Ангел

Легкий стон, вырвавшийся из губ только что пришедшего в себя Максима, привлёк Виндяя. Он поднял голову, отложив телефон в сторону и слегка улыбнулся, встречаясь взглядом с подростком. — Как себя чувствуешь? Не громко произнёс свой вопрос Андрей, все также осматривая пациента и тепло улыбаясь. Тот смотрел на врача, словно увидел в нем что-то необычное, что-то что очень привлекало его, чего нет ни у одного человека. Возможно, это был нимб над головой, а может быть белые и большие крылья, а может золотое сердце. — Нормально. Коротко выдавил из себя Тарасенко, все также пристально смотря на Андрея. Он, же в свою очередь, встав со стула, подошел к столу и взял какой-то темно-синий блокнот, размером с книгу, вновь садясь на место. К обложке блокнота была прикреплена ручка, которую собственно Андрей и взял в руку, после чего начал что-то быстро записывать в свой блокнот. — А что случилось? Слегка неуверенно и запинаясь произнес Максим, пытаясь приподняться. Заметив это, Винди тихо хихикнул и придерживая подростка за талию, помог ему сесть в кровати в удобном для него положении. — Тебе нельзя сейчас нервничать, давай потом поговорим об этом? Тарасенко, решив не настаивать, послушно кивнул. Врач, сидящий перед ним вызывал некое доверие к себе, которое подросток давно не испытывал, даже к родителям. Вечные крики, ссоры, которые только ухудшали настроение Максима в и так серые и скучные будни. Столько посуды было разбито. Столько нервов потрачено… Столько слез пролито… А последним свежим воспоминанием был тихий вечер, что разделён на тысячи кадров… Сбитое дыхание, словно после удушья… Стук сердца, что отдаёт ужасной болью в висках. И горячие слёзы, что прожигали щёки… — Хэй? Ты меня слышишь? Перебил его поток плохих мыслей, Андрей, который уже сидел на койке, рядом с Максимом, смотря на него с волнением и ноткой заботы. — Да… Просто… Задумался. Будто бы не веря, из уст Виндяя вырвался вопрос: «О чём?». Тарасенко окинул взглядом помещение, думая над ответом… Белые стены, такой же белоснежный потолок, а за окном светит яркое солнце, на ветках деревьев лежит недавно выпавший снег и вдали едва слышен городской шум. Сидел он на белой кровати, с такой же подушкой и светло-серым одеялом, с каким-то еле заметным узором. А возле стола, из темного дерева, был шкафчик с полками, на которых стояли разнообразные книги, папки. — Я вспомнил… Не очень хорошие моменты своей жизни… Тихо, будто себе под нос проговорил подросток, смотря в окно. Рядом послышалось шкрябанье ручки по бумаге, а после последовал вопрос, что повис в воздухе, будто бы делая его тяжелым… — А можешь рассказать, что ты помнишь? Максим не знал, стоит ли отвечать ему или стоит промолчать. У него не лучшие отношения с семьей, да и не было ни дня спокойствия и тишины. — Кто Вы? Вопросом на вопрос ответил он, переведя взгляд на кареглазого. С виду — врач, но для Тарасенко, этой информации было недостаточно, что-бы высказать ему все что накопилось на душе и уже будто вырывается изнутри. — Андрей Виндяев. Можно просто, Андрей. И да, я не такой уж и старый, что-бы обращаться ко мне на «Вы». С легкой и беззаботной улыбкой ответил он, а после добавил: — Я твой лечащий врач, а также по совместительству психолог. И не беспокойся, эти стены не имеют ушей, наш разговор останется только между нами. Максим слегка улыбнулся. Он всегда хотел пойти к психологу, ведь всегда считал, что у него есть какие-то проблемы. Каждый день, приходя со школы, он не мог ни отдохнуть, ни нормально сделать уроки… Такая жизнь была невыносима для подростка, потому что как раз в этом возрасте он активно начинает расти, требуя больше заботы и любви родителей, нежели ранее. — Мой папа… Он пил. Очень много пил. Вечно где-то пропадал и приходил лишь под вечер, зачастую даже ночью. Он всегда, приходя домой, начинал ссорится, ругаться с мамой. Они били посуду, кричали друг на друга и чуть ли не избивали себя… Мальчишка остановился. Горький ком в горле мешал ему продолжить речь. На это, Виндяй предложил ему воды, и на согласный кивок, Андрей пошел к столу, за которым ещё и находился кулер с водой. Подав стакан воды Максиму, тот быстро опустошил склянку, вернув горло в порядок. — Я помню крик мамы. Много крови и… Темноту. Не знаю, что именно тогда произошло и узнать мне, если честно, слегка страшно. Виндяев, словно понимал подростка и не перебивая, слушал его речи, которая кое-как, по словам, вырывались из уст мальчика. Белые зубы скрывались за светло-розовыми губами, что слегка подрагивали, а светлые карие глаза с темной радужкой были на мокром месте. — Не стоит тратить свои слезы и уж тем более нервы сейчас. Слушай, пока ты спал, я нашел одну интересную книгу, давай я тебе её почитаю? Проговорил не спеша Андрей, предполагая, что одно из сочинений Рэя Брэдбери успокоит парнишу и поможет ему хоть чуть-чуть расслабиться. Максим, подумав пару секунд, согласился и психолог улыбнувшись, прошёл к тумбочке стола, взял оттуда книгу и вернувшись к своему пациенту, открыл первую страницу. — Ночью родился Сим. Он лежал, хныкал, на холодных камнях пещеры. Кровь толчками пробегала по его телу тысячу раз в минуту. Он рос на глазах.* Голос Андрея был спокойным, расслабляющим и нежным, словно колыбельная, от которой так и клонило в сон, но в тоже время и появлялось желание слушать весь рассказ от начала до конца… ** * ** * **