Луч света, что окрашен в золотой

***

       — Диппер, сегодня вечером удели время последнему эксперименту. Нужно подробно расписать его итоги…       — Конечно, прадядя Форд, — Диппер не улыбнулся — лишь поднял уголки губ и едва заметно кивнул.        — Только следуй тезисам, хорошо? Не нужно лишнего…        Он снова кивнул. Повторить основные правила было несложно, тем более что слышал он их уже больше сотен раз. С тех пор, как он начал серьёзное обучение у Стенфорда, тот не упускал шанса напомнить о правилах безопасности, основных принципах оформления исследований и многом другом, что только приходило в его голову. К тому же Диппер ни разу не одёрнул его. С самого возвращения он не говорил ничего лишнего и вместо ответа лишь кивал и повторял однотипные фразы.        — Что, опять терроризируешь его, умник? — прадядя Стен недовольно хрустел тостом, выглядывая из-за утренней газеты. — Он так скоро совсем свихнётся…       Диппер снова улыбнулся. Точнее, думал, что сделал это — однако, судя по взгляду братьев, выглядело это не слишком весело.        Они вообще часто смотрели на него так — обеспокоенно, недоумённо. Словно решали, стоит ли начинать серьёзный разговор.       Слава водороду, к психологу его никто водить не собирался.        Он медленно перевёл взгляд, делая вид, что ничего не заметил. Осмотрел залитую утренним солнцем кухню, пробежался глазами по надорванной странице календаря. Уже март. Совсем скоро снова потеплеет, клиентов прибавится и здесь будет шумно и людно. Снова будет тепло. Ему не придётся открывать верхний шкафчик, чтобы достать баночку кофе, и он не наткнётся взглядом на почти полную упаковку ягодного чая.        Не пошатнётся на табуретке и не почувствует, как на мгновение заслезятся глаза…        — Как Мэйбл? — Диппер вздрогнул, когда Стен попытался сменить тему. — Звонит? Как у неё там… по учёбе и на личном фронте?        Парень выдохнул и отложил в сторону вилку. Есть всё равно не сильно хотелось.        — Я разговаривал с ней вчера вечером, — взгляд поднимать не хотелось, Диппер не отрывал его от всё ещё полной тарелки. — Вроде снова с кем-то познакомилась. Не помню, как зовут. Квотербек, кажется, так что популярный. В её вкусе, в общем. А по учёбе не знаю точно, но вроде проблем пока нет…        — Вот и хорошо, — Стен явно был доволен выбранной темой. — Я и сам в своё время был в команде. Может, сойдутся и к нам познакомиться приедут. Как думаешь, умник?        Стенфорд, до этого рассеяно помешивающий сахар, вздрогнул и задумчиво хмыкнул.        — Да. Хорошо это, — он явно прослушал половину диалога, — а ты, Диппер? Есть кто на примете?        И до этого кислая улыбка медленно спала с лица мальчишки. Тот на мгновение побледнел, напрягся, а затем опять натянул улыбку. Он с трудом заставил себя помотать головой и проворчать что-то о нехватке времени.        — Что, совсем не интересует? — Стен явно не заметил состояния племянника. — А наша эта… Венди? Девушка вроде ничего. И подруги Мэйбл. Ты же общался с ними?        Звякнула упавшая ложка. Диппер ещё раз натянул улыбку и тихо извинился.        — Простите, — его дрожащий голос было почти не слышно. — М-меня это не интересует…        Он быстро вышел из-за стола и бегом удалился из кухни, ни разу не обернувшись.        Снова это тошнотворное чувство. Нужно присесть, и всё пройдёт. Только успокоиться, немного переждать, не думая ни о чём. И о нём особенно. О чём угодно, только не о нём…        Он скатился по стене, чувствуя, что задыхается. Руки будто были холодными. Он тёр их снова и снова. Так сильно, что казалось, вот-вот сдерёт кожу. Но это ощущение не пропадало. Он чувствовал шершавость холодного камня на кончиках пальцев. Каждую складочку на чужой руке, каждую выпуклость шрама, который ещё недавно был мягким и тёплым. Который словно только вчера был освещён мягким голубым светом фонариков. Влажный от тающей снежинки…        Диппер зажмурился изо всех сил, вцепился пальцами в волосы и уткнулся в колени. Нужно успокоиться. Не думать. Не вспоминать. Ни в коем случае не представлять насмешливую улыбку и тёплые руки, обнимающие его плечи.        — Всё хорошо, — повторял Диппер из раза в раз. — Этого никогда не было. Ты придумал это. Ничего не существовало. Ты никогда его не встречал…        Временами Диппер жалел, что ему не стёрли память.        Потому что помнить каждый разговор, каждый вечер, проведённый с Биллом — было мучительно.        Потому что вспоминать с осознанием, что он больше никогда его не увидит — было так больно, что хотелось умереть.        — Малой! — голос Стена начинал раздражать. Ему нужно сейчас побыть одному! Успокоиться, переждать истерику. Какого чёрта его не оставляют в покое? — Малой, открой дверь!        И правда. В дверь настойчиво стучали на протяжении нескольких минут. Погружённый в свои мысли, Диппер даже не заметил этого.        — Сейчас!        Стук затих на несколько мгновений, а затем вновь повторился.       Диппер тихо чертыхнулся, едва удержавшись от того, чтобы закатить глаза.        Опять пришёл очередной слушатель сказочек. С тех пор, как они с Мэйбл вернулись, каждый день кто-то приходил послушать о невероятных приключениях близнецов. И что им так неймётся? Неужели не поняли, что, в отличие от своей сестры, Диппер не может ни о чём им рассказать. Он всё равно не помнит ничего, кроме шахматных игр, бесконечных колкостей и золота во взгляде Билла…        Диппер снова выругался. Уже громче и грязнее, чем обычно себе позволял. Получить подзатыльник от прадяди Стена было лучше, чем просидеть в своей комнате, до конца вечера заглушая всхлипы подушкой.        Он так устал от этого…        — Сейчас! — настойчивый стук неимоверно раздражал. С каждым шагом Дипперу хотелось посильнее ударить того, кто донимает его в такой тяжёлый момент. — Ну сейчас открою!        Диппер нервно нашарил ключи — было раннее утро, дверь ещё закрыта. Он несколько раз вдохнул, поворачивая их в замке. Не хотелось наброситься на посетителя сразу же. Всё же стоило дать ему шанс сказать хоть пару слов. Мало ли, может, пришли с какой-то важной новостью, а он набросится и не даст сказать и слова. Не мог же этот человек просто так выводить его непрекращающимся стуком?        — Да вы, чёрт возьми, знаете о приличиях? — не выдержал Диппер, распахивая дверь.        Тысячи заготовленных оскорблений и криков тут же исчезли из его мыслей. Парень не смог проронить ни слова.        Голубые глаза расширились от шока, не веря до конца в увиденное.        — Что такое, малыш? — до боли знакомый голос звучал насмешливо. — Меня не было всего пару месяцев, а ты уже начал бросаться на посетителей?        Диппер не ответил. Он не мог отвести взгляда от знакомого янтарного глаза, от лица, что было чуть бледнее обычного. Он жадно рассматривал насмешливую улыбку и больничную повязку. Оглядывал растрёпанные от ветра волосы, белую рубашку и накинутый на плечи пиджак. И перчатки. Знакомые чёрные перчатки, чуть блестящие от яркого утреннего солнца.        — Эй, это невежливо! — мужчина поёжился — на улице было довольно прохладно. — А где приглашение войти? Где приветствие? Тебя ещё и нужно обучать манер…        Он не договорил. Мальчишка сорвался с места, обняв его так сильно, как только мог. Не обратил внимания даже на то, как скривился мужчина, намекая на перевязанную руку и явную усталость. Дипперу было наплевать. Он лишь чуть ослабил хватку, зарываясь носом в мягкую ткань и вдыхая такой знакомый запах.        — Эй, ты что, сопли распускаешь? — недовольство в его голосе было явно притворным, так как спустя мгновение пальцы уже ласково приглаживали непослушные волосы мальчишки. — Сосенка, ну хватит. У меня, знаешь ли, одежды не так много теперь. Будешь сам стирать эту рубашку.       — Билл...        Голос ужасно дрожал. Парень резко отстранился и снова внимательно оглядел мужчину с головы до ног.        — Точно ты? Правда?        А тот только громко рассмеялся. Искренне и так спокойно, как, казалось, ни разу в жизни.        — Я, малыш, — он прижал парня к себе, уткнувшись носом в его макушку. — Точно я…