки шли намного проблемнее, так что он просто плюнул на окончание фразы, протягивая другу бутылку. — На, попей, а то вообще не встанешь. В общаге отлежимся, — почти позитивно прохрипел Миста, косясь на выход. Куда, интересно, пропал тот полицай? При мыслях о Джорно в горле вдруг резко стало сухо, будто сушняк решил сделать второй заход. Только причина была не в нехватке воды, но и в нехватке… «Блять, а он мне понравился. Что за сраное невезение», — почти что проскулил он про себя, как вдруг щелкнул замок и в комнату осторожно вступил тот, о ком он думал в последние секунды. — Есть силы идти? — спокойно спросил он, смотря на Мисту. Миста же на него не смотрел, отводя взгляд куда только можно, ощущая внезапно нагрянувший стыд. Ой, вовремя-то как, конечно. — Да, а Бруно… — он покосился на все еще пьющего воду и бледного как смерть парня, — он, может, еще полежит. Я могу все сам заполнить. — Нет, ты просто пойдешь первым, так что у твоего друга будет время… привести себя в ходячее состояние, — Джорно подошел к нему ближе и выжидающе глянул. Господи, ему хотелось провалиться сквозь землю. — Господин офицер, — вместо действия сказал он, — а где… где моя верхняя одежда? — окончание фразы он почти проблеял, а Джованна буквально потерял дар речи. А потом вдруг рассмеялся, совсем мягко, тихо даже. Закрыл рот рукой и затрясся от смеха, широко открытыми от удивления и веселья глазами глядя на него. Миста почти что готов был звать маму. — Понятия не имею, я нашел лишь твои штаны. Оставь пиджак пока на себе, пойдем, — с нейтрального тон сменился почти на мягкий. Светлые глаза смотрели со смешинкой в ту секунду, когда парень все же решился посмотреть в ответ. Он неуверенно улыбнулся, слезая с койки и следуя за Джорно на выход. Бумажки заняли совсем немного времени, но почерк трясущейся из-за жуткого похмелья руки стал напоминать почерк детсадовца, играющего во взрослого заполнителя договоров. — Готово, — он откинулся на диван, прикрывая глаза. С ним все еще обращались любезно, к чему он был совсем не готов. Он давно ожидал вопросов под стать «вилкой в глаз или в жопу раз?», но таких пока не наблюдалось. Более того, ему показали, где кулер, из которого он добрых пять минут глотал воду, едва дожидаясь, когда пластиковый стаканчик наполнится, и при этом ни разу еще не назвали никаким оскорбительным словом. Полиция будущего, ничего не скажешь. Бруно вышел немного позже, пока что с трудом передвигаясь. Миста было думал встать и помочь, но к тому уже подошел второй полицейский, который запомнился ему жутко кислой миной. Правда, глядя на Буччеллати тот стал похож на круглую теплую булку, неловко подавая тому плечо для опоры. Кажется, Бруно что-то ему ответил, опустив голову, но Миста прекрасно заметил, как порозовели его щеки. Ну и цирк, конечно. Влюбился, что ли? М-да. — Гвидо Миста, значит, — впервые за долгое время его имя и фамилию назвали полностью, да еще и кто… Джорно, нахмурившись, просматривал заполненный бланк и тот невольно залюбовался отточенными чертами лица, имеющими какую-то нечеловеческую красоту, сравнимую со скульптурой, но в то же время и детскую свежесть. И он только что сравнивал цирк и влюбленность? — Что ж, хорошо, — изрек наконец он, кладя бумагу на стол, — сейчас твой друг заполнит такой же бланк и вы отправитесь домой… — на конце фразы он вдруг серьезно задумался, — точнее, я вас отвезу, а заодно переговорю с директором или управляющим места, где вы учитесь, чтобы подобного больше не случилось, — кажется, у Мисты мир рухнул перед глазами. — Только не Дьяволо, — вырвалось из него с ужасом. Их директор был строг и беспощаден. Если до него доходило дело о каком-нибудь происшествии, то он заставлял либо отрабатывать его по полной, либо без вопросов исключал студентов, даже глазом не моргнув на их прекрасную успеваемость. Джорно снова весело прищурился. — Дьяволо, значит? Страшно стало, да? Думаешь, нам было так просто с вами возиться? За поступки надо брать ответственность, дружочек, — Гвидо успел пройти от стадии «я, кажется, люблю его» до «я его прямо тут задушу голыми руками и попаду в тюрьму, но не к директору». — Мы закончили, — оповестил их низкий голос сзади. Леоне вместе с Бруно подошел к ним, придерживая последнего за талию. Тот, вроде, больше не возражал, но и не краснел. — Поехали.***
«Где телефон?» В помутненном сознании Мисты светлым пятном вылезла мысль о том, что он куда-то просрал свой девайс, потому что вчера он его точно взял. Взял в маленькое, но большое, блять, приключение, которое кончится не только его отчислением, но и потерей дорогущего айфона. Вот же жопа. Леоне без лишних слов сказал, что Джорно нескончаемый тупица, если думает, что поедет один. Тем более был конец их смены, так что после они могли уже спокойно вместе поехать по домам. Загрузившись в служебную машину, они ехали в полнейшей тишине, каждый погруженный в свои мысли. Аббаккио, например думал, что попал. Как вообще так получилось, что даже утром, увидев совершенно разбитого Бруно, имя которого он узнал около часа назад, его сердце застучало как у какой-то впечатлительной малолетки. Парень был совсем без сил, а еще его собственный пиджак висел на нем так мило, что Леоне невольно залюбовался на стройного юношу. Пиздец, вот он и угодил в гейскую сеть. Бруно думал о том, что его точно вывернет по приезде в общагу, а еще он с большим стыдом осознавал, что к нему были слишком добры. Да, он не дебоширил в огромном смысле слова, но за свой поступок ему было более чем совестно, от чего хотелось прочитать Мисте лекцию о том, чем они больше никогда не займутся. Правда, при взгляде на друга Буччеллати понял, что тот уже давно все и сам осознал. Машина подъехала к тому месту, где стояла ранее, ночью. Джорно отстегнул ремень безопасности и развернулся к «пассажирам». — Все нормально? — спросил он, случайно замечая грустный, как у щенка, взгляд Гвидо. Сердце будто кольнуло, но на лице это не отразилось, — Леоне, мой напарник, — получив недовольный зырк он продолжил, — отведет тебя, Бруно, потому что ты и лыка не вяжешь, а вот с тобой, Гвидо Миста, мы пойдем к директору, — он едва ли не потерял всю свою напускную серьезность от того страха и вины, что промелькнула в темных глубоких глазах. Нет уж, вчера он не поддался, значит и сегодня сможет. Они быстро разделились и Джорно максимально расслабленной походкой двинулся вместе с Мистой к большому зданию вдали от построек общежитий, возвышающемуся, словно башня. Они почти дошли, как вдруг Гвидо, схватив Джорно за руку, метнулся за угол здания. — Ты что твор… — почти возмутился Джованна, но обомлел, когда почувствовал, что его почти что прижали к стене, так еще и в росте, оказывается, были выше. — Пожалуйста, офицер, — его щеки коснулись чужие пальцы и парень едва ли не вскрикнул от неожиданности. Пока что его уровень шока проявлялся только в том, чтобы смотреть в потемневшие глаза напротив с явным непониманием, — мы облажались всего раз, а наш директор… Он исключает за любую провинность, а за такую особенно. Мне не жаль себя, но Бруно… он мой друг, и я не хотел бы так его подставлять, — Джорно чуть дернул головой, случайно таким образом «поглаживаясь» о руку Мисты. — Я-а, — только и выдавил он. То давление, которое на него воспроизводилось, было моральным, физическим и сексуальным. Три бомбы в одном человеке. За что ему это. — Пожалуйста, — повторил голос, но на тон ниже, глубже. Пальцы сместились к волосам, чуть задевая чувствительную шею и тот резко выдохнул. Чертов студент, притворялся нашкодившим щенком всю дорогу, а теперь… Теперь… его мозг замедлил работу. Может, дело в перегаре, которым все еще несло от парня за пару метров, а может, дело было в том, что ему за ухо только что заправили выбившуюся из косы прядь. Черт. — Хорошо, — он почти возненавидел себя за то, как он произнес это. Господи, для счастья осталось только поцеловаться, но уж нет, спасибо, как-нибудь не сегодня. Что он только что подумал?! — Первое и последнее предупреждение. Еще раз ты мне попадешься и… — он упер руку Мисте в грудь, — вот этим ходом ты меня не разжалобишь. Ага, как же. Разжалобил он, еще бы. Под пальцами чувствовались упругие мышцы, их можно было ощутить через пиджак, который едва сходился на нем. Боже, какого черта он вообще его касается? Надо сейчас же… — Благодарю, — поцелуй на щеке расцвел четким запахом выпитого и Джорно едва ли не взвыл. Он, наконец, оттолкнул от себя радостного до чертиков Гвидо и прошипел, словно дикая кошка: — Еще раз ты… Ты… Полезешь ко мне, я… — Миста, стоящий рядом с ним, улыбался, а из глаз буквально вылетали сердечки, — чтобы я тебя больше не видел, — наконец выплюнул он и, злясь черт возьми на что, развернулся на каблуках, резво зашагав в сторону машины. Только спустя минуту Гвидо понял, что так и не спросил телефон самого милейшего парня на свете, в которого он, кажется, влюбился с первого взгляда, и это расстроило его куда сильнее, чем предполагаемое отчисление. Вернулся он в мрачнейшем, но в то же время окрыленном настроении и рухнул на кровать, проверив перед этим комнату Бруно и застав его спящим, пропуская мимо глаз самую важную деталь в виде отпечатка черной помады на щеке. Чертовы копы.***
Чертовы студенты. Джорно буквально влетел в машину, до усрачки пугая уже сидевшего там Леоне. Он хотел было съязвить или наорать на него, но вовремя заметил, что тот уж слишком рассержен. Собрав всю свою человечность в кулак, Аббаккио поинтересовался: — Ты хули злой такой? Неужели твой похмельный ухажер оказался натуралом, а рожи тебе влюбленные корчил потому что хотел уломать на прощение? — у самого-то дела были не лучше. Он не смог сдержать себя при виде мирно сопящего Бруно, который перед этим смущенно сказал ему «спасибо вам огромное, Леоне». Он ретировался из комнаты как только услышал шум и сейчас сидел и молился, чтобы след от его помады не был так понятен или заметен. — Почему мне везет на отбитых? — простонали ему в ответ и тот изумленно глянул на блондина, прячущего лицо в ладонях. В голову закралась мысль, что в своей догадке он был почти прав, особенно в той части про влюбленные рожи. — Засосал он тебя что ли? — прямо рубанул он и тут же поймал почти безумный взгляд голубых глаз, изумляясь еще больше. Ну, а если точнее, снова впадая в состояние ахуя. — Нет, но… был близок. Я ушел, и я… Господи, хорошо, что все закончилось, — концовка прозвучала, будто ее вырезали совершенно из другой беседы и вставили сюда, настолько фальшиво она звучала. Тем не менее, Леоне кивнул и повторил: — Да, хорошо, что все закончилось, — на этой фразе что-то защемило у него в груди, и он завел машину. На обратном пути вел он, но теперь тишина была тоскливой. «Ту-ру-ру-ру». Уже припарковавшиеся возле участка парни замерли. Они взглянули друг на друга, а затем стали шарить по карманам. Нет, звонили не их телефоны. «Ту-ру-ру-ру». Звук доносился прямо из-под сиденья Джорно. Отстегнувшись, он нагнулся и, немного пошарив, извлек айфон, на котором высвечивался чей-то номер. — Madre, — прочитал он, смотря на фотографию уже очень ему знакомого парня рядом с женщиной средних лет, — блять, Леоне. Леоне, сидящий рядом, не сдержал улыбки. Джорно улыбнулся тоже, пряча уже переставший звонить телефон в карман.