Марионетки колдуна. Перо Анкку

      Тотем красивой стройной женщины из отполированного дерева стоял между чахлых берёз, невидимой границей отделяя гнилистое, полное лягушек, утопцев и водных баб, болото от залитого лунным светом высокого холма. И среди смрада газа, сгнившей тины и дерьма, резко выделялись запахи свежеиспечённых пряников со сладкой ноткой глазури. Первая их порция висела аппетитным ожерельем на груди деревянной женщины, призывая отведать угощения и пройти дальше.       Узкая Сладкая Тропинка манила разбросанными и подвешенными сладостями и благоуханием цветов: львиного зева, колокольчиков, люпинов и васильков. Дорожка была ухоженной, утоптанной, на ней не росло ни единой травинки.       Именно здесь, на границе топей остановились две девушки. Одна пепельноволосая и зеленоглазая несла за плечами два меча: стальной и серебряный. Медальон с головой волка на поясе её кожаных брюк висел без движения, не реагируя на магию. Она сделала шаг вперёд, вырывая высокие охотничьи сапоги из плена влажной земли, и обернулась.       – Ты ещё можешь отказаться, Амина.       – Цири, ты, правда, считаешь, что я брошу тебя один на один с этой тварью? – спросила её Амина и откинула заплетённые в косу тёмные с рыжей прядью волосы. – Но это – большой риск. Он наверняка знает, что ты придёшь сюда, и будет наблюдать, а возможно и нанесёт удар.       – Знаю, но я не собираюсь оставлять медальон у ведьмы. Пусть я носила его совсем недолго, но всё равно на нём остался отпечаток моих эмоций.       Амина ступила на Сладкую Тропинку, взглянула на небо. В синих глазах отразился лунный свет, девушка вздрогнула, будто сбрасывала с себя что-то. Но капюшон черной куртки так и остался висеть на плечах, сегодня нельзя оставлять слепых пятен.       – Ты упрямая, как и я, – усмехнулась ведьмачка. – Идём, ещё одну ночь кошмаров я не выдержу.       Цири передёрнуло от воспоминания о недавнем отдыхе. Они хотели пересечь Велен как можно быстрее и вообще не заходить на Кривоуховы Топи. Но, чем дольше они были здесь, тем чаще ведьмачка просыпалась в ужасе и холодном поту. Снов она не помнила, но отделаться от ощущения жути и пронизывающего страха не получалось. А отказывать себе во сне – не вариант. Только через несколько дней она поняла, кто может насылать эти кошмары, от которых нигде не было спасения – Пряха. Последняя из веленских ведьм, отобравшая медальон Весемира.       Амина проверила, хорошо ли выходят из поясных ножен кинжалы, и кивнула. Цири двинулась вперёд по тропинке. Было довольно странно наблюдать такое буйство цветов и ароматов в сплошной топи, особенно, когда из-под воды то и дело показывались головы утопцев. Твари с синей кожей и выпученными глазами наблюдали за непрошенными гостями, но не решались напасть. Хозяйки давным-давно установили неписанное правило: "Идущих по Сладкой Тропинке не трогать". Потому, несмотря на давящую атмосферу, подруги не встретили никаких препятствий на пути. Из неприятностей можно было считать только вездесущую мошкару, но, приблизившись к старому приюту посреди болот, та перестала донимать путниц.       Медальон на поясе Цири качался, но вовсе не от ходьбы. Ведьмачка четко улавливала идущую из центрального высокого дома чёрную магию. Гостеприимно распахнутая дверь жутко скрипела несмазанными петлями. Окружающие домишки зияли пустыми чёрными провалами окон. Теплые, ухоженные, без единого следа пыли, они были страшной ловушкой для приходящих сюда детей, которых жители окрестных деревень отдавали на съедение страшным сёстрам-ведьмам.       Амина щелкнула металлическими застёжками кожаной куртки, чтобы полы не мешались в битве и не затрудняли движения. Даже без ведьмачьего медальона сложно было не уловить магию. Казалось, они пришли к пасти огромного хищника, ещё шаг - и она с отвратительным лязгом захлопнется.       – Кого я вижу, сёстры, – скрипучий высокий голос хором отдался внутри дома.       Дверь замерла, перестав издавать жуткий скрип, а изнутри вышло уродливое существо. Назвать это женщиной не поворачивался язык.       Сгорбленная костлявая старуха в коричневых лохмотьях и красном колпаке медленно плелась на согнутых босых ногах. Голова постоянно подёргивалась, висящая на шее верёвочная петля покачивалась в такт движениям.       Вокруг россыпи маленьких бусинок паучьих глаз с правой стороны лица витали мухи, левая глазница кровоточила из-под грязной повязки. А лишняя пара ног, растущих из паха, наводила на мысли и о другом дополнении к ним.       Ведьма внимательно оглядела подруг и остановилась на Амине, протянула ссохшуюся руку и указала костистым пальцем.       – Твоё появление скрыто в тенях, – выдала Пряха почти нежным голосом. – Не думала, что увижу ещё хоть раз, хоть одним глазком...       Амина прищурилась и плотно сжала губы.       – Какое лакомство пришло ко мне, сёстры, – теперь её голос звучал скрипуче с нотками сожаления и печали. – Жаль вы не сможете отведать столь дивный букет. Старшая Кровь и Слуга Теней.       Её взгляд упал на восходящий серп луны.       – Вот только Ласточка привела её не вовремя.       – Заткнись, сука! – не выдержала наконец-то Цири. – Я пришла за медальоном, и я его получу.       – О, да! Ласточка ведь не может забыть своего доброго дядюшку. А может, он был ей не только дядюшкой, как и Белоголовый не только папой?       – Сдохни, тварь!       Сверкнул серебряный клинок, Пряха зашипела, как разгневанная кошка. Из болотной тины полезли утопцы, медленно поднимались водные бабы. Ведьма засмеялась и обратилась в дым. Амина обнажила клинки и закрыла глаза, подбежавшая водная баба ударила, но рука прошла сквозь чёрный дым, а потом голова её покатилась по земле, срубленная кинжалом.       Цири отпихнула от себя утопца и зелёной вспышкой кинулась на ведьму, что появилась неподалёку. Она не собралась убегать, полная уверенности, что на этот раз убьёт несносную девчонку. Её сёстры недооценили ведьмачку и поплатились, но она этой ошибки не допустит.       Девушка оказалась за спиной ведьмы и пронзила её грудь мечом, вспыхнули руны на клинке, ослабляя гадину. Но этого недостаточно, чтобы убить одну из хозяек Велена. Ведьма превратилась в стаю ворон и снова возникла неподалёку от Амины, отгонявшей от себя утопцев. Те не могли подойти, изогнутые клинки жалили синюшную плоть не хуже серебра или огня. Но девушка отступала, твари кидались на неё, норовя порезать острыми когтями или укусить.       Пряха занесла руку для удара. Цири метнулась к подруге, но не успевала всего лишь на один короткий миг. Амина вдруг провалилась сквозь землю, и изумлённая ведьма покачнулась вперёд, едва не потеряв равновесие. Ведьмачка подлетела спустя секунду и ударила сверху вниз, рассекая грязные лохмотья и худое тщедушное тело.       Утопцы заверещали, водная баба клацнула зубами и бросила комом вонючей тины в Цири. Пришлось отступить. Выпрыгнувшая из тени водной бабы Амина, отрубила голову чудовищу, а потом так же исчезла, когда на неё кинулись другие твари. При этом почти рассечённая надвое и ослабевшая ведьма всё ещё была жива.       Она резво поползла к дому, видимо, хотела там спрятаться и защититься магическими побрякушками. Возникшая из теней Амина стукнула Пряху сапогом по шее так, что голова ведьмы запрокинулась назад. Подоспевшая Цири воткнула клинок в россыпь бусинок–глаз. Противное верещание резануло уши, от ссохшейся плоти пошёл белый пар, серебро прожигало созданное чёрной магией тело.       Ведьма едва не сцапала ведьмачку за ногу, но та отскочила, не собираясь вытаскивать оружие. Кривой кинжал вошёл в глотку твари, резко оборвав вопли. Утопцы, лишённые контроля ведьмы, спешно покинули место побоища с громким бульканьем воды и чавканьем грязи.       Стало тихо, звеняще тихо посреди топей. Подруги переводили дыхание и не верили, что у них получилось, последняя из трёх проклятых сестёр мертва.       – Надо найти медальон, – быстро спохватилась Амина. – Пока он меня не нашёл.       – Точно, жди здесь. Если не успею, ты знаешь, куда бежать.       – Я всё-таки считаю что…       – Не время спорить, – резко прервала её ведьмачка. – Это – единственное место, где тебе помогут.       Цири вытащила клинок из тела ведьмы и кинулась внутрь дома с высокой крышей. Настенный гобелен, изображавший сестёр-ведьм, оказался разорван в трёх местах. Теперь было не различить, что и кого там нарисовали. Впрочем, девушка даже не задумалась над этим       Она принялась крушить и ломать всё, что попадалось под руку. Полетели на пол инструменты, шкатулки, из которых сыпались ведьминские атрибуты, теперь ставшие просто барахлом: клочки одежды, ленточки с волос, прядки новорождённых, молочные зубы. Веленские сёстры собирали это чтобы делать колдовских кукол, тем самым подчиняя, проклиная или убивая жертв.       Амина не вслушивалась в эти звуки. Она знала, что подруга устраивала внутри форменный погром, но не это сейчас её занимало. Ведьма была права, не в самое лучшее время Цири пришла сюда. Пришлось потратить много энергии, чтобы справиться с Пряхой и её, пусть и малочисленной, свитой.       Девушка выдернула кинжал и отошла от трупа подальше, но не выпускала его из виду. Мало ли на какие ещё фокусы была способна эта тварь. На небе появились облака, скоро они скроют серп луны. Амина потянулась к серебряному медальону-полумесяцу, но так и не решилась собрать силу. Оставалась слабая надежда, что отголоски её способностей затеряются среди колдовства ведьмы.       Звуки погрома резко прекратились, и наружу выбежала Цири, тряся найденным медальоном. Точно таким же, что висел у неё на поясе.       – Пошли отсюда, – ведьмачка повела взятую под руку подругу к троинке, но та резко остановилась.       Цири выругалась, а потом застыла в изумлении и страхе. Тело Пряхи содрогнулось, хотя она совершенно точно была мертва. Обе девушки стояли и не могли пошевелиться пару мгновений. Амина медленно повернула голову в сторону большого пятна тёмной воды среди гнилых деревьев. Оно стремительно покрывалось тонкой коркой наледи, а изо рта обеих девушек пошёл пар. Будто внезапно нагрянули заморозки.       – Он здесь, – выдохнула Амина и сделала шаг назад, увлекая за собой и Цири.       Девушки медленно пятились к Сладкой тропинке, ощущая стылый холод. По полю, где стоял валун, испещрённый кровавыми глифами, двигались тёмные пятна. Будто тени искали своих хозяев, задерживались, если натыкались на препятствие.       Тело Пряхи снова дернулось, несколько пятен закрыли его, окутывая чёрной дымкой. Подруги уже дошли до начала тропинки, когда тело ведьмы выгнулось. Вырвавшийся из повреждённого горла полухрип-полустон невозможно было описать. Амина бросилась бежать по тропинке, которую больше не украшали дивные цветы, а заплесневелые пряники валялись под ногами, обнажив отвратительного вида жирных личинок. Цири не отставала       Преодолев тропинку, девушки взбежали на холм, где виднелась пещера. Она переходила в коридор и соединялась с Гротом Драконоборца, пронзая скалу насквозь. Чёрные пятна ползли следом, но рыскали по округе. Натыкаясь на тени деревьев и камней, те замирали ненадолго, снова приближаясь. Амина достала из заплечной сумки резную шкатулку и отдала её Цири. Ведьмачка недоуменно посмотрела на подругу и хотела вернуть.       – Ты – единственная, кому я могу доверять, – девушка отступила на пару шагов и бросила взгляд на приближающиеся тёмные пятна. – Никому не отдавай, спрячь так далеко, как только сможешь.       – А как же ты? – вскрикнула Цири.       – Я сразу за тобой, ему нужна я. Беги, прошу тебя!       – Ты знаешь, куда надо идти. Жду тебя там.       Цири кинулась в пещеру, а Амина бросилась в лес, мимо разрушенного поселения, огибая сгоревшие хаты. Тени поползли следом за Цири, потеряв Амину из виду, но стоило той сжать амулет и воспользоваться крупицей силы, как те тут же кинулись к ней.       Хоть шанс встретить позднего путника был мизерный, плодить ненужных жертв не хотелось, потому девушка углубилась в чащу. Редкий веленский лес не отличался гостеприимством: под ногами хрустели подгнившие ветки, подошвы сапог скользили по гнилым кочкам, а ветви хлестали по лицу, обрывая волосы и раня кожу.       Дыхание быстро сбилось, бок начало колоть, горло пересохло, в глазах темнело. Одна обрубленная ветка вдруг выросла, превратившись в когтистую руку, и ударила Амину. Острые пальцы пропороли бок, вторая вынырнула из тени на земле и схватила девушку за лодыжку. потеряв опору, упала на землю и покатилась в овраг, взметая в воздух прелую листву. Когда безумная круговерть закончилась, девушка встала на колени и громко простонала. Рана на боку сочилась кровью, а из-за попавшей грязи ещё и саднила.       Едва встав на ноги, Амина взглянула наверх. На склоне появилась худощавая фигура в тёмном плаще. Девушка схватилась за ветку ближайшего дерева, чтобы не упасть. Бежать дальше она уже не сможет, силы закончились, а драться с преследователем было бесполезно. Сейчас он сильнее её.       – Давай закончим это, – слова прозвучали многоголосым хором, эхом разносящимся среди деревьев. Хотя человек не сдвинулся с места. – Отдай мне его.       – Пошёл ты, – прошипела девушка, не сомневаясь, что он её услышит.       – Ответ неверный.       В её сторону потянулись едва заметные тени, они сливались в жутком танце, скапливались под ногами, начиная отливать синими всполохами. Девушку грела мысль о том, что она всё сделала правильно, увела от подруги опасность.       Конское ржание заставило тени отпрянуть, а фигуру дёрнуться в сторону. Из–за облаков выглянула луна, высветив приближающийся силуэт огромного чёрного коня, несущегося сквозь лес. Он дымным призраком проносился сквозь тонкие деревья, не причиняя им вреда, так быстро, что глаз не успевал за следить.       Вороной жеребец приблизился к преследователю Амины и встал на дыбы, заполняя всё вокруг себя чернотой. Исчезли тени, звуки, запахи, всё погрузилось во мрак. Серебряный медальон на шее девушки слабо засветился в этом мраке, будто путеводная звезда для моряков.       Конь возник рядом, стряхивая с мощного крупа остатки тьмы, а мир снова заполнялся красками. Не успела девушка прийти в себя, как дух заговорил странным сиплым и почему-то женским голосом:       – Садись, быстрее!       Словно в ответ на её слова из теней вынырнул тонкий жгут загоревшийся синим холодным огнём и хлестнул коня по морде. Уродливая отметина кровоточила, но жеребец в долгу не остался. Он снова взвился на дыбы, яростно заржал и стукнул копытами оземь. Высеченные искры ужалили тени, заставили отступить, но ненадолго.       – Быстрее! – потребовал голос, и конь опустился на передние ноги.       Амина, собрав последние силы, залезла на спину жеребца, вцепилась в густую гриву. Дальнейшее потонуло в неясных звуках и свисте воздуха. Мимо пролетел густой лес, холодные резкие капли жалили лицо, когда дух вступил на озеро, от хат едва донёсся громкий крик шлявшегося в ночи мужика. Девушка прижималась к шее жеребца, чтобы её не сдул ветер. Безумная скачка закончилась неожиданно, окружающий мир снова приобрёл чёткость. Они оказались в чистом поле, где виднелись огоньки дальней деревни. Веленские болотные леса остались далеко позади, а вот конь начал сереть, истаивая и нервничая с каждым мгновением всё больше. Правда, сбросить со спины седока не решался.       Девушка спустилась на землю, едва не упав, но чувствовала, что может снова прикоснуться к Тени, и только тут увидела слабый дымок, идущий от жеребца к ней. Конь глянул на неё светящимися красными глазами и снова заговорил:       – Дальше я идти не могу, здесь мои силы кончаются. Передай Госпоже Теней, что долг Чёрной Мары выплачен. Прощай, Луноцвет.       Конь растворился чернильным облаком, оставив Амину в недоумении оглядываться по сторонам. Саднящую рану надо обработать, но и оставаться на месте не следовало. Она слишком хорошо знала своего врага и не хотела рисковать понапрасну.       Девушка сосредоточилась и провалилась в собственную тень, которую создала показавшаяся из-за облаков растущая луна.